Протоіерей Николай Лѣтницкій – Духовная жизнь (Изъ уроковъ по нравственному Богословію).
Духовная жизнь, составляющая высшую цѣль для всякаго истиннаго христіанина, находятся въ рѣзкомъ противорѣчіи съ плотскою жизнію человѣка и исполнена такихъ великихъ трудностей, что ни начать ее, ни продолжить, ни – тѣмъ болѣе – довести до конца человѣкъ однѣми своими силами не можетъ: на всѣхъ ступеняхъ духовной жизни человѣкъ нуждается въ божественной помощи, въ содѣйствіи благодати Божіей, почему и жизнь эта называется еще благодатною жизнію. По ученію православной вѣры, благодать Божія необходима человѣку и для того, чтобы онъ пришелъ къ Богу, т. е. воспрянулъ отъ своего грѣховнаго сна и обратился къ Богу, необходима для укрѣпленія въ этой жизни въ борьбѣ съ разнаго рода искушеніями, необходима и для благополучнаго окончанія ея, чтобы получить вѣчное спасеніе (Іо. VI, 44; Іо. XV. 5; Филипп. II. 13; 1 Петр. V, 10). Но это не значитъ, чтобы въ дѣлѣ спасенія человѣка дѣйствовала исключительно одна только благодать, а самъ человѣкъ не имѣлъ бы никакого самостоятельнаго значенія, играя пассивную роль только воспринимающаго дѣйствія благодати безъ всякаго личнаго участія въ своемъ спасеніи; такой взглядъ протпворѣчилъ бы другому ученію вѣры о свободѣ человѣка (Ис. 1. 19-20; Мѳ. XIX. 17), а дѣйствіямъ Божіимъ приписывалъ бы несвойственный имъ характеръ насилія, принудительности. Спасеніе человѣка совершается совмѣстнымъ дѣйствованіемъ божественной благодати и человѣческой свободы. Кратко – православный взглядъ на этотъ вопросъ можно выразить такъ: человѣкъ ищетъ выхода изъ своего грѣховнаго состоянія, простираетъ руки къ благодати, и благодать приходитъ къ нему на помощь; но она остается съ нимъ и помогаетъ ему только до тѣхъ поръ, пока человѣкъ ищетъ себѣ помощи, – когда же онъ отвергаетъ ее, то и благодать оставляетъ человѣка, ограничивая свое отношеніе къ нему только тѣмъ, что по временамъ будитъ грѣшника отъ грѣховнаго сна и побуждаетъ снова искать божественной благодатной помощи.
Человѣкъ выходитъ изъ водъ крещенія чистымъ и невиннымъ, какъ бы переродившимся; но почти никто не сохраняетъ этого состоянія, быстро теряя душевную невинность, дѣлаясь опять чуждымъ Богу. Внѣшнія условія, неблагопріятныя для развитія христіанской жизни, порабощаютъ человѣка себѣ, создаютъ въ немъ мірской складъ въ настроенія, воспитываютъ въ немъ мірскія привычки, въ результатѣ чего и получается, вмѣсто прежней чистоты и святости, грѣховная настроенность, воспитывается личность оъ нехристіанскимъ направленіемъ, чуждымъ царству Божію. Для такого человѣка, чтобы снова сдѣлаться христіаниномъ, угоднымъ Богу, нужно еще обратиться къ Богу, сознать ненормальность, грѣховность своего состоянія и твердо рѣшиться начать новую жизнь по заповѣдямъ Христовымъ. Этотъ важнѣйшій актъ, безъ котораго невозможна христіанская жизнь, совершается при совмѣстной дѣятельности благодати Божіей и человѣка, – и хотя иниціатива здѣсь принадлежитъ Богу, который первый призываетъ человѣка, однако этомъ нисколько не стѣсняется и человѣкъ, свободно отвѣчающій на божественный призывъ. Прекрасно объясняетъ отношеніе благодати къ свободѣ въ этомъ первомъ моментѣ Епископъ Ѳеофанъ. По его словамъ, благодать будитъ грѣшника какъ бы отъ глубокаго сна, даетъ ему мгновенно почувствовать и опытно пережить все величіе и красоту духовной жизни, которую онъ оставилъ своими грѣхами, и тѣмъ ставитъ его на точку безразличія между двумя областями жизнью грѣховной, въ которой онъ находится, и сладостью царства Божіи, которую онъ только что вкусилъ, предоставляя ему сдѣлать выборъ между тѣмъ и другимъ. И вотъ если человѣкъ склоняется къ прежней грѣховной жизни, благодать снова оставляетъ его, – если же онъ рѣшается вступить въ новую жизнь, благодать приходитъ на помощь и неизмѣнно содѣйствуетъ человѣку въ этомъ важнѣйшемъ дѣлѣ.
