Иванъ Василевичъ Баженовъ – Прообразы Креста Христова (По богослужебнымъ пѣснопѣніямъ Православной Церкви).
По ученію св. апостола Павла, ветхозавѣтный «законъ имѣлъ тѣнь будущихъ благъ, а не самый образъ вещей» (Евр. 10, 1, ср. Кол. 2, 17) и «былъ дѣтоводителемъ ко Христу» (Гал. 3, 24). Заключая въ себѣ образы важнѣйшихъ событій и предметовъ новозавѣтныхъ, хотя подобные тѣни или легкому очертанію ихъ, Ветхій Завѣтъ въ различныхъ лицахъ, дѣйствіяхъ, установленіяхъ религіозныхъ живописалъ будущія тайны новоблагодатной Церкви Христовой, которыя въ ней и нашли полное и ясное выраженіе свое, и тѣмъ имѣлъ цѣлью – приготовить еврейскій народъ къ воспріятію великихъ и чудныхъ дѣлъ Божіихъ, имѣвшихъ открыться при явленіи царства Мессіи – Сына Божія. Для достиженія этой цѣли Господь Богъ употреблялъ не только обѣтованія и пророчества, но и прообразованія, имѣвшія прямое отношеніе къ Мессіи. Что Богъ дѣйствительно сдѣлалъ многія событія Ветхаго Завѣта образами событій, имѣющихъ быть въ Церкви Христовой, разительныя доказательства этого представляютъ намъ самъ Іисусъ Христосъ, св. евангелисты и апостолы, которые многія мѣста изъ ветхозавѣтныхъ священныхъ писаній прилагали въ прообразовательномъ смыслѣ къ событіямъ и лицамъ новозавѣтнымъ (Іоан. 3, 14-15; Матѳ. 12, 39-40; 16, 4; Гал. 4, 22-26; Кол. 2, 11; 1 Кор. 10, 1-2; Евр. 6, 20 – 7, 25 и мн. др.). На этомъ основывается такъ называемый типическій или прообразовательный смыслъ Священнаго Писанія или такое разумѣніе его, что историческія лица, событія и обряды Ветхаго Завѣта, имѣя современно-историческій смыслъ, вмѣстѣ суть предварительные образы или знаки, Богомъ опредѣленные представлять собою будущія событія, касающіяся Лица Іисуса Христа, установленій Его и судебъ основанной Имъ Церкви. Въ ветхозавѣтныхъ сѣняхъ и гаданіяхъ, между прочимъ, многочастно и многообразно предызображены дивный образъ нашего спасенія чрезъ крестныя страданія Сына Божія и само орудіе – древо Креста. Различные прообразы Креста Христова потщились всячески указать и выразумѣть богомудрые отцы, также учители Церкви Христовой и выразили свое пониманіе въ толкованіяхъ Священнаго Писанія и въ прекрасныхъ пѣснопѣніяхъ и молитвахъ для прославленія крестныхъ страданій и смерти Іисуса Христа въ установденные праздники. Мы поставляемъ задачею этого очерка указать по церковнымъ пѣснопѣніямъ Православной Церкви предызображенія креста Христова въ ветхомъ завѣтѣ.
[Древо жизни – Быт. 2, 9.] Первое прообразовательное указаніе Креста Господня Св. Церковь относитъ еще ко времени пребыванія человѣка въ раю, украшенномъ разнообразными деревьями. Изъ райскихъ деревъ, плоды которыхъ были назначены въ пищу первозданной четѣ, особеннымъ по свойству своему было «древо жизни» (Быт. 2, 9), и оно-то было прообразомъ древа креста Христова. Такъ Церковь Православная въ пѣснопѣніяхъ обращается къ вѣрнымъ чадамъ со словами: «нынѣ Кресту поклоняющеся вси воззовемъ: радуйся древо жизни» (понедѣл. 4 нед. четыредес. на вечер. стихир. на Госп. воззв.); «радуйся, живоносный Кресте, Церкве красный раю, древо нетлѣнія, прозябшее намъ вѣчныя славы наслажденіе» (служб. въ недѣлю 3 четыредес. на веч. вел. 2 стихир. на Госп. воззв.); «таинъ еси Богородице рай, невоздѣланно возрастившій Христа, имже крестное живоносное на земли насадися древо, тѣмъ нынѣ возносиму покланяющеся ему, Тя величаемъ» (кан. Воздвиж. 