Священникъ Іоаннъ Щукинъ – Рождество Христово.
Слава въ вышнихъ Богу, и на земли миръ: во человѣцѣхъ благоволеніе. Еванг. Лук. 2, 14.
Скоро наступитъ священная рождественская ночь. Какъ нерѣдко бываетъ хороша она и среди нашей бѣдной природы! Нерѣдко въ эту ночь спокойно и ровно льется на землю серебристый свѣтъ луны, ярко блистаютъ небесныя звѣздочки и переливаются чудными разнообразными цвѣтами. Снѣжный покровъ, причудливый своими формами и очертаніями, повсюду блещетъ брилліантовыми искорками. Окружающіе предметы, наряженные въ роскошную ткань снѣжнаго бархата, представляютъ удивительную обстановку, вызывающую воображеліе на самыя фантастическія представленія. Въ воздухѣ торжественная чарующая тишина.
Въ такую плѣнительную праздничную ночь душа неудержимо стремится на Божій просторъ – въ поле; здѣсь она забываетъ про свои житейскія заботы и невзгоды, здѣсь она уносится въ даль отъ дѣйствительности. Куда ни взглянетъ, она всюду въ природѣ видитъ отраженіе неземного мира, необыкновенной красоты и безстрастнаго спокойствія. Особенно звѣздочки заманиваютъ таинственностью и чудесностью своего міра и своей жизни, особенно онѣ дышатъ неземной радостью и полны счастья и довольства. И льются въ душу изъ этой чудной окружающей среды миръ, радость и восхищеніе, и исторгается изъ нея ангельскій гимнъ Творцу:
Слава Богу, царствующему въ небесахъ – горнемъ мірѣ и являющему тамъ дивную жизнь!
Слава Всевышнему за миръ, которымъ Онъ осѣняетъ людей!
Слава Небесному Отцу за благоволеніе къ людямъ и среди людей!
Въ этомъ ангельскомъ славословіи указаны два блага особенно близкія и понятныя для насъ: миръ на землѣ и благоволеніе къ людямъ и среди людей. По истинѣ, это величайшія человѣческія блага и въ этихъ то благахъ древній міръ прежде всего нуждался. Не было у ветхаго человѣка мира съ Богомъ, не было Божія благоволенія къ нему и онъ былъ лишенъ источника вѣчной жизни – Богообщенія и преданъ смерти; не было у него мира съ ближними, не было добраго взаимнаго расположенія и онъ былъ окруженъ врагами, господствовавшими надъ нимъ мечемъ и насиліемъ. Среди военныхъ браней и личныхъ междоусобицъ, во время государственныхъ переворотовъ и во всякомъ другомъ положеніи постоянно и всюду лишался онъ естественной жизни. Прежде всего являлась нужда оградить міръ людей отъ этой ненормальной, нерѣдко безсмысленной траты жизни.
Но какими внѣшними средствами можно было сдѣлать это, когда въ самой естественной жизни лежали начала вражды, разрушенія и смерти? Какая животворная сила могла ее передѣлать и обновить? Не сама ли только высшая совершенная жизнь, таинственно прозрѣваемая нами въ горнемъ звѣздномъ мірѣ? Не она ли только могла оздоровить естественную жизнь и дать вѣчный устой для нея? Да, только божественная жизнь своимъ огненнымъ дыханіемъ могла пожечь въ ней все враждебное и смертоносное, а все жизненное укрѣпить и закалить. И явилась эта жизнь среди людей, какъ воплощенное Ипостасное Слово Божіе, и воспѣли эту Жизнь хоръ небесныхъ ангеловъ, какъ небесный щитъ и оплотъ мира и благоволенія къ людямъ и среди людей.
Съ воплощеніемъ Ипостасной Божественной Жизни явилась несомнѣнная надежда, что и въ царствѣ людей смерть упразднится, а жизнь восторжествуетъ и будетъ вѣчно развиваться въ иномъ мірѣ, раскроется и здѣсь въ болѣе совершенныхъ формахъ подъ осѣненіемъ небеснаго мира и благоволенія будетъ сама ограждать земной миръ и благоволеніе среди людей.
Дѣйствительно, прошло уже 2000 лѣтъ съ тѣтъ поръ, какъ божественная жизнь Ипостаснаго Слова широкой волной переливается изъ края въ край царствъ человѣческихъ.
Какъ всемощно, проникновенно, цѣлительно и животворно дѣйствіе божественной струи въ морѣ человѣческой жизни! Какимъ словомъ можно выразить ея непостижимую чудотворную силу! Какими красками можно вполнѣ изобразить всѣ неисчислимыя чудесныя благотворенія ея!
