Протоіерей Павелъ Матвѣевскій – Рождество Христово (Лук. 2, 1-7).
Когда настало время пришествія въ міръ Спасителя, слава Виѳлеема, предназначеннаго свыше быть мѣстомъ рождества Его, давно миновала. Этотъ городъ находился въ удѣлѣ колѣна Іудова (Суд. 17, 7. 9. 19, 1. 1 Цар. 17, 12), къ югу отъ Іерусалима, въ весьма плодоносной странѣ, отъ которой онъ могъ заимствовать свое имя[1]. Здѣсь жилъ отецъ Давида Іессей (1 Цар. 16, 1); здѣсь родился вѣнчанный Пѣвецъ Израиля; здѣсь, на поляхъ Виѳлеемскихъ, онъ пасъ стада отца своего и научился выражать чувствованія свои въ пріятныхъ звукахъ пастырской свирѣли; здѣсь же, въ Виѳлеемѣ, въ дому отца, онъ былъ помазанъ на царство (ст. 13), такъ что впослѣдствіи, по воцареніи его, отечественный городъ его сталъ называться городомъ Давидовымъ (Лук. 2, 4).
Впрочемъ, не смотря на то, что имя Виѳлеема было связано съ воспоминаніемъ о великомъ Царѣ-Псалмопѣвцѣ, этотъ городъ, не отличаясь ни населенностію, ни богатствомъ, не считался важнымъ и значительнымъ между другими городами. Въ судьбахъ Божіихъ предопредѣлено было ему заимствовать отблескъ славы неземной, чуждой мірскаго величія, отъ того Божественнаго Потомка Давидова, о Которомъ прорекали законъ, Пророки и самъ вѣнчанный Предокъ Его по плоти – Давидъ. Пророкъ Исаія указывалъ въ рожденіи Еммануила знаменіе для дома и рода Давидова (Ис. 7, 13. 14), происходившаго изъ Виѳлеема, а Пророкъ Михей ясно прозрѣвалъ грядущее величіе города Давидова: и ты, Виѳлеемъ-Еѳраѳа, малъ ли ты между тысячами Іудиными? изъ тебя произойдетъ у Меня Тотъ, Который долженъ бытъ Владыкою въ Израилѣ, и Котораго происхожденіе изъ начала, отъ дней вѣчныхъ (5, 1). Это пророчество было такъ извѣстно народу, что онъ всегда считалъ Виѳлеемъ мѣстомъ рожденія Спасителя (Матѳ. 2, 5. 6. Іоан. 7, 42).
Чудно и дивно устроеніе Промысла Божія, выразившееся во всѣхъ обстоятельствахъ, предшествовавшихъ и сопутствовавшихъ рождеству Христову! «Какъ сдѣлать, спрашиваетъ Учитель отечественной Церкви, чтобы знаменіе, уже открывшееся въ языческомъ почти Назаретѣ, дано было, по предреченію Исаіи, дому Давидову (7, 13), чтобы Дѣва, Которая, по пріятіи во чревѣ отъ Духа Святаго и послѣ трехмѣсячнаго пребыванія въ домѣ одной родственницы, до послѣдняго времени чревоношенія оставалась жить въ Назаретѣ, не помышляя ни о какомъ путешествіи, ни о какомъ переселеніи, – что бы Она родила Вождя Израилева, по пророчеству Михея, въ Виѳлеемѣ?» – Для сей цѣли перстъ Божій (Лук. 11, 20), дѣйствующій тамъ, гдѣ благопотребно, направилъ и расположилъ событія въ такой связи и послѣдовательности, что пророческія предсказанія исполнились во всей точности. Всенародная перепись, говорить тотъ же Учитель Церкви, «сколько нечаянно, столько же необходимо повлекла Іосифа въ отечественный ему городъ Виѳлеемъ; Марія должна была слѣдовать за Іосифомъ; земный родъ Еммануила открылся въ то самое время, какъ приспѣло Его рожденіе, и что немногими днями ранѣе казалось еще несбыточнымъ, – Онъ родился точно, по предсказанію пророческому, въ Виѳлеемѣ. Подлинно, все сдѣлано, чтобы исполнилось предсказаніе и чтобы сквозь малыя и великія дѣла человѣческія видно было единое великое знаменіе господствующаго надъ ними дѣла Божія»[2]. Соединеніе народовъ извѣстной тогда вселенной подъ верховною властію Рима было приготовленіемъ и какъ бы переходомъ къ образованію единаго стада (Іоан. 10, 16) въ духовномъ царствѣ Христовомъ, еже во вѣки не разсыплется (Дан. 2, 44). Путемъ государственнаго единенія греко-римскій міръ шелъ къ объединенію нравственному, такъ что, по выраженію св. Церкви, «единоначаліе Августа» способствовало «къ упраздненію многобожія идоловъ» и «единое мірское царство» къ утвержденію «единаго владычества Божества»[3].