9 пѣсн. ирмосъ). Въ синаксарѣ относитедьно празднованія честнаго и животворящаго креста «посредѣ святыя Четыредесятницы седмицы» читаемъ: «понеже Крестъ древо живота глаголется и есть, оно же древо посредѣ рая Едема насаждено бяше: прилично и божественніи отцы Крестное древо посредѣ святыя Четыредесятницы насадиша, вкупѣ убо и Адамово лакомство поминающе, вкупѣ же и онаго отъятіе прописующе настоящимъ древомъ, сего бо вкушающе не ктому умираемъ, но паче и оживляемся». Въ самомъ дѣлѣ, какъ вкушеніе плодовъ древа жизни предохраняло тѣло человѣка отъ тлѣнія и смерти и доставляло ему возможность вѣчно блаженствовать (Быт. 3, 22), такъ вкушеніе отъ плодовъ креста Христова предохраняетъ христіанина отъ духовной смерти и тлѣнія и чрезъ то доставляетъ ему возможность быть также вѣчно блаженнымъ. Въ этомъ смыслѣ звучатъ пѣснопѣнія: «Господи, животворящій Твой Крестъ воспѣваемъ: сей бо жизнь въ мірѣ процвѣте, смерть умертвивъ» (на 2 нед. Четыред. въ четв. вечера стихир. на Госп. воззв.); «ты наше воззваніе, Кресте всечестный, древо богоблаженное, саде небесный, его же плода причастившеся, нетлѣніе улучихомъ Едема перваго» (3 нед. Четыред. на вел. вечер. стихир. на Госп. воззв.). Церковь Христова въ своихъ пѣснопѣніяхъ также указываетъ на то, что какъ чрезъ дерево первозданная чета пала отъ врага спасенія – діавола, такъ чрезъ древо же онъ погубленъ, а мы возстановлены. «О, треблаженное древо, на немже распяся Христосъ, Царь и Господь, имже паде древомъ прельстивый (обольстившій Еву), тобою прельстився, Богу пригвоздившуся плотію (бывъ самъ уловленъ пригвоздившимся на тебѣ плотію Богомъ), подающему миръ душамъ нашимъ» (кан. Воздвиж. 1 пѣсн.). «Древомъ древле смерть обрѣтохомъ, нынѣ же паки жизнь древомъ крестнымъ» (5 нед. Четыред. вторн. веч. стихир. на Госп. воззв.). «Древо изгна мя древле изъ рая, нынѣ же древо къ раю возведе Тебѣ распеншуся Христе» (Окт. гл. 7 вторн. веч. стих. крестн. на Госп. воззв.; ср. Окт. гл. 8 среда утр. по 2 стихосл. сѣдаленъ). «Простерлъ еси на Крестѣ, Христе, Твои длани руки праотца невоздержанное потребляя: древомъ же креста исцѣлилъ еси клятву, тѣмже Тя поемъ во вся вѣки» (3 нед. Четыред. пят. утр. кан. тріод. пѣсн. 8 троп.; ср. кан. Воздвиж. 9 пѣсн. инъ ирмосъ). «Пріидите, людіе, преславное чудо видяще, Креста силѣ поклонимся, яко древо въ раи смерть прозябе: сіе же жизнь процвѣте, безгрѣшнаго имущее пригвожденна Господа, отъ Него же вси языцы нетлѣніе вземлюще зовемъ: Иже Крестомъ смерть упразднивый и насъ свободивый, слава Тебѣ» (празд. Воздвиж. при цѣлов. честнаго креста 4 стихира самогласны).
[Жертвоприношеніе Исаака – Быт. гл. 22.] Въ ряду прообразовъ Креста Христова довольно выразительнымъ является жертвоприношеніе Исаака (Быт. гл. 22). Такъ въ отношеніи къ Іисусу Христу святая Церковь воспѣваетъ: «грядеши якоже Исаакъ истинный, на рамо Твое крестъ воспріемъ, да на немъ жертву о моихъ грѣсѣхъ принесеши Отцу въ воню благоуханія» (кан. акаѳ. Бож. страстемъ Христ., кан. кресту пѣсн. 6 троп. 2). Самый бѣглый взглядъ на событіе жертвоприношенія Исаака, такъ высоко выставляющее вѣру Авраама и послушаніе его сына, легко открываетъ, что истинный смыслъ и значеніе его заключается въ нѣкоторой великой тайнѣ, сокрытой подъ покровомъ событія. Эту тайну въ отношеніи Креста Христова такъ раскрываетъ св. Ефремъ Сиринъ: «Исаакъ, уготовляемый на закланіе, восходилъ какъ агнецъ незлобивый на гору, нося на себѣ дрова жертвенныя: такъ и Спаситель нашъ восходилъ къ лобному мѣсту, обремененный Крестомъ. Вижу ножъ и разумѣю копье; вижу алтарь и представляю Голгоѳу; вижу дрова и проразумѣваю Крестъ» (Слово о Авраамѣ). Исаакъ послушно предаетъ себя для закланія на дровахъ отцу своему Аврааму, который изъ любви къ Богу жертвуетъ единственнымъ отъ жены его Сарры возлюбленнымъ сыномъ; такъ единородный Сынъ Божій – Іисусъ Христосъ является вполнѣ преданнымъ волѣ Отца Своего во время страданій и послушливымъ до смерти крестной (Флп. 2, 8; Рим. 8, 32).