Обращеніе грѣшника къ Богу или начало христіанской жизни имѣетъ нѣсколько ступеней, или своего рода исторію, въ существѣ своемъ неизмѣнно повторяющуюся во всѣхъ обращеніяхъ. Исторія эта въ общихъ чертахъ обрисовывается въ причтѣ Спасителя о блудномъ сынѣ (Лук. XV. 11-32). Младшій сынъ, вѣчный типъ человѣка грѣшника, удалившагося отъ Бога; надѣленный отъ Бога различными богатыми дарами – и естественными, и благодатными, возлюбленный сынъ Бога – человѣкъ оставляетъ своего отца и уходитъ отъ него на страну далече; въ жизни грѣхонной, не по закону Божію, онъ расточаетъ эти дары («живый блудно») и доходитъ до крайней духовной нищеты (ради куска насущнаго хлѣба берется пасти свиной). Въ большинствѣ случаевъ бываетъ такъ, что человѣкъ не сознаетъ своего ужаснаго грѣховнаго положенія, грѣшникъ находится въ состояніи глубокаго сна или обморока, и чтобы вывести его изъ этого состоянія, нужна какая-либо исключительная внѣшняя причина. Крайняя нищета, голодъ въ странѣ и голодъ лично для блуднаго сына и явились для послѣдняго совокупностью условій, вызвавшихъ его изъ забытья. Возбужденно къ обращенію и есть первый моментъ въ исторіи обращенія всякаго грѣшника. Пути, которыми благодать пробуждаетъ грѣшника, весьма разнообразны; для удобства ихъ можно раздѣлить на естественные и сверхъестественные. Къ первымъ относится вліяніе на духъ посредственное – чрезъ природу, чрезъ различныя событія жизни, – ко второму вліяніе Бога на человѣка непосредственное, явно чудесное. Грѣшникъ связанъ съ міромъ многими узами грѣха, благодать разрываетъ эти узы, послѣ чего грѣшникъ начинаетъ чувствовать пустоту и томленіе духа, а это настроеніе наставлаетъ его искать выхода изъ настоящаго состоянія. Иногда Богъ, чтобы заставить человѣка одуматься и правильно взглянуть на свое тяжелое нравственное состояніе, посылаетъ ему испытаніе и отнимаетъ и разрушаетъ именно то, на что человѣкъ больше всего надѣялся въ жизни: сюда относятся разрушительные пожары, землетрясенія, войны, разные коммерческіе крахи, болѣзни, случающійся иногда, по-видимому, совершенно неожиданно съ человѣкомъ здоровымъ, – различныя униженія, случающіяся въ жизни человѣка гордаго и самонадѣаниаго. Нерѣдко Богъ и непосредственно воздѣйствуетъ на человѣка. Иногда Онъ Самъ является грѣшнику, какъ явился напр. Савлу на пути его въ Дамаскъ. Иногда, по повелѣнію Божію, являются различныя лица изъ горняго міра, какъ напр. явилась Матерь Божія съ Предвѣчнымъ Младенцемъ Великомученицѣ Екатеринѣ. Иногда Богъ открываетъ предъ грѣшниками зрѣніе иного міра, страшнаго суда (Петру булочнику); сюда же относятся различныя чудеса, которыя, составляя контрастъ обычному теченію жизни, вызываютъ на размышленіи. Факты мученичества за Христову истину, примѣры исповѣдничества являются живымъ укоромъ грѣшнику христіанину и также пробуждаютъ въ немъ раскаяніе. Очень часто обращеніе происходитъ чрезъ Слово Божіе, которое иногда дѣйствуетъ постепенно своею животворною сплою, иногда же быстро и внезапно озаряетъ человѣка и совершаетъ его обращеніе. Пути Промысла Божія весьма разнообразны и нѣтъ возможности всѣ ихъ перечислить. Премудрость Божія соображается съ индивидуальностью человѣка грѣшника – и какъ въ медицинской практикѣ для одного нужно одно лѣкарство, для другаго другое, противъ одной болѣзни болѣе сильное, противъ другой – слабое, такъ и Богъ для обращенія грѣшника употребляетъ различныя средства соотвѣтственно характеру и глубинѣ грѣховнаго сна.