Чтобы хоть въ нѣкоторой степени представить ея благотворность для людей, припомнимъ себѣ главныя ея теченія въ исторической жизни, имѣющія отношенія къ нашей настоящей. Перенесемся мыслію въ священный центръ Богомъ возлюбленнаго Израиля времени Рождества Христова.
Вотъ предъ нами – предстоятели ветхозавѣтной сѣни. Какъ чужды они духа истиннаго благочестія и притомъ какъ высокомѣрны, какимъ корыстолюбіемъ, завистью и злобой дышатъ они на всѣхъ и все, что не служитъ ихъ мамонѣ. Но при этомъ богоборномъ настроеніи съ какимъ стараніемъ и тщательностью они прикрываются формами наружнаго благочестія. Призванные служить Богу «правдою и преподобіемъ истины», они давно забыли объ этомъ призваніи и только думаютъ о томъ, чтобы при внѣшнемъ исполненіи религіозныхъ обрядовъ держать народъ въ послушаніи и пользоваться его матеріальнымъ достаткомъ.
Вотъ и самъ возлюбленный Израиль. Но на какой незначительной высотѣ духовнаго развитія стоитъ онъ. Какъ онъ поглощенъ матеріальными заботами, какъ онъ внѣшне исполняетъ всѣ религіозныя предписанія старцевъ-законниковъ и какъ мало думаетъ о «вящемъ» закона. Но что всего позорнѣе, какъ онъ нерѣдко пятнаетъ свою совѣсть самыми грубыми пороками и преступленіями.
Вся эта большая часть іудейства была худшая и нравственно испорченная. Но отъ такой нравственной порчи сохранена была Словомъ Божіимъ остальная незначительная часть его. Никогда не оставляя эту часть своимъ благотворнымъ попеченіемъ, Слово Божіе прогоняло изъ нея мутныя волны корыстолюбія и сластолюбія, лицемѣрія и превозношенія. Оно напояло ее смиреніемъ и оживляло стремленіемъ къ внутреннему совершенству, а не показному, ревностью кь славѣ Божіей, а не человѣческой.
Вотъ эта-то часть іудейства и была истинно возлюбленнымъ Израилемъ Божіимъ, способнымъ воспринять въ себя божественную жизнь. Она и восприняла въ себя божественную жизнь, а божественная жизнь открылась въ ней какъ истинная мудрость, освѣщающая своимъ свѣтомъ всѣ высшія таинственныя и темныя стороны нашего существованія, какъ животворный источникъ, утоляющій не тѣлесную жажду, но жажду безсмертнаго духа, лишеннаго сродной себѣ жизни. Она произрастила въ ней святыхъ апостоловъ, славныхъ евангелистовъ, приснопамятныхъ мироносицъ, дивныхъ мучениковъ и мученицъ, твердыхъ исповѣдниковъ вѣры Христовой, совершенныхъ пастырей и всѣхь другихъ именитыхъ подвижниковъ Христовыхъ. Этой первой божественной отрасли, напоявшейся струею божественной жизни, свыше предназначено было быть проводникомъ ея во всѣ концы мира.
Самое важное и благоплодное для человѣчества движеніе сей отрасли совершилось по греко-римскому языческому міру. Совершенно испорчена была жизненная стихія этого лучшаго возвышеннаго міра язычества.
Въ немъ проповѣдникамъ евангельской истины пришлось встрѣтиться: въ народной массѣ – съ самыми нелѣпыми суевѣріями вмѣсто здравыхъ религіозныхъ понятій, а въ образованномъ обществѣ – съ самымъ крайнимъ невѣріемъ, дошедшимъ до отрицанія всякой истины. Въ нравственной жизни этого міра одухотворенные носители божественной жизни нашли полную нравственную разнузданность, дикій произволъ страстей (Римл. 1, 21-32), самое безотчетное господство властныхъ и знатныхъ надъ незнатными и подвластными, полное поруганіе человѣческой личности, истязанія и даже звѣрскія избіенія слабѣйшихъ и безправныхъ по одному капризу облеченныхъ властью и силой.
Въ общественной и политической жизни его провозвѣстники божественной правды, въ частности, могли всюду видѣть раболѣпство, вѣроломство, ненасытную корысть, ожесточенную злобу, непримиримую вражду, жестокую мстительность, крайнее униженіе, съ одной стороны, и деспотическое превозношеніе до обоготворенія – съ другой.
Наконецъ, и въ кругу его забавъ и удовольствій кроткимъ благовѣстникамъ небесныхъ радостей и утѣшеній пришлось увидѣть проявленіе крайняго одичанія и озвѣренія общества – именно въ тѣхъ звѣрскихъ кровопролитіяхъ, которыми съ дикимъ упоеніемъ наслаждались въ мѣстахъ увеселеній всѣ общественные классы, не разбирая ни пола, ни возраста.