[Поклоненіе Іакова на верхъ жезла Іосифа – Быт. 47, 29-31.] Далѣе. Когда Іосифъ для увѣренія умирающаго отца своего патріарха Іакова поклялся ему въ томъ, что кости его по смерти непремѣнно вынесетъ изъ Египта въ землю Обѣтованную и похоронитъ въ гробницѣ вмѣстѣ съ отцами Авраамомъ и Исаакомъ, тогда обнадеженный старецъ такъ обрадовался, что нѣсколько привсталъ на одрѣ «и поклонился (Израиль) на верхъ жезла его» (Быт. 47, 29-31). По изъясненію церковныхъ пѣснопѣній, Іаковъ преклонился на верхъ скипетра Іосифа, тогда бывшаго правителемъ въ Египтѣ, въ прознаменованіе царственнаго жезла Креста Христова, составляющаго побѣдную славу для царей благочестивыхъ. «Жезла объемлетъ край Іосифова будущая зря Израиль, царствія державное, яко возъимуществитъ преславный Крестъ, проявляя, сей бо царей побѣдоносная похвала и свѣтъ»[1] (кан. Воздвиж. 7 пѣсн. 3 троп.). «Древле Іаковъ прообразуя крестъ Твой, Христе, Іосифъ покланяшеся божественнаго жезла краеви, скиптръ сей страшный царствія Твоего предвидѣвъ» (въ нед. 3 св. Четыред. 8 пѣсн. 5 троп.).
[Благословеніе Іаковомъ Ефрема и Манассіи – Быт. 48, 8-20.] Тотъ же Іосифъ, нѣкогда подведя сыновей своихъ для благословенія къ ослѣпшему отъ старости своему отцу Іакову, поставляетъ Манассію, какъ старшаго, противъ правой руки его для полученія преимущественнаго благословенія, а Ефрема, какъ младшаго, противъ лѣвой руки. Но Іаковъ съ особеннымъ намѣреніемъ, къ прискорбію Іосифа, правую руку свою возложилъ на голову Ефрема, а лѣвую – на голову первенца Манассіи и затѣмъ пророчески изрекъ имъ и потомству благословеніе, преимушественное же Ефрему (Быт. 48, 8-20). По разумѣнію Православной Церкви, такимъ крестообразнымъ расположеніемъ рукъ Іакова при благословеніи предызображено было древо креста Христова и самый крестъ, какъ орудіе благословенія для вѣрующихъ; преподанное дѣтямъ Іакова благословеніе пророчески прознаменовало имѣвшее снизойти отъ креста Христова благословеніе грѣшному человѣчеству. «Прообразуя Крестъ Твой, Христе, патріархъ Іаковъ, внукомъ благословеніе даруя, на главахъ премѣнены руки сотвори» (тр. Воздвиж. на вел. вечерни, на литіи 3 стихира самогл.; 1 авг. кан. 8 пѣсн. 1 троп.). «Внучата древле Іаковъ благословляя, проображаше свѣтло Крестъ честный» (понед. 4 нед. Четыред. кан. 9 пѣсн. 1 троп.). «На юныя главы длани иногда Іаковъ крестъ прописоваше, на немъ же Слово распростерлъ еси длани» (Окт. 2 гл. сред. утр. кан. 6 пѣсн. 1 троп.). «Священно во премѣненіи руками, приснославный, благословляя внуки иногда, образъ являя священнаго древа, имже благословеніе всѣмъ даровася, проклятымъ злою древа снѣдію и поползшимся во глубину золъ» (Окт. гл. 8 пятн. утр. кан. кресту 8 п. 2 троп.). «Подзнаменова издалеча тебе Кресте всечестный, въ благословеніихъ Іаковъ явленнѣе: мы же въ благодати удостоившеся видѣти тя, вѣрою несумнѣнною приступаемъ вси, и касающееся богатное благословеніе объемлемъ, и свѣтъ, и спасеніе, и прегрѣшеній разрѣшеніе» (Пятн. 4 нед. Четыред. кан. 8 п. 2 троп.). «Рукъ премѣненіе патріарха Іакова на благословеніе чадъ державное креста Твоего предъявляше знаменіе, его же мы держаще тверда хранителя, демонскія всенощно отгонимъ полки, и веліарову гордыню въ немъ низлагаемъ, враждебнѣйшаго Амалика побѣждаемъ всегубительную силу» (На вел. вечерни пр. Воздвиж. на литіи 2 стихира самогл.; ср. кан. Воздвиж. 6 п. 1 троп. и друг.).
