«Порядокъ духовнаго обновленія» (По твореніямъ святителя Ѳеофана Затворника).
Для просмотра изображения кликните по нему.
«Одинъ вздохъ и слово: согрѣшилъ, не буду! Но этотъ вздохъ долженъ пройти небеса...» Епископъ Ѳеофанъ.
Ежегодно говѣютъ православные христіане, ежегодно слышатъ на исповѣди великое слово всепрощенія, ежегодно, въ таинствѣ св. причащенія, соединяются со Христомъ. Но многіе ли говѣютъ какъ должно, многіе ли даже понимаютъ, какъ надлежитъ говѣть? Увы, для огромнаго числа, ежегодное говѣніе не болѣе какъ обрядъ, который «принято» исполнять разъ въ годъ, не болѣе... Когда человѣкъ подвергнется тяжкой болѣзни, сколько заботъ и безпокойствъ переживетъ не только онъ самъ, но и окружающіе его? Какъ долго и какъ часто онъ будетъ вспоминать о своей болѣзни, какъ живо будетъ описывать пріемы врачей, первые признаки выздоровленія и свои чувства, пережитыя во время болѣзни! Такое ли впечатлѣніе оставляетъ послѣ себя ежегодное говѣніе? А между тѣмъ, по настоящему, оно должно бы оставлять въ душѣ слѣды, несравненно болѣе глубокіе, чѣмъ выздоровленіе послѣ тяжкой болѣзни... Кто изъ насъ не боленъ душею? Кто доволенъ собой и своей судьбою? Кто не жалуется на жизнь? Откуда – это безпокойство жизни, эта непрестанная суета и тревога, не покидающая насъ ни днемъ, ни ночью? Откуда эта нервность, доходящая часто до полной потери душевнаго равновѣсія, – нервность, одинъ изъ самыхъ характерныхъ признаковъ нашего времени? Не суть ли все это признаки, симптомы тяжкой душевной болѣзни? Отчего же мы избѣгаемъ спасительныхъ средствъ для исцѣленія нашихъ духовныхъ язвъ? Не оттого ли, отчего нерѣдко малодушный больной отказывается отъ спасительной операціи и предпочитаетъ терпѣть привычныя страданія, чѣмъ подвергнуться хотя бы и мучительной, но оздоровляющей операціи? Во истину, во время говѣнія мы должны – не совершить только рядъ хожденій въ церковь, поста, исповѣди – словомъ всего того, что мы обычно совершаемъ во время говѣнія, но пережить, перечувствовитъ и переболѣть могучій внутренній процессъ духовнаго обновленія.
Въ чемъ должно состоять истинное говѣніе? Что же мы должны совершить надъ собою, что перечувствовать, что пережить? Постараемся отвѣтить на эти вопросы глубокими уроками, извлеченными изъ твореній приснопамятнаго святителя Ѳеофана, который во всей глубинѣ и съ необыкновеннымъ знаніемъ сердца человѣческаго, въ яркихъ чертахъ, изображаетъ предъ нами весь спасительный процессъ духовнаго обновленія – въ таинствѣ покаянія и св. причащенія.
При всемъ разнообразіи грѣховныхъ состояній у людей, «есть, говоритъ онъ, одинъ общій порядокъ измѣненія, котораго никто миновать не можетъ»{1}.
Въ чемъ же состоитъ этотъ порядокъ?
«Кто же, какъ должно, кается?
«Тотъ, кто познаетъ свои грѣхи и сознается въ нихъ искренно, – сознавшись, сокрушается о нихъ и оплакиваетъ ихъ, – сокрушившись же и оплакавши, полагаетъ твердое намѣреніе болѣе не оскорблять Бога грѣхами своими, – а наконецъ, въ сихъ расположеніяхъ, смиренно исповѣдуетъ всѣ грѣхи свои предъ духовникомъ, чтобы получить разрѣшеніе въ нихъ и явиться къ чашѣ Господней оправданнымъ и чистымъ предъ очами Божіими»{2}.
Другаго порядка нѣтъ, «и еслибъ кто сталъ изобрѣтать новый, предпринялъ бы безполезный трудъ»{3}.
Пройдемъ же, подъ руководствомъ опытнаго руководителя, весь указанный имъ порядокъ духовнаго обновленія...
I. Пробужденіе отъ грѣховной жизни и сознаніе грѣха.
Сознательному состоянію противоположно безсознательное. Поэтому справедливо сознаніе своихъ грѣховъ сравнивается съ пробужденіемъ отъ грѣховнаго сна.
Въ чемъ же состоитъ этотъ первый шагъ въ движеніи души отъ грѣха къ Богу, да еще и не шагъ, а только начало шествія, точка отправленія?
«Грѣхъ погружаетъ душу въ сонъ самозабвенія, нечувствія и безпечности. И глубоко спитъ грѣшникъ! Но какъ спящаго надо разбудить, чтобы онъ всталъ и пошелъ: такъ и грѣшнику надо быть возбуждену отъ усыпленія грѣховнаго, чтобы пробудившись увидѣлъ онъ опасность своего положенія и взошелъ до рѣшимости встать и идти ко Господу. Для сей-то цѣли возбудительные гласы слышатся отовсюду окрестъ насъ. И совѣсть, и слово Божіе, и слово отеческое, и чинъ святой Церкви, и чинъ созданія Божія, и обстоятельства счастливыя, и обстоятельства несчастныя – все будитъ, все говоритъ грѣшнику усыпленному: востани спяй! востани и освятитъ тя Христосъ! Что будетъ говорить намъ постъ, что великопостное пѣніе и чтеніе, что самый благовѣстъ, какъ не то же слово: востани спяй и воскресни отъ мертвыхъ!
«Возбуждаетъ собственно Духъ Божій, проникая до духа человѣческаго. Но намъ надобно и самимъ себя тревожить и понуждать: ибо безъ насъ и Духъ Божій ничего не произведетъ въ насъ. Молися и проси Господа о возбужденіи: но и самъ не сиди, опустя голову и сложа руки; самъ возбуждай въ себѣ духъ заботы о спасеніи своемъ и о славѣ Божіей. Дѣйствуй противоположно тому, что сдѣлалъ съ тобою грѣхъ. Какъ туманъ густой, осѣдши, скрываетъ отъ взоровъ нашихъ всѣ предметы: такъ грѣхъ покровъ за покровомъ налагаетъ на очи ума нашего и скрываетъ отъ него всѣ предметы, которые непрестанно видѣть онъ долженъ и въ видѣніи ихъ ходить...»{4}.
