Алексѣй Ивановичъ Соловьевъ – Въ словахъ Господа апостолу Петру: «паси овцы Моя» слѣдуетъ разумѣть только собственно пастырство или церковную юрисдикцію?
Современное католичество въ лицѣ своего главы и представителя-папы обнаруживаетъ большую дѣятельность и широкіе замыслы: за послѣднее время папа Левъ XIII издаетъ энциклику за энцикликой. (Такъ, въ 1894 году появилась знаменитая энциклика – proeclara gratulationis, 2-я въ iюлѣ мѣсяцѣ 1895 года и въ прошломъ 1896 году 3-я). Въ этихъ энцикликахъ государи и всѣ народы земли призываются къ христіанскому объединенію подъ главенствомъ римскаго папы. Не обойдены вниманіемъ, между прочимъ, и славянскіе народы. – Папа призываетъ къ единенію съ своимъ престоломъ и нашу Православную Христову Церковь, и условіемъ этого единенія поставляетъ признаніе его папы высшимъ архіереемъ, высочайшимъ духовнымъ и свѣтскимъ главою Церкви, намѣстникомъ Христа на землѣ, раздаятелемъ Его благодати. Но возможно ли единеніе вѣры между церквами при разности каноническаго и, – главное, догматическаго ученія? Вѣдь истина въ Церкви одна, одна вѣра (Ефес. IV, 4-6)! Возможно ли единеніе, если Римская Церковь не отказывается отъ своихъ новшествъ, не согласныхъ съ ученіемъ Евангелія и каноническими опредѣленіями Вселенскихъ Соборовъ? священный миръ между церквами желателенъ, но невозможенъ при условіяхъ, предлагаемыхъ папою. «Лучше война похвальная, говоритъ св. Григорій Назіанзинъ, нежели миръ, отдѣляющій отъ Бога».
Основное заблужденіе католичества состоитъ въ томъ, что папа считаетъ себя, какъ преемника ап. Петра, высшимъ юридификаторомъ, единственнымъ верховнымъ властителемъ и правителемъ въ Церкви, духовнымъ и свѣтскимъ главою во всемъ мірѣ. Уяснить самочинность и незаконность захвата подобной власти въ Церкви со стороны папы, – самовольное, несогласное со Свящ. Писаніемъ и Св. Преданіемъ и духомъ христіанства, присвоеніе имъ церковной юрисдикціи, а вмѣстѣ съ тѣмъ и произволъ въ толкованіи Св. Писанія со стороны католиковъ, и имѣетъ своею задачею настоящая статья.
⸭ ⸭ ⸭
Въ давнишнемъ спорѣ православныхъ и католическихъ богослововъ слова Господа апостолу Петру: «паси овцы Моя» толкуются различно. Каждая изъ спорящихъ сторонъ хочетъ, конечно, найти въ этихъ словахъ Спасителя опору для своего ученія. Такъ, католики хотятъ здѣсь видѣть дарованіе въ лицѣ ап. Петра преемнику его – папѣ, кромѣ собственно пастырства, и церковной юрисдикціи, разумѣя подъ нею верховную власть и правленіе въ Церкви; православные же не видятъ здѣсь, кромѣ собственно пастырства, ничего и юрисдикцію въ католическомъ смыслѣ отвергаютъ.
Вотъ какъ толкуютъ католическіе богословы слова Спасителя ап. Петру «паси овцы Моя»: Этими словами Христосъ вручилъ Петру для пасенія не ту или другую часть своего стада, но рѣшительно все свое стадо, т. е. всю Церковь, которая составляется изъ собранія агнцевъ и овецъ. Дабы не подумалъ кто-либо, что Христосъ хотѣлъ возложить на Петра только служебную обязанность – доставлять пищу овцамъ и агнцамъ, Господь, кромѣ слова βόσκε, которое собственно значитъ паси или корми, прибавилъ другое слово, говоря: ποίμαινε τὰ πρόβατά μου, что значитъ паси со властію, паси предсѣдательствуя (regere). Стадо Іисуса Христа, говорятъ они, есть Его Церковь; агнцы суть простые вѣрные; овцы суть тѣ, которые родили ихъ о Христѣ Іисусѣ – суть апостолы и ихъ преемники, пастыри Церкви; значитъ агнцы и овцы, вѣрные и ихъ пастыри одинаково ввѣрены заботамъ и попеченію св. Петра; – онъ поставленъ главою – пастыремъ всеобщимъ{1}.
Мы здѣсь, продолжаютъ они, видимъ исполненіе обѣщанія, даннаго ранѣе св. Петру, когда ему было сказано: дамъ ти ключи царствія небеснаго (Матѳ. XVI, 18-19). Ключи знакъ власти (gouvernement). А пасти стадо Христово – значитъ – наставлять его, управлять имъ, руководствовать, чтобы ввести въ царство небесное{2}...
И словами: «паси агнцы Моя, паси овцы Моя», одному только Петру ввѣряется всеобщее управленіе, безъ всякаго ограниченія и предѣла...