Когда грѣшникъ, испытавшій возбужденіе, очнется отъ своего сна, отъ невольно приходить въ себя, какъ это обычно и бываетъ съ человѣкомъ послѣ глубокаго сна или обморка; но пришедши въ себя и внимательно присматриваясь, къ своему нравственному состоянію, онъ съ ужасомъ видитъ всю крайнюю его непривлекательность, духовную нищету, разстройство, болѣзненность, какъ неизбѣжное слѣдствіе продолжительнаго служенія грѣху. Ему невольно припоминается то обиліе и довольство въ домѣ его отца, которыми онъ когда-то наслаждался. На этой ступени обращенія грѣшнику въ высшей степени важно принести себѣ на память и довести до сердца великія истины о любви и милосердіи Божіемъ къ кающемуся грѣшнику, – и если пробужденный отъ сна грѣшникъ терпѣливо совершитъ это внутреннее самоиспытаніе и не закроетъ своихъ очей съ самаго начала, и если съ другой стороны онъ проникнется указанными выше истинами, то въ немъ начинаетъ развиваться отвращеніе къ своему состоянію и наоборотъ – влеченіе къ состоянію утраченному. Если вѣра во всепрощающую любовь Божію велика, то это желаніе быстро переходитъ въ рѣшимость. Такъ было съ блуднымъ сыномъ; такъ бываетъ и со всякимъ грѣшникомъ при соблюденіи указанныхъ условій: грѣшникъ, пришедшій въ себя и твердо рѣшившійся возвратиться къ прежней чистотѣ и святости, идетъ по этому пути, переносятъ всѣ трудности внутренняго перелома, оставляетъ свои нажитыя годами привычки, безропотно исполняетъ необходимые въ этомъ случаѣ подвиги поста и молитвы, – пока наконецъ не почувствуетъ въ себѣ достаточно рѣшимости обратиться къ Богу съ чистосердечнымъ вздохомъ раскаянія: «Отче! согрѣтыхъ на небо и предъ тобою». Любовь Божія идетъ навстрѣчу кающемуся грѣшнику, прощаетъ ему всѣ грѣхи въ таинствѣ крещенія (если еще не былъ крещенъ) или въ покаяніи (если согрѣшилъ послѣ крещенія), даруетъ ему «обрученіе духа» въ мѵропомазаніи (перстень на руку) и приготовляетъ для него «телецъ упитанный» – богатую трапезу въ таинствѣ святаго Причащенія. Обращеніе совершилось. Отнынѣ грѣшникъ снова сдѣлался христіаниномъ, чистымъ и святымъ, угоднымъ Богу, членомъ царствія Божія.
Обращеніе есть только вступительный актъ къ христіанской жизни и само по себѣ не гарантируетъ постояннаго и неуклоннаго слѣдованія обратившагося грѣшника но вновь избранному имъ пути: обратившемуся нужно еще укрѣпить въ себѣ христіанскія начала жизни, пріобрѣсти святые навыки, а для сего необходимо потрудиться, пройти продолжительную систематическую школу самовоспитанія подъ руководствомъ церкви. Отсюда для насъ совершенно понятно несовершенство многихъ обращеній. Натуры легкомысленныя, увлекающіяся, обратившіяся нечисто-сердечно, – или натуры самонадѣянныя, полагающіяся въ трудномъ дѣлѣ христіанской жизни болѣе на свои слабыя силы, чѣмъ на благодать Божію, или натуры, не обладающія сильнымъ, настойчивымъ характеромъ, скоро измѣняютъ обѣту покаянія и возвращаются на прежній путь грѣха: это просходнтъ болѣе потому, что благодать Божія, по наблюденію людей опытныхъ, послѣ обращенія оставляетъ человѣка самому себѣ, даетъ ему возможность самостоятельно усвоить себѣ начала христіанской жизни и тѣмъ сдѣлать ее своею.