«Грѣхъ – рана души. Случись рана на тѣлѣ, мы чувствуемъ боль и спѣшимъ залѣчить рану; такъ бы слѣдовало быть и въ душѣ, вь отношеніи ко грѣху! Бываетъ однакожъ совсѣмъ не то: грѣхъ, раня душу, приноситъ еще съ собою какое-то одурѣніе, въ которомъ поработившійся грѣху не видитъ своей бѣды, не чувствуетъ ея и заботы избыть отъ ней не имѣетъ. Ослѣпленіе, нечувствіе и безпечность суть наслѣдство грѣхолюбія, которое потомъ и держитъ грѣхолюбцевъ въ области грѣха въ безвыходномъ положеніи...»{5}.
«Вотъ въ этотъ-то туманъ нисходитъ лучъ благодати Божіей, чтобы возбудить грѣшника, стряхнуть ослѣпленіе съ очей его и, какъ бы за руку взявши, извлечь на свѣтъ сознанія порядка Божія»{6}.
Такъ благодать Святаго Духа спасаетъ насъ, но не безъ насъ... Что же требуется съ нашей стороны? Что мы должны сдѣлать для того, чтобы душа озаботилась избавиться отъ усыпленія грѣховнаго?
«Спросите: какъ же это сдѣлать? Отвѣчу: этого никто не можетъ для васъ сдѣлать, кромѣ васъ самихъ. Самимъ вамъ надо войти внутрь себя и, ставъ предъ усыпленною грѣхомъ душею, будить ее отъ сего сна, какъ кто можетъ и какъ съумѣетъ. Въ сіе святилище ваше никакое стороннее лице не можетъ проникнуть, и того, что тамъ должно произойти, никакимъ внѣшнимъ дѣломъ и подвигомъ произвесть нельзя: все тамъ совершается сокровенной бесѣдой съ душею своею, предъ лицемъ единаго Господа, отъ Котораго ничто не сокрыто. Бесѣда съ собою, убѣжденіе, уговариваніе души своей – это главный пріемъ для пробужденія ея отъ сна грѣховнаго.
«Входите въ себя и начинайте дѣйствовать добросовѣстно! Вамъ вѣдь все извѣстно: извѣстны ваши страсти и грѣхопаденія. Извѣстно все то и Господу, Котораго не можете не зрѣть изъ сердца своего. Укрываться нечего. Отъ людей, которые внѣ васъ, можно укрыться; а отъ себя и отъ Господа куда укрыться? Вотъ это яснозрѣніе себя предъ Господомъ и возьмите исходною точкою при бесѣдѣ съ душею своею. Говорите ей: ужъ нечего кривить, душа, и та страсть худа, и это грѣхопаденіе страшно, и такая-то привычка дурна! Заповѣди ясныя и опредѣленныя нарушены, и судъ за нарушеніе ихъ ясенъ и опредѣлененъ. Се предъ сознаніемъ нашимъ и Господь, заповѣди давшій и судъ опредѣлившій! Некуда увернуться: остается или погибать съ осужденными, или надо поспѣшить выйти изъ сего пагубнаго состоянія... Опасеніе за себя, за свою участь вѣчную будетъ въ вашихъ рукахъ рычагомъ, которымъ перевернете вы все свое внутреннее и произведете тамъ спасительное измѣненіе.
«Опять повторяю, что это сами вы должны произвееть въ себѣ: никто сторонній за васъ этого сдѣлать не можетъ. Душа каждаго темна для другаго. Только для самого человѣка она становится ясною, когда онъ войдетъ въ себя и начнетъ совѣщаться съ собою о томъ, какъ быть и что предпринять. Войдите же теперь въ себя и тамъ, съ душею своею, въ сокровенномъ совѣтѣ своемъ, положите: что же, душа, все валяться во грѣхѣ? Встанемъ и пойдемъ твердою ногою къ Господу, готовому принять насъ! Чтобы успѣшнѣе при семъ дѣйствовать на себя, обставьте себя возбудительными помышленіями о томъ, какъ мерзокъ грѣхъ, какъ много оскорбляетъ онъ Господа, столько къ намъ милосердаго, какъ много унижаетъ онъ насъ самихъ, къ богоподобію предназначенныхъ, и въ какую бѣду ввергаетъ, здѣсь лишая покоя, и тамъ готовя вѣчное мученіе. Приложите къ сему представленіе, что вы умираете или уже умерли и предстаете на нелицепріятный судъ, на которомъ ни одинъ грѣхъ неоплаканный забытъ не будетъ. Все сіе представя, сколько можете, живѣе, переговорите съ душею своею: ну, что же будемъ дѣлать, душа, и какъ рѣшимъ? Знаешь, что все сіе истинно. Точно, мерзокъ грѣхъ предъ Богомъ и всѣми святыми, какъ и предъ нашею совѣстью; и точно такая горькая участь въ вѣчности ожидаетъ за него, если не отстанемъ отъ него. Изъ-за чего же мы съ тобою будемъ себя губить? Сладость грѣха мала и минутна, а горечь его безмѣрна и вѣчна: бросимъ его! Развѣ мы хуже другихъ или задѣлены чѣмъ? Или Господь всѣхъ не есть и нашъ Господь? Или спасительныя Его учрежденія въ святой Церкви закрыты для насъ? Что же бросать намъ себя на посрамленіе предъ всѣми и на утѣху злобнымъ врагамъ нашимъ и Божіимъ? Бросимъ грѣхъ! Вотъ на исповѣди разрѣшеніе получимъ, въ святомъ причащеніи Господа къ себѣ пріимемъ, и потомъ съ Нимъ начнемъ жить по заповѣдямъ Его, миромъ душевнымъ здѣсь наслаждаясь и блаженство вѣчное себѣ готовя тамъ...