Но если мы обратимся къ экзегезису даннаго мѣста (Іоан. XXI, 15-23), то найдемъ ли то, что находятъ католики? Въ самомъ дѣлѣ слову – паси въ первомъ и третьемъ случаѣ соотвѣтствуетъ греч. βόσκειν, которое значитъ пасти, кормить, питать, содержать, а во второмъ случаѣ ποίμαινειν, первое значеніе котораго тоже выгонять на пастбище, кормить и дальнѣйшее уже – пасти со властію, обуздывать, властвовать (оба: и βόσκει и ποίμαινε = лат. pasce). Итакъ властвовать, какъ мы видимъ, дальнѣйшее значеніе посредство и опредѣленно ни на какую особенную власть не уполномочиваетъ, а означаетъ: паси «будь пастыремъ» и только, а какимъ – верховнѣйшимъ ли, или однимъ изъ верховныхъ, съ начальническою ли властью (юрисдикція), или нѣтъ, обо всемъ этомъ слово ποίμαινε не говоритъ, и видѣть здѣсь что-нибудь особенное, какъ католики, значитъ толковать произвольно.
Далѣе, по католическому толкованію подъ агнцами и овцами нужно разумѣть всю Церковь: агнцы – вѣрующіе, а овцы пастыри, включая сюда и апостоловъ; апостолу Петру поручено пасти всю Церковь, какъ верховному князю апостоловъ – ввѣрена церковная юрисдикція. Правда, что между употребляемыми здѣсь агнцы (ἀρνιά) и овцы (πρόβατα) нужно допустить различіе и Спаситель могъ придавать этимъ словамъ особый смыслъ, но нужно ли непремѣнно подъ агнцами разумѣть вѣрующихъ, а подъ овцами пастырей – это еще вопросъ. Откуда въ самомъ дѣлѣ римскіе богословы берутъ такое толкованіе, – изъ Св. Писанія? – Нѣтъ, ни контекстъ даннаго мѣста, ни другія мѣста Писанія, ни толкованія св. отцовъ, ничего не говорятъ въ пользу ихъ толкованія. Напротивъ, въ Св. Писаніи слова ангцы и овцы употребляются безразлично для обозначенія иногда одного и того же предмета{3} и въ большинствѣ случаевъ овцами называются вѣрующіе{4}. Затѣмъ, если бы Спаситель разумѣлъ подъ овцами и апостоловъ, въ присутствіи коихъ Онъ это говорилъ ап. Петру, то не естественно ли Ему было точнѣе указать имъ на верховное право Петра въ Церкви и надъ ними? И не естественнѣе ли, если придавать словамъ агнцы и овцы особенный смыслъ, разумѣть вмѣстѣ со св. отцами подъ агнцами менѣе совершенныхъ, или только что обратившихся вѣрныхъ, которые имѣютъ большую нужду въ заботахъ о нихъ и нуждаются въ духовной пищѣ (βόσκειν), а подъ овцами тѣхъ, кои пришли уже въ мѣру возраста совершенна и нуждаются лишь въ указаніи, въ руководствѣ пастыря (ποίμαινειν)? Непрочность и произвольность католическаго толкованія въ этомъ мѣстѣ такова, что не всѣ даже защитники папства его держатся. «Не слѣдуетъ, говоритъ одинъ изъ такихъ защитниковъ папства, комментаторъ евангелій, іезуитъ Мальдонатъ: не слѣдуетъ вдаваться въ тонкія различенія, чтобы узнать почему Іисусъ Христосъ скорѣе употребляетъ слово агнцы, чѣмъ слово овцы. Кто захотѣлъ бы вдаваться въ эти различенія, тотъ долженъ тщательно остерегаться не подать повода къ смѣху людямъ ученымъ; ибо не оспоримо, что тѣ, которыхъ Іисусъ Христосъ называетъ агнцами, суть тѣ же самые, кого Онъ называетъ своими овцами{5} (comment. in. cap. XXI Iоан.).
Почему же именно Господь въ данномъ мѣстѣ обращается къ ап. Петру съ повелѣніемъ пасти овецъ, на это обстоятельный отвѣтъ мы можемъ найти у св. отцевъ. Вотъ толкованіе св. Кирилла Александрійскаго: «блаженный Петръ рукоположенъ былъ въ санъ Божественнаго апостольства вмѣстѣ съ прочими апостолами{6}, поелику же случилось произойти навѣту іудейскому, и между тѣмъ апостолъ сей нѣкоторымъ образомъ палъ (трижды отрекся отъ Господа), то Господь врачуетъ рану его и требуетъ троекратнаго исповѣданія, какъ бы полагая оное въ равновѣсіе съ отверженіемъ, и какъ бы совершая исправленіе равносильное паденіямъ. Ибо грѣхъ, сдѣланный языкомъ и имѣющій силу вины только въ словахъ, тѣмъ же способомъ долженъ быть и уничтоженъ. Былъ же спрошенъ: любитъ ли болѣе другихъ? потому, что когда онъ большее получилъ прощеніе и, какъ бы отъ болѣе щедрой руки, принялъ отпущеніе отъ преступленія, то, поистиннѣ, не долженъ ли былъ собрать въ себѣ болѣе любви предъ другими, и безпредѣльнымъ расположеніемъ заплатить благодѣтелю? Ибо хотя и всѣ святые ученики обратились въ бѣгство отъ безчеловѣчія іудеевъ, наведшаго на нихъ нестерпимый страхъ, и отъ лютости воиновъ, угрожавшихъ имъ жестокою смертію, однако особенный грѣхъ случился съ Петромъ, до трехъ разъ отвергшимся. Почему, какъ получившій большее прочихъ прощеніе, и вопрошается: болѣе ли другихъ любитъ? Ибо по гласу Спасителя: «кому мало отпустится, тотъ меньше любитъ» (Лук. VII, 47). Изъ созерцанія вышесказаннаго открывается наставленіе для учителей, что они не иначе могутъ угодить Пастыре-начальнику всѣхъ, т. е. Христу какъ если будутъ пещись о благосостояніи и благой жизни овецъ. Итакъ, чрезъ троекратное блаженнаго Петра исповѣданіе, упраздняется преступленіе троекратнаго отверженія. Подъ словами же Господа: «паси» разумѣется какъ бы нѣкоторое обновленіе даннаго ему апостольства, разрѣшающее между тѣмъ и попошеніе его паденія и уничтожающее малодушіе, происшедшее отъ немощи человѣческой (толк. Кир. Ал. на XXI гл. Іоан.)».