Всѣ событія, которыя совершались, казалось, сами собою, безъ нарушенія свободы дѣйствующихъ лицъ, безъ видимаго проявленія высшей силы, расположились такъ, что явленіе тайны Божіей (Кол. 1, 26) въ мірѣ – воплощеніе Сына Божія – приходило въ исполненіе прикровенно для очей слѣпотствующаго іудейства и невѣрующаго язычества. Премудрость Божія зрѣла, что такая прикровенность была вполнѣ необходима для достиженія спасительной цѣли, «Какъ искусный врачъ, видя, что болящій страшится сильнаго врачевства, скрываетъ его подъ инымъ видомъ, – и такимъ образомъ врачевство принято, и больной спасенъ: такъ и небесный Врачъ душъ и тѣлесъ, видя, что человѣчество, зараженное смертоносною болѣзнію грѣха, страшится Божественнаго, между тѣмъ какъ ничѣмъ не можетъ быть излечено, кромѣ Божественнаго, заключаетъ Божество Свое въ образъ человѣчества, и такимъ образомъ человѣческій родъ, прежде нежели узналъ, дѣйствительно вкусилъ Божественное, всецѣлебное врачевство благодати»[4]. Когда пришла полнота времени (Гал. 4, 4), Сынъ Божій, Единосущный Отцу и Святому Духу, уничижилъ Себя самаго, принявъ образъ раба, сдѣлавшись подобнымъ человѣкамъ и по виду ставъ, какъ человѣкъ (Фил. 2, 7). Это самоуничиженіе простиралось не только до воспріятія всего человѣческаго естества – тѣла и души, кромѣ грѣха, но и до соучастія во всѣхъ немощахъ и страданіяхъ человѣчества (Евр. 4, 15). Оно началось съ той минуты, когда Слово стало плотію (Іоан. 1, 14), продолжалось во всю земную жизнь Богочеловѣка и ясно выразилось въ обстоятельствахъ рождества Его.
Св. Евангелистъ Лука повѣствуетъ, что предъ временемъ рождества Христова вышло отъ Кесаря Августа повелѣніе о всенародной переписи, которая въ Іудеѣ могла быть начата вслѣдъ за указомъ, а окончена лишь чрезъ нѣсколько лѣтъ, въ правленіе Сирійскаго проконсула Квиринія[5]. Евреи издавна вели счетъ населенія по колѣнамъ, племенамъ и родамъ (Исх. 6, 14 и слѣд. Числ. 3, 17 и слѣд. гл. 26), и хотя смутное время Вавилонскаго плѣна прервало древнія родословныя записи, но по возобновленіи Іерусалима и возстановленіи гражданскаго устройства послѣ плѣна, въ Іудеѣ были, по возможности, возстановлены и родословныя записи (1 Эздр. 2, 1-63. Неем. 7, 5-66). Всякое колѣно, племя и родъ имѣли опредѣленные города и праотеческія мѣста, а посему повелѣніе Кесаря привело въ движеніе всю страну, и пошли всѣ записываться, каждый въ свой городъ. Сынъ Божій, раждающійся въ міръ, благоволилъ, чтобы сладчайшее и Божественное имя Его, предъ которымъ, по выраженію св. Апостола, преклоняется всякое колѣно небесныхъ, земныхъ и преисподнихъ (Фил. 2, 10), было не только приписано къ роду Давидову, по плотскому происхожденію отъ Давида, но и причтено къ числу подданныхъ языческаго властителя, на ряду съ именами послѣднихъ изъ сыновъ Израилевыхъ. Какой глубокій нравственный урокъ сокрытъ для насъ въ этомъ, по-видимому, случайномъ обстоятельствѣ! «Господь, носимый еще въ матерней утробѣ, говоритъ св. Исидоръ Пелусіотъ, – включенъ въ народную перепись, узаконяя намъ быть покорными власти, когда ни мало не вредитъ сіе благочестію»[6].
