Димитрій Герасимовичъ Тюменевъ – Дѣйствіе любви къ ближнимъ (Слово въ день св. великомученика Димитрія Солунскаго).
Св. Церковь празднуетъ нынѣ память св. великомученика Димитрія Солунскаго. Великомученикъ Димитрій былъ родомъ изъ города Ѳессалоникъ, или Солуни. Отецъ его, Солунскій воевода, былъ христіанинъ; но, боясь ужасныхъ мукъ, которымъ тогда подвергались послѣдователи Христа, родители его скрывали свою вѣру. Долго не имѣли они дѣтей, но наконецъ усердныя молитвы ихъ были услышаны Богомъ и у нихъ родился сынъ, – Димитрій. Когда онъ сталъ приходить въ возрастъ, родители научили его истинной вѣрѣ, внушили ему непоколебимую любовь къ христіанству и презрѣніе къ язычеству. Когда Димитрій пришелъ въ совершенный возрастъ, родители его скончались. Услышавши объ этомъ, императоръ Максиміанъ призвалъ къ себѣ Димитрія и, найдя его человѣкомъ разумнымъ и честнымъ, поставилъ его вмѣсто отца Солунскимъ воеводою. Будучи самъ жестокимъ гонителемъ христіанъ, онъ и новому воеводѣ приказалъ всячески стараться объ истребленіи ихъ, преслѣдовать и казнить ихъ безъ всякой пощады. Но мв. Димитрій не оправдалъ надеждъ царя-гонителя. Прибывши въ Солунь, Димитрій тотъ часъ-же объявилъ себя христіаниномъ и всю свою дѣятельность посвятилъ на дѣло любви и милосердія и на дѣло просвѣщенія Солунскихъ жителей свѣтомъ христіанскаго ученія. Не продолжительна была эта дѣятельность св. Димитрія. Скоро до царя дошли слухи о дѣйствіяхъ новаго Солунскаго воеводы. Царь разгнѣвался и, желая самъ провѣрить справедливость этихъ слуховъ, на пути съ похода противъ Сарматовъ, прибылъ въ Солунь. Еще до прибытія его, св. Димитрій, зная, что его открытое исповѣданіе христіанской вѣры и распространеніе ея рано или поздно обратятъ на него вниманіе ревнителей язычества, собралъ все, оставшееся ему послѣ родителей, имущество и поручилъ своему благочестивому рабу, – Луппу, раздать его нищимъ и нуждающимся. Послѣ этого, приготовившись горячею молитвою и строгимъ постомъ, онъ, какъ только услышалъ о прибытіи царя въ городъ, отправился къ нему и открыто исповѣдалъ себя христіаниномъ. Разгнѣванный смѣлымъ исповѣданіемъ христіанства и порицаніемъ языческихъ боговъ, царь приказалъ бросить св. Димитрія въ темницу. Здѣсь явился св. великомученику ангелъ съ райскимъ вѣнцомъ и укрѣпилъ его на предстоящій подвигъ мученичества. Вскорѣ послѣ этого послѣдовала кончина св. Димитрія. По благословенію его, одинъ молодой христіанинъ, по имени Несторъ, умертвилъ въ борьбѣ царскаго борца, Лія, сбросивши его на копья сбрасываніемъ на которыя Лій погубилъ многихъ христіанъ. Несторъ былъ обезглавленъ, а Димитрія за то, что онъ благословилъ Нестора на борьбу, царь осудилъ на ту же смерть, которою погибъ его любимецъ, Лій. Утромъ 26-го Октября вошли воины въ темницу, гдѣ томился св. Димитрій и, найдя его стоящимъ на молитвѣ, пронзили копьями. Тѣло св. Великомученика взяли христіане и тайно похоронили.
Такъ кончилась жизнь св. Димитрія, но не кончилась его дѣятельность. Тотчасъ же послѣ смерти началъ онъ продѣятельность. о любовь къ земнымъ собратіямъ являть свою любовь въ вышеозначенномъ чудодѣйственною помощію всѣмъ прибѣгающимъ къ нему. Много разсказываютъ различныхъ чудесъ, совершенныхъ св. Димитріемъ. Вотъ нѣкоторые примѣры его чудеснаго заступленія.