Опроверженіемъ затѣмъ римскаго ученія о врученной будто бы одному ап. Петру церковной юрисдикціи служатъ тѣ многія мѣста Св. Писанія, гдѣ указывается: а) что ап. Петръ по своему апостольству не выше другихъ апостоловъ, – получилъ одинаковую съ ними благодать апостольства{7}, и б) что ап. Петръ подлежалъ вмѣстѣ съ другими высшему суду Церкви – соборной власти{8}. И въ своихъ посланіяхъ ап. Петръ не высказываетъ нигдѣ своего особаго права и привиллегіи въ Церкви: – онъ, какъ и другіе апостолы, усвояетъ себѣ названіе раба и посланника Іисуса Христова (2 посл. 1 ст.) = сопастыря (1 п. V, 1); отрицаетъ всякое господство надъ паствой (1 п. V), и Архипастыремъ называетъ только Христа (II, 25, V, 4).
Такимъ образомъ сказанныя ап. Петру слова Господа: «паси овцы Моя», не уполномочивали его на верховное главенство и юрисдикцію въ Церкви, – и католическое толкованіе, какъ бездоказательное виситъ, какъ говорится, на воздухѣ.
Эти слова уполномочиваютъ только на пастырство – «паси овецъ»; можно въ уступку католикамъ принять и такой переводъ: «паси со властію», т. е. признать, что ап. Петру дарована юрисдикція, но только такая, какая implicite она дарована всѣмъ апостоламъ и каждому пастырю христіанскому, именно въ извѣстной мѣрѣ и въ извѣстномъ смыслѣ, – не болѣе.
Толкуя однако разбираемое нами мѣсто и другіе мѣста Свящ. Писанія (особ. XVI гл., 18-19 ст. Матѳ.) въ смыслѣ освященія и дарованія ап. Петру верховной юрисдикціи въ Церкви, католики хотятъ тѣмъ теоретически защитить практически утвердившееся въ ихъ церкви верховное главенство преемника ап. Петра – папы. А это ученіе о главенствѣ и юрисдикціи папы представляется у нихъ въ такомъ видѣ: папѣ, какъ преемнику ап. Петра, одному только принадлежитъ полнота власти и юрисдикціи въ Церкви; онъ одинъ непосредственный пастырь всѣхъ церквей и вѣрующихъ, и удѣляетъ только нѣкоторую долю своей власти викаріямъ (прелатамъ, екзархомъ, епископомъ, и др.), а эти послѣдніе въ свою очередь удѣляютъ ее своимъ викаріямъ – пресвитерамъ. Итакъ папѣ принадлежитъ вся юрисдикція; онъ намѣстникъ Христа въ Церкви, а всѣ пастыри Церкви не болѣе какъ его викаріи, слѣпо ему повинующіеся и отъ него всецѣло зависящіе: священникъ напр., не имѣетъ права учить, подавать голосъ въ дѣлахъ вѣры и истины и совершать таинства въ силу только божественнаго уполномочія, – власти, данной ему Іисусомъ Христомъ, – нѣтъ, онъ окажется еретикомъ въ глазахъ папы, если не уполномоченъ на то еще юрисдикціей папы. Папа – единственный судія, законодатель и правитель Церкви. Такой порядокъ въ церкви Римской можно подтвердить слѣдующимъ правиломъ ватиканскаго собора (III гл.): «если кто-либо будетъ говорить, что римскій первосвященникъ имѣетъ обязанность только надзора и руководства, а не полную верховную власть юрисдикціи надъ вселенскою церковію, не только въ предметахъ, касающихся вѣры и нравственности, но и въ предметахъ относящихся къ дисциплинѣ и правленію Церкви, распространенной по всей вселенной; или, что онъ имѣетъ только главную часть, а не всю полноту сей верховной власти; или что принадлежащая ему власть не есть прямая и непосредственная по отношенію ко всѣмъ церквамъ и каждой изъ нихъ, по отношенію ко всѣмъ пастырямъ и ко всѣмъ вѣрующимъ и къ каждому изъ нихъ, – таковый да будетъ анаѳема»! Папа, значитъ, является не столько пастыремъ, сколько властителемъ всей Церкви, не столько архипастыремъ, сколько ерцгерцогомъ, свѣтскимъ правителемъ, какъ верховный, единый юридификаторъ и намѣстникъ Христа.