Въ человѣкѣ, какъ существѣ свободномъ, находящемся постоянно въ процессѣ развитія, возможны перемѣны въ настроеніи; и даже человѣкъ, пріобрѣтшій, по-видимому, вполнѣ опредѣленную нравственную физіономію, можетъ, хотя и постепенно, измѣняться. На этомъ между прочимъ основана возможность обращенія изъ грѣховнаго состоянія въ состояніе святое въ какомъ угодно возрастѣ человѣческой жизни. Но не подлежитъ сомнѣнію тотъ достовѣрный фактъ, что дли обращенія самый благопріятный періодъ – это дѣтскій, отроческій и юношескій возрасты, когда въ человѣкѣ не успѣли укрѣпиться грѣховные навыки и когда слѣдовательно поворотъ совершить сравнительно не трудно. Но къ мужескому возрасту и особенно въ старости наклонности пріобрѣтаютъ необыкновенную устойчивость, и если предшествующая жизнь была проведепа противно христіанскимъ началамъ, то насадить и укоренить въ себѣ эти начала въ указанныхъ возрастахъ въ высшей степени трудно. Вотъ почему ненужно на долгое время откладывать обращеніе, а слѣдуетъ начать борьбу съ своею грѣховною настроенностью тогда, когда она недостаточно окрѣпла. Особенно опасно оставлять обращеніе ко времени смертнаго часа, такъ какъ къ указаннымъ выше препятствіямъ присоединится страхъ смерти, общее смятенное состояніе, неизбѣжное при разставаніи съ жизнію, тяжкія болѣзни, нерѣдкая потерн сознанія – все это но даетъ должнымъ образомъ настроиться, возбудить въ себѣ христіанское чувство раскаянія и молитвы, и грѣшникъ отходитъ къ Богу ожесточенный и не съ чувствомъ сыновней любви и покорности предъ Богомъ, а съ чувствомъ рабскаго страха предъ надвигающимися ужасами невѣдомаго будущаго. Къ этому можно еще прибавить, что едва ли кто можетъ поручиться, что смерть не застигнетъ его совершенно нечаянно врасплохъ, и не дастъ возможности принести Господу Богу покаяніе. Если обращеніе, какъ мы сказали, совершается при совмѣстной дѣятельности благодати и свободной воли человѣка, то, несомнѣнно, оно возможно только тогда, когда человѣкъ сохранилъ въ себѣ хотя нѣкоторую воспріимчивость къ голосу благодати; но иногда бываетъ такъ, что человѣкъ настолько сильно укрѣпляется въ дурномъ направленіи, что доходитъ до демоническаго состоянія нравственной нераскаянности; въ этомъ состояніи онъ уже не слышитъ голоса благодати, если же и слышитъ, то уже не внимаетъ ему, – голосъ этотъ сдѣлался для него слишкомъ обычнымъ. Послѣ ряда попытокъ вывести такого человѣка изъ его состоянія, благодать наконецъ оставляетъ его окончательно (Фараонъ, Іудеи временъ Христа).
Грѣшнику, обратившемуся къ Богу, предстоятъ совершить очень продолжительный путь для достиженія окончательной цѣло: цѣль эту составляетъ достиженіе совершенной чистоты и святости плоти и духа, полнаго перевоспитанія своей природы по духу Христову; а такъ какъ обратившійся къ Богу только еще въ мысляхъ и желаніяхъ избралъ эту цѣль, только еще въ намѣреніи соединился съ Богомъ, то для дѣйствительнаго. достиженія этой цѣля обратившемуся нужно очень много потрудиться, поработать надъ собой. Такъ какъ въ настоящемъ случаѣ человѣку приходится идти противъ себя самого, бороться съ собственной же природой, – то по общему голосу и священнаго писаніи и православной церкви, ему нельзя полагаться на однѣ свои силы, а главнымъ образомъ на Бога, на Его всесильную благодать. Поэтому обратившійся долженъ, не ослабляя и личной энергіи, смиренно предать себя на волю Божію, менѣе полагаясь на самого себя, на свои ограниченный силы.
