Каѳедральный протоіерей Григорій Діаконовъ – Св. Великомученица Екатерина (Церковно-историческій очеркъ).
Нынѣшній день, т. е. 24-е Ноября, Православно-Восточная Церковь посвящаетъ памяти святой Великомученицы Екатерины. Посвятимъ же и мы нѣсколько минутъ историческому сказанію объ этой святой личности, ея жизни, страданіяхъ и мученической кончинѣ. Родилась и жила она до самой своей смерти въ Александріи, главномъ городѣ Египетской страны. Рожденіе и житіе ея относится къ послѣднимъ годамъ третьяго вѣка по Рождествѣ Христовомъ, а мученическій вѣнецъ воспріяла она въ 304-мъ году. Она происходила изъ весьма знатнаго рода: отецъ ея Конста назывался царемъ, или – правильнѣе сказать, былъ высокимъ правителемъ страны, подвластной Римскому императору. Надо сказать, что въ то время всѣ извѣстныя государства Азіи, Африки и Европы подчинены были Римскому правительству и составляли одну обширнѣйшую и даже одну всемірную имперію. Съ 284 года по Рождествѣ Христовомъ эта великая имперія раздѣлена была на двѣ части, восточную и западную, и было уже два императора – восточный и западный; съ этого времени впродолженіе около сорока лѣтъ у каждаго изъ нихъ было по одному или по два помощника, которые назывались тоже царями или кесарями. Вотъ однимъ изъ такихъ помощниковъ былъ въ свое время, по всей вѣроятности, и отецъ св. Екатерины Конста. Нужно при этомъ сказать еще и то, что первые три вѣка по Рождествѣ Христовомъ были вѣка непрерывныхъ, тяжкихъ гоненій на христіанъ отъ язычниковъ, ихъ великихъ бѣдствій, страданій и всевозможныхъ мученій, – это было по преимуществу время мученичества христіанъ до 313 года, когда великій Римскій императоръ Константинъ, сдѣлавшись изъ язычника христіаниномъ, сталъ единственнымъ императоромъ востока и запада и торжественно объявилъ христіанскую религію господствующею во всей Греко-Римской имперіи, на мѣсто прежней языческой. До этого же времени христіанская вѣра съ самаго своего появленія въ Римской имперіи подвергалась сильнымъ преслѣдованіямъ. Противъ нея вооружились почти всѣ по различнымъ причинамъ. Простой народъ ненавидѣлъ христіанъ потому, что считалъ ихъ безбожниками, человѣконенавистниками, врагами общественными, и вѣрилъ, будто христіане по своему нечестію служатъ причиною общественныхъ бѣдствій. Такія понятія о христіанахъ старались распространять и поддерживать жрецы и всѣ тѣ, чьи выгоды тѣсно были связаны съ язычествомъ. Люди образованные и ученые, хотя и не раздѣляли мнѣній черни, но тѣмъ неменѣе презирали христіанъ. Вѣра въ Распятаго казалась для нихъ безуміемъ. Римское правительство, а главное императоры преслѣдовали христіанъ потому, что быстрое распространеніе христіанства грозило ниспроверженіемъ, какъ господствующей языческой религіи, такъ всему тѣсно съ нею связанному гражданскому устройству. Принятіе же и введеніе всякой новой вѣры воспрещалось основнымъ закономъ имперіи.
Съ этихъ точекъ зрѣнія и поведемъ далѣе свою рѣчь о святой дѣвѣ Екатеринѣ, ея страданіяхъ и мученической смерти за имя Христово. Когда настало время мученія для св. Екатерины, ей было всего 18 лѣтъ отъ роду. Она была необыкновенно красива собою, стройна и, выражаясь мірскимъ языкомъ, въ полномъ смыслѣ была изящна. Но Господь надѣлилъ ее еще высшею красотою и величіемъ: высокими талантами ума и сердца. Обладая блестящими дарованіями и притомъ, – какъ дочь вельможныхъ и богатыхъ родителей, она изучила всю тогдашнюю греко-римскую литературу и всѣ отрасли господствовавшихъ тогда словесныхъ и философскихъ наукъ; даже медицинская наука была ею изучена. Вотъ что говоритъ о ней древній греческій историкъ: «научися всякому эллинскому писанію, мудрости всѣхъ древнихъ книготворцевъ, Омира, Виргилія, Аристотеля, Платона, и прочіихъ, – не токмо же философовъ, но и врачевъ книги добрѣ увѣда: Асклипія, Ипократа, Галина, и