Вмѣстѣ съ возрастаніемъ папской юрисдикціи въ римской церкви еще въ средніе вѣка явилось теоретическое раздѣленіе между правомъ степени (ordinis) и юрисдикцiи (jusurisdictionis){9}.
Между степенями права ordinis и права jurisdictionis coотвѣтствія нѣтъ: кардиналы, напр., выше епископовъ, хотя по степени и діаконы. Первое право, право ordinis, пастырь, говорятъ романисты, получаетъ отъ Христа, а второе – jurisdictionis – отъ папы.
Вся юрисдикція, подъ обширное понятіе коей въ католичествѣ подводится устроеніе внѣшняго порядка, управленіе, законодательство, судопроизводство, исполнительная власть, финансовое управленіе и вообще цѣлый циклъ правъ, выдѣлена изъ правъ пастырства и вся усвоена папѣ.
Законна ли и согласна ли со Священнымъ Писаніемъ и духомъ христіанства подобная юрисдикція въ Церкви, подобное начальствованіе и приматство папы, и законно ли подобное разчлененіе права ordinis u jurisdictionis? Вся эта система папская, какъ увидимъ, не выдерживаетъ критики при выясненіи характера цѣли учрежденія христіанскаго пастырства.
Христіанская религія съ перваго появленія своего въ міръ заявила себя какъ нѣчто совершенно новое, отличное отъ мірскаго – земнаго: Мое царство не отъ міра сего (Іоан. XVIII, 36), говоритъ Учредитель этого царства – Іисусъ Христосъ. Его царство – царство совѣсти, внутренній міръ, оправдываемый Имъ, который чуждъ всего своекорыстнаго плотскаго и до противоположности не похожъ на земной и свѣтскій міръ. Самое вступленіе въ это царство связывается съ отреченіемъ отъ міра и взятіемъ креста и совмѣщеніе служенія Христу и міру или еще к. н., отрицается: кто не съ Нимъ, тотъ противъ Него, кто съ Нимъ не собираетъ, тотъ расточаетъ Его царство{10}. Для продолженія дѣла искупленія и сообщенія даровъ благодати Самъ Спаситель учредилъ въ своемъ царствѣ священную іерархію{11}, уполномочилъ ее въ лицѣ апостоловъ проповѣдывать Его евангеліе, крестить, разрѣшать или не разрѣшать людскіе грѣхи – вообще вести людей къ вѣчному спасенію. Въ этомъ смыслѣ и можно сказать, что іерархіи дана нѣкая юрисдикція – власть. Но эта власть, по установленію Спасителя, не начальствованіе или приматство, но особое не похожее на мірское – это служеніе Его Церкви, рабство – быть всѣмъ вся. Главная сфера вѣденія и дѣятельности пастыря совѣсть – внутренній міръ пасомыхъ: царствіе Божіе внутрь васъ есть – Лук. XVII, 21. А главнымъ условіемъ пастырскаго дѣланія является любовь къ Богу и паствѣ до самопожертвованія, на что указываетъ и разбираемое нами мѣсто: Іисусъ Христосъ даетъ полномочіе ап. Петру пасти Его стадо лишь за любовь къ Нему. «Трижды, говоритъ Златоустъ, вопрошаетъ Господь Петра и трижды даетъ туже заповѣдь, чтобы показать, какъ много должно заботиться о спасеніи овецъ, и что сія забота есть наибольшее доказательство любви къ Нему (на Іоан. бес. 88)». Пастырство – даръ божественной любви и за любовь къ Богу, которая должна естественно проявляться на порученной пастырю паствѣ и доходить, если того требуютъ обстоятельства, до самопожертвованія (Матѳ. XXIII, 11; Іоан. X, 11).
Служа Богу и паствѣ, пастырь не долженъ превозноситься своимъ служеніемъ, не долженъ забывать, что званіе учителя и наставника присуще только Архипастырю всѣхъ Христу{12}, что всѣ – братья, друзья, а не рабы во Христѣ{13}, и что пасомые не пассивные, а дѣятельные члены въ Церкви. Пастырь, пасущій животныхъ, можетъ въ случаѣ нужды дѣйствовать силою и пускать въ дѣйствіе свой посохъ или плеть. Не должно быть этого въ духовномъ стадѣ: здѣсь сила и авторитетъ не должны имѣть мѣста. «Пасти стадо нужно не принужденно, но охотно, не для гнустной корысти, но изъ усердія. И не господствуя надъ наслѣдіемъ Божіимъ, но подавая примѣръ ему{14}. Дѣйствуя словомъ, какъ его служитель{15}, пастырь имѣетъ всю силу въ нравственномъ авторитетѣ: слушаяй васъ, Мене слушаетъ; и отметаяйся васъ, Мене отметается{16}» и все имѣющее характеръ насильственный и матеріальный должно быть изъято изъ пастырской дѣятельности.
