Наказаніе за осужденіе ближняго (Поученіе въ день памяти св. Аѳанасія Аѳонскаго, 5 іюля).
Приходилось ли вамъ, братіе мои, когда нибудь повнимательнѣе вслушиваться и вдумываться въ людскіе разговоры, особенно когда эти разговоры ведутся людьми праздными, несдержанными, самолюбивыми, злоязычными? На чемъ главнымъ образомъ вращается ихъ рѣчь? Не на осужденіи ли ближняго? Я не говорю здѣсь о лицахъ власть имѣющихъ, которыя, по своему званію и долгу, напр., судьи, должны обсуждать и осуждать проступки ближнихъ. Я не имѣю тутъ въ виду и поставленныхъ Богомъ руководителей нашихъ въ жизни гражданской и церковной, – не имѣю въ виду и почтенныхъ нашихъ родныхъ и вообще всѣхъ старшихъ по возрасту, которые, по любви къ намъ, изъ желанія намъ добра, иногда останавливаютъ насъ, при такомъ или другомъ неблаговидномъ съ нашей стороны поступкѣ, – дѣлаютъ намъ замѣчанія наединѣ, или при другихъ, и вообще говорятъ о такомъ или другомъ поведеніи младшихъ. То – не осужденіе, а предостереженія, за которыя меньшіе должны быть благодарны старшимъ, и которыми младшіе непремѣнно должны пользоваться въ свое благо.
Не о такомъ судѣ и осужденіи я говорю, а объ осужденіи не по праву, не по долгу, не по любви, а по гордости, по злоязычію, къ одной обидѣ ближняго. Какое ты имѣешь право чернить предъ другими, напр., твоего сосѣда, почти во всемъ равного тебѣ, надъ которымъ никто и никогда не ставилъ тебя старшимъ и судіею? Зачѣмъ ты чернишь его, когда ты и не знаешь его какъ слѣдуетъ, – не знаешь ни его сокровенныхъ мыслей, ни тайныхъ его дѣлъ? Зачѣмъ чернишь его по однимъ только подозрѣніямъ, по какимъ то темнымъ слухамъ, когда ты и не можешь судить о немъ правильно, безпристрастно, уже по тому одному, что ты чѣмъ то недоволенъ на этого твоего ближняго сосѣда? Зачѣмъ ты, сестра моя о Господѣ, такъ не сдержанно, такъ злоязычно оскорбляешь твою ничѣмъ не худшую тебя сосѣдку изъ за того только, что она ненамѣренно, по одной неосторожности, нанесла тебѣ какой-нибудь незначительный вредъ, – а можетъ быть ты осуждаешь ее и по одной зависти къ ней, потому только, что она въ томъ и въ другомъ лучше тебя?
А тамъ, смотрите, глядя на насъ, и молодежь наша пріучается судить и осуждать старшихъ себя, – даже своихъ начальниковъ, даже своихъ родителей... Развѣ рѣдкость у насъ, что недозрѣвшіе юноши, еще не пріучившіеся мыслить правильно и нисколько не знающіе жизни, берутся съ жаромъ обсуждать распоряженія и мѣропріятія убѣленныхъ сѣдинами и умудренныхъ опытомъ своихъ начальниковъ, и высокихъ сановниковъ, – рѣшаются осуждать всѣ существующіе порядки, – готовы бываютъ перестраивать весь міръ по своимъ яко бы высокоумнымъ, но на самомъ дѣлѣ очень и очень незрѣлымъ и сумазброднымъ планамъ. Да, грѣхъ осужденія ближнихъ слишкомъ глубоко вкоренился въ насъ, – слишкомъ широко распространился въ нашемъ обществѣ.
Забываемъ мы простую, ясную заповѣдь Христа Спасителя нашего: не судите..; не осуждайте..; и отъ этого мы не мало страдаемъ. Безотвѣтенъ еси, о человѣче, всякъ судяй; имъ же бо судомъ судиши друга, себе осуждавши, говоритъ св. ап. Павелъ. По жестокости твоей и не покаянному сердцу собираеши себѣ гнѣвъ въ день гнѣва и откровенія праведнаго суда Божія (Римл. 2, 4. 5). Но пока еще будетъ послѣдній праведный судъ Божій надъ людьми злоязычными, а уже и на землѣ отчасти совершается надъ ними судъ Божій. По слову Спасителя нашего, еще и въ этой жизни бываетъ судъ безъ милости не творящему милости; еще и на землѣ, по слову Господа, осуждающіе ближнихъ сами подвергаются осужденію отъ нихъ же: въ ню же мѣру они мѣрятъ, отмѣривается и имъ (Матѳ. 7, 1. 2; Лук. 6, 37). Завистью и осужденіемъ мы другъ друга угрызаемъ, другъ друга снѣдаемъ, другъ друга какъ бы истребляемъ, по слову Апостола (Галат. 5, 1δ). По этому то и нѣтъ мира въ жизни нашей, нѣтъ мира и въ костѣхъ нашихъ, по слову пророка Давида.