Такъ безотрадно, такъ мрачно было греко-римское языческое общество предъ Рождествомъ Христовымъ, но не богоборно, а потому чрезъ соприкосновеніе съ божественною жизнью быстро стала измѣняться и такая крайне ненормальная жизнь его.
Такъ, изъ невѣрныхъ рабовъ, одичавшихъ до полной утраты сознанія человѣческаго достоинства, апостолы, вѣрные рабы Христовы, образовали вѣрныхъ, честныхъ слугъ, съ доброй совѣстью, готовыхъ съ любовію и преданностью служить какъ добрымъ владыкамъ, такъ и суровымъ.
Вѣрные рабы Христовы озарили мысль языческихъ рабовъ, что они – рабы, но рабы прежде всего Небеснаго Владыки добраго, милосердаго, любящаго и призывающаго ихъ къ блаженной жизни. Они вдохнули въ нихъ непоколебимое мужество ради этой жизни переносить всѣ лишенія, страданія и даже смерть.
Отъ сильныхъ и знатныхъ гражданъ, гордыхъ и подверженныхъ всякимъ порокамъ и страстямъ, граждане небеснаго Іерусалима породили новыхъ – съ небесньшъ взглядомъ на все, съ чистою и неподкупною совѣстью, съ нелицемѣрной любовью и неизсякаемой ревностью на всякое доброе дѣло. Порочныхъ, коварныхъ и злобныхъ матерей и женъ насадители божественной жизни измѣнили въ кроткихъ, невинныхъ и добрыхъ христіанокъ. Изъ юношества легкомысленнаго и сладострастнаго, преданнаго суетной, порочной жизни, отцы христіанскаго благочестія возсоздали юношество, одухотворенное евангельскими завѣтами и стремленіями.
Вмѣсто дикихъ неразумныхъ страдальцевъ язычества проповѣдники Христовыхъ страданій образовали сонмъ христіанскихъ мучениковъ, своими страданіями и кровію запечатлѣвшихъ силу и животворность Христовой жизни.
Взамѣнъ жрецовъ-матеріалистовъ, эксплуатировавшихъ народныя массы, истинные пастыри Христовы воздвигли новыхъ пастырей – истинныхъ попечителей своихъ стадъ, неусыпно стерегшихъ ихъ и съ полнымъ усердіемъ удовлетворявшихъ всѣ духовныя и даже матеріальныя нужды ихъ.
Наконецъ, и саму царственную главу, прежде безотвѣтно и не по доброй волѣ распоряжавшуюся государственнымъ организмомъ, носители авторитета божественной власти повергли къ подножію Креста Христова, обратили въ самаго совершеннаго христіанскаго государя – отца и благодѣтеля своего народа, да ж самые законы измѣнили по христіанскимъ понятіямъ.
Такимъ образомъ, изъ нравственно погибавшаго языческаго общества божественная жизнь возсоздала новое – Церковь Божію, изъ языческаго государства – христіанское.
Подъ осѣненіемъ этого государства христіанская жизнь обновлявшагося общества раскрылась всесторонне, вопреки житейскимъ нестроеніямъ и неурядицамъ, доставшимся, какъ языческое наслѣдіе отъ стараго государства новому, вопреки всѣмъ языческимъ поползновеніямъ къ подчиненію и искаженію божественнаго начала жизни. Своимъ животворнымъ дыханіемъ истины, мира, любви и терпѣнія исправляя всякую порчу и побѣждая всякое противленіе. Слово божественной жизни создало христіанское просвѣщеніе, Ея крѣпость дала силу нравственной жизни общества раскрыться въ разнообразныхъ видахъ и формахъ христіанскаго совершенства, Ея небесная красота указала искусству новые нравственно чистые виды и формы; словомъ божественная жизнь внесла въ греко-римскій міръ свои совершенства, свой миръ и благоволеніе.
Во всѣ стороны его распространяя эти небесныя блага, она такъ укрѣпила организмъ новосовданнаго византійскаго государства, что онъ въ теченіи многихъ вѣковъ служилъ оплотомъ мира и благоволенія среди народовъ, входившихъ въ составъ его, а также и огражденіемъ мира и благоволенія въ кругу сосѣднихъ южно-европейскихъ государствъ той эпохи.
Съ уклоненіемъ же отъ божественной жизни византійскій государственный организмъ сталъ слабѣть и дряхлѣть и совершенно разрушился въ половинѣ 15-го столѣтія подъ напоромъ исламитскаго движенія.
Какой поучительный историческій урокъ!
Но еще задолго до паденія византійскаго царства струя божественной жизни излилась въ славянское море.
Какому всеочищающему животворному дѣйствію этой струи подверглось и море славянской жизни?