Приведу на этотъ предметъ мнѣнія нѣкоторыхъ отцевъ Церкви. «Мы, говоритъ Златоустъ {17} пасомымъ, не обладаемъ вашею вѣрою и не властительски повелѣваемъ вамъ это. Мы поставлены поучать васъ словомъ, а не для начальствованія и самовластнаго распоряженія надъ вами; наше дѣло совѣтовать вамъ и увѣщевать васъ. Совѣтникъ говоритъ то, что ему должно, но не принуждаетъ слушателя, представляя ему полную свободу принять или не принять совѣтъ. Онъ будетъ только виновенъ въ томъ, если не скажетъ того, что ему поручено». Въ другомъ мѣстѣ{18} Златоустъ говоритъ, что у него все общее съ пасомыми, что они равны съ нимъ и братья. «Въ чемъ же, спрашиваетъ онъ, мое преимущество предъ вами? Въ заботахъ, трудахъ, безпокойствахъ, въ скорби о васъ... Или еще:{19} не за невѣденіе ли народа мы приносимъ моленія? Не за враговъ ли, ненавидящихъ и гонящихъ намъ заповѣдано молиться! Мы совершаемъ это служеніе и вотъ увѣщеваемъ васъ: рукоположеніе не къ властолюбію ведетъ, не къ высокомѣрію располагаетъ, не господство представляетъ; всѣ мы получили одного и того же духа, всѣ призваны въ усыновленіе; кого Отецъ избралъ, тѣхъ Онъ сподобилъ со властію служенія братьямъ своимъ» и др.
Овцы – пасомые собственность Христа, – это и нужно имѣть въ виду: si me diliges (говоритъ Блаж. Августинъ въ объясн. 21 гл. Іоан.) non te pascere cogita, sed oves meas sicut meas pasce, non sicut tuas; gloriam meam in eis quoere, non tuam, dominium meum, non tuum, lucra mea, non tua...{20} Епископъ долженъ поступать, говоритъ бл. Августинъ, non aspere, non duriter, non modo impessio, magis docendo, quam jubendo, – magis monendo, quam nunando – не строго или жестоко не притѣсняя, но болѣе наставлять, чѣмъ приказывать, болѣе внушать, чѣмъ угрожать.
Св. Григорій училъ, что епископъ въ своихъ дѣйствіяхъ ни сколько не долженъ руководствоваться властію, но только справадливостью (nihil potestati tribuatur, sed totum aequitati).
Но въ папствѣ мы видимъ подавленіе личности и свободы пасомыхъ; папа является жестокимъ и властительнымъ пастухомъ-деспотомъ, полагая на все свою властную руку – на совѣсть, вѣру и внѣшній даже образъ жизни.
Согласенъ ли подобный образъ пастыря съ Евангельскимъ? Нѣтъ, такой пастырь скорѣе похожъ на наемника: онъ пасетъ себя, а не овецъ. Пастырь же добрый попечительно ухаживаетъ за своими овцами, глашаетъ своихъ овецъ по имени, оберегаетъ ихъ отъ волковъ, и если хотя одна изъ нихъ заблудится и отстанетъ, онъ всѣ усилія употребитъ къ тому, чтобы найти ее, оставляя 99 овецъ и не щадя собственной жизни, и, если найдетъ ее, возлагаетъ на свои рамена и съ радостью возвращаетъ ее къ стаду{21}. Какая же власть и начальствованіе у этого добраго и идеальнаго пастыря? Кто Меня поставилъ судьею надъ вами? сказалъ Самъ Пастыреначальникъ Господь нашъ Іисусъ Христосъ{22} одному просившему раздѣлить его съ братомъ, и Самъ Онъ приходилъ не для того, чтобы господствовать и требовать служенія отъ людей, а для того, чтобы послужить и дать душу Свою за избавленіе многихъ{23}, и не считалъ нужнымъ вмѣшиваться въ область, Ему чуждую, область кесареву, служа только Богу и того же требуя отъ Своихъ послѣдователей.
Онъ же, учредивъ іерархію, опредѣлилъ отношенія между пастырями. Всякое преобладаніе и господство между пастырями устранено. Это отчасти можно видѣть и изъ занимающаго насъ мѣста – XXI гл. Іоан.; по крайней мѣрѣ, на вопросъ ап. Петра, послѣ предсказанія ему мученической кончины, при указаніи на ап. Іоанна: «Господи, сей же что?» Іисусъ Христосъ сказалъ: «что тебѣ до того? ты по Мнѣ гряди». Въ строгихъ словахъ Господа слышится внушеніе ап. Петру заботиться лишь о себѣ и своихъ обязанностяхъ, а не объ участи другихъ. А на споръ учениковъ: «кій мнится ихъ быти болій». Онъ сказалъ: «царіе языкъ господствуютъ ими, и обладающіи ими благодателе нарицаются. Вы же не тако: но болій въ васъ, да будетъ, яко мній: и старѣй, яко служай»{24}. «Не тако же буди въ васъ: но, иже аще хощетъ въ васъ вящшій быти, да будетъ вамъ слуга: И иже, аще хощетъ въ васъ быти первый, буди вамъ рабъ»{25} и др.
Какъ всѣ апостолы, такъ и всѣ пастыри суть служители Христа собственно, непосредственно Имъ поставленные, а люди не даютъ власти пастырства (Posuit spiritus sanctus episcopos – regere Ecclesiam Dei, – Дѣян. XX, 28, а не ап. Петръ, или кто другой); и всѣ пастыри зависятъ отъ Христа, а о зависимости ихъ въ отправленіи своихъ обязанностей отъ особой юрисдикціи въ Церкви Петровой или папской нигдѣ въ Св. Писаніи ничего не сказано. Имъ дано полное право пастырствовать, а не на половину. Кто и какъ давалъ епископскую власть въ первое время? Когда поднятъ былъ вопросъ въ Апостольской Церкви{26} о поставленіи на мѣсто отпавшаго Іуды новаго апостола, то кто давалъ ему власть и кто избралъ? ап. Петръ? нѣтъ, собраніе избрало по жребію и поставило Матѳея – 26 ст.