«Мужайтесь! Господь близъ! Онъ назираетъ за движеніями вашего сокровеннаго дѣланія, и готовъ помочь вамъ. Какъ только увидитъ Онъ, что вы склоняетесь на добро, тотчасъ закрѣпитъ то въ васъ Своею благодатію. Безъ Господа ничего не можемъ мы сдѣлать; но Онъ ожидаетъ всегда собственнаго нашего напряженія на добро, и только тогда, когда замѣтитъ его, тотчасъ готовъ бываетъ къ намъ съ Своею помощію. Почему совѣщаясь съ душею своею и напрягаясь произвести добрыя въ ней движенія, поминутно обращайтесь къ Господу въ молитвѣ – все тамъ же, въ сокровенной клѣти вашего сердца. Поговорите душѣ, и къ Господу припадите съ болѣзненнымъ взываніемъ умягчить душу и воздѣйствовать на измѣненіе ея. Потомъ опять начинайте говорить душѣ, и опять къ Господу обращайтесь. Призывайте на помощь Владычицу Богородицу, Ангела своего хранителя, соименнаго святаго и всѣхъ святыхъ... Трудитесь! Помощь придетъ!!...»{7}.
Пробудившись, человѣкъ обыкновенно возвращается къ сознательной жизни. Но не всегда это бываетъ.
«Кого пробудили, тотъ можетъ опять заснуть не встававши. Иного разбудятъ, а онъ тотчасъ опять заснетъ; опять разбудятъ, а онъ опять заснетъ. Иной пробудится и знаетъ, что надобно встать, но такъ лежитъ, – не спитъ и не встаетъ. Все это въ разныхъ видахъ повторяется и въ духовной жизни. Пробудится грѣшникъ и опять предается сну безпечности, опять пробудится и опять засыпаетъ...»{8}.
Пробудившійся дѣйствительно встаетъ съ ложа сна и начинаетъ, при ясномъ свѣтѣ, различать всѣ окружающіе предметы. Такъ и пробудившійся отъ сна грѣховнаго долженъ ясно сознать свое грѣховное состояніе.
«Посмотрите же: въ чемъ и какъ согрѣшили вы, войди всякій въ себя и займись разсмотрѣніемъ жизни своей и всего, что въ ней было неисправнаго. Конечно, всякій готовъ говорить и говоритъ о себѣ, что онъ грѣшенъ, и не говоритъ только, а не рѣдко и чувствуетъ себя таковымъ но сія грѣховность представляется намъ въ насъ въ видѣ смутномъ, неопредѣленномъ. Этого мало.... Надобно опредѣлительно разъяснить себѣ: что именно въ насъ нечисто и грѣшно, и въ какой мѣрѣ? Надобно знать свои грѣхи ясно и раздѣльно, какъ бы численно. Для сего вотъ что сдѣлай: поставь съ одной стороны Законъ Божій, а съ другой собственную жизнь, – и смотри, въ чемъ они сходны и въ чемъ несходны? Бери или свои дѣла и подводи ихъ подъ законъ, чтобы видѣть, законны ли они, или бери законъ и смотри, исполнялся ли онъ, какъ слѣдуетъ, въ жизни твоей или нѣтъ? Напримѣръ, ты былъ оскорбленъ и отмстилъ: такъ ли велитъ законъ христіанскій? Видѣлъ погрѣшности другихъ и осуждалъ: такъ ли слѣдуетъ по заповѣдямъ Христовымъ? Сдѣлалъ что доброе и высился или трубилъ предъ собою: позволительно ли такъ дѣлать христіанину? Или законъ велитъ въ церковь Божію ходить нелѣнностно и стоять въ ней благоговѣйно, во вниманіи и молитвѣ: исполнялось ли это? Законъ велитъ не похотствовать, не гнѣваться, не завидовать, не присвоить чужаго и проч.: сообразовалось ли поведеніе ваше съ сими правилами?... Такъ пройди и законъ весь и свою жизнь всю. Но чтобъ ничего не опустить въ семъ важномъ дѣлѣ самоиспытанія, хорошо держаться въ немъ какого-либо порядка. Вообрази себѣ яснѣе всѣ обязанности наши въ отношеніи къ Богу, ближнему и самому себѣ и потомъ точнѣе и подробнѣе просмотри свою жизнь по всѣмъ симъ отношеніямъ. Или перебирай заповѣди десятословія, одну за другою, со всѣми частными предписаніями, содержащимися въ нихъ, и смотри, исполнилъ ли ты все, требуемое ими? Читай также, кто можетъ, нагорную бесѣду Спасителя, гдѣ Онъ изъясняетъ законъ древній, восполняя его духомъ христіанскимъ, или читай посланія апостольскія, гдѣ излагаются обязательныя для христіанъ дѣла и распоряженія въ общихъ обозрѣніяхъ: напр. съ 12 гл. посланія къ Римлянамъ или съ 4-й посланія къ Ефесеямъ, посланіе апостола Іакова и св. Іоанна Богослова первое, и прочее. Смотрись во все это, какъ въ зеркало, и увидишь, гдѣ въ тебѣ какое есть пятно или безобразіе.
«Вслѣдствіе такого пересмотра жизни, откроется въ числѣ нашихъ дѣлъ, словъ, чувствъ, помышленій и желаній множество или прямо противозаконныхъ, или полузаконныхъ, такихъ, т. е., въ коихъ несовсѣмъ чисты были намѣренія, хоть они внѣшно и сообразны съ закономъ, соберется всего многое множество, и, можетъ быть, вся жизнь окажется составленною изъ однихъ дѣлъ недобрыхъ, какъ непрерывная цѣпь, или непрерывный рядъ издѣлій безобразныхъ и отвратительныхъ.
«Но въ этомъ только начало самопознанія, и останавливаться на семъ не должно. Надобно проходить далѣе въ познаніи своей грѣховности, или глубже входить въ грѣховное сердце свое. Подъ дѣлами и словами, подъ частными мыслями, желаніями и чувствами лежатъ постоянныя расположенія сердца, служащія для нихъ источниками; совокупность сихъ расположеній составляетъ личность человѣка и опредѣляетъ его характеръ: ихъ-то потому особенно и надо узнать. Труда тутъ немного: добросовѣстность наша предъ собою не позволитъ намъ скрыть – чѣмъ обладается сердце наше и какіе обитаютъ въ немъ властители. А то, и осязательнаго можно указать о томъ свидѣтеля, именно: какія дѣйствія недобрыя чаще вырываются, и притомъ съ такою силою, что мы совладать съ собою не можемъ, для тѣхъ надобно полагать въ сердцѣ соотвѣтственную склонность, или страсть, которая и служитъ постояннымъ ихъ производителемъ. Если, напр. кто, указывая на другого, въ одномъ случаѣ скажетъ: смотри, что онъ дѣлаетъ! – въ другомъ съ досадою повторитъ: какая несообразность! – а то – мину покажетъ насмѣшливую, и вообще охотнѣе и больше говоритъ о чужихъ дѣлахъ съ невыгодной стороны, тому нетрудно догадаться, что онъ недугуетъ богопротивною страстію къ осужденію.