Многовѣковой опытъ цѣлаго сонма христіанскихъ аскетовъ успѣлъ выработать особыя правила, необходимо нужныя для всякаго, пожелавшаго вести жизнь истинно-христіанскую. Главное условіе христіанской жизни и вмѣстѣ съ тѣмъ вѣрные признаки, что эта жизнь въ насъ спѣетъ, есть ревность о жизни въ Богѣ, внутренній жаръ, тотъ огонь, который Христосъ принесъ на землю. Гдѣ онъ, тамъ заботы, усердіе, готовность на дѣла, угодныя Богу; гдѣ его нѣтъ, тамъ все прекращается и падаетъ: «нѣтъ жизни духа, онъ хладѣетъ, замираетъ». Это состояніе духа можно сравнить съ увлеченіемъ какимъ-нибудь дѣломъ, при которомъ человѣкъ не ставитъ границъ своей дѣятельности, не утомляется и готовъ дѣлать, что угодно и сколько угодно. Жаръ, о которомъ мы сказали, есть тоже увлеченіе, только направленное къ жизни въ Богѣ. Ревность о жизни въ Богѣ частію пріобрѣтается усиліями человѣка, но главнымъ образомъ есть даръ благодати. Поддерживается это состояніе: а) самособранностыо, б) памятованіемъ истинъ Откровенія и в) стремленіемъ сохранять тѣ чувства и расположенія, какія свойственны покаянной вѣрѣ. Самособранность легко понять чрезъ ея противоположеніе суетѣ, разбросанности. Грѣшникъ, не заботящійся о своемъ спасеніи, никогда не живетъ въ себѣ, – онъ постоянно разбрасывается во внѣшнемъ; умъ, сердце и воля направлены ко внѣшнему, – въ результатѣ какая-то разшатаннооть, разбросанность; обязанность христіанина не разбрасываться, а сосредоточивать всѣ силы души въ глубинѣ своего существа, главнымъ образомъ въ сердцѣ, какъ центральномъ «исходищѣ» нашей духовной жизни. Такая сосредоточенность въ себѣ самомъ, охраняя отъ порабощающаго вліянія внѣшнихъ впечатлѣній, усиливаетъ внутреній жаръ; какъ отдѣльные солнечные лучи, соединенные въ зажигательномъ стеклѣ, способны, подобно огню, зажигать, такъ и силы человѣческія, соединенныя и сосредоточенныя во едино, способны горѣть яркимъ пламенемъ. Самособранность есть одно изъ средствъ укрѣпить въ себѣ ревность о жизни въ Богѣ. Другое средство, это памятованіе спасительныхъ истинъ Божественнаго Откровенія. Средство это находится въ тѣснѣйшей связи съ первымъ: тотъ, который не разсѣвается, постоянно пребываетъ въ себѣ, естественно, глубже вникаетъ въ свою природу, лучше узнаетъ ея потребности; и подобное наблюденіе надъ самимъ собою естественнѣе всего можетъ повести къ размышленію о происхожденіи природы человѣка, о его назначеніи, о грѣхѣ, о его безсиліи спастись собственными усиліями, – а въ связи съ этими размышленіями невольно являются въ воспоминаніи временно забытыя истины бытія Божія, безсмертія души, благодати, воскресенія и вѣчной жизни; а если только эти истины явились въ сознаніи, то онѣ невольно уже производятъ свои спасительныя дѣйствія въ человѣкѣ, т. е. усиливаютъ въ немъ желаніе, ревность поступать согласно этимъ истинамъ, т. е. «жить по Богѣ». Святитель Тихонъ совѣтуетъ запечатлѣть въ себѣ четыре истины: смерть, судъ, адъ и рай. Памятованіе этихъ истинъ должно быть доведено до степени непосредственнаго зрѣнія ихъ; тогда духовная жизнь пріобрѣтаетъ важный оплотъ и чрезъ него непоколебимостъ и устойчивость; – не даромъ еще сынъ Сираховъ сказалъ: «помни послѣдняя своя и во вѣкъ не согрѣшиши».
Третье изъ средствъ къ сохраненію въ себѣ ревности по Богѣ – это постоянное возгрѣваніе въ себѣ тѣхъ чувствъ и расположеній, какія руководили нами въ обращенія и какія вообще свойственны покаянной вѣрѣ: сюда относятся – страхъ Божій, смиреніе. Чувства эти могутъ возгрѣваться постояннымъ напоминаніемъ себѣ своей грѣховности, ничтожества предъ Богомъ. Конечно, всѣ перечисленныя средства даются не сами собою, а требуютъ значительныхъ усилій воли; но преодолѣвши затрудненія вначалѣ п обративши эти средства въ привычку, грѣшникъ обязательно почувствуетъ великую пользу отъ нихъ.