[Помазаніе кровью пасхального агнца на косякахъ и перекладинѣ дверей израильтянъ – Исх. 12, 4-13.] При исходѣ евреевъ изъ Египта Богъ, установляя прообразовательный праздникъ Пасхи, между прочимъ, повелѣлъ чрезъ Моисея семейству сыновъ Израилевыхъ помазать кровію пасхальнаго агнца на обоихъ косякахъ и на перекладинѣ дверей въ домахъ, гдѣ они будутъ ѣсть агнца, и при этомъ сказалъ: «и будетъ у васъ кровь, и пройду мимо васъ и не будетъ между вами язвы губительной, когда буду поражать землю египетскую» (Исх. 12, 4. 7. 13). Знаменіе это было не простымъ условнымъ знакомъ, по которому ангелъ-губитель могъ бы различать дома евреевъ отъ домовъ египтянъ, но имѣло то значеніе, что свидѣтельствовало о вѣрѣ евреевъ въ умилостивительную силу пасхальной жертвы. Кровь безпорочнаго пасхальнаго агнца съ спасительнымъ для евреевъ значеніемъ прообразовала кровь Божественнаго Искупителя – Іисуса Христа, какъ Агнца Божія, закланнаго отъ сложенія міра (Іоан. 1, 29; 1 Петр. 1, 18-20; Евр. 11, 28). «Заклався на крестѣ якоже агнецъ, праги назнаменуя душъ нашихъ божественною Твоею кровію, Владыко» (Окт. гл. 5 пятн. кан. 1, п. 3 троп. 2). По представленію св. Кипріана, блаженнаго Іеронима, Августина и др., какъ дверные косяки еврейскихъ домовъ съ поперечными на нихъ перекладинами имѣли подобіе крестовъ, такъ и иссопомъ, омокавшимся въ кровь агнца, начертывался на нихъ крестъ. «Вереи чрезъ сіе (помазаніе кровью) изображали совершенный крестъ на своихъ жилищахъ, ибо, помазывая верхній и нижній пороги, изображали долготу, а обѣ вереи – широту Креста» (Камень вѣры о честн. крест. ч. I гл. 1, 20[1]).
[Жезлъ Моисея при переходѣ черезъ Чермное море – Исх. 14, 21-28.] По церковнымъ пѣснопѣніямъ, крестъ Христовъ по своей формѣ предызображенъ чуднымъ жезломъ Моисеевымъ, посредствомъ котораго израильтяне перешли немокренно Чермное море. Когда въ первый разъ Моисей для перехода евреевъ по морю простеръ жезлъ свой на воды моря, тогда «Господь гналъ море сильнымъ вѣтромъ всю ночь и сдѣлалъ море сушею; и разступились воды и пошли сыны Израилевы среди моря по сушѣ: воды же были имъ стѣною по правую и по лѣвую сторону» (Исх. 14, 21-22), и такимъ положеніемъ онѣ изобразили древо Креста Христова въ прямоту. Когда же Моисей по переходѣ евреевъ простеръ во второй разъ жезлъ свой на море для погруженія въ немъ гнавшихся за ними египетскихъ полчищъ, воды морскія съ обѣихъ сторонъ стали возвращаться въ свое мѣсто и, закрывъ собою обнаженное дно морское и вмѣстѣ покрывъ колесницы и всадниковъ всего войска фараонова, изобразили тѣмъ древо Креста Христова въ широту (ст. 27-28). «Крестъ начертавъ (изобразивъ) Моисей впрямо (въ прямоту) жезломъ Чермное пресѣче Израилю пѣшеходящему, тоже обратно фараоновымъ колесницамъ ударивъ совокупи (а ударомъ противъ фараоновыхъ колесницъ соединилъ то же море), вопреки написавъ (изобразивъ въ широту) непобѣдимое оружіе (т. е. древо креста Христова): тѣмъ Христу поимъ Богу нашему, яко прославися» (кан. Воздвиж. 1 п. ирмосъ). «Божественнѣйшій прообрази древле Моисей, въ Чермнѣмъ мори проведъ Израиля Крестомъ Твоимъ, воду жезломъ пресѣкъ, пѣснь Тебѣ исходную воспѣвая Христе Боже» (въ нед. 3 четыред. кан. 1 п. катавас.). Сверхъ того какъ жезлъ Моисея, вторично обращенный на море противъ фараона и воинства его, погрузилъ ихъ среди моря, такъ и побѣдоносный жезлъ креста Христова, обращаемый истинно вѣрующими въ Господа Іисуса противъ нападенія мысленнаго фараона – діавола и его клевретовъ, дѣлаетъ эти нападенія безуспѣшными. «Жезломъ Моисей Крестъ воображая, раздѣляше глубину, люди Израильскія проводя: мы же, того воображающе, мысленныя враги побѣждаемъ» (Окт. гл. 8 въ среду утра на литіи блаж. 2 ст.; въ 3 нед. четыред. утрен. 1 п. катавас.). «Жезлъ проображаше Креста побѣду, море сѣкущій, имже мы вѣрою непотопленно преплаваемъ житія воду непостоянную, и токмо всѣхъ грѣха избѣгаемъ и божественныя тишины исполняемся» (въ пят. 4 нед. Четыред. кан. 1 п. 4 троп.). «Горесть древле услаждая Моисей, избави Израиля, образомъ Крестъ прописуя: мы же сего вси божественно вѣрніи, таинственно воображающе въ сердцахъ нашихъ всегда, спасаемся державою его» (1 авг. на хвалит. 3 стихира).