Поучительный примѣръ того, какъ праведный судъ Божій караетъ еще въ этой жизни жестокосердыхъ непризванныхъ судей за ихъ смѣлыя горделивыя осужденія ближнихъ, представляется намъ и въ жизнеописаніи воспоминаемаго въ нынѣшній день, 5 іюля, преподобнаго Аѳанасія Аѳонскаго. Будучи игуменомъ основаннаго имъ (во второй половинѣ X вѣка) на Аѳонѣ монастыря, этотъ святой подвижникъ однажды послалъ одного изъ своихъ братій за какимъ то дѣломъ въ близь лежавшее селеніе. Братъ этотъ, по вражескому искушенію, впалъ тутъ въ плотской грѣхъ. Возвратившись въ монастырь, мучимый совѣстью павшій братъ, при первой встрѣчѣ съ своимъ игуменомъ, бросился къ его ногамъ и съ рыданіемъ, въ глубокомъ раскаяніи, во всемъ открылся святому старцу. Преподобный Аѳанасій, поскорбѣвши о паденіи брата, замѣтивши въ немъ глубокое сокрушеніе о грѣхѣ, не сталъ много укорять его, а, преподавши наставленіе, простилъ, и даже оставилъ въ той должности, какую онъ занималъ доселѣ. Другіе братья монастыря, подобно своему игумену, также по-христіански. въ духѣ христіанскаго всепрощенія, отнеслись къ своему павшему и покаявшемуся брату. Но нашелся тутъ между братіею одинъ инокъ, по имени Павелъ, который, какъ будто, по ревности къ чести и славѣ своего монастыря и вообще къ чести иноческой жизни, сталъ укорять предъ всѣми какъ падшаго брата, такъ и самого игумена. Онъ осмѣливался даже въ глаза говорить своему убѣленному сѣдинами, прославленному иноческими подвигами и уважаемому даже царскими особами игумену, что онъ не хорошо поступилъ, простивши такого великаго грѣшника, – что падшаго брата нужно было подвергнуть строжайшему наказанію. «Брать Павелъ! что ты говоришь? съ нѣкоторымъ упрекомъ возразилъ на это кроткій старецъ Аѳанасій, – себѣ внемли, а не братняя грѣхи смотри; ибо написано: мняйся стоящи, да блюдется, да не падетъ» (1 Кор. 10, 12). Инокъ Павелъ замолчалъ, но все таки затаилъ въ своей душѣ грѣхъ осужденія, и, вотъ, попущеніемъ Божіимъ, по навѣтамъ лукаваго, въ самомъ Павлѣ мало по малу загорается блудная страсть. Три дня и три ночи похоть плотская не даетъ ему покоя. Борьба въ инокѣ идетъ страшная, а между тѣмъ онъ стыдится исповѣдать грѣхъ своему духовному отцу игумену, которому братья, по правиламъ монастыря, обязаны были открывать всѣ свои дурные помыслы. Прозорливый игуменъ видѣлъ, что въ душѣ Павла происходитъ что то недоброе, и съ кротостію сталъ намекать ему на его тяжелое и опасное положеніе. Павелъ долго томился; наконецъ таки смирился: падши къ ногамъ игумена, онъ искренно сталъ каяться предъ нимъ, – чистосердечно сознался и въ своихъ блудныхъ помыслахъ, томившихъ его, и въ грѣхѣ осужденія, за который такъ тяжко наказанъ, по его собственному сознанію. Старецъ, ободривши ласковымъ словомъ покаявшагося Павла, отослалъ его на его обычную келарскую службу, а самъ сталъ слезно молиться Господу объ исцѣленіи брата. И въ тѣ самыя минуты, когда игуменъ молился о Павлѣ, послѣдній мало по малу ощущалъ въ себѣ какъ бы нѣкій хладъ, разливавшійся по всему его тѣлу, и плотская похоть въ немъ утихла: такъ впослѣдствіи говорилъ о себѣ самъ исцѣленный братъ Павелъ.
Не осуждай и ты, братъ мой, твоего ближняго, когда не имѣешь на это права, особенно когда языкомъ твоимъ руководитъ гордость, зависть, ненависть, или какая-нибудь другая подобная страсть. Вмѣсто того, чтобы осуждать другого, осуждай самого себя. Самого себя, вѣдь ты лучше знаешь; въ себѣ самомъ ты всегда и навѣрное найдешь достойное осужденія. Совѣтовалъ бы я вамъ, братіе, при разговорѣ о ближнихъ, руководиться такимъ правиломъ, какое когда то мнѣ пришлось слышать отъ людей опытныхъ въ духовной жизни: что находишь ты добраго въ твоемъ ближнемъ, то говори о немъ; а вздумается тебѣ сказать о немъ что нибудь дурное – замолчи. «Себѣ внемли, а не братняя грѣхи смотри!» – затвердимъ и мы себѣ мудрое наставленіе святого старца Аѳонскаго Аѳанасія, сказанное имъ иноку Павлу. Аминь.
«Кіевскія Епархіальныя Вѣдомости». 1897. № 13. Ч. Неофф. С. 593-598.