«Такое разсмотрѣніе приведетъ насъ къ познанію господствующихъ въ насъ страстей, или одной преобладающей надъ всѣми. Извѣстно вамъ, что корень всему злу въ насъ есть самолюбіе. Изъ самолюбія выходятъ гордость, корыстность и страсть къ наслажденіямъ, а отъ нихъ уже и всѣ прочія страсти. Онѣ всѣ есть у всякаго кто грѣшитъ; но не у всѣхъ въ одинаковой степени: у одного гордость преобладаетъ, у другого корыстность, у третьяго страсть къ наслажденіямъ. И гордый нечуждъ корыстныхъ видовъ и наслажденій; но легко одолѣваетъ ихъ, когда удовлетвореніе ими можетъ унизить его; и своекорыстный готовъ поутѣшиться, если это ему ничего не стоитъ и проч. Такъ, у всякаго одна какая-либо страсть господствуетъ, а прочія стоятъ какъ бы въ тѣни и въ подчиненіи ей. Эту-то гослодственную и надобно увидѣть и опредѣлить, чтобъ потомъ на нее рѣшительнѣе и дѣйствовать можно было. Одинъ св. отецъ говоритъ: Господь требуетъ отъ тебя возстановленія цѣломудрія; а ты богадѣльни, да часовни строишь: исправь прежде первое, и второе благопріятно будетъ!
«Но и еще далѣе надобно идти въ познаніи себя. Послѣ всего, надобно опредѣлить общій духъ жизни нашей, или отличительную черту ея, именно: кому мы служимъ? Господу, или себѣ и грѣху? Что имѣемъ въ виду? Себя или Господа, – Его славу и угожденіе Ему? За кого всегда стоимъ? За имя Божіе или за свое? Эта черта опредѣляетъ: что мы такое сами по себѣ и чего потому ожидать себѣ должны? Познаніемъ его выплавляется самопознаніе. Это – общій выводъ изъ предыдущаго, который самъ собою скажется въ совѣсти, ясно опредѣлится въ сознаніи, и исповѣдуется предъ лицемъ Господа всевѣдущаго.
Такъ, наконецъ, вообразится вся картина нашей грѣховности и вся исторія нашей грѣховной жизни: дѣла чувства и расположенія и главный духъ жизни! Вслѣдъ за симъ надобно возболѣзновать о себѣ и оплакать грѣхи свои.
II. Сокрушеніе сердца.
«Познавши свою грѣховность, не будь холоднымъ ея зрителемъ. Не проходи ея мысленно съ такимъ же равнодушіемъ, какъ ходятъ по чужому, запущенному и заросшему дурною травою полю. Приблизь сіе познаніе къ совѣсти, и вмѣстѣ съ нею начни возбуждать въ сердцѣ спасительныя покаянныя чувства. Симъ чувствамъ, естественно самимъ собою слѣдовало бы происходить въ насъ, но не всегда бываетъ такъ. Сердце огрубѣваетъ отъ грѣха. Какъ чернорабочій человѣкъ грубѣетъ отъ свойства своихъ работъ, такъ грубѣетъ сердце у человѣка, который самъ себя предаетъ на черную работу грѣху и страстямъ, копаетъ рожцы и питается ими. Потому нелегко оно умягчается, когда надо бываетъ возводить его къ раскаянію. Вотъ и еще трудъ, и трудъ болѣе значительный: ибо въ дѣлѣ покаянія – все отъ чувствъ сердца!
«Приступая къ сему, прежде всего понудь себя дойти до самообличенія, напрягись возбудить въ себѣ чувство виновности, такъ чтобъ въ глубинѣ сердца твоего сказалось: виноватъ! Тутъ будетъ борьба съ самооправданіемъ, или извиненіями своихъ паденій и грѣховъ. Чтобъ отогнать ихъ, устрани изъ вниманія все, оставь себя одного и Бога – Судію, и безъ укрывательства укори себя: зналъ ты, что ненадобно грѣшить, и грѣшилъ; могъ воздержаться и избѣжать увлеченія, и не употребилъ во благо свое своего самовластія; и совѣсть претила тебѣ, а ты съ презорствомъ заглушалъ сей Божій въ тебѣ гласъ. Затѣмъ, сообрази мѣста, времена и обстоятельства грѣховныхъ дѣлъ своихъ, и изъ всего извлеки свѣдѣнія, которыя заставили-бы сердце твое и совѣсть твою проснуться чувствомъ виновности и воззвать: виноватъ! ничего не имѣю въ оправданіе! Такъ переходи отъ одного грѣха и отъ одного нечистаго расположенія къ другому, и ко всему, какъ подпись какую, прилагай: виноватъ!