просто рещи всему риторскому и силлогистическому мудрованію (т. е. всѣмъ словеснымъ и философскимъ наукамъ) и всякому реченію и языку изучися». Она зсѣхъ удивляла необыкновеннымъ богатствомъ своихъ талантовъ и познаній. Многіе богатѣйшіе князья искали ея руки и неоднократно просили объ этомъ ея мать (отца не было уже въ живыхъ). Мать и родственники ея часто совѣтовали ей выдти замужъ за кого-либо изъ владѣтельныхъ князей, чтобы, какъ они говорили, не отошло царство отца ея къ кому-либо другому и не лишиться его совершенно. Любомудрая Екатерина всею душею возлюбила дѣвство и рѣшилась отнюдь не выходить замужъ. Слыша отъ родныхъ частыя напоминанія ей о замужествѣ, она сказала: «если хотите, чтобы я вышла за кого-либо замужъ, то найдите мнѣ такого юношу, который бы былъ равенъ мнѣ въ четырехъ дарованіяхъ, которыми я превосхожу всѣхъ прочихъ дѣвицъ; за такого я охотно выду; менѣе же меня достойнаго и худшаго я не хочу. Разузнайте повсюду, будетъ ли кто подобенъ мнѣ въ благородіи, въ богатствѣ, въ красотѣ и въ премудрости; если кто и по одному какому-либо изъ этихъ даровъ будетъ ниже меня, то онъ недостоинъ меня». Говорила она это, какъ увидимъ послѣ, не по гордости своей и тщеславію, а просто – чтобы отдѣлаться отъ своихъ родственниковъ, докучавшихъ ей замужествомъ и выставлявшихъ ей напоказъ всѣ ея совершенства. Мысли же ея, и мысли рѣшительныя, были совсѣмъ другія. Родные ея, видя, что нельзя найти такого юношу, о какомъ сказала Екатерина, дали ей знать, что царскіе сыновья и другіе великіе князья могутъ быть и высокородные, и богаче ея, но по красотѣ и по мудрости никто не будетъ ей равенъ. Тогда Екатерина сказала: «имѣть безкнижнаго жениха я не желаю». – Мать Екатерины была въ это время христіанкою, но тайною христіанкою, по причинѣ страшнаго гоненія, воздвигнутаго Римскимъ императоромъ на востокѣ – Максиминомъ, въ самомъ началѣ 4-го вѣка. Даже дочь не знала этой тайны матери, и оставалась пока язычницею. Содержа въ тайнѣ христіанскую вѣру, мать имѣла одного духовнаго отца, человѣка святаго и богоугоднаго, жившаго въ одномъ скрытномъ мѣстѣ внѣ города. Она взяла съ собою Екатерину и пошла къ тому богоугодному мужу, чтобы отъ него принять добрый совѣтъ насчетъ судьбы своей дочери. Этотъ богопросвѣщенный мужъ, увидѣвъ необыкновенную дѣву Екатерину и услышавъ ея рѣчи, позналъ: кто она и какова она, и какого жениха ей нужно. Онъ вознамѣрился, такъ сказать, уловить ее къ познанію иного жениха – Христа, царя небеснаго, и тутъ же своею краткою, но сильною и убѣдительною рѣчью повѣдалъ ей объ этомъ Женихѣ небесномъ, раскрылъ ей всѣ Его безконечныя совершенства, дѣянія и заслуги для всего человѣчества и поселилъ въ ея душѣ крѣпкую – ничѣмъ несокрушимую вѣру и любовь къ этому Жениху. Мы, за краткостію времени, не станемъ подробно описывать всѣхъ рѣчей матери, дочери и ихъ духовнаго отца, не будемъ говорить и о чудесныхъ послѣ этого видѣніяхъ Екатерины и явленіяхъ ей Христа Спасителя, – а скажемъ только, что въ концѣ концовъ Екатерина отошла отъ христіанскаго проповѣдника съ полною вѣрою въ Господа Христа Спасителя и сдѣлалась совершенною христіанкою... Въ это время, во время страшнаго гоненія на христіанъ въ Александріи и всемъ Египтѣ, прибылъ сюда{1} самъ императоръ Максиминъ, ревностный поклонникъ языческихъ идоловъ. Здѣсь онъ потребовалъ, чтобы собралось къ нему какъ можно больше народа съ жертвами изъ всей Александріи и изъ другихъ окрестныхъ городовъ и селеній для совершенія великаго праздника. Когда собралось великое множество народа съ многочисленными жертвенными животными, царь открылъ предъ капищемъ Александріи языческое богослужебное торжество. Крики закалаемыхъ животныхъ оглушили весь городъ, а дымъ отъ этихъ жертвъ наполнилъ его смрадомъ. Слыша и видя такое безобразіе, благовѣрная