Новосвмуч. пресвитеръ Іоаннъ Восторговъ – Плачъ надъ Гробомъ Христовымъ (Слово въ Великій Пятокъ надъ плащаницею).
Плачъ священный, пріидите, воспоимъ Христу Умершему!
(Изъ пѣснопѣній Великой Субботы).
«Іосифъ погребаетъ съ Никодимомъ, аки Мертвеца, Зиждителя».
«Зашелъ еси подъ землю, Свѣтило Правды; уснулъ еси жизноподательнымъ сномъ во гробѣ»...
И предъ этимъ Мертвецомъ, предъ этимъ гробомъ, что же приличнѣе дѣлать христіанину? Какія питать чувства и настроенія? Куда и на что обратить свое вниманіе?
«Гряди, вся тварь! Пѣсни исходныя принесемъ Зиждителю!» Такъ отвѣчаетъ намъ Святая Церковь. И воистину, вся тварь, одушевленная и неодушевленная, приняла участіе въ этомъ единственномъ въ исторіи міра погребеніи...
«Небесныя силы, ангельскія воинства, ужасошася страхомъ, мертва Тя зряща, снисхожденіе славяще Твое».
«Ужасеся адъ, Спасе, и стеня вопіетъ, зря Тя, Жизнодавца, богатство онаго расхищающа»...
«Земля Тя, Создателю, въ нѣдра пріемши, трепетомъ содержима, возбудивши мертвыя трясеніемъ».
«Ужасеся солнце, увидѣвъ Тебе, Невидимый Свѣте, Христе мой, во гробѣ сокрываема и бездыханна, и помрачи свой свѣтъ, и лучи свои скры, полудни сущу»...
«Раздирается церковная завѣса Твоимъ распятіемъ, Слове».
«Ліетъ Тебѣ возліянія слезная Рождшая Тя, Христе: о, горы и холмы и человѣковъ множества, восплачитеся и вся рыдайте со Мною, Бога нашего Матерію!»
«Во гробѣ новѣ благоговѣйно Тя сокрывая, – Іосифъ, пѣсни исходныя, смѣшанныя съ рыданьыи, поетъ Тебѣ Спасе».
«Мѵроносицы жены, съ мѵры пришедшія ко гробу Твоему, Спасе, рыдаху, и мѵро съ милостивыми слезами растворяютъ»[1].
И незадолго предъ симъ, исшедъ вонъ, – Петръ плакашеся горько... И жены Іерусалимскія провожаютъ Его на Голгоѳу съ плачемъ и рыданіями.
Такъ мы видимъ плачъ, стенанія, ужасъ и страхъ около гроба Господня.
Неужели же сердце наше будетъ холоднѣе и безчувственнѣе камня? Ибо и каменіе разсѣдеся въ часъ смерти Господа. Неужели мы одни останемся равнодушными у этого единственнаго гроба? Ибо даже всѣ пришедшіе на позоръ сей народы, видяще бывающая, біюще перси своя возвращахуся...
О, братіе! Плачъ священный пріидите воспоимъ Христу умершему! Такъ приглашаетъ насъ святая Церковь. А въ отвѣтъ на этотъ плачъ услышимъ слово Христово: «О себѣ плачити и о чадѣхъ вашихъ. Ибо если съ зеленѣющимъ деревомъ такъ поступили, то съ сухимъ – что будетъ?» (Лук. XXIII, 28).
Плачь, грѣшникъ! Плачь надъ собою, надъ своею загубленною душой, отравленной грѣхомъ, надъ чистымъ дѣтствомъ, надъ былою непорочностью, надъ своимъ достоинствомъ, загрязненнымъ и поруганнымъ! Плачь надъ своимъ тяжкимъ и пагубнымъ заблужденіемъ: ты забылъ, что весь міръ не стоитъ одной души человѣческой. На что же промѣнялъ ты душу свою? Плачь же теперь, пока не поздно, пока не наступило время, когда скажутъ грѣшники: «Горы и холмы, падите на насъ, сокройте насъ отъ лица Сѣдящаго на Престолѣ и Судящаго живыхъ и мертвыхъ»!
Плачь горько ты, отрекшійся отъ Христа; подобно Петру, ты отказался отъ Него, подобно Петру и восплачъ горько! На кого и на что ты промѣнялъ Христа, твоего Спасителя!
Но гдѣ же и кто они, эти отрекшіеся?