«Совершая добросовѣстно сіе дѣйствіе обличенія, ты сердечно утвердишь за собою всѣ грѣхи свои; сознаешься, что и въ томъ виноватъ, и въ другомъ и въ третьемъ, – во всемъ виноватъ, облечешься какъ бы во грѣхи свои и почувствуешь, что они лежатъ на тебѣ всею своею тяжестію; сознаешь себя безотвѣтнымъ въ нихъ и воззовешь: окалненъ азъ! Послѣ же того, какъ произойдетъ сіе въ сердцѣ твоемъ, поспѣши возбуждать, или изводить изъ сердца, предрасположенные уже къ тому, болѣзненныя чувства, составляющія содержаніе истиннаго раскаянія, именно: печаль, что оскорбилъ Бога; стыдъ, что довелъ себя до такой неисправности; жалѣніе, что могъ воздержаться и не воздержался, и досаду на свой грѣшный произволъ, невнимавшій никакимъ внушеніямъ разума и совѣсти. Чувства сіи сами собой готовы будутъ возраждаться изъ сердца, послѣ сознанія грѣховъ и своей виновности; но ты и самъ помогай имъ развиваться, и раздражай ихъ сильнѣе и сильнѣе. Пусть горитъ въ нихъ душа, какъ въ огнѣ: чѣмъ болѣе будетъ горѣть, и чѣмъ сильнѣе будетъ горѣніе, тѣмъ спасительнѣе. Предѣлъ, до котораго надо довести сіе болѣзнованіе о грѣхахъ, есть омерзеніе къ грѣхамъ и отвращеніе отъ нихъ. Въ семъ отвращеніи опора рѣшимости не грѣшить и надежда самоисправленія. Кто отвращеніе возъимѣлъ ко грѣху, тотъ сталъ внѣ его, или извергъ его изъ себя и имѣетъ теперь полную свободу дѣйствовать не чувствуя влеченій его. Вотъ минута, когда смѣло можешь приступить къ обѣту – не грѣшить, который произнесется въ сердцѣ твоемъ предъ лицемъ Господа. Пади тогда передъ Нимъ и скажи: не буду! Никогда не буду грѣшить, хотя бы умереть пришлось: только спаси и помилуй! Сей сердечный обѣтъ долженъ увѣнчать чувства раскаянія и засвидѣтельствовать ихъ искренность. Онъ не въ словѣ, а въ чувствѣ, и составляетъ внутренній завѣтъ сердца съ Богомъ, возстановляетъ религію сердца»{9}.
III. Обращеніе къ Богу.
«Если-бъ кто спросилъ: какъ знать, что мы достаточно поскорбѣли о грѣхахъ своихъ или что сердечное о нихъ сокрушеніе произвело въ насъ свое дѣйствіе? тому отвѣтимъ: предѣлъ сердечнаго о грѣхахъ сокрушенія есть твердое намѣреніе не оскорблять болѣе грѣхами своими Бога. Такое намѣреніе есть прямой плодъ сокрушенія и означаетъ, что сокрушеніе наше было искренно, полно и Богу угодно. Въ свою очередь и сіе намѣреніе обратно воздѣйствуетъ на сокрушеніе: утоляетъ жгучесть его, умягчаетъ и оживляетъ и возвышаетъ благонадежіе помилованія. Все въ покаяніи связано одно съ другимъ непрерывною цѣпью; потому не довольствуйся чувствами скорби, – но въ тоже время какъ скорбишь, понуждай себя и къ оставленію грѣховъ, располагаясь не впадать болѣе въ нихъ и не поставлять себя въ такое скорбное и томительное состояніе. Какой больной, узнавъ причину болѣзни, тотчасъ-же не рѣшится впредь всячески отстранять сію причину? Кто, потянувшись на камень и разбившись, не даетъ зарока не ходйть болѣе путемъ тѣмъ? Такъ, кто почувствуетъ боль отъ грѣховъ и сознаетъ, какъ они разбили его, не станетъ долго разгадывать, а тотчасъ положитъ конецъ грѣхолюбію своему. Тутъ же, когда возболѣзнуетъ о грѣхахъ, будетъ приводить на память всѣ грѣховные случаи, и видя, въ чемъ гдѣ состояла оплошность, положитъ избѣгать ихъ всячески, опредѣляя и самый способъ къ тому. Былъ, напр., въ такомъ-то домѣ, и вотъ въ какой грѣхъ впалъ: не буду болѣе ходить туда. Сдружился съ такими-то людьми, и они вотъ чему меня научили: разорву теперь всякую съ ними связь. Пустился на такую-то забаву, и вотъ что случилось: теперь ни за что ужъ себѣ того не дозволю. Такъ, пересматривая всю жизнь грѣховную, искренно кающійся и скорбящій о грѣхахъ своихъ полагаетъ благія намѣренія, какъ гдѣ что исправить, на всемъ пространствѣ своей жизни, чтобъ не падать въ грѣхи; и тутъ же распоряженія и порядки дѣлаетъ соотвѣтственно такимъ намѣреніямъ, говоря въ себѣ: хоть умереть, а ужъ никакъ не пойду тѣми путями, которые завели меня въ такое пагубное состояніе. Какъ тотъ, кто, чувствуя въ душной комнатѣ стѣсненное дыханіе, стремительно бѣжитъ вонъ, чтобы подышать свѣжимъ воздухомъ; или какъ тотъ, кому стало несносно тѣсное платье, сбрасываетъ его при первой возможности; такъ грѣшникъ, возболѣзновавшій о грѣхахъ, сбрасываетъ съ себя бремя ихъ и стремительно бѣжитъ изъ нечистаго и тлетворнаго дома грѣха въ чистую область богоугодной жизни.
«Вотъ, у кого образуются въ сердцѣ такія расположенія и порывы, тотъ явится совершеннымъ говѣльщикомъ. Такой не запнется потомъ на исповѣди и не станетъ скрывать, грѣховъ своихъ, но съ желаніемъ всѣ ихъ извергнетъ изъ себя вонъ, какъ ядъ какой. Кто-же такъ исповѣдуется, тотъ чистымъ приступитъ къ чашѣ Господней и достойна сподобится причаститься св. Христовыхъ Таинъ. А кто сего сподобится, тотъ пріиметъ въ себя Господа, и съ Нимъ всѣ силы, яже къ животу и благочестію, и станетъ прочее жить въ нынѣшнемъ вѣкѣ благочестно, цѣломудренно и праведно.
«Напряженная рѣшимость тотчасъ-же разстаться съ грѣхомъ и всѣмъ порядкомъ грѣховной жизни и начать жить по всѣмъ сознаннымъ условіямъ Богоугодной жизни – это есть главное дѣло въ обращеніи къ Богу, или это то и есть само – обращеніе. Тутъ совершается переломъ воли, послѣ котораго оно уже не хочетъ грѣха, мерзитъ имъ, отвращается отъ него; и напротивъ напрягается любить и дѣлать одно добро, Богу угодное.
«Какъ совершается сей переломъ, трудно опредѣлить. Онъ происходитъ во святилищѣ духа нашего, сокровенно и потаенно, какъ сокровенны всѣ зародыши жизни. И тутъ, какъ и въ первомъ шагѣ, все совершаетъ благодать? Ея премудрыя устроенія кто изслѣдитъ? А что намъ надобно дѣлать, то опредѣлимъ въ короткихъ словахъ!