Какія удивительныя перемѣны она произвела и въ немъ? Не очистила ли она духомъ истины и благочестія пребывавшихъ во тьмѣ языческихъ суевѣрій и пороковъ?
Не омыла ли она ихъ для Церкви Божіей и не преисполнила ли ее всѣхъ духовныхъ благъ и совершенствъ?
Не произрастила ли она въ ней совершенныхъ плодовъ праведности?
Дѣйствительно, русская Церковь Христова съ начала своего существованія всесторонне проявляла въ себѣ божественную жизнь: и въ устроеніи своемъ, и просвѣщеніи, и нравственности; она побѣдоносно боролась съ язычествомъ, всюду вносила небесный миръ и благоволеніе и была главною организующею силою въ созданіи нашего могущественнаго царства. Она изъ языческихъ княжествъ и племенъ – дикихъ и буйныхъ, склонныхъ къ взаимнымъ раздорамъ, къ разбою и грабежамъ – образовала христіанскія княжества, которыя настолько прониклись духомъ кротости, послушанія, взаимной уступчивости и согласія, что во многихъ случаяхъ безъ всякаго противленія слились въ единое московское царство. Въ основаніе этого царства она положила семью изъ добронравныхъ отцовъ, матерей и дѣтей – семью, дававшую гражданъ крѣпкихъ духомъ вѣры, беззавѣтно преданныхъ своему царю, кроткихъ во время мира, а во время брани мужественно твердыхъ и непреоборимыхъ, дававшую и гражданокъ съ здравымъ народнымъ смысломъ и высокимъ духомъ, способныхъ на великіе государственные подвиги.
Съ самаго перваго времени прививая на новой почвѣ плоды византійской христіанской культуры, Церковь Христова помогла славянской народности всесторонне воспользоваться ими при устроеніи и развитіи своего московскаго царства; и московское царство, дѣйствительно, возросло и окрѣпло по образцу византійскаго. При содѣйствіи Церкви Божіей оно восприняло въ свой организмъ различныя инородческія племена и свою внутреннюю и внѣшнюю мощь проявляло въ побѣдахъ надъ различными внѣшними врагами своими: татарами, литвою и проч.
Особенно же разнообразна, мощна и славна стала жизнь московскаго царства, когда оно съ помощью Божіей возросло до великой могущественной европейской державы. Въ этотъ періодъ своей жизни русское царство такъ же, какъ въ предшествовавшій, оставалось вѣрнымъ своему великому призванію – быть охранителемъ сокровищницы божественвой жизни – Св. Церкви и пособникомъ въ распространеніи ея. Вѣрное своему призванію, сколько народовъ привлекло и привлекаетъ оно къ себѣ своимъ христіанскимъ духомъ, сколькимъ народностямъ оно даетъ возможность свободно и полно пріобщаться божественной жизни и наслаждаться ея небесными дарами, а также и земными благами. Въ награду за такое чисто-христіански гуманное отношеніе ко всѣмъ народностямъ какъ оно необычайно усиливается и расширяется въ своемъ объемѣ. А при такомъ расширеніи на какомъ необъятномъ пространствѣ оно, непрестанно вдыхая въ себя небесный миръ, поддерживаетъ земной миръ и благоволеніе среди людей. Не ограничиваясь же охраненіемъ мира въ своихъ предѣлахъ и непрерывно стремясь къ всесвѣтному миру, давно ли оно всѣмъ государствамъ христіанскимъ предложило сложить къ подножію Креста Христова орудія брани.
Тогда какъ европейскія государства не оказались на высотѣ своего высокаго христіанскаго званія, русское царство одно остается во истину вѣрнымъ завѣтной идеѣ христіанскаго миролюбія и держитъ народы и царства въ мирѣ и взаимномъ благоволеніи своей гигантской мощью.
Такъ воистину благотворна для жизни людей божественная жизнь, вселивавшаяся въ нее. Воистину Она единственное во вѣки непреложное основаніе для нормальной жизни человѣка!
Храни же въ себѣ, Святая Русь, божественную жизнь, вдохновляйся всѣми высшими ея стремленіями и чаяніями и въ мирѣ и благоволеніи къ людямъ, будь щедродательницей для нихъ всѣхъ благъ Ея – небесныхъ и земныхъ, – и будешь ты въ роды родовъ велика, могущественна и славна среди народовъ и царствъ.
Ты тогда въ роды родовъ будешь среди нихъ истинной провозвѣстницей и воспѣвательницей ангельскаго гимна Творцу:
Слава въ вышнихъ Богу, и на земли миръ; во человѣцѣхъ благоволеніе!
Священникъ I. Щукинъ.
«Рижскія Епархіальныя Вѣдомости». 1901. № 24. Отд. Неофф. С. 943-951.