[Дерево въ водахъ Мерры – Исх. 15, 22-25.] Вскорѣ по чудесномъ прошествіи чрезъ Чермное море евреи, придя въ Мерру, нашли здѣсь горькія воды, непригодныя для употребленія и когда поэтому возроптали на Моисея, Господь повелѣлъ ему бросить указанное дерево въ воду, и горькая вода сдѣлалась сладкою (Исх. 15, 22-25). Причину этого дѣйствія дерева, вдругъ усладившаго огромную массу воды, необходимой для многочисленнаго еврейскаго народа и стадъ его, святая Церковь указываетъ въ тайнѣ креста Христова. «Спасе, истинная сладосте, горькія Мерры древле воды усладивый образомъ тогда древа божественнаго Креста» (3 нед. Четыред. четверт. веч. 1 стих. на Госп. воззв.). Какъ чрезъ брошенное въ воды Мерры дерево отнята была отъ нихъ смертоносная горечь, подобно тому силою Креста Христова вѣрные избавились горечи страстей и бѣдъ и побѣждена смерть. «Проображаше благодать твою, Кресте, услаждаяй Моисей воды горчайшія древомъ: ибо горести страстей избавихомся твоею силою»... (4 нед. Четыред. пят. кан. 7 п. 4 троп.). «Горести убійственныя, яже отъ древа, не оставивъ Господи (не попуская дѣйствовать смертоносной горечи древа, т. е. древа познанія добра и зла, оказавшагося смертоноснымъ для вкусившихъ): крестомъ бо сію совершенно истребилъ еси, сего ради и древомъ услади иногда горесть водъ Мерры, прообразующе Креста дѣйство (силу), еже вся силы небесныя величаютъ» (кан. Воздвиж. 9 п. инъ 1 троп.). Въ частности, услажденіе водъ Мерры предызображало силу Креста Христова въ обращеніи язычниковъ къ благочестивой жизни. Какъ только проповѣдь о Крестѣ огласила язычниковъ, которые до пришествія въ міръ Спасителя, какъ лишенные свѣта откровеній и закона Божія, въ отношеніи духовно-нравственной своей жизни подобны были горькимъ водамъ Мерры, – язычники тысячами стали обращаться къ вѣрѣ Христовой и изъ нечестивыхъ сдѣлались благочестивыми. «Горькородныя преложи (измѣнилъ) древомъ Моисей источники въ пустыни древле, Крестомъ ко благочестію языковъ проявляя преложеніе» (предызобразивъ обращеніе язычниковъ къ благочестію посредствомъ Креста), – такъ объ этомъ воспѣваетъ святая Церковь въ праздникъ Воздвиженія (кан. 4 п. 1 троп.), когда на великой вечерни и читается паримія объ услажденіи водъ Мерры.
[Процвѣтшій жезлъ Аарона – Числ. 17, 1-8.] Нѣкогда для успокоенія желавшихъ предвосхитить у Аарона власть первосвященника были положены, по повелѣнію Божію чрезъ Моисея, въ скиніи свидѣнія двѣнадцать жезловъ отъ начальниковъ каждаго колѣна Израилева и еще жезлъ Аароновъ, и вотъ только жезлъ Аарона, сухой и безжизненный, въ одну ночь чудесно «расцвѣлъ, пустилъ почки, далъ цвѣтъ и принесъ миндали» (Числ. 17, 1-8). Этимъ, по разумѣнію Церкви, предызображено, кромѣ происхожденія Великаго Священника – Іисуса Христа отъ безсѣменнаго зачатія Пресвятой Дѣвы, процвѣтеніе въ Церкви священнаго древа Креста Христова и спасительные плоды крестной смерти Искупителя для Церкви. «Жезлъ (Аароновъ) во образъ тайны пріемлется, прозябеніемъ бо предразсуждаетъ (предуказываетъ) священника: неплодящей же прежде Церкви, нынѣ процвѣте древо Креста, въ державу (для ея силы) и утвержденіе» (кан. Воздвиж. 3 п. ирмосъ).