«Пришла мысль о спасеніи; почувствовалъ ты опасность пребыванія во грѣхѣ, возымѣлъ намѣреніе исправиться: смотри, не пропусти сихъ движеній души твоей безъ вниманія! Это есть даръ благодати: не презри и не отвергни его. Что внушается тебѣ сдѣлать, не отлагай того до завтра. Сейчасъ-же войди въ себя и начни заботливо разсчитывать и соображать все, что надлежитъ тебѣ по сему сдѣлать съ собою и для себя. Затѣмъ начни ходить въ томъ чинѣ, въ которомъ внѣдряется и возгрѣвается побѣдительная благодать: храни постъ, ходи въ церковь, твори милостыню, прекрати на время житейскія дѣла и заботы, уединись, читай, если можешь, и размышляй, а главное: молись, – молись умомъ твоимъ и сердцемъ и припадай къ Господу, болѣзненно взывая о помощи одолѣть себя. Если будешь дѣлать сіе со всею искренностію, добросовѣстностію и терпѣніемъ, призритъ наконецъ Господь на исканіе твое, осѣнитъ тебя благодатію Своею, умягчитъ сердце твое и подастъ силы переломить упорство воли твоей. Есть много узъ, кои не даютъ душѣ возстать и идти ко Господу. Кромѣ порочныхъ страстей и склонностей, порядокъ внѣшней, сложившейся подъ вліяніемъ грѣха, жизни, привычки, взаимныя отношенія, страхъ за жизнь и благосостояніе составляютъ крѣпко-стѣнную темницу, въ которой томится грѣшная душа! Но все это растаеваетъ отъ огня благодати Божіей. Въ минуту сію человѣкъ все приноситъ въ жертву Богу и на все готовъ до положенія живота: только-бы Богъ простилъ и принялъ его къ Себѣ, хотя бы послѣднимъ изъ всѣхъ, работающихъ въ дому Его. Что говорилъ блудный, то говоривъ и всякій, съ рѣшимостію обращающійся къ Богу: возставъ иду – и реку отцу моему: отче, согрѣшихъ на небо и предъ тобою, и ужъ нѣсть достоинъ нарещися сынъ твой; сотвори мя, яко единаго отъ наемникъ твоихъ!
«Моментъ рѣшимости есть главный моментъ обращенія... Что послѣ того слѣдуетъ, уже есть исполненіе того, что во время его полагаетъ сдѣлать человѣкъ»{10}.
IV. Исповѣдь.
Исповѣдь, разрѣшеніе отъ духовнаго отца и причащеніе святыхъ пречистыхъ и животворящихъ Христовыхъ Таинъ – слѣдствіе окончательно созрѣвшей рѣшимости грѣшника идти ко Господу. Это – не придатокъ къ дѣлу обращенія, а есть «необходимое его завершеніе, есть запечатлѣніе того, что образовалось въ сердцѣ въ минуты рѣшимости. Напоминаю о семъ ради того, не подумалъ бы кто ограничиться однимъ внутреннимъ обращеніемъ къ Богу, устраняясь отъ божественныхъ таинствъ. Обращеніе такое будетъ ненадежно и не поведетъ ни къ чему доброму. Если кузнецъ, сдѣлавъ ножъ, какъ слѣдуетъ, не закалитъ его, ножъ этотъ остается мягкимъ и ни къ чему негожимъ. Точно такъ и человѣкъ, рѣшившійся оставить грѣхъ и начать работать Господу, если не приметъ исповѣди и св. причастія, не имѣетъ силы и мужества ни къ какому добру и всегда почти уступаетъ препятствіямъ. А это значитъ тоже почти, что оставаться въ томъ же положеніи, какъ прежде или остановиться на полдорогѣ... Неоходимо облечься и вооружиться благодатію исповѣди и святаго причастія, чтобы съ силою, въ должномъ вооруженіи, выйти на дѣла Богоугожденія и спасенія. Когда проходитъ ночь и настаетъ день, исходитъ человѣкъ на дѣло свое и на дѣланіе свое до вечера: такъ, когда проходитъ ночь грѣха и возсіяваегъ въ душѣ день благодати о Христѣ Іисусѣ, облагодатствоваиный исходитъ на дѣло свое и работаетъ до вечера жизни своей, Господу поспѣшествующу и благія его начинанія утверждающу Своимъ благоволеніемъ и благословеніемъ».
«Покаяніе съ исповѣдію – сердце говѣнія. Предыдущіе подвиги служатъ приготовленіемъ къ нимъ, а святое причащеніе увѣнчиваетъ и завершаетъ все. Безъ настоящаго покаянія и исповѣди и подвиги останутся безплодными, и святое причащеніе будетъ не во исцѣленіе души и тѣла.
«Дѣло покаянія просто: одинъ вздохъ и слово: согрѣшилъ, не буду! Но этотъ вздохъ долженъ пройти небеса, чтобы стать ходатаемъ у престола Правды; и это слово должно изгладить изъ книги живота всѣ письмена, коими означены тамъ грѣхи наши. Гдѣ же возьмутъ они такую силу? Въ безжалостномъ самоосужденіи и въ горячемъ сокрушеніи. Вотъ сюда и да будетъ устремлено все наше покаянное рвеніе: умягчите и сокрушите сердце свое и потомъ, въ часъ исповѣди, не устыдитесь открыть все, что стыдитъ васъ предъ лицемъ Бога и людей.
«Въ дѣлѣ говѣнія самымъ труднымъ представляется намъ идти на духъ и открыться духовному отцу своему; на дѣлѣ же это должно быть самымъ отраднымъ дѣйствіемъ. Не отрадно ли покрытому ранами получить исцѣленіе? Запятнанному всякою нечистотою быть омыту? Связанному узами получить свободу? Но въ этомъ и состоитъ сила священническаго разрѣшенія на исповѣди. Приходимъ въ ранахъ, отходимъ исцѣленными; приходимъ нечистыми, отходимъ убѣленными; приходимъ въ узахъ, отходимъ свободными. Таково обѣтованіе Божіе: глаголи ты беззаконія твоя прежде, да оправдишися!
«Оправдишися несомнѣнно, но прежде глаголи беззаконія твоя безъ утайки. Вѣдай, что только открытая рана врачуется, только обличенная нечистота омывается, только указанная уза разрѣшается. Блюди убо, да не неисцѣленъ, не убѣленъ и не освобожденъ отыдеши!