Итакъ, какъ всѣ апостолы, такъ и всѣ епископы и пастыри свою степень получаютъ отъ Бога. Каждый пастырь самымъ посвященіемъ своимъ чрезъ епископовъ, какъ чрезъ каналъ, получаеть собственно благодать отъ Бога и уполномочивается тѣмъ водить свое стадо на пажить, давать ему пищу – откровенную истину, поучать и священнодѣйствовать. Въ силу этого полномочія онъ имѣетъ свой голосъ въ дѣлѣ вѣроученія, и въ начальной исторіи Христовой Церкви на землѣ, мы видимъ, что голосъ пресвитеровъ и ихъ сужденія по дѣламъ вѣры принимали даже и апостолы – Дѣян. XV, 2; и на соборѣ Іерусалимскомъ, гдѣ предсѣдательствовалъ ап. Іаковъ, а не ап. Петръ, пресвитеры подписались какъ и апостолы: nos scripsimus judicantes. Что же касается верховной власти, то она въ Церкви съ первыхъ вревыхъ стала принадлежать собору{27}.
Какое же послѣ этого и откуда получилъ свое право папа, претендуя на верховное княжество въ Церкви, когда всѣ епископы равны, когда онъ – папа имѣетъ источникъ своей власти въ епископствѣ, а не на оборотъ, и когда всѣ епископы и пресвитеры уполномочиваются на пастырство не епископскою (и конечно не панскою) властію, а Самимъ Христомъ?
И кто поставилъ папу судіею и законодателемъ въ Церкви, когда эта власть и принадлежала и принадлежитъ собору?
Теперь, что касается самого раздѣленія въ папствѣ права степени ordinis и право юрисдикцiи – jurisdictionis, то оно, какъ не имѣющее за себя ни слова ни въ Св. Писаніи, ни въ писаніи Мужей Апостольскихъ и отцевъ Церкви, не болѣе какъ произведеніе схоластики, произвольно и не отвѣчаетъ сущности дѣла особенно въ папствѣ. Въ самомъ дѣлѣ, если даже и признать въ пастырствѣ право степени и право юрисдикціи, то все-таки надо смотрѣть на то и другое, какъ на слѣдствіе посвященія: право юрисдикціи нераздѣльно съ правомъ священнодѣйствія и нельзя доказать, что юрисдикція дается отдѣльно папою или кѣмъ-либо еще, а не Іисусомъ Христомъ. «Юрисдикція, скажемъ словами Габера доктора богосл. и впослѣд. епископа{28}, или внутренно связана со священною іерархіею, или она есть по отношенію къ ней внѣшнее и случайное. Въ послѣднемъ случаѣ священная іерархія совершенна безъ всякой идеи юрисдикціи и несправедливо было бы называть священную іерархіею іерархіею несовершенною. Если же, напротивъ юрисдикція внутренно связана со священной іерархіею по Божественному установленію, то нечего вводить новый видъ іерархіи юрисдикціи».
«Ничто не можетъ (говоритъ Боссюэтъ Défausse de la Déclaration t. VIII гл. XV{29} сравниться по нелѣпости съ тѣмъ положеніемъ, будто бы тотъ, кто даетъ самъ, жалуетъ также и юрисдикціею и будто эта юрисдикція исходитъ отъ апостоловъ и ихъ преемниковъ, которые опредѣлили границы епархій, основали церкви, поставили пастырей и каждому назначили особое стадо. Апостолы опредѣляли границы епархій, и избирали тѣхъ, которыхъ назначали быть главами церквей, но юрисдикція этимъ главамъ церквей дана Іисусомъ Христомъ». Итакъ нужно признать, что власть пастырства и власть юрисдикціи{30} одинаково исходятъ отъ Іисуса Христа и даются посвященіемъ; – развѣ папа, или прелатъ, позволяя извѣстному пастырю дѣлать что-либо сообщаютъ ему власть такую, которой онъ уже не имѣлъ бы въ посвященіи? Отдѣленіе же права степени и юрисдикціи и усвоеніе послѣдняго папѣ при признаніи его безусловности и важности приводятъ къ печальнымъ послѣдствіямъ: при такой важности юрисдикціи право степени является призрачнымъ, право божественное – missio divina стоитъ ниже и зависитъ отъ права юрисдикціи – missio humana, и такимъ образомъ источникомъ власти епископо-пастырской является не Христосъ, а верховный юридификаторъ – папа.
