«ПОМЯНИ, ОТКУДУ НИСПАЛЪ ЕСИ!» (Слово свт. Феофана Затворника въ Недѣлю Сыропустную.
«Помяни, откуду нисталъ еси!» Такъ говоритъ Господь ангелу Ефесскія Церкви, въ откровеніи Іоанна Богослова. Но помяни, не легкомысленно и равнодушно; а такъ, чтобы въ этомъ найти побужденіе къ покаянію и возвращенію на прежнія добрыя дѣла. «Помяни, откуду ниспалъ еси, и покайся и прежняя дѣла сотвори» (Апок. 2, 5). Вотъ, эту заповѣдь слѣдовало бы внушать непрестанно всякому человѣку и всему человѣчеству падшему. Поминай первобытное блаженство первозданныхъ, великое и неописанное, потерянное чрезъ паденіе, и тѣмъ раздражай въ себѣ ревность и заботу къ возстанію и возвращенію себѣ потеряннаго. Такъ, больной, поминая о пріятномъ состояніи здоровья, усерднѣе желаетъ выздоровленія; плѣнный, помня отраду свободы, ищетъ освобожденія; обѣднѣвшій, помня покой довольства, всякіе употребляетъ способы къ тому, чтобъ основа обогатиться. Думаю, что не было бы ни одного безпечнаго и нерадиваго о своемъ спасеніи, еслибъ не оскудѣвала память: какъ хорошо было до паденія и какъ худо стало по паденіи!
Конечно, память сія могла бы ввергать въ отчаяніе, еслибъ у насъ не было подъ руками средствъ къ тому, чтобъ поправить свое состояніе. Но вотъ, попечительная благость Божія установила на землѣ образъ возстанія и приблизила его къ намъ; — образъ возстанія благонадежный, многими уже испытанный и показавшій надъ ними дивную силу свою. Въ такомъ положеніи дѣло памятованія о томъ, откуда ниспали мы, есть тоже, что возбужденіе жажды, когда предъ глазами чистый источникъ воды; или возбужденіе голода, когда предъ глазами обильная трапеза. И вотъ намѣреніе, съ какимъ всякой годъ предлагается намъ исторія паденія прародителей, предъ началомъ святаго поста. Намъ говорится чрезъ то: вспомните, каковы были вы прежде, какими стали теперь, и поревнуйте востать! Се нынѣ время благопріятно; се нынѣ день спасенія!
Но вотъ, будто на перекоръ Божіимъ о насъ попеченіямъ, изъ всѣхъ спасительныхъ истинъ, мало поминаемыхъ, меньше всего помнится наше паденіе, въ лицѣ прародителей. Какъ будто всему и быть такъ должно, какъ есть. Жалости достойное забвеніе! Какъ, если бы царская дщерь, будучи увлечена къ низкимъ дѣламъ, и за то лишившись милости царя-отца и ниспадши въ низкое состояніе, до того обезчувствѣла, что забыла бы, что она не въ своемъ мѣстѣ и не въ своемъ видѣ, — было бы сіе жалостно; и тѣмъ болѣе, что и царскій домъ въ виду, и способъ умилостивленія царя есть, и готовность царя опять принять дочь свою и возвратить ей все — извѣстна и объявлена: въ такомъ точно положеніи наша душа, созданная по образу и подобію Божію, когда она не содержитъ въ мысли своей, какова была она первоначально и какою стала теперь, и не хочетъ воспользоваться дарованными ей средствами къ возвращенію въ первое достоинство. Была она поставлена въ свѣтѣ вѣдѣнія; а теперь окружена мракомъ невѣдѣнія, сомнѣнія и заблужденій. Была она исполнена мира помысловъ, желаній и совѣсти; а теперь въ ней борьба помысловъ съ желаніями; помысловъ же и желаній съ совѣстію, борьба, отъ которой рана за раною. Былъ въ ней сладкій покой и полное довольство; а теперь одна страсть за другою поражаютъ сердце, въ то самое время, какъ удовлетвореніемъ страсти чаетъ она достать себѣ самоуслажденіе. Отъ сего внутренняго нестроенія и внѣшнія горести, нужды, болѣзни, неудачи, нестроенія. Это ли рай сладости, въ которомъ слѣдуетъ быть тебѣ, душа, по роду твоему и назначенію? Помяни же, откуда ниспала ты, и покайся! Неестественность настоящаго нашего положенія долженъ бы, кажется, чувствовать каждый, бѣдствуя цѣлую жизнь и испытывая всякаго рода неудобства и лишенія; между тѣмъ бываетъ не то. Иные такъ сродняются съ своимъ положеніемъ въ паденіи, что и помышленія не имѣютъ о томъ, что сему не слѣдовало бы быть, доказываютъ даже, что иначе и быть не должно. Какая жалость!