Екатерина опечалилась сердцемъ, скорбя о духовной гибели приносившихъ такія жертвы, и, воодушевляемая Божественною ревностію, съ немногими рабами пошла къ тому храму, гдѣ совершалось такое безуміе. Когда стала она при дверяхъ храма, то своею красотою обратила на себя взоры всѣхъ; тутъ она попросила дать знать царю, что хочетъ сказать ему нѣчто очень нужное; царь подозвалъ ее къ себѣ. Ставши предъ царемъ, она прежде всего поклонилась ему, отдавая ему подобающую честь, – потомъ стала говорить ему: «познай царь, всю ложь, которою вы прельстились отъ бѣсовъ, – вы служите тлѣннымъ и нечувственнымъ идоламъ, какъ богамъ; великій стыдъ, слѣпота и безуміе покланяться такимъ мерзостямъ». Тутъ она, какъ многоученная и отлично знающая всю греческую литературу, привела свидѣтельства лучшихъ нѣкоторыхъ греческихъ философовъ, которые, хотя и были язычники, но порицали безобразное идолопоклонство. Затѣмъ продолжала: «познай Единаго истиннаго Бога, приспосущаго, безначальнаго и безсмертнаго, который сдѣлался человѣкомъ ради нашего спасенія; Имъ цари царствуютъ и всѣ царства управляются; Имъ весь міръ стоитъ; Его однимъ словомъ все сотворено и все существуетъ». Царь, выслушавъ это, былъ внѣ себя отъ гнѣва, но долгое время молчалъ, не будучи въ состояніи противорѣчить ея словамъ, – потомъ сказалъ ей: «оставь насъ на время, пока мы совершимъ свой праздникъ, а послѣ еще послушаемъ рѣчей твоихъ». По совершеніи своего безобразнаго торжества, нечестивый царь повелѣлъ привести святую дѣву въ свои царскія палаты. Когда она явилась, онъ сказалъ ей: «скажи намъ, дѣвица! кто ты, и что за слова твои, которыя ты намъ говорила»? Она отвѣчала: «я дочь царя, бывшаго прежде тебя, зовутъ меня – Екатерина; я научена всякому художеству, разнымъ наукамъ словеснымъ, философскимъ, геометріи и прочей мудрости. Но все это я презрѣла, какъ суетное и безполезное, и пожелала сдѣлаться невѣстою Владыки Христа, который говоритъ чрезъ пророка Своего такъ (Исаія, гл. 29, ст, 14): погублю премудрость премудрыхъ и разумъ разумныхъ сокрыю». Царь, изумляяясь такому богатству ея познанія и ума, и видя въ ней необыкновенную красоту, подумалъ самъ себѣ: не отъ смертныхъ родителей она рождена, а какая-то богиня, произшедшая отъ тѣхъ боговъ, которымъ онъ покланяется, и не хотѣлъ вѣрить, чтобы эта дѣвица, будучи неописанной красоты, рождена была отъ обыкновенныхъ смертныхъ людей.
Тѣмъ не менѣе, бывъ, такъ сказать, уязвленъ ея красотою сталъ говорить ей разныя ласкательныя и любострастныя слова. Святая же дѣва, увидѣвъ его нечистыя и безаконныя мысли, сказала ему: «бѣсы, которыхъ, какъ боговъ, вы почитаете, прельщаютъ васъ и въ похоти несмысленныя влекутъ васъ; я же знаю и считаю себя землею и бреніемъ; Богъ создалъ меня по образу Своему и подобію и почтилъ меня такою красотою, чтобы люди дивились премудрости Создателя, вложившаго въ такое худое и бренное существо такой умъ и красоту».
Царь вознегодовалъ на такую рѣчь праведницы и сказалъ ей: «не говори такъ о богахъ, имѣющихъ безсмертную славу». Она же отвѣчала ему: «если захочешь сколько-либо отрясти отъ себя тьму и помраченіе, произшедшія отъ лжи и обмана, то увидишь безсиліе и ничтожество твоихъ боговъ и познаешь Бога истиннаго, одно имя котораго, или даже изображеніе креста, прогоняетъ твоихъ боговъ и погубляетъ ихъ; и если хочешь, я покажу тебѣ эту истину яснымъ образомъ». Царь, видя такую силу и свободу въ рѣчахъ св. Екатерины, не захотѣлъ дальше бесѣдовать съ нею, боясь быть побѣжденнымъ и посрамленнымъ отъ нея, и сказалъ: «не прилично царю вступать въ такое собесѣдованіе съ женщинами, а я лучше приглашу ученыхъ мужей (философовъ); пусть они поговорятъ съ тобою; тогда поймешь слабость твоихъ гаданій и увѣруешь въ наше ученіе». Какъ сказалъ, такъ и сдѣлалъ между тѣмъ велѣлъ взять св. дѣву подъ стражу...