Іосифъ, происходившій изъ рода Давидова (Матѳ. 1, 6. 16. Лук. 3, 31), долженъ былъ отправиться для записи въ свой отечественный городъ Виѳлеемъ. Путешествіе въ теченіе нѣсколькихъ сутокъ по гористымъ и неудобнымъ дорогамъ для Маріи представляло немалое затрудненіе, но Она рѣшилась сопутствовать Своему обрученнику, потому что, по всей вѣроятности, и сама должна была внести Свое имя въ запись, какъ единственная, по преданію, наслѣдница своихъ родителей. Такія женщины, по закону, уравнивались въ правахъ съ лицами другаго пола (Числ. 27, 7. ср. 36, 6. 7).
Для временнаго пріюта путешественниковъ въ восточныхъ городахъ и селеніяхъ, обыкновенно, устраиваются гостинницы, состоящія изъ четырехъугольнаго загона для вьючныхъ животныхъ, гдѣ нѣкоторая часть вымощена камнями и служитъ помѣщеніемъ для людей. Тамъ всякій заботится самъ о себѣ, приготовляетъ себѣ пищу изъ дорожнаго запаса и приноситъ воду изъ источника или колодца. Не велики удобства такой гостинницы, но и этихъ удобствъ лишены были въ Виѳлеемѣ бѣдные Назаретскіе пришельцы: они не нашли мѣста въ гостинницѣ, которая была вся уже наполнена, и расположились въ недальнемъ разстояніи отъ города въ одной пещерѣ. Сюда въ дождливое и ненастное время пастухи загоняли скотъ; здѣсь были устроены въ скалѣ ясли. Неудивительно, если и другіе путешественники, запоздавшіе въ дорогѣ или крайне бѣдные, пользовались подобнымъ помѣщеніемъ, но въ настоящемъ случаѣ пещера, въ которой пріютились Іосифъ и Марія, послужила особой цѣли Промысла Божія.
Пресвятая Дѣва не имѣла нужды въ помощи человѣческой, а между тѣмъ явленію Бога во плоти приличествовало совершиться вдали отъ шума народнаго, отъ любопытства, молвы и соглядайства людей праздныхъ. Въ уединенной пещерѣ, за городомъ, завѣса таинственности, сокрывшая отъ очей міра колыбель Богочеловѣка, осталась вполнѣ неприкосновенною. Въ этомъ «убогомъ», «подземномъ вертепѣ», какъ св. Церковь въ своихъ пѣснопѣніяхъ называетъ пещеру. рождества Христова[7], Приснодѣва родила воплощенное Слово Божіе Господа нашего Іисуса Христа. Рожденіе Ея не было подобно рожденію обыкновенныхъ матерей, – оно было безболѣзненно. «Христосъ, говоритъ св. Іоаннъ Дамаскинъ, – раждается отъ жены по закону естетвеннаго чревоношенія, но безъ отца сверхъестественнымъ рожденіемъ; раждается въ обыкновенное время, по исполненіи девяти мѣсяцевъ въ началѣ десятаго, по обыкновенному закону естественнаго чревоношенія, – но безболѣненно, превыше закона рожденія»[8]. Не будучи сопряжено съ болѣзнями, рожденіе Пресвятой Дѣвы не имѣло нужды въ посторонней помощи, такъ что, по сказанію св. Евангелиста, Она родила Сына Своего Первенца, и спеленала Его, и положила Его въ ясли (Лук. 2, 7); вмѣстѣ съ тѣмъ, Она же первая, безъ сомнѣнія, поверглась ницъ предъ Тѣмъ, Кто удостоилъ Ее быть Матерію Своею. Вотъ какія слова влагаетъ въ пречистыя уста ея святая Церковь: «Боже вышній, Царь невидимый! Я вижу Тебя и дивлюсь таинству по причинѣ безмѣрной нищеты Твоей: Тебя вмѣщаетъ малый, чужой вертепъ[9]. Сладчайшее чадо! какъ Я буду держать Тебя на рукахъ Моихъ, – Тебя, содержащаго рукою Своею все твореніе?[10]. Какое дивное и величайшее чудо! Какъ Я буду носить Тебя, носящаго все Своимъ словомъ? Безначальный Сынъ Мой! Твое рождество неизреченно!»[11].