[Мѣдный змѣй – Числ. 21, 8-9.] Въ послѣдній годъ странствованія евреевъ въ Аравійской пустынѣ, когда они въ Селмонѣ стали роптать и возмущаться противъ распоряженій Божіихъ, въ гнѣвѣ своемъ «Господь послалъ на народъ ядовитыхъ змѣевъ, которые жалили народъ, и умерло множество народа изъ сыновъ Израилевыхъ». Тогда Моисей обратился къ Господу Богу съ просьбою о помилованіи уже раскаявшагося избраннаго народа и сказалъ Господь Моисею: «сдѣлай себѣ змѣя (мѣднаго) и выставь его на знамя и ужаленный (если змѣй ужалитъ), взглянувъ на него, останется живъ»; и поступилъ такъ Моисей, и оставались живыми ужаленные, взглянувши на мѣднаго змѣя (Числ. 21, 8-9). Тайну этого прообразованія отчасти проразумѣвали и древніе іудеи, вѣровавшіе, что «обративыйся, не вещію зримою цѣляшеся, но Тобою всѣхъ Спасителемъ» (Премудр. Солом. 16, 7. 10-11). Со всею же ясностію эту тайну раскрылъ Господь Іисусъ Христосъ въ бесѣдѣ съ Никодимомъ, сказавши: «какъ Моисей вознесъ змію въ пустынѣ, такъ должно быть вознесену Сыну Человѣческому, дабы всякій вѣрующій въ Него не погибъ, но имѣлъ жизнь вѣчную» (Іоан. 3, 14-15). По ученію св. Церкви, дерево, на которомъ былъ повѣшенъ мѣдный змѣй, было образомъ древа Креста Христова. «Возложи Моисей на столпѣ врачество, тлетворимаго избавленіе и ядовитаго угрызенія (избавлявшее отъ смертоноснаго и ядовитаго уязвленія): и древу образомъ Креста, пресмыкающагося по земли змія привяза (привязавъ поперекъ на древѣ образъ Креста – змія...), лукавый въ семъ обличивъ вредъ (восторжествовалъ чрезъ то надъ бѣдствіемъ): тѣмъ Христу поимъ Богу нашему яко прославися» (кан. Воздвиж. 1 п. 2 троп.). Что вознесеніе змѣя на дерево предъ очами всего Израиля въ пустынѣ было прообразомъ распятія Іисуса Христа на Крестѣ предъ всѣмъ народомъ, на это указываютъ многія пѣснопѣнія. «Змія Моисей на древо вознесъ, образоваше Тя, Іисусе, на Крестѣ волею вознесена и лукаваго ядовитую злобу изгнавшаго, къ себѣ же человѣки привлекша» (3 седм. Четыред. сред. утр. 9 п. 1 троп.). «На древо вознесъ первѣе Моисей змія, Спасе, воображаше Твое воздвиженіе, еже на Крестѣ, Преблагій» (5 седм. Четыред. пят. утр. 9 п. 2 троп.; сравн. 5 седм. по Пасхѣ вт. утр. 2 п. 4 троп.). Исцѣленіемъ угрызенныхъ ядовитыми змѣями чрезъ воззрѣніе на мѣднаго змѣя предызображено исцѣленіе угрызенныхъ духовнымъ зміемъ (Апок. 13, 9) – сатаною чрезъ воззрѣніе съ вѣрою на вознесеннаго на Крестъ Іисуса Христа. «Твою страсть прообразуя Слове, великій Моисей вознесе древле мѣднаго змія на древо, отъемляй зрящія отъ ядовитаго угрызенія зміина: ибо, Владыко, распяту бывшу Ти, врежденія зміинаго богомерзкаго вси вѣрніи избавихомся» (Окт. гл. 6, пятн. утр. кан. кресту 6 п. 2 троп.; сравн. Окт. гл. 4 пятн. утр. кан. 1, п. 1, троп. 2).
[Молитвенное положеніе Моисея при битвѣ съ амаликитянами – Исх. 17, 8-11.] Въ ряду прообразованій Креста Христова, св. Церковью предлагаемыхъ вниманію вѣрующихъ въ богослужебныхъ пѣснопѣніяхъ, обращаютъ на себя вниманіе и слѣдующія событія. При нападеніи амаликитянъ на еврейскій народъ повелѣвъ Іисусу Навину предводительствовать въ битвѣ съ ними, вождь Моисей съ Аарономъ и Оромъ взошелъ на вершину холма и, держа свой чудодѣйственный жезлъ, поднялъ и распростеръ свои руки, и когда Моисей поднималъ руки, ододѣвалъ Израиль (Исх. 17, 8-11). Такимъ воздѣяніемъ рукъ своихъ онъ предызобразилъ распростертіе на крестъ пригвожденныхъ рукъ Іисуса Христа, а съ другой стороны въ разрушеніи тѣмъ силы амаликитянъ предызображено разрушеніе Крестомъ Христовымъ пагубной силы духовнаго Амалика – сатаны съ его воинствомъ. «Образъ древле Моисей пречистыя страсти въ себѣ самомъ прообрази, священныхъ средѣ стоя: Крестъ же вообразивъ, простертыми побѣду дланьми воздвиже, державу погубивъ Амалика всегубителя[3]: тѣмъ Христу поимъ Богу нашему, яко прославися» (кан. Воздвиж. 1 п. 1 троп.). «На горѣ древле тебе Моисей прообрази, руцѣ возвысивъ и Амалика побѣждая, Кресте всечестный» (4 седм. Четыред. пон. утр. 8 п. 2 троп.; Окт. 3 гл. нед. стих. на лит. бл. 6). «Честнаго Креста, Христе, дѣйство прообразивъ Моисей, побѣди противнаго Амалика въ пустыни Синайстѣй, егда бо простираше руцѣ, Креста образъ творя, укрѣпляхуся людіе: нынѣ же вещей сбытіе въ насъ исполнися, днесь Крестъ воздвизается и демони бѣгаютъ» (пр. Воздвиж. на вел. вечерни на лит. слава и нынѣ, гл. 2; 3 седм. Четыред. втор. кан. 2 п.; 4 седм. Чет. четв. кан. 4 п. 2 троп.). «Крестоявленно Моисей длани возводя горѣ, враги побѣждаше. Ты же, Спасе, на Крестѣ руцѣ простеръ, умертвилъ еси всепагубное ада мучительство» (ср. сырн. утр. трип. 8 п. 1 троп.; Окт. гл. 1 ср. утр. 6 п. 1 троп.). «Древле егоже прообразоваше Моисей дланма Крестъ Твой нынѣ облобызающе, умнаго Амалика побѣждаемъ Владыко Христе, имже и спасаемся» (въ нед. 3 седм. Четыред. на утрени кан. 3 п. 3 троп.); «...егоже мы нынѣ воображающе благомудреннѣ, полки иноплеменныя вся бѣсовскія побѣждаемъ» (Окт. гл. 8 пят. утр. кан. 3 п. 2 троп. и мн. др.).