Однажды на Солунь напали Сарацины. Жившій тогда въ городѣ благочестивый мужъ, Иллюстрій, пришелъ въ храмъ св. Димитрія помолиться объ избавленіи города отъ враговъ и ему представилось слѣдующее видѣніе. Въ храмъ вошли два ангела въ видѣ юношей и объявили, что имъ нужно видѣть господина храма. Димитрій великомученикъ вышелъ къ нимъ изъ своей гробницы и спросилъ, зачѣмъ они пришли. «Владыка послалъ насъ къ тебѣ затѣмъ, чтобы ты удалился изъ города, который Онъ хочетъ предать въ руки враговъ», отвѣчали антелы. Горько заплакалъ св. Димитрій и сказалъ имъ: «такъ скажите моему Владыкѣ: я знаю Твое милосердіе; Ты излилъ кровь Свою за грѣшниковъ и душу Свою положилъ за насъ; и а хочу уподобится Тебѣ и положу душу свою за жителей города, стражемъ котораго Ты поставилъ меня; если же они погибнутъ, пусть погибну и я. Не погуби, Господи, городъ, въ которомъ исповѣдается святое имя Твое». Сказавши это, онъ вошелъ въ свою гробницу, а ангелы удалились. Утромъ на другой день Иллюстрій разсказалъ гражданамъ о видѣнномъ, они воодушевились и укрѣпились мыслію о чудесной помощи св. Димитрія, а враги, не имѣя возможности взять городъ, отступили.
Другой примѣръ. Одинъ слѣпецъ въ городѣ Адріанополѣ, желая получить исцѣленіе, отправился въ Солунь, несмотря на уговоры родныхъ и знакомыхъ, представлявшихъ ему трудности задуманнаго пути. Два дня шелъ онъ съ большимъ трудомъ, спотыкаясь на каждомъ шагу. Видя усердіе этого несчастнаго, св. Димитрій явился ему въ видѣ всадника, привезъ въ Солунь и поставилъ среди храма. Слыша, что онъ находится среди множества народа, слѣпецъ подумалъ, что всадникъ привезъ его назадъ въ Адріанополь, и сталъ громко сѣтовать. Но убѣжденный окружающими въ томъ, что, дѣйствительно, находится въ Солуни въ храмѣ св. Димитрія, онъ съ радостными слезами началъ молиться объ исцѣленіи. Ночью явился ему Великомученикъ и сказалъ: «будь въ моемъ храмѣ и не руками только осязай, а созерцай своими очами». И очи слѣпца разверзлись. Трудно исчилить всѣ чудеса св. Димитрія, да и нѣтъ нужды, потому что приведенные примѣры достаточно характеризуютъ посмертную дѣятельность св. Великомученика.
И жизненная и посмертная дѣятельность прославляемаго нынѣ Церковію великомученика Димитрія вполнѣ отвѣчаетъ на два вопроса: кого должно любить и какъ любить. Люби всѣхъ ближнихъ, люби до самопожертвованія – вотъ выводъ, который можно и должно сдѣлать изъ указанныхъ примѣровъ чудеснаго заступленія св. Димитрія.
Всякому вѣрующему извѣстно, что должно любить ближнихъ. Самъ Iисусъ Христосъ, апостолы и всѣ святые, какъ и прославляемый нынѣ, словомъ и примѣромъ учатъ насъ любви къ ближнимъ. Но зачѣмъ любить? Зачѣмъ предписывается любовь до самопожертвованія? Человѣку гораздо естественнѣе любить только самого себя, а другихъ любитъ лишь настолько, на сколько это нужно для его личнаго благосостоянія.
Такъ говорятъ люди нынѣшняго практическаго вѣка и что-же мы видимъ? Совершенное отсутствіе не только внутренняго счастія, но въ большинствѣ случаевъ даже и счастья внѣшняго, прикрывающаго внутренній адъ, но не смотря на то составляющаго цѣль жизни множества людей. Отсутствіе любви къ ближнимъ по самымъ естественнымъ законамъ человѣческой души нарушаетъ ея спокойствіе и причиняетъ тяжелыя мученія.
Нѣтъ положенія хуже одиночества: оно доводить до сумасшествія (напр. одиночныя заключенія). И въ такомъ положеніи приходится находиться, если не физически, то нравственно, человѣку, неимѣющему любви къ ближнимъ. Никому онъ не довѣряется; всѣхъ считаетъ своими врагами и или презираетъ, или ненавидитъ ихъ. Какое же можетъ быть общеніе между нимъ и другими людьми? Объ общеніи сердечномъ, конечно, и рѣчи быть не можетъ; но и внѣшнее общеніе чрезвычайно затруднительно. Какъ обратиться къ человѣку, котораго я терпѣть не могу и который, слѣдуетъ думать съ своей стороны, платить мнѣ тѣмъ же? И человѣкъ безъ любви по необходимости долженъ быть одинокимъ въ цѣлой массѣ людей, что еще болѣе усиливаетъ и безъ того невыносимую муку.
Нѣтъ чувства хуже страха: оно унижаетъ достоинство человѣка – царя природы, низводитъ его съ высоты величія, дарованнаго ему Творцемъ, на степень самаго ничтожнаго творенія; и оно необходимо присуще человѣку, не имѣющему любви къ ближнимъ. Не оказывая самъ другимъ пріязни, онъ и въ другихъ ожидаетъ найти непріязнь къ себѣ, на каждомъ шагу остерегается проявленій этой непріязни, опасается за имущество, за самую жизнь.
Итакъ человѣкъ, не имѣющій любви къ ближнимъ, постоянно сопровождается чувствами ненависти, страха, одиночества и другими неразлучными съ ними. И чѣмъ менѣе человѣкъ любитъ своихъ ближнихъ, тѣмъ сильнѣе разгораются эти чувства, обращаются въ страсти, охватываютъ все существо человѣка и тѣмъ менѣе остается мѣста для внутренняго его счастья.
Но внѣшнее благосостояніе? Оно не всегда достигается людьми, жертвующими всѣмъ своимъ личнымъ интересамъ. Благоденствуютъ ли люди, посягающіе на собственность ближняго подъ покровомъ темной ночи, или пользуясь его затруднительнымъ положеніемъ? Далеко не всегда. А когда стремленія ихъ и увѣнчиваются успѣхомъ, то это достигнутое нечистыми средствами благосостояніе не только не замѣняетъ отсутствія внутренняго спокойствія, но дѣлается источникомъ новыхъ мучительныхъ тревогъ и предметомъ опасеній.
Любовь къ ближнимъ вытѣсняетъ и замѣняетъ въ сердцѣ человѣка всякое чувство страха, ненависти, одиночества, мучающее человѣка и лишающее его спокойствія духа, а слѣдовательно и внутренняго счастія. Кого ненавидѣть человѣку, любящему своихъ ближнихъ, когда онъ распространяетъ любовь свою на всѣхъ людей, видя въ нихъ своихъ собратьевъ, созданныхъ по одному и тому же образу и подобію Божію? Какъ чувствовать себя одинокимъ, будучи окруженнымъ существами сочуствующими и чего бояться среди нихъ? И чѣмъ болѣе любви къ человѣчеству, тѣмъ спокойнѣе духъ человѣка, тѣмъ довольнѣе и счастливѣе жизнь. Уничтожая нагубное дѣйствіе другихъ чувствъ, любовь къ ближнимъ и сама по себѣ доставляетъ счастье человѣку. Не счастливы ли друзья своею дружбою до того, что жертвуютъ иногда жизнію одинъ для другаго? А дружба таже любовь. Такимъ образомъ чувство это можетъ усиливаться и сообразно съ усиленіемъ дѣлаетъ человѣка настолько счастливымъ, что онъ охотнѣе пожертвуетъ жизнію, чѣмъ растанется съ нимъ, такъ какъ самая смерть представляется ему легче, нежели потеря любви къ другу и жизнь безъ нея.
И внѣшнее благосостояніе сопрождаетъ людей, любящихъ ближнихъ. Въ первые вѣка христіанства между вѣрующими не было бѣдныхъ; неимущіе члены Церкви вслѣдствіе любви и заботливости членовъ достаточныхъ пользовались одною и тоюже пищею и одеждою, хотя и не роскошною, но вполнѣ удовлетворяющею своему назначенію. Если нынѣ на каждомъ шагу встрѣчается бѣдность со всѣми ея тяжелыми послѣдствіями, то это объясняется единственно уклоненіемъ отъ первоначальной жизни христіанской и преобладаніемъ исключительной заботливости о самомъ себѣ. При такомъ положеніи дѣлъ бѣдность – явленіе вполнѣ нормальное. Бѣдность – понятіе относительное: что не считается бѣдностію въ одно время, считается въ другое; что составляетъ богатство въ одномъ классѣ, составляетъ бѣдность въ другомъ. И бѣдность будетъ существовать, не смотря на всѣ возможныя заботы объ улучшеніи матеріальнаго благосостоянія до тѣхъ поръ, пока чувство христіанскаго братства и любви не уравняетъ всѣхъ. Таково вліяніе любви къ ближнимъ въ настоящей земной жизни; она доставляетъ человѣку внутреннее счастіе – спокойствіе духа и только она одна можетъ уничтожить бѣдность и доставить такимъ образомъ и внѣшнее благосостояніе. Съ этой стороны любовь должна объединять всѣхъ людей, будь они невѣрующіе, т. е. непризнающіе никакихъ духовныхъ истинъ или вѣрующіе, т. е. исповѣдающіе истинную вѣру. Для первыхъ она представляетъ самый надежный путь къ достиженію счастья земнаго, стремленіе къ которому присуще каждому. Для вторыхъ, помимо этого, является необходимымъ средствомъ для достиженія вѣчнаго блаженства. Вѣра и добрыя дѣла – вотъ что нужно каждому, ищущему спасенія. Но добрыя дѣла не мыслимы безъ любви къ ближнему. Если нѣтъ у человѣка любви, а вмѣсто нея сердце его наполнено злобою, то онъ не можетъ сдѣлать добра своему ближнему. А если и бываетъ, что человѣкъ съ злобою въ сердцѣ дѣлаетъ доброе дѣло, то оно не истинное и не имѣетъ значенія, какъ средство для достиженія спасенія. Всякое дѣйствіе оцѣнивается со стороны внутренняго расположенія дѣлающаго; одно и тоже дѣйствіе можетъ быть хорошимъ и худымъ, смотря по его причинамъ. Благотворительность – дѣло въ высшей степени доброе; но не всякій благотворитель дѣлаетъ добро; одинъ благотворитъ изъ любви къ ближнему, изъ состраданія къ страждущимъ, другой изъ-за того, чтобы добиться славы и достичь какихъ-либо эгоистическихъ цѣлей. Разница большая. Такимъ образомъ любовь къ ближнимъ и побуждаетъ человѣка дѣлать добро и придаетъ дѣйствіямъ его значеніе добрыхъ дѣлъ, а потому является вдвойнѣ необходимою для достиженія спасенія. Нельзя спастись безъ дѣлъ добра и милосердія; нельзя творить истинно добрыхъ дѣлъ безъ любви; нельзя, значитъ, и спастись, не имѣя любви къ ближнимъ.
И съ другой стороны любовь къ ближнимъ является необходимою въ дѣлѣ нашего вѣчнаго спасенія. Если въ настоящей жизни человѣкъ бываетъ счастливъ любовію и мучится при отсутствіи ея, то это въ высшей степени будетъ въ будущей загробной жизни. Здѣсь, на землѣ не такъ еще сильно даютъ себя чувствовать различныя страсти, потому что заботы о тѣлѣ не даютъ времени душѣ остаться наединѣ съ своими мыслями и чувствами. Но въ будущей жизни, когда не будетъ никакого препятствія со стороны тѣла, пріобрѣтенныя въ земной жизни чувства и стремленія сдѣлаются источникомъ блаженства или мученій. Пріобрѣлъ человѣкъ на землѣ любовь къ ближнимъ, здѣсь былъ счастливъ ею и въ будущей жизни она сдѣлается для него блаженствомъ; пріобрѣлъ человѣкъ ненависть и злобу, – онѣ на землѣ лишали его счастья, а въ будущей жизни сдѣлаются источникомъ мученій, подобныхъ огню геенскому по своей силѣ и червю неусыпающему, по своему постоянному, не ослабѣвающему дѣйствію.
Вотъ, православные слушатели, дѣйствіе любви къ ближнимъ. Затѣмъ, чтобы доставить намъ истинное счастіе на землѣ и въ будущей жизни, Св. Церковь побуждаетъ насъ любить ближнихъ и заповѣдями и примѣрами святыхъ, какъ и прославляемаго нынѣ великомученника Димитрія. Аминь.
Д. Тюменевъ.
«Воронежскія Епархіальныя Вѣдомости». 1884. № 20. Ч. Неофф. С. 745-752.