Не смотря на видимое убожество, вертепъ рождества Христова и ясли, въ которыхъ возлегъ Богомладенецъ, пришедшій снять съ падшаго человѣка осужденіе грѣха, преисполнились небесной славы: «Ангелы окружали ясли, какъ престолъ Херувимскій, и взирая на лежащаго въ нихъ Владыку, въ вертепѣ видѣли небо»[12]. «Тотъ, Кто во всей точности совершилъ сокровенный Божественный совѣтъ, говоритъ св. Григорій Неокесарійскій, – возлегъ въ вертепѣ, въ ложеснахъ матернихъ и въ ясляхъ; сонмы Ангеловъ окружали Его... Онъ сидѣлъ на небѣ одесную Отца и въ то же время почивалъ въ ясляхъ, какъ бы превыше Херувимовъ. Но поистинѣ и здѣсь, въ ясляхъ, былъ тогда престолъ Херувимскій, престолъ царскій, Святое святыхъ, престолъ единый славный на землѣ, престолъ святѣйшій, потому что на немъ почивалъ Христосъ Богъ нашъ»[13].
Такова превосходящая разумѣніе любовъ Христова (Еф. 3, 19) къ падшему человѣчеству! «Сынъ Божій бываетъ сыномъ человѣческимъ, чтобы, воспріявъ худшее, подать намъ лучшее. Адамъ обманулся древле, и вожделѣвъ быть Богомъ, не сдѣлался, – человѣкомъ дѣлается Богъ, чтобы обожить Адама»[14]. И это самоуничиженіе Сына Божія, въ самомъ началѣ земной жизни Его, простирается до вертепа и яслей! «Чрезъ сіе, скажемъ словами Учителя Церкви, – даетъ Онъ особенное знаменіе, что, хотя бы грѣхъ унизилъ тебя до скотоподобныхъ страстей и похотей, хотя бы ты совѣстію принужденъ былъ самъ на себя обратить пророческое обличеніе: человѣкъ въ чести сый не разумѣ, приложися скотомъ безсмысленнымъ и уподобися имъ (Пс. 48, 13), – и тогда не долженъ ты отчаяваться въ снисхожденіи Спаса твоего, Который, не возгнушавшись возлечь въ ясляхъ, не возгнушается и въ ясляхъ души твоей почить Своею благодатію и Своимъ миромъ, если только ты покаяніемъ и вѣрою предъ Нимъ себя повергнешь»[15].
По лѣтосчисленію, принятому православною Церковію, Господь нашъ Іисусъ Христосъ родился въ 5508 году отъ сотворенія міра.
Протоіерей Павелъ Матвѣевскій.
«Прибавленія къ Церковнымъ Вѣдомостямъ». 1888. № 51. С. 1465-1469.
[1] Виѳлеемъ по еврейски Бейтъ-лехемъ, что значитъ «домъ хлѣба».
[2] Сочиненія Филарета, Митр. Московскаго. Слова и рѣчи, Москва, 1874 г. т. 2, стр. 176. 177.
[3] Служб. 24 декабря, вечеря, стихир, слава.
[4] Сочиненія Филарета, Митр. Московскаго. Слова и рѣчи, Москва 1874 г. т. 2, стр. 40.
[5] Толков. Еванг. Архим. Михаила, Москва 1871 г. кн. 2, стр. 253.
[6] Творен. св. Отцевъ, Москва, 1859 г. т. 34, стр. 32.
[7] Служб. 25 декабря, утр. кан. 2. и. 1. троп. 2. 22 декабря, утр. кан. 2. п. 5. Богородиченъ.
[8] Точн. излож. правосл. вѣры, Москва, 1844 г., стр. 259. 260.
[9] Служб, 24 декабря, стихир. по Госп. воззв. 2.
[10] Служб. 26 декабря, утр. кан. 1. п. 8. троп. 1.
[11] Служб. 24 декабря, утр. кан. 1. п. 7. троп. 3.
[12] Служб. 23 декабря, повечер. трипѣсн. п. 9. троп. 4.
[13] Христ. Чт. 1837 г. ч. 1. стр. 261.
[14] Постная Тріодь, 5 седм. В. Поста, пятокъ, стихир. на Господи воззв. слава.
[15] Сочиненія Филарета, Митр. Московскаго. Слова и рѣчи, Москва, 1877 г. т. 3. стр. 312.