Жалки всѣ, не чувствующіе паденія и не ищущіе возстанія. Тѣмъ больше жалки христіане, и тѣ, кои живутъ предъ лицемъ христіанства. Предъ нами домъ спасенія, и мы въ немъ причащались уже цѣлительныхъ силъ дѣйствующихъ въ немъ: жалко, если мы вышли изъ него, вкусивъ снѣдей, сгубившихъ насъ. Но еще болѣе жалко, если, стоя внѣ, равнодушно смотримъ на потерю и въ безпечности не порываемся снова внити внутрь и насладиться тамошнихъ благихъ. Буди́те же, братіе, души свои, если они уснули. Буди́те, говоря: востани, спящая и обуморенная въ грѣхахъ душа, востани и освятитъ тя Христосъ! Была уже ты освящаема и знаешь, какъ велико блаженство освященныхъ! Поревнуй снова о томъ же, и — востани! Се нынѣ время благопріятно, се нынѣ день спасенія!
Пали мы вкушеніемъ, понудимъ себя возстать постомъ; пали самомнѣніемъ, возстанемъ самоуничиженіемъ; пали нераскаянностію, востанемъ слезами сокрушенія; пали безпечностію и богозабвеніемъ, востанемъ заботою о спасеніи и страхомъ Божіимъ; пали преданіемъ себя утѣхамъ, востанемъ жестокостію житія и добровольными лишеніями; пали отчужденіемъ отъ Церкви, возстанемъ примѣтаніемъ къ дому Божію; пали слушая срамныя пѣсни и позволяя себѣ пляски, возстанемъ слушаніемъ церковныхъ пѣсней и частыми поклонами; пали многословіемъ, востанемъ молчаніемъ; пали разсѣянностію, востанемъ уединеніемъ и храненіемъ вниманія; пали слушаніемъ пустыхъ рѣчей и чтеніемъ пустыхъ книгъ, возстанемъ слушаніемъ слова Божія и чтеніемъ книгъ душеспасительныхъ.
Вотъ, еще нѣсколько часовъ, и настанетъ спасительное время поста, приглашающее къ возстанію. Воспользуемся имъ, по указанію мудрой и попечительной матери нашей, святой Церкви. Воспользуемся: ибо незнаемъ, дано ли будетъ намъ, еще такое время; а въ паденіи пребыть и падшими преставиться въ другую жизнь кто захочетъ? Можетъ быть, это уже послѣдній годъ, что мы оставлены въ живыхъ, для опыта, не принесемъ ли плода покаянія, не исправимся ли. И стало-быть, если ужъ и теперь не исправимся, посѣчены будемъ и ввержены въ огнь. Имѣя сіе въ мысли, отселѣ положимъ намѣреніе, вступая въ постъ, вступить вмѣстѣ въ подвиги возстанія отъ паденій. Сего требуетъ отъ насъ Господь; сего чаетъ святая Церковь; сего желаютъ всѣ святые Божіи, попечительно помышляющіе о насъ и сочувственно призирающіе на уклоненія путей нашихъ! Аминь.