Плачь, человѣкъ вѣры: вопреки ей, въ нарушеніе закона вѣры, ради міра, ради своекорыстія, ради земной славы, ради страстей и сладости грѣха – ты пошелъ путемъ нарушенія Христовыхъ заповѣдей, отрекся отъ Его благого и спасительнаго закона.
Плачь, человѣкъ мнимой науки, отрекшійся отъ Христа и Бога при первомъ возгласѣ неодобренія со стороны властныхъ и вліятельныхъ представителей знанія: ты не захотѣлъ увидѣть, что такая наука подобна той служанкѣ, которая спрашивала у Петра о Христѣ и предъ которой онъ, испугавшись, съ клятвою отказался отъ Учителя; ты не захотѣлъ увидѣть, что такая безрелигіозная наука – ничтожна и жалка, вѣчно мѣняется; временно, то взятая какъ раба, то за плату нанятая она стоитъ только у воротъ истиннаго знанія, и совсѣмъ къ нему не имѣетъ отношенія.
Плачь, государство, изгнавшее Христа изъ жизни своей, – право, законъ и судъ положившее не въ законѣ евангелія, а въ суетныхъ человѣческихъ похотяхъ и капризахъ; плачь, государство, поставляющее предъ собою не нравственныя, вѣчной цѣнности, цѣли, а временныя – земныя и животныя выгоды, все принимающее во вниманіе въ жизни подданныхъ, кромѣ высшихъ ихъ духовныхъ и религіозныхъ стремленій.
Плачь, Россія, наше земное Отечество! Помяни ты первую любовь твою (Апок. II, 4), – старую твою православно-христіанскую, православно-церковную жизнь, старую преданность твою Христу и Его закону; вспомни то время, тѣ вѣка твоей великой въ смиренной вѣрѣ жизни, когда на вопросъ Господа: «любиши ли Мя?», ты могла отвѣтить отъ всего сердца: «Ей, Господи! Ты вѣси, яко люблю Тя!». Любишь ли ты Его теперь? Не пошла ли ты путемъ отреченія отъ Христа и Его Церкви? Не промѣняла ли Его евангелія на модныя человѣческія ученія? Не идешь ли въ толпѣ, влекущей Христа на судъ и позорище? Не желаешь ли быть государствомъ внѣрелигіознымъ, и въ дѣлѣ вѣры не стоишь ли какъ Пилатъ, съ вопросомъ недоумѣнія: что есть истина? Не поставила ли ты поэтому на одинъ уровень истину, для свидѣтельства о которой родился и пришелъ въ міръ Христосъ, съ ложью и искаженіемъ истины?
Плачь, семья, переставшая быть домашнею Христовой Церковью! Промѣнявъ Христа на утѣхи ложной свободы и чувственности, отрекшись отъ Христа, переставши расти, созидаться, объединяться около святыхъ семейныхъ иконъ и тихо мерцающей лампады, – во что ты обратилась? Видѣли мы тебя на человѣческомъ судѣ въ послѣднее время не разъ, видѣли въ позорѣ, погрязшую въ омерзительной грязи, развратную, разоренную, погибшую, видѣли тебя на твоихъ безпутныхъ дѣтяхъ, которыхъ ты сдѣлала своими палачами и властелинами, которымъ ты малодушно подчинилась; видимъ мы и приговоры тебѣ на тысячахъ самоубійствъ твоихъ дѣтей, которымъ ты не могла дать даже простой животной привязанности къ жизни.
Плачь, школа, воспитывающая дѣтей безъ Христа, отрекающаяся отъ изученія Его Закона, создающая и выдумывающая для себя «новую мораль», независимую отъ вѣры и евангелія! Развѣ отрекшись отъ Христа не приходится тебѣ стенать и плакать, подобно Рахили надъ трупами болѣе чѣмъ четырнадцать тысячъ младенцевъ и дѣтей, погибшихъ и погибающихъ физически и духовно? А гибнуть они оттого, что, измѣнивъ ученію Христа, школа вступила въ полную разноголосицу мнѣній и воззрѣній, такъ что самимъ воспитателямъ теперь совершенно неизвѣстно, для чего они учатъ, для чего воспитываютъ дѣтей, какія имъ цѣли полагаютъ, какими средствами для этого пользуются.