Упражненіе душевныхъ и тѣлесныхъ силъ въ религіозной дѣятельности составляетъ второе важнѣйшее условіе истинно-христіанской жизни. Грѣшнику нужно переработать, переродить себя, – а это такого рода процессъ, который можетъ совершиться только съ условіями и весьма медленно. Богъ, конечно, могъ бы творческимъ актомъ мгновенно измѣнить человѣка, но это противорѣчило бы неизмѣнному свойству человѣческой природы – свободѣ: человѣкъ самъ долженъ поработать надъ собой, – отсюда трудность и медлительность процесса перерожденія. Задача христіанина въ данномъ случаѣ ставить всѣ свои силы и способности какъ душевныя, такъ и тѣлесныя въ условія, противоположныя его грѣховной настроенности и выражающія собою то царство Божіе, къ которому онъ намѣренъ себя приготовить и въ которое намѣренъ вступить. Въ своемъ умѣ долженъ возможно чаще запечатлѣвать истины Откровенія, а для этого какъ можно чаще и больше читать Слово Божіе. Подъ могущественнымъ, животворнымъ вліяніемъ Откровенныхъ истинъ прежній грѣховный складъ мыслей будетъ невольно отступать на задній планъ. Подъ вліяніемъ перемѣны въ мысляхь будетъ измѣняться и сердечная настроенность; если Слово Божіе возвышенностью своихъ мыслей неотразимо вліяетъ на умъ, то своею внутреннею благодатною сладостью и теплотою питаетъ и согрѣваетъ сердце и невольно настраиваетъ душу къ божественному; нужно только съ дѣтскою довѣрчивостью обращаться къ Писанію, и тогда можно быть твердо увѣреннымъ, что Самъ Духъ святой будетъ говорить чрезъ него дыханіями неизреченными.
Для питанія и поддержанія въ христіанинѣ внутренняго огня важно обращаться возможно чаще къ таинствамъ, чаще совершать молитву; даже самую внѣшнюю обстановку совѣтуютъ устраивать такъ, чтобы все напоминало о Богѣ, о Его святой церкви; сюда относится обиліе святыхъ иконъ, горящая лампада, куреніе ладаномъ; почетное положеніе Евангелія или богослужебныхъ книгъ и просфоры въ переднемъ углу и пр. Совѣты эти психологически вѣрны, по скольку мы признаемъ вліяніе на наше настроеніе внѣшней обстановки. Но во всякомъ случаѣ въ употребленіи всѣхъ этихъ средствъ нельзя положиться на самого себя, потому что грѣшникъ не понимаетъ всей внутренней прелести ихъ, даже, вѣроятно, чувствуетъ къ нимъ отвращеніе; необходимо поэтому на первыхъ порахъ насильно подчинить себя опредѣленнымъ правиламъ, пока человѣкъ не проникнется истинно-христіанскимъ настроеніемъ и не будетъ уже добровольно подчиняться всѣмъ перечисленнымъ средствамъ. Лучшимъ руководителемъ въ этомъ случаѣ является Церковь съ ея уставомъ, а частнѣе – духовникъ или какое-нибудь лицо, опытное въ духовной жизни.
Въ перевоспитаніи себя христіанину предстоитъ нелегкая задача – борьба съ искушеніями, т. е. такими вліяніями, которыя влекутъ человѣка ко грѣху. Въ актѣ обращенія грѣхъ изгнанъ изъ сердца, но совершенно онъ не удаляется отъ человѣка, – онъ находится около него и всѣми способами старается снова овладѣть человѣкомъ, его сердцемъ. Посредства, чрезъ которыя грѣхъ хочетъ вліять на человѣка, – плоть, міръ и діаволъ. Поскольку вся наша природа развращена грѣхомъ, постольку вліяніе плоти (плоть нужно понимать широко, какъ вообще всю грѣховную природу человѣческую) сказывается то въ умѣ, въ его высокомѣріи, то въ сердцѣ, въ его наклонности къ удовольствіямъ міра сего, то въ волѣ, въ ея дурныхъ желаніяхъ и навыкахъ. Міръ во злѣ лежитъ и потому очень часто служитъ источникомъ искушенія, склоняя сердце къ себѣ и отвращая его отъ Бога. Діаволъ дѣйствуетъ систематически и настойчиво и особенно опасенъ для нерадивыхъ. Христіанинъ долженъ бороться со всѣми этими искушеніями, употребляя противъ каждаго соотвѣтствующее средство. Молитва, постъ, смиреніе, церковная обстановка, подчиненіе себя правиламъ, непрерывное духовное бодрствованіе – вотъ главнѣйшія средства противъ искушеній. Главныя опасности, которымъ подвергаются ревностные въ подвигахъ благочестія, это самомнѣніе и крайнее недовольство собою. Эти опасности особенно важны потому, что какъ при той, такъ и при другой невозможно развитіе христіанской жизни. Впадшій въ самомнѣніе, приписывающій все себѣ, а не благодати, съ одной стороны впадаетъ въ опасность считать себя совершеннымъ и прекратить дальнѣйшіе подвиги, – а съ другой стороны онъ превращаетъ свою дѣятельность въ ничего незначащую, такъ какъ дѣло человѣческое безъ благодати въ духовномъ отношеніи – почти ничто. Крайнее недовольство собою ведетъ къ опасности совершенно сложить руки и впасть въ тупое отчаяніе относительно своего спасенія. Въ этихъ состояніяхъ христіанину нужно твердо. запечатлѣть въ себѣ мысль, что спасеніе наше совершается и благодатію и нашими собственными усиліями, и тамъ, гдѣ мы сами чего не можемъ сдѣлать, восполняетъ и совершаетъ вседѣйствующая благодать. Утвердившись въ такихъ мысляхъ, христіанинъ долженъ трудиться сколько есть силъ, а послѣдствія трудовъ своихъ съ вѣрою предать на волю Божію.