«Дѣйствующій здѣсь есть Господь. Духовный отецъ – Его лице представляетъ и Его слово изрекаетъ. Господь знаетъ грѣхъ твой, и ты мысленно не можешь не сознавать его предъ Господомъ; но Господь хочетъ знать: обличилъ ли бы ты себя во грѣхѣ предъ лицемъ Его, если бы Онъ Самъ сталъ предъ тобою, или бы сталъ запираться, какъ прародители. Почему и положилъ являть тебѣ лице Свое въ отцѣ духовномъ, исповѣдающимъ тебя, повелѣвъ изрекать ему отъ Своего лица и разрѣшительное слово, которое потому, будучи произносимо на землѣ слабою тварію, запечатлѣвается на небѣ силою Божіею.
«И другое еще лице представляетъ духовный отецъ – лице всего человѣчества. Кто стыдится обличить себя на исповѣди, да гонитъ стыдъ сей тѣмъ помышленіемъ, что здѣсь стыдъ за стыдъ: стыдъ меньшій за стыдъ большій; стыдъ спасительный за стыдъ безотрадный и безполезный! Предъ лицемъ всего человѣчества обличатся нѣкогда всѣ недобрыя дѣла наши, и такимъ стыдомъ покроютъ насъ, что мы охотнѣе бы согласились быть заваленными горами, нежели подвергаться ему. Вотъ и упредилъ Господь устыдѣніе предъ однимъ, чтобы чрезъ то избавить отъ престыженія предъ цѣлымъ человѣчествомъ.
«Есть одно препагубное лукавство въ сердцахъ нашихъ: всѣ грѣхи раскрываютъ иногда охотно, исключая своего главнаго, – того, который больше всѣхъ срамитъ и стыдомъ покрываетъ лице наше. Чаще всего это плотскій грѣхъ; но и всякій другой можетъ стать въ разрядъ сей. Въ комъ есть такая немочь, тотъ готовъ бываетъ и всѣ подвиги подъять, и всякія добродѣтели совершать, лишь бы неприкосновенною осталась любимая болѣзнь. А у Господа таковъ законъ: не давай мнѣ милостыни, когда страждешь нецѣломудріемъ; не давай поста, когда обременемъ любостяжаніемъ; не давай труда молитвеннаго, когда недугуешь тщеславіемъ. Свою рану открывай, чтобы исцѣлиться и украситься противоположною добродѣтелію. Воодушевись же всякая душа преодолѣть себя въ томъ особенно, что противится преодолѣнію.
«Сей недостойный плодъ покаянія есть слѣдствіе недолжнаго приготовленія къ исповѣди. Исповѣди предшествуетъ говѣніе въ трудахъ пощенія, уединенія, бдѣнія и молитвословій. Эта часть строгаго житія, озлобляющаго и сокрушающаго плоть, установлена затѣмъ, чтобъ подъ симъ внѣшнимъ подвигомъ зачались и совершились сокрушенно покаянныя движенія сердца. Она необходима какъ пособіе, но безъ покаянныхъ чувствъ цѣли не имѣетъ и теряетъ свое значеніе. Кто сокрушаетъ себя только внѣшно, о томъ нельзя еще сказать, чтобъ онъ имѣлъ уже силу и къ полной, беззазорной исповѣди, но кто при этомъ сокрушаетъ себя и внутренно, у того исповѣдь бываетъ чиста, полна, неукрывательна. Кто позналъ грѣхъ свой, созналъ себя въ немъ виновнымъ, оплакалъ его и сталъ мерзить имъ, – тотъ уже внутренно, настроеніемъ сердца изрекъ предъ Богомъ: виновенъ! не буду! Такой бываетъ готовъ предъ цѣлымъ свѣтомъ исповѣдывать, а не предъ однимъ только духовнымъ отцемъ. И вотъ гдѣ корень цѣлебности покаянія – въ сердечномъ сокрушеніи о грѣхахъ, съ мерзеніемъ къ нимъ! Сердце сокрушенно и смиренно Богъ не уничижитъ. Умягчи же сердце свое, расплавь его сокрушеніемъ, и оно само извергнетъ изъ себя все нечистое; а исповѣдь попалитъ все то огнемъ стыда и Божія разрѣшенія.
«Сердце слезящее и болѣзнующее мудрость привлекаетъ, которая научаетъ кающагося такъ въ покаяніи дѣйствовать и внутренно и внѣшно, чтобъ полными рукоятіями пожать плоды его, въ число коихъ входитъ не помилованіе только и всепрощеніе, но и полное измѣненіе сердца на лучшее, отъ котораго – исправленіе жизни. Глубоко сокрушенный полно исповѣдуется и по исповѣди является вполнѣ новымъ. Помяните примѣры Маріи Египетской, Таисіи, Евдокіи, Моѵсея Мурина, Давида разбойника и другихъ. О подобномъ измѣненіи и да ревнуетъ всякій говѣющій и готовящійся къ исповѣди!
«Сокрушеніе и исповѣдь, чрезъ разрѣшеніе, производятъ сочетаніе Божеской и человѣческой стихій въ покаяніи, изъ коихъ выходитъ новая тварь, какъ вначалѣ изъ купели крещенія. Сего и да сподобитъ Господь многомилостивый всѣхъ васъ, да изыдете изъ врачебницы покаянія всѣ во всемъ исцѣленными и совершенно обновленными, во всѣхъ чувствахъ и расположеніяхъ сердца вашего; чтобъ отселѣ любить то, къ чему прежде холодны были, и ненавидѣть то, къ чему прежде пристращены были; чтобы любить вмѣсто гнѣва кротость, вмѣсто гордости смиреніе, вмѣсто пьянства трезвость, вмѣсто блуда цѣломудріе, вмѣсто зависти доброжелательство, вмѣсто сластолюбія воздержаніе, вмѣсто лѣности трудолюбіе, вмѣсто разсѣянности степенность, вмѣсто бранчивости миролюбіе, вмѣсто пересудъ и клеветъ доброрѣчіе и блюденіе чести ближняго; словомъ, вмѣсто всякаго порока и страсти – противоположную добродѣтель и благорасположеніе.