[Молитвенное положеніе Іисуса Навина при битвѣ съ хананеями – Нав. 10, 12-14.] Подобно тому же Моисею Іисусъ Навинъ, желая довершить сраженіе съ пятью Ханаанскими царями, простеръ руки свои къ Богу съ просьбою о помощи (Нав. 10, 12-14) и тѣмъ предызобразилъ Господа Іисуса Христа, простершаго руки Свои на крестѣ. «Проображаше тайнѣ древле Іисусъ Навинъ Креста образъ, егда руцѣ простре крестовиднѣ, Спасе мой, и ста солнце, дондеже враги низложи противостоящія Тебѣ Богу: нынѣ бо зайде на Крестѣ Тя зря, и державу смертную разрушивъ, весь міръ совоздвиглъ еси» (авг. 1 дн. утр. сѣдаленъ крест. 8 гл.; ср. пр. Воздвиж. на утр. слава и нынѣ 8 гл.).
[Молитвенное положеніе пророка Іоны въ утробѣ кита – кн. Іоны.] Еще пророкъ Іона, находясь три дня и ночи въ утробѣ кита (Іон. гл. 2), молитвенно простиралъ тамъ руки къ Богу также въ образъ креста Христова и остался живъ и невредимъ силою этого Креста. «Образъ божественнаго Креста Іона во чревѣ китовѣ простертыма дланма проначерта и взираше спасенъ отъ звѣря силою Твоею, Слове» (въ нед. 3 седм. Четыред. кан. 6 п. катавас.). «Воднаго звѣря во утробѣ, длани Іона крестовидно распростеръ (крестообразно разпростерши руки во утробѣ морского звѣря), спасительную страсть (страданіе Христово) проображаше явѣ: тѣмъ тридневенъ изшедъ, премірное воскресеніе прописаше, плотію пригвожденнаго Христа Бога, и тридневнымъ воскресеніемъ міръ просвѣщшаго» (кан. Воздвиж. 6 п. ирмосъ).
[Молитвенное положеніе пророка Даніила въ львиномъ рвѣ – Дан. гл. 6.] Пророкъ Даніилъ, по повелѣнію языческаго царя Дарія брошенный въ ровъ львиный за почитаніе истиннаго Бога, остался невредимымъ отъ яростныхъ львовъ (Дан. гл. 6), по ученію церковному, также потому, что руки его при обращеніи къ Богу съ молитвою о помощи сложены были крестообразно. «Руцѣ, въ ровъ верженый львовъ, иногда великій во пророцѣхъ, крестообразно простеръ Даніилъ, неврежденъ отъ сихъ снѣди спасеся, благословляя Христа Бога во вѣки» (въ нед. 3 седм. Четыред. кан., 8 п. катавас.).
[Извлеченіе Елисеемъ топора со дна Іордана – 4 Цар. 6, 5-7.] Также извлеченіе топора (желѣзнаго) со дна рѣки Іордана посредствомъ куска дерева, брошеннаго пророкомъ Елисеемъ въ воду (4 Цар. 6, 5-7), прообразовало древо крестное въ его спасительныхъ плодахъ. «Древомъ иногда извлече отъ рѣки сѣкиру божественный Елиссей, преднаписавъ тя издалеча, Кресте всечестный: отъ глубины бо прелести тобою къ вѣрѣ возведшеся извѣстнѣе, днешній день сподобляемся видѣти, и вѣрою поклонятися тебѣ, объемлюще спасеніе» (4 седм. Четыред. пят. кан. 8 п. 1 троп.). «Гряди, Елисее пророче, рцы явѣ, что древо оное, еже въ воду вложилъ еси, Крестъ Христовъ, имже отъ глубины тли извлекохомся» (въ нед. 3 седм. Четыред. кан. 8 п. 4 троп.). «Елисей древле изъ рѣки сѣчиво влекій, древомъ тя Кресте, животодательное древо воображаше: имже извлече изъ глубины Христосъ языки идольскаго бѣсованія на тебѣ пригвоздився» (въ среду 4 седм. Четыред. кан. 9 п. 1 троп.; ср. 7 п. 1 троп.).