Духовная жизнь зрѣетъ постепенно, восходитъ отъ силы въ силу, и потому имѣетъ, какъ и жизнь естественная, свои возрасты съ особенностями, характеризующими каждый возрастъ. На эти возрасты указываетъ между прочимъ Іоаннъ Богословъ во 2-й гл. 1-го посланія: «пишу вамъ, чадца, яко оставляются вамъ грѣхи имене его ради, – пишу вамъ, дѣти, яко познаете отца, – пишу вамъ, юноши, яко побѣдите лукаваго, – пишу вамъ, отцы, яко познаете безначальнаго». Дѣтскому возрасту свойственны незрѣлость, нетвердость, дѣтское разсужденіе, почему имъ предлагается молоко, а не твердая пища. Они колеблются всякимъ вѣтромъ ученія. Но въ этомъ возрастѣ дары благодати, хотя и не успѣли утвердиться въ природѣ юноши, но зато они чувствуются въ своей первоначальной свѣжести, непосредственно, – они сильны въ человѣкѣ еще силою перваго впечатлѣнія, – вотъ почему имъ приписывается вкушеніе даровъ благодати (1 Петр. II. 2-3), познаніе Отца и вслѣдствіе этого оставленіе грѣховъ ради имени Христова. Юношескому возрасту принадлежитъ крѣпость силъ, – но эта крѣпость не ихъ: юноши крѣпки сплою благодати, силой Слова Божія, къ вѣщаніямъ котораго они особенно отзывчивы вслѣдствіе вообще отзывчивости своего возраста ко всему хорошему. Полные могучихъ силъ, юноши должны свободно направить эти силы на путь Христовыхъ заповѣдей; этому возрасту наиболѣе всего приходится бороться съ искушеніями. Но чувствуя въ себѣ силу благодати, они неустрашимо вступаютъ на путь борьбы. Если дѣтскому возрасту нужны побужденія страха, то юноша въ своей дѣятельности руководится влеченіемъ къ идеалу, къ совершенству и особенно къ конкретному идеалу – Господу Спасителю Нашему. Мужескій возрастъ уже достигаетъ совершенства; острая первоначальная борьба кончена; мужи познали безначальнаго, т. е. достигли яснаго познанія свойствъ Божіихъ, въ результатѣ чего явилась у нихъ въ качествѣ побужденія къ дѣятельности свободная любовь къ Богу. Они имѣютъ въ себѣ такую силу, что вся могутъ (Филипп. IV. 12), потому что Господь живетъ въ нихъ.
Кромѣ этого общаго дѣленія духовной жизни, подвижники дѣлили ее еще на степени. Но это уже чисто субъективная точка зрѣнія; – такъ напр. Іоаннъ Лѣствичникъ насчитываетъ тридцать три степени, другіе болѣе, или менѣе. Вообще нужно замѣтить, что духовная жизнь есть непрерывное движеніе, и только тотъ, кто трудится неустанно, идетъ впередъ; всякая остановка есть уже движеніе назадъ, – и часто случалось, что подвижники, достигшіе высоты духовной жизни, низвергались на низшую ступень, если останавливались въ движеніи, Отсюда тому, кто трудится и идетъ впередъ, и дары, подаются большіе, кто же останавливается, думая, что онъ все уже получилъ, то у него отнято будетъ и то, что имѣетъ. По свидѣтельству Макарія Великаго, подвижники иногда вынуждаются нѣсколько ослабить духовное напряженіе, такъ какъ чрезмѣрный подъемъ духовной жизни иногда невыносимъ для слабой и тлѣнной человѣческой природы: «Ослаби ми волны благодати», взывалъ Ефремъ Сиринъ.
Духовная, а слѣдовательно и нравственная жизнь христіанина не имѣетъ конца, потому что идеалъ христіанскій вѣченъ: «Будьте совершенны, какъ совершенъ Отецъ вашъ небесный» (Мѳ. V. 48), сказалъ Христосъ; посему, истинная жизнь, по ученію Евангелія, вѣчна, – она есть непрерывное и вѣчное движеніе впередъ, все большее и большее достиженіе совершенства, а вмѣстѣ съ нимъ и блаженства.