И ничто, кажется, не можетъ быть не логичнѣе такого порядка, какъ устраненіе своимъ произволомъ права божественнаго. Сохранилось въ Церкви трогательное преданіе о томъ, что во все продолженіе своей жизни ап. Петръ горько оплакивалъ свое троекратное отреченіе отъ Христа и слезы, проливаемыя имъ, вырѣзали два глубокихъ слѣда на его лицѣ. Изъ обстоятельствъ затѣмъ его мученической кончины извѣстно, что по глубокому чувству смиренія онъ счелъ себя недостойнымъ быть распятымъ подобно Спасителю и просилъ его распять головою внизъ (Евс. Ц. Ист. кн. III, гл. 1). Этотъ смиренный образъ ап. Петра, считавшаго даже для себя недостойнымъ быть распятымъ, какъ его Божественный Учитель и Господь, троекратное отреченіе отъ Коего страха ради іудейска онъ никогда не могъ себѣ простить, такъ этотъ смиренный образъ ап. Петра, – камня по вѣрѣ, представляетъ совершеннѣйшій контрастъ съ тѣмъ, что ему хотятъ приписать романисты, желая видѣть въ немъ властительнаго князя надъ апостолами и церковнаго юридификатора. Построивъ цѣлое и ложное зданіе на мнимой юрисдикціи, полученной ап. Петромъ отъ Христа, они хотятъ видѣть въ лицѣ ап. Петра достойнаго предшественника папы, такого же мнимаго намѣстника Христа на землѣ. Но какъ все это далеко отъ истины и какъ отличенъ образъ смиреннаго ап. Петра отъ образа эрцгерцога епископовъ гордаго папы!
Подведемъ итогъ всему вышесказанному: въ словахъ Господа ап. Петру: «паси овцы Моя» нужно разумѣть уполномочіе только собственно на пастырство, а не на церковную юрисдикцію, разумѣніе же юрисдикціи произвольно, какъ произвольно разумѣніе подъ овцами пастырей Церкви вмѣстѣ съ апостолами. Если же и можно разумѣть здѣсь юрисдикцію, то не иную, какая implicite заключается въ пастырствѣ, какъ божественномъ полномочіи священнодѣйствовать, учить, вязать и рѣшать грѣхи безъ стѣсненія свободы пасомыхъ. Пастырство по идеѣ не начальствованіе, а служеніе-рабство въ Церкви Христовой, которая, какъ учрежденіе божественное, – не отъ міра сего имѣетъ свое особенное устройство, отличное до противоположности отъ всего мірскаго земнаго, въ основу котораго входитъ начальствованіе, страхъ, судъ и вообще въ строгомъ смыслѣ и съ матеріальнымъ характеромъ юрисдикція. Что же касается различенія понятій въ пастырствѣ собственно пастырства и юрисдикціи, какъ въ католичествѣ, то оно не должно имѣть мѣста: то и другое сливается въ пастырѣ, но въ извѣстной степени и смыслѣ, такъ какъ, опять повторяемъ, пастырство – не господство, а служеніе пасомымъ, и верховная власть въ Церкви принадлежитъ собору. А къ чему приводитъ выдѣленіе изъ пастырства и искаженіе этой церковной юрисдикціи, это мы видимъ въ папствѣ; она здѣсь столь же не логична, сколько и не уважительна къ степени Христа.
Развѣ можно въ самомъ дѣлѣ признать законною и нормальною юридическую власть папы – его безусловное владычество надъ пастырствомъ, подавленіе свободы и разума пастырей и пасомыхъ въ дѣлахъ вѣры и вообще учиненіе рабства надъ всею Церковію?
Нѣтъ, подобное владычество и средоточіе всѣхъ нитей правленія въ рукахъ одного папы не законно: тутъ нѣтъ Христа и Его истиннаго пастырства, да и зачѣмъ Онъ, когда право Его степени – степени божественной ничего не значитъ безъ власти юрисдикціи, источникъ коей папа, и когда папа, сообщающій юрисдикцію, является главнымъ владыкою, а истинный глава Церкви – Христосъ является не болѣе какъ викаріемъ папы: Его благодатное священство и установленная іерархія дѣйствительны лишь при разрѣшеніи и юрисдикціи папы?!
Невольно при этомъ здѣсь припоминается рѣчь великаго инквизитора къ чудно-таинственному Божественному Плѣннику{31}. «Зачѣмъ Ты пришелъ намъ мѣшать?.. Это дѣло намъ дорого стоило, но мы докончили во имя Твое. Пятнадцать вѣковъ мучились мы съ этою свободою людей, но теперь это кончено и кончено крѣпко. Только теперь, когда мы побороли свободу, стало возможнымъ помыслить о счастіи людей... Страшный и умный духъ, духъ самоуничтоженія и небытія, великій духъ говорилъ съ Тобой въ пустынѣ – искушалъ Тебя... Есть три силы, единственныя три силы на землѣ, могущія на вѣки побѣдить и плѣнить совѣсть этихъ слабосильныхъ бунтовщиковъ (людей), для ихъ счастія, – эти силы: чудо, тайна и авторитетъ. Ты отвергъ и то и другое и третье и самъ подалъ примѣръ тому... Мы исправили подвигъ Твой и основали его на чудѣ, тайнѣ и авторитетѣ... Мы не съ Тобой, а съ нимъ, вотъ наша тайна!.. Мы взяли отъ него то, что Ты съ негодованіемъ отвергъ, тотъ послѣдній даръ, который онъ предлагалъ Тебѣ, показавъ Тебѣ царства земныя: мы взяли отъ него Римъ и мечъ кесаря и объявили лишь себя царями земными, царями едиными, хотя и донынѣ не успѣли еще привести наше дѣло къ полному окончанію... Ступай и не приходи болѣе... не приходи вовсе... никогда, никогда!»