Всѣ эти многоразличныя сѣни и гаданія относительно Креста Христова, составляющія откровенія Господа Бога о голгоѳскомъ жертвоприношеніи, безъ сомнѣнія, не проходили предъ очами древнихъ израильтянъ какъ мертвые образы, лишенные высшаго смысла и значенія. Лучшіе избранники изъ народа Божія при просвѣщеніи Святымъ Духомъ (2 Петр. 1, 21) могли вѣрою проразумѣвать истинный смыслъ и значеніе ихъ; по словамъ апостола Павла, ветхозавѣтные праведники хотя умерли въ вѣрѣ, не получивъ обѣтованій, однако издали видѣли оныя и радовались (Евр. 11, 2, 13; сравн. Іоан. 8, 56). Что предвозвѣщалъ и прикровенно предуказывалъ Ветхій Завѣтъ между прочимъ въ различныхъ прообразахъ, то, какъ видятъ христіане, вполнѣ осуществилось въ новозавѣтной исторіи: на Крестѣ смерть вкусилъ Господь Іисусъ Христосъ и тѣмъ совершилъ спасеніе людей, избавивъ ихъ отъ грѣха, проклятія и смерти, и съ тѣхъ поръ, и преимущественно съ торжествомъ христіанства надъ язычествомъ, св. крестъ, какъ орудіе спасенія, символъ духовной побѣды и хогучее знаменіе христіанъ, сдѣлался предметомъ открытаго и торжественнаго чествованія во всемъ христіанскомъ мірѣ, особенно же со времени обрѣтенія Креста Господня царицею Еленою (въ 326 г.), когда положено начало великому празднику Воздвиженія честнаго и животворящаго Креста Господня.
Совершая празднество въ честь и память Креста Христова неоднократно въ году – 14 сентября, въ 3 недѣлю святой Четыредесятницы, 7 мая, 10 іюля и 1 августа, Православная Церковь особенно въ праздникъ Воздвиженія призываетъ вѣрныхъ чадъ къ достойному прославленію св. Креста Христова: «Пріидите, боголюбивіи вси, Крестъ честный возносимый видяще, возвеличемъ купно и славу дадимъ единородному Избавителю и Богу взывающе: Распныйся на древѣ крестнѣмъ, не презри молящихся насъ» (пр. Воздвиж. на мал. вечерни 2 стихир. 1 гл.). «О, преславнаго чудесе, широта Креста и долгота небеси равна есть: яко божественною благодатію освящаетъ всяческая; о семъ языцы варварстіи побѣждаются, о семъ скипетры царей утверждаются. О, божественныя лѣствицы, еюже восходимъ на небеса, возносяще въ пѣснехъ Христа Господа» (пр. Воздвиж. на хвалит. 3 стих. 8 гл.). «Насажденіе въ Краніевѣ мѣстѣ, древо сущаго живота, на немже содѣла спасеніе превѣчный Царь, посредѣ земли, возносимо днесь, освящаетъ міра концы, и обновляется воскресенія домъ: радуются ангели на небеси, и веселятся человѣцы на земли Давидски вопіюще и глаголюще: возносите Господа Бога нашего, и покланяйтеся подножію ногу Его, яко свято есть» (пр. Воздвиж. на вел. вечерни на литіи 2 стихира самогласны). «Восплещемъ днесь пѣсненное торжество и свѣтлымъ лицемъ и изыкомъ ясно возопіемъ: насъ ради Христе судъ пріемый... и на крестъ восшедъ... Ты и нынѣ даруй Крестъ Твой честный намъ блюстителя и хранителя и прогонителя демоновъ, яко да вси облобызающе вопіемъ ему: спаси ны Кресте силою твоею, освяти ны свѣтлостію твоею честный Кресте и укрѣпи ны воздвиженіемъ твоимъ» (пр. Воздвиж. 4 стих. самогл. 4 гл.). «Радуйся слѣпыхъ наставниче, немощныхъ врачу, воскресеніе всѣхъ умершихъ, воздвигнувый ны во тлю падшыя, Кресте честный: имже разрушися клятва, и процвѣте нетлѣніе, и земніи обожихомся, и діаволъ всеконечно низвержеся, днесь воздвизаема тя видяще руками архіерейскими, возносимъ Вознесеннаго посредѣ тебе, и тебѣ покланяемся, почерпающе богатно велію милость» (пр. Воздвиж. на вел. вечерн. на стиховнѣ 3 стихир. 5 гл.).
И. Баженовъ.
«Приходское чтеніе». 1915. № 19. С. 689-697.
[1] По русскому переводу Е. Ловягина: «Израиль, созерцающій будущее, преклоняется на верхъ жезла Іосифа, прознаменуя, какъ преславный Крестъ возымѣетъ царственную силу, ибо онъ побѣдная слава для царей».
[2] Также испеченіемъ пасхальнаго агнца на огнѣ былъ прообразованъ и представленъ во очію Крестъ Христовъ: «ибо, по словамъ св. Іустина, агнецъ былъ возлагаемъ на огонь на подобіе креста, такъ какъ одинъ роженъ продѣвался отъ нижнихъ частей его до головы, а другой, на которомъ вѣшали агнца, проходилъ поперегъ спины».
[3] Моисей въ древности предъявилъ на себѣ образъ пречистаго страданія (Христова), стоя среди священниковъ; представивъ образъ Креста, распростертыми руками онъ воздвигъ знамя побѣды и сокрушилъ силу Амалика всегубителя.