Свящ. Николай Лѣтницкій.
«Астраханскія Епархіальныя Вѣдомости». 1908. О. Неофф. № 11. С. 424-430; № 12. С. 472-477.
Объ авторѣ. Каѳедральный протоіерей Николай Ивановичъ Лѣтницкій (1836-7/20 августа 1915). прослужившій въ священномъ санѣ болѣе 56 лѣтъ, въ томъ числѣ 44 года при Астраханскомъ Каѳедральномъ соборѣ. Діаконскій сынъ. Въ 1856 г. окончилъ полный курсъ наукъ въ Астраханской духовной семинаріи въ первому разряду воспитанниковъ, со степеней студента семинаріи. Того же года опредѣленъ учителемъ въ низшее отдѣленіе духовнаго училища, съ порученіемъ ему преподаванія татарскаго языка въ томъ же училищѣ, каковую должность проходилъ два года. 1858 года 28 іюля рукоположенъ во діакона, а 29 августа того же года во священника къ Красноярскому Владимірскому собору, гдѣ говорилъ по-воскреснымъ и праздничнымъ днямъ катихизическія поученія. Въ 1859 г. еремѣщепъ на праздное священническое мѣсто къ градской Іоанио-Златоустовской церкви. Въ 1860 г. опредѣленъ законоучителемъ во II приходское гражданское училище. Въ 1862 г. награжденъ набедренникомъ; того же года назначенъ катихизаторомъ въ Астраханскій каѳедральный соборъ, каковую должность проходилъ одинъ годъ. Въ 1867 г. награжденъ бархатною фіолетовою скуфьею; того же года командированъ при протоіереѣ для ревизіонеръ церквей, молитвенныхъ домовъ, причтовъ и училищъ но всему Царевскому уѣзду. Въ періодъ 1868-1884 – законоучителъ въ уѣздномъ гражданскомъ училище. Въ періодъ 1869-1895 – наблюдателъ за преподаваніемъ Закона Божія и для бытія на экзаменахъ, при испытаніи учениковъ приходскихъ училищъ гражданскаго вѣдомства въ г. Астрахани по Закону Божію. Въ 1871 г. законоучителъ приготовительнаго и перваго классовъ Астраханской мужской гимназіи; того же года ключаръ каѳедральнаго собора. Въ 1872 г. награжденъ камилавкою. Въ періодъ 1876-1886 попечителъ по дому призрѣнія сиротъ и безпомощныхъ лицъ епархіальнаго вѣдомства; того же года награжденъ Синодальнымъ наперснымъ крестомъ. Въ періодъ 1881-1904 – членъ Астраханской Консисторіи. Съ того же года возведенъ въ санъ протоіерея. Съ 1882 г. членъ экзаменаціонной комиссіи для желающихъ исполнять должность псаломщика; того же года членъ Астраханскаго Губернскаго Статистическаго Комитета. Въ 1887 г. награжденъ орденомъ св. Анны 3-й степени. Въ 1891 г. сопричисленъ къ ордену св. Анны 2-й степени. Въ періодъ 1893-1898 – штатный законоучителъ параллельныхъ классовъ классической гимназіи. Въ 1896 г. сопричисленъ къ ордену св. Владиміра 4-й степени. Въ 1897 г. утвержденъ въ потомственномъ дворянствѣ. Съ 1900 г. каѳедральный протоіерей. Въ 1901 г. награжденъ палицею. Въ 1904 г. получилъ благословеніе Св. Синода; того же года назначенъ предсѣдателемъ комиссіи по испытанію лицъ, желающихъ получить мѣста. псаломщика, діакона и священника. Въ 1905 г. награжденъ орденомъ св. Владиміра 3-й степени. Въ періодъ 1906-1909 – предсѣдателъ Совѣта Астраханскаго Епархіальнаго женскаго училища. По случаю исполнившагося 50-лѣтія сопричисленъ въ 1907 г. къ ордену Св. Анны 1-й степени. Въ 1915 г. награжденъ золотымъ съ драгоцѣнными украшеніями крестомъ изъ Кабинета Его Величества. Многажды удостаивался отъ Епархіальнаго Начальства признательности за отлично усердную службу епархіальную и добросовѣстные труды. «Астрах. Еп. Вѣд.». 1915. № 23. Отд. Неофф. С. 533-536.