«Одинъ добрый покаянникъ, когда послѣ исповѣди товарищи прежней недоброй жизни приглашали его къ обычнымъ утѣхамъ, съ твердостію отвѣчалъ: я уже не тотъ! Вотъ въ какомъ настроеніи надобно явиться и намъ въ концѣ поприща говѣнія, чтобъ когда возстанутъ обычныя страсти съ требованіемъ удовлетворенія, всѣ кости наши рекли имъ въ отвѣтъ: мы уже не тѣ!»{11}.
V. Святое причащеніе.
«Грѣхи оплаканные, исповѣданные и разрѣшенные, уже не въ васъ, или не на васъ. Они то же, что сучья, отрубленные отъ дерева: когда любили грѣхи, они были на древѣ жизни нашей живыми вѣтвями и питались отъ него; когда же мы отвратились отъ нихъ, стали мерзить ими, раскаялись и исповѣдались, – этимъ дѣйствіемъ мы отсѣкли ихъ отъ себя. Въ минуту разрѣшенія они отпали отъ насъ. Теперь – это сухія вѣтки, и Господь идетъ попалить въ насъ сіе терніе прегрѣшеній. Чрезъ разрѣшеніе грѣховъ Онъ себѣ приготовляетъ въ насъ достойную Себя обитель, очищенную и пометенную.
«Къ сему главному дѣйствію останется приложить потомъ еще одно – сохранить неразвлеченнымъ вниманіе и сердце безмятежнымъ. Блюдитесь убо разсѣянія и смятенныхъ заботъ. Если на всю недѣлю были оставлены обычныя дѣла, то тѣмъ паче обязательно не касаться ихъ теперь и, отъ всего отстранившись, въ себя войти, и тамъ пребывать съ единою мыслію о Господѣ, имѣющемъ пріити къ вамъ. Всякое движеніе стороннихъ мыслей прекратите и, единаго Господа созерцая, молитесь ему умною не многословною молитвою, говоря каждый въ себѣ: не отвержи мене, Господи, отъ лица Твоего! Не погнушайся мною, много оскорбившимъ Тебя! Не отжени меня отъ трапезы Твоей, какъ нечистаго! Живи же мя по словеси Твоему! Посѣти мя по милости Твоей, хоть недостойнаго! Пріиди ко мнѣ погибающему и спаси мя! Или просто, одно слово тверди: Господи Іисусе Христе, Сыне Божій, помилуй мя! Или и безъ словъ, въ сердцѣ припадай къ стопамъ Его, милости чая!
«Этимъ однимъ можно бы ограничить весь нынѣшній приготовительный трудъ. Но если мысль не будетъ сильна пребывать въ семъ единомъ, дайте ей въ занятіе размышленіе о самомъ причащеніи и, чтобъ она не блуждала много, связывайте ее словами Господа и святыхъ апостоловъ о семъ таинствѣ. Пусть внимаетъ тому, что сказалъ Господь. Пусть поучается въ томъ, что изрекли апостолы, и созидаетъ тѣмъ душу свою.
«Азъ есмъ хлѣбъ животный, – говоритъ Господь, – иже сшедый съ небесе: аще кто снѣсть отъ хлѣба сего, живъ будетъ во вѣки. И хлѣбъ, его же Азъ дамъ, плотъ Моя есть, юже Азъ дамъ за животъ міра. Аминъ, аминъ глаголю вамъ, аще не снѣсте плоти Сына Человѣческою, ни піете крове Его, живота не имате въ себѣ. Ядый Мою плотъ и піяй Мою кровъ, иматъ животъ вѣчный, и Азъ воскрешу его въ послѣдній день. Плоть бо Моя истинно есть, брашно, и кровь Моя истинно есть пиво. Ядый Мою плотъ и піяй Мою кровъ, во Мнѣ пребываетъ, и Азъ въ немъ (Іоан. 6, 48-58). Размышляйте о семъ и поучайтесь! Или возьмите, что на тайной вечери говорилъ Господь: Пріимите, ядите, сіе есть тѣло Мое. Пійте отъ нея вси, сія бо есть кровъ Моя (Матѳ. 26, 26). Или то, чему училъ апостолъ: аще кто ястъ хлѣбъ сей и піетъ чашу сію недостойнѣ... повиненъ будетъ тѣлу и крови Господней (1 Кор. 11, 27).
«Дайте какое-либо изъ сихъ изреченій уму своему; и пусть разсуждаетъ, извлекаетъ изъ него назиданіе себѣ и къ сокрушенной молитвѣ себя располагаетъ. Когда придетъ молитва, падайте предъ Господомъ мысленно, или и съ тѣломъ, и не отступайте отъ молитвы, пока есть молитва. Отойдетъ или ослабѣетъ молитва, размышленіемъ подогрѣйте ее и опять молитесь.
«Такъ, поперемѣнно, въ богомысліи и молитвѣ, позаботьтесь провести весь остатокъ нынѣшняго дня, и особенно вечеръ, пока не успокоитесь сномъ. Вотъ настанетъ утро. Какъ только откроете вы очи свои, поскорѣе возьмитесь за свою мысль и поспѣшите воскресить въ ней сознаніе величія наступившаго для васъ дня, – дня преблагословеннаго во дняхъ жизни вашей, говоря въ себѣ: сей день, его же сотвори Господь, возрадуемся и возвеселимся въ онь! Наступила Пасха для души моей! Но не суетитесь и не развлекайтесь многимъ; поспѣшите опять собраться съ мыслями и установить вниманіе ваше на единомъ на потребу, на томъ, что имѣетъ быть съ вами и для васъ. И въ этомъ духѣ готовьтесь во святую церковь къ божественной литургіи, поспѣшая къ коей, говорите себѣ: се Женихъ грядетъ, изыдемъ въ срѣтеніе!..
«Душеполезное Чтеніе». 1897. Ч. 1. Кн. 3 (Мартъ). С. 432-453.
{1} Путь ко спасенію, стр. 120.
{2} О покаяніи, причащеніи Святыхъ Христовыхъ Таинъ и исправленіи жизни. 76.
{3} Тамъ же.
{4} Тамъ же, стр. 28-29.
{5} Тамъ же, 94.
{6} Тамъ же, 30.
{7} Тамъ же, 94-97
{8} Тамъ же, 31.
{9} Тамъ же. 76, 80-86.
{10} Тамъ же. 103-32.
{11} Тамъ же. 88, 34, 80.