Плачь, такъ называемое «общество», столь нынѣ прославляемое и превозносимое, – всесильная, своенравная толпа, возглавляющая всѣ дѣла, господствующая тиранически надъ отдѣльными членами, создающая властное и давящее «общественное мнѣніе»... Ты пожелало быть одинокимъ и безъ Христа, ты отреклось отъ Него, – и какими только кривыми и извилистыми путями ты послѣ того не ходило! Какъ ты запуталось въ безконечныхъ противорѣчіяхъ, какъ ты обезсилѣло и какъ постепенно вырождаешься. Ты превратилось въ толпу, лишенную смысла и руководства, бѣснующуюся и злобную, въ огромный домъ умалишенныхъ, въ которомъ о законахъ разума, добра, о чувствѣ долга, сознанія духовнаго человѣческаго достоинства нечего и помышлять!
Плачь, вся опустошенная грѣхомъ жизнь, со всѣми твоими неслыханными прежде, дикими и непонятными преступленіями, непостижимою жестокостью, взаимною ненавистью, кровавымъ помѣшательствомъ, противоестественнымъ развратомъ, пьянствомъ, чувственностью, съ бѣшеною погонею за золотомъ и грубыми удовольствіями и съ тысячами самоубійствъ!!. Ты отреклась отъ Христа: теперь принимаешь должное!
И паки реку: плачь, грѣшникъ, всякій грѣшникъ, плачь у этого гроба Христова!
Какой пѣтелъ возгласитъ тебѣ напоминаніе объ отреченіи твоемъ?
Вотъ не трижды, а безчисленное число разъ дается тебѣ Церковью о томъ напоминаніе. Посмотри сюда на гробъ: отсюда кротко взираетъ на тебя, какъ нѣкогда на Петра отрекшашся, оставленный тобою Христосъ. Приди же выплакаться у Его гроба!
Плачься горько, но не отчаивайся! Для того и пострадалъ Христосъ, чтобы тебя спасти. «Распятъ былъ еси мене ради, да мнѣ источиши оставленіе; прободенъ былъ еси въ ребра, да источники жизни источишн ми; гвоздьми пригвожденъ былъ еси, да азъ глубиною страстей Твоихъ въ высотѣ державы Твоея увѣряемъ, зову Ти: Слава кресту, Спасе, и страсти Твоей!» (На блаженнъ стихъ утрени Великаго Пятка). Онъ разбойника удостоилъ рая. Онъ простилъ распинателей. Онъ и Петру глаголетъ: «Обаче горцѣ прослезився, обрящеши Мя милостива» (Тропарь 8 пѣсни канона утрени Великаго Пятка). И если бы даже Іуда пошелъ не къ проклятому древу самоубійственной смерти, а къ благословенному древу жизни, Кресту Христову, если бы и на него уканула капля искупительной Крови Христовой, то и онъ не погибъ бы, но нашелъ бы прощеніе.
«Солнце свѣтъ возсіяваетъ по нощи, Слове: и Ты, воскресъ, просіяй по смерти ясно, яко отъ чертога».
«Усну Адамъ, но смерть изъ ребра изводитъ: Ты же, нынѣ уснувъ, Слове Божій, источавши изъ ребръ Твоихъ мірови жизнь: прославляю страсти и Крестъ»[2].
Да будетъ же благословенъ во вѣки Твой, Христе, гробъ Живоносный! Для насъ, грѣшныхъ, отъ тебя отрекшихся по жизни, но пришедшихъ къ Тебѣ съ вѣрою, съ покаянной тоскою, съ плачемъ и рыданіемъ, но и съ надеждою помилованія, Ты, Распятый, даешь спасеніе, Ты отрешь всякую слезу отъ очей нашихъ, Ты оживотворишь нашу жизнь.....
О, восплачь, грѣшникъ, при гробѣ Христовомъ священнымъ и спасительнымъ плачемъ! Плачъ священный, пріидите, воспоемъ Христу умершему!
Здѣсь приспѣло намъ время уразумѣть всѣмъ сердцемъ великое слово: «Блажени плачущій, яко тіи утѣшатся». Аминь.
Протоіерей Іоаннъ Восторговъ.
«Прибавленія къ Церковнымъ Вѣдомостямъ». 1914. № 13. С. 668-671.
[1] Все взято изъ службы Великой Субботы въ новомъ Сѵнодальной переводѣ.
[2] Изъ «Плача Великой Субботы».