По зову царя изъ разныхъ мѣстъ собрались философы и ораторы, числомъ пятьдесятъ. Царь предупредилъ ихъ о необыкновенныхъ способностяхъ и познаніяхъ дѣвицы Екатерины и велѣлъ имъ, какъ только можно, съ наибольшимъ вниманіемъ, стараніемъ и умѣньемъ вести съ нею рѣчи, – при этомъ сказалъ: «если побѣдите ее, то щедро награжу васъ, если же сами будете побѣждены, то великій срамъ будетъ вамъ, и вмѣсто наградъ горькую смерть примете». Бывшій здѣсь во главѣ славнѣйшій и мудрѣйшій витія сказалъ царю: «не бойся, царь; хотя эта женщина и остроумна, но какъ женщина, не можетъ быть по уму и по познаніямъ совершенна и въ словѣ искусна; пусть только она явится къ намъ и увидитъ такихъ и столькихъ философовъ и ораторовъ, – то сразу почувствуетъ свое безсиліе и устыдится прежней своей смѣлости». Пріятно было это слышать царю, и онъ велѣлъ представить имъ святую Екатерину. Собралось же на этотъ случай и множество народа, желавшаго видѣть и слышать предстоявшее преніе. Но прежде чѣмъ явились за св. дѣвою посланные, она видѣла видѣніе: къ ней явился съ неба св. Архангелъ Михаилъ и сказалъ ей: «не бойся – отроковица Господня; вотъ Господь твой дастъ тебѣ премудрость къ премудрости твоей, дабы ты побѣдила въ преніи пятьдесятъ витій, и не только они, но и многіе изъ народа увѣруютъ, и всѣ мученическій вѣнецъ пріимутъ». Сказавши это, Ангелъ отошелъ... Послѣ этого св. Екатерина явилась въ сказанное собраніе, и что же? Опустимъ здѣсь всю подробность самаго пренія, а скажемъ только вотъ что: Св. Екатерина по всѣмъ научнымъ познаніямъ, по высотѣ и основательности мыслей, по силѣ слова оказалась ни чуть не слабѣе всѣхъ тѣхъ философовъ и ораторовъ, а еще сильнѣе, и вышла изъ этого, такъ сказать, словеснаго сраженія, не побѣжденною, а полною побѣдительницею. Племическія рѣчи съ Екатериною велъ собственно одинъ философъ, сильпѣйшій и славнѣйшій прочихъ, тотъ самый, который прежде этото хвалился и обнадеживалъ царя. Но св. Екатерина въ концѣ концовъ совершенно побѣдила его, и онъ сталъ безгласенъ, не бывъ въ состояніи противорѣчить ей... Царь, къ изумленію своему, видя такую надъ нимъ побѣду, велѣлъ прочимъ витіямъ говорить съ св. дѣвою; но тѣ стали отказываться, говоря: «не можемъ мы идти противъ истины; если и начальникъ нашъ былъ побѣжденъ и замолкнулъ, то что еще мы станемъ говорить?» Тогда царь запылалъ гнѣвомъ, велѣлъ разжечь великій огонь среди города и сжечь на немъ всѣхъ собранныхъ философовъ и витій. Услышавъ такой надъ собою судъ и приговоръ царскій, они припали къ ногамъ святой, прося ее помолиться о нихъ Единому истинному Богу, да проститъ имъ всѣ грѣхи, какими они согрѣшили по невѣдѣнію своему, и да сподобить ихъ святаго крещенія и дара Пресвятаго Духа. Обрадованная святая дѣва сказала имъ: «истинно вы блаженны и счастливы въ томъ, что, оставивъ тьму, познали свѣтъ истины, и, презрѣвъ тлѣннаго на землѣ царя, обратились къ Царю нетлѣнному и небесному; несомнѣнно надѣйтесь на Его милость и вѣруйте, что огонь, которымъ устрашаютъ васъ нечестивые, будетъ вамъ крещеніемъ и лѣстницею, восходящею къ небесамъ; очистившись въ томъ огнѣ отъ всякой скверны плоти и духа, вы будете какъ чистыя, свѣтлыя звѣзды предъ Царемъ славы и сдѣлаетесь возлюбленными Его друзьями». Этимъ благовѣтствованіемъ она увеселила ихъ и укрѣпила въ нихъ христіанскую надежду, и на челѣ каждаго назнаменовала печать Христову святымъ крестомъ. Напутствуемые такимъ образомъ, они съ радостію пошли на мученіе; воины бросили ихъ въ огонь въ семьнадцатый день Ноября мѣсяца. Вечеромъ того дня нѣкоторые благочестивые христіане пошли и собрали ихъ мощи; тѣла мучениковъ оказались совершенно цѣлыми, такъ что и волоса ихъ отъ огня не сгорѣли. Это чудо многихъ обратило къ истинѣ Христовой. Мученическія мощи съ подобающею честію погребены были въ приличномъ мѣстѣ. Между тѣмