Святитель Филаретъ (Дроздовъ), митр. Московскій – Поученіе о томъ, что образованіе не есть приобретеніе исключительно знаній.
Отцы не раздражайте чадъ своихъ,
но воспитовайте ихъ въ наказаніи и ученіи Господни.
(Ефес. VI, 4)
Не то ли и дѣлается здѣсь, что заповѣдалъ святый Апостолъ. Павелъ въ произнесенномъ теперь, изреченіи? Сей домъ устроенъ для того, чтобы въ немъ собирать дѣтей одного изъ общественныхъ сословій, чтобы образовать ихъ чрезъ ученіе, соотвѣтствующее требованіямъ ихъ званія, чтобы попеченія родительскія частію дополнять, частію замѣнять попеченіями наставниковъ и дѣтоводителей. А что при семъ есть и то намѣреніе, чтобы воспитоватъ сіи чада въ наказаніи и ученіи Господни, о томъ свидѣтельствовать можетъ созданный при домѣ ученія храмъ Господень.
Что же мнѣ послѣ сего сказать? Похвалить и умолкнуть? – Не думаю, чтобы симъ исполнена была моя обязанность.
Доброе намѣреніе есть доброе основаніе добраго дѣла. Но когда положено хорошее основаніе: тогда еще не все построено. За добрымъ намѣреніемъ должна слѣдовать забота о вѣрномъ исполненіи онаго. Забота должна побуждать къ размышленію.
Въ наше время важность воспитанія для всей послѣдующей жизни понята и признана болѣе, нежели въ иныя времена. Число училищъ, какъ орудій воспитанія, и число учащихся, при покровительствѣ просвѣщеннаго правительства, при соревнованіи частныхъ людей, со дня на день возростаетъ. Для соединеннаго множества воспитываемыхъ соединяются многіе наставники: а нерѣдко и къ одному воспитываемому призываются многіе наставники. Благочестивѣйшій Самодержецъ прозорливо обращаетъ особенное вниманіе на воспитаніе нравственное, и, какъ на основаніе сего, на воспитаніе благочестивое. Но всѣ ли довольно вѣрно слѣдуютъ сему направленію? Воспитаніе ученое, воспитаніе дѣловое, воспитаніе изящное, не слишкомъ ли сильно привлекаютъ къ себѣ заботы нѣкоторыхъ воспитателей и воспитываемыхъ, видами наружныхъ преимуществъ, выгодъ, славы, удовольствія? – Но сему не излишне, думаю, напоминать родителямъ и воспитателямъ дѣтей Апостольское наставленіе: воспитовайте въ наказаніи и ученіи Господни. To-есть: словомъ и дѣломъ руководствуйте дѣтей къ жизни благочестивой и честной по ученію Христову.
Отдадимъ долгъ уваженія знанію и учености. Скажемъ, если угодно, что люди, обладающіе глубокими познаніями о предметахъ природы, человѣчества и общества человѣческаго, суть очи народа. Однако, какъ не всякому члену тѣла надобно быть окомъ: такъ не всякому члену общества надобно быть ученымъ. Но усиленные укоры невѣжеству и похвалы неопредѣлительно понятому просвѣщенію посѣяли въ нѣкоторыхъ людяхъ одностороннія мысли, что воспитаніе, достойное своего имени, есть только ученое, что воспитывать значитъ преподавать науки, что воспитаннымъ надобно почитать того, кто прошелъ нѣсколько поприщъ уроковъ. Это значитъ воспитывать болѣе голову, нежели сердце и всего человѣка. Щастливъ воспитываемый, если наставникъ въ ученіи вѣры успѣетъ глубже посѣять въ немъ сѣмя духовнаго ученія, нежели другіе наставники сѣмена мірскихъ ученій, и если духовное сѣмя будетъ питаемо домашними и церковными упражненіями благочестія, подъ вліяніемъ добраго руководства и примѣра. Ученіе Божественное очиститъ, утвердитъ и освятитъ ученія человѣческія, и сдѣлаетъ ихъ употребительными на пользу частную и общественную: потому что благочестіе, какъ говоритъ Апостолъ, на все полезно есть, обѣтованіе имѣюще живота нынѣшняго и грядущаго (1 Тим. IV. 8). Но если благочестіе, хотя и говорятъ о немъ постановленія, въ самой душѣ воспитываемаго не положится въ основаніе мірскихъ ученій: то онѣ не будутъ истинно основательны: ученія неосновательныя не благоустрояютъ жизни, а между-тѣмъ, обыкновенно надмеваютъ; надменный мнимымъ знаніемъ и образованностію всего чаще ставитъ себя выше своего состоянія. Такъ, происходятъ люди, которые не мирятся съ бѣдностію, не уживаются съ посредственностію, не сохраняютъ умѣренности въ изобиліи; алчутъ возвышенія, блеска, наслажденій; разочаровываются пресыщеніемъ такъ-же какъ ненахожденіемъ пищи своимъ страстямъ; всегда недовольны; любятъ перемѣны, а не постоянство, и, преслѣдуя мечты, разстроиваютъ дѣйствительность настоящую и будущую.
Ученые сами признали, что воспитаніе ученое не всегда умѣстно и съ пользою прилагается, особенно къ состояніямъ, среднимъ и низшимъ въ обществѣ, когда отличили отъ онаго и старались отдѣльно устроить для сихъ состояній воспитаніе дѣловое, то-есть, приспособленное къ дѣламъ сихъ состояній, къ земледѣлію, къ ремесламъ, къ художествамъ, къ промышленности и торговлѣ. Мысль дѣльная при дѣльномъ исполненіи. Впрочемъ, не мое дѣло разсуждать о семъ. Мой долгъ напомянуть, – напомянуть, говорю, потому что, думаю, ненужно доказывать, – что воспитаніе дѣловое, только при помощи воспитанія благочестиваго и нравственнаго, можетъ образовать земледѣльца, ремесленника, промышленника, торговца, трудолюбивыхъ, честныхъ, способныхъ устроить свое благосостояніе, и быть исправными членами общества.
Что сказать о изящномъ воспитаніи, – о образованіи дѣтей пріятными искусствами? – По щастію, могу теперь нѣчто сказать въ пользу сей отрасли воспитанія по близкому опыту. Здѣсь мы слышали воспитываемыхъ дѣтей участвующихъ въ церковномъ пѣніи. Вотъ приложеніе пріятнаго искусства къ воспитанію, достойное похвалы и поощренія. Упражненіе въ пѣніи церковномъ, и близкихъ къ оному пѣснопѣніяхъ духовнаго и нравственнаго содержанія, путемъ удовольствія ведетъ къ пользѣ; оно умягчаетъ сердце, но не изнѣживаетъ, какъ иные роды пѣнія, возбуждаетъ и питаетъ возвышенныя чувствованія, а не страсти; занимая невинную душу, не только не уменьшаетъ ея невинности, но и освящаетъ оную. Не скроемъ желанія, – не останавливаясь на томъ, сбыточно ли оно, – чтобы сіе чистое увеселеніе изъ воспитанія чрезъ привычку перешло въ жизнь, и чтобы христіане, какъ и бывало нѣкогда, не только въ церкви, но и въ домѣ, по наставленію Апостола, глаголали къ себѣ во псалмѣхъ и пѣніихъ и пѣснехъ духовныхъ, воспѣвающе и поюще въ сердцахъ Господеви (Ефес. V, 19).
Не того хочетъ обычай вѣка. Онъ употребляетъ пріятныя искусства въ воспитаніи такъ, что онѣ, – изъяснимся, какъ можно, скромно, – являются цвѣтами, которые не приносятъ плодовъ, и съ которыми соединено терніе, пріятно уязвляющее. По сему предмету чувство благочестивое, чистое нравственное чувство и опытное благоразуміе тщательно должны быть призываемыми на совѣтъ о томъ, въ какомъ видѣ и въ какой мѣрѣ допустить пріятное, чтобы подъ прикрытіемъ его не прокралось вредное, – изнѣженность, разсѣянность, пристрастіе къ чувственнымъ удовольствіямъ.