А. Соловьевъ.
«Симбирскія Епархіальныя Вѣдомости». 1897. Отд. Неофф. № 1. С. 7-14; № 2. С. 43-52.
{1} L'église catholique justifiée par M. p. 176.
{2} Ibid p. 177.
{3} Апостолы напр. при посланіи на проповѣдь у св. Матѳея сравниваются (X, 16) съ овцами, а у ев. Луки X, 3 съ агнцами.
{4} 1-е Петр. 5, 2; II, 25; Іез. XXXIV, 5; Матѳ. IX, 36; Іоан. X, 15 и др.
{5} Pap. schism. l'Abb Guettée p. 21-22.
{6} Матѳ. XVIII, 18.
{7} Лук. IX, 1-6; Іоан. VI, 70; Мр. 1, 16-20; Матѳ. IV, 9; 10, 5-7; XXVIII, 18-20; Дѣян. I, 8; 1 Кор. IX, 15; XII, 28 и др.
{8} Дѣян. I, 25-26; VIII, 14; XI, 2; XV гл.
{9} Ѳома Акв. различаетъ въ пастырствѣ potestas sacramentalis = ordinis (ordo = κλῆρος) и potestas jurisdictionis, а позднѣе были новыя различенія: pofest. magisferii; pot. minisferii и pot. jurisdictionis (Вальтеръ) и др.
{10} Лук. XI, 23.
{11} Лук. X, 16; Мр. XVI, 15; Матѳ. XXVIII, 18-20; Іоан. XX, 21-23.
{12} Матѳ. XXIII, 8-10.
{13} Іоан. XV, 15.
{14} 1 Петр. V, 2-3.
{15} Лук. I, 11; Дѣян. VI, 4.
{16} Лук. X, 16.
{17} Злат. бес. на Еф. 194.
{18} Бес. на Кол. 118, – 2-е Сол. 65.
{19} Въ Бес. о проклятіи 2 т. 331 стр.
{20} «Если Меня любишь, то не думай пасти себя, но овецъ Моихъ паси не какъ своихъ паси, а какъ Моихъ; славы Моей въ нихъ ищи, а не своей, господства Моего, а не своего, выгоды Моей, а не своей».
{21} Лук. XV, 4-10; Іоан. X, 1-16: Матѳ. XVIII, 10-14.
{22} Лук. XII, 14.
{23} Матѳ. XX, 20.
{24} Лук. XXII, 25-26.
{25} Матѳ. XX, 26-27; Матѳ. XVIII, 1-4; XXIII, 8-12; Мр. IX, 34, Лук. IX, 46-48; Іоан. XIII, 12-16. Дѣян. VI. 2-6. Пр. ап. 27; 12, 16; 32, 33, 35.
{26} Дѣян. I, гл. 15.
{27} Матѳ. XVIII, 17. Дѣян. XV гл. Пр. ап. 14, 34, 37, 74.
{28} Les œuvres posthumes de Bordas-Demoulin t. II. p. 128-130; Сочин. абб. Мишо свящ. Воздвиженскаго Прав. Обоз. 1873 г. 651 стр.
{29} Тамъ-же.
{30} А какова эта власть и юрисдикція, мы уже видѣли.
{31} Бр. Карамз. Достоевск. гл. «Вел. Инквизиторъ».
Объ авторѣ. Алексѣй Ивановичъ Соловьевъ (1854-1918) – статскій совѣтникъ, историкъ, краеведъ, кандидатъ Московской дух. академіи 1878 года; съ 1872 г. – членъ Костромской губернской Ученой Архивной Комиссіи; съ 25 августа 1878 по 1 апрѣля 1897 г. – препод. всеобщей и русской гражданской исторіи въ Костромской дух. семинаріи; съ 1880 по 1897 гг. – препод. исторіи въ Костромской Григорьевской женской гимназіи; съ 14 октября 1878 по апрѣль 1897 г. – членъ педагогич. собранія правленія Костромской дух. семинаріи; съ 1 апрѣля 1897 г. по 1909 гг. – инспекторъ Симбирской дух. семинаріи и препод. Св. Писанія; съ 1909 г. – инспекторъ народных училищъ 1-го района Симбирской губ. по Симбирскому у. Состоялъ въ Симбирской ученой архивной комиссіи. Редактировалъ неофф. часть «Симб. Еп. Вѣд.», гдѣ публиковалъ статьи по краевѣдѣнію. Публиковался также въ сборникѣ «Симбирская церковная старина» (1915. Вып. 2) и «Сборникѣ въ память десятилѣтія Симбирской губернской Ученой Архивной Комиссіи» (Симб. 1906). Главные труды: «Николаевскій Бабаевскій монастырь Костромской епархіи. Историко-статистическій очеркъ» (Костромъ 1895); «Стенька Разин и его сообщники въ предѣлахъ нынѣшней Симбирской губерніи» (Симб. 1907); «Упраздненные монастыри и пустыни Симбирской епархіи» (тамъ же 1909); «Краткій географическій очеркъ Симбирской губерніи» (тамъ же 1914). Знаки отличія: ордена свв. Станислава 2-й и 3-й ст., Анны 2-й и 3-й ст., св. Владимира 4-й ст.