Міръ представляетъ себѣ забавы почти такою же потребностію жизни, какъ трудъ, пища и покой. Онъ думаетъ жить, играя. Нѣтъ, братія, жизнь не игра, но дѣло важное. Земная жизнь дана человѣку для того, чтобы изъ нея, рукою свободной воли, силою Божіей благодати, выработать вѣчное блаженство. Кто понялъ сіе дѣло, и занялся имъ, какъ должно: тотъ едва ли найдетъ много времени для игръ и забавъ.
И посему прозорливо и благопопечительно заповѣдуетъ Апостолъ учить и учиться сему дѣлу, какъ можно ранѣе, отъ юности, отъ дѣтства. Воспитовайте въ наказаніи и ученіи Господни.
Родители и дѣти, воспитатели, и воспитываемые! Помышляйте и не забывайте, что ученія человѣческія приготовляютъ къ жизни временной, но и ея не могутъ сдѣлать щастливою безъ помощи ученія Господня: а ученіе Господне приготовляетъ къ вѣчной блаженной жизни, которой и да сподобить Богъ всѣхъ насъ, краткимъ или долгимъ, но правымъ и вѣрнымъ путемъ достигнуть. Аминь.
Слово по освященіи храма св равноап. Маріи Магдалины при коммерческомъ училищѣ, говорено 21 марта 1854 г.
Слова и рѣчи. Т. 5. М. 1885. С. 249-253.
***
ЛОЖНАЯ МУДРОСТЬ — ВИНО ЛЮБОДѢЯНІЯ.
Толькованіе на слова Апокалиписа святителя Филарета Московского.
Воздержаніе ума еще менѣе почитается обязанностію, нежели воздержаніе воли. Жажда незнаніи, безъ дальняго разсмотрѣнія, пріемлется не только за естественное и невинное, но даже за благородное чувствованіе. И какъ роскошь чувственная оказываетъ какое-то уваженіе, умъ помрачающему вину, въ сравненіи съ очищающею оный водою; такъ не рѣдко роскошь ума съ пренебреженіемъ проходитъ мимо чистыхъ источниковъ Израилевыхъ, и съ жадностью принимаетъ изъ рукъ любодѣйцы Вавилонской, ложной мудрости міра, чашу, изъ которой сія отъ вина ярости любодѣянія своего напоеваетъ вся языки (Апок. XIV, 8). Наше время видѣло, и не къ блаженству своему, кажется, еще видитъ жаждущихъ такъ называемаго просвѣщенія, которые изъ чаши сей піютъ вино сперва духовнаго любодѣянія, пріемлютъ ученіе, которое приводитъ въ забвеніе священныя отношенія человѣка къ Богу, и вводитъ противное чистому закону не растлѣннаго ума смѣшеніе истины съ ложью, зла съ добромъ, нравственности со страстями, духовнаго съ чувственнымъ; потомъ пьютъ вино любодѣянія даже чувственнаго, поелику отъ нечистыхъ понятій естественно происходятъ нечистыя чувствованія, и растлѣнное ученіе сопровождается развратною жизнію: – и въ которыхъ, наконецъ, сіе вино любодѣянія, въ высшей степени упоенія, превращается въ вино ярости; поелику обуявшіе отъ ложнаго просвѣщенія, подобно пьянымъ, не любятъ быть въ покоѣ, но съ мечтательною мыслію преобразованія, все хотятъ испровергнуть и разрушить, и не здравую жажду просвѣщенія, отъ неестественнаго питія превратившуюся у нихъ въ другую, еще болѣе неистовую жажду – быть просвѣтителями, не умѣютъ угасить иначе, какъ слезами и кровію людей и народовъ.
Слово въ день памяти преп. Сергія Радонежскаго, говорено 25 сентября 1824 г., въ Св.-Троицкой Сергіевой Лаврѣ.
Слова и рѣчи. Т. 2. М. 1874. С. 350-351.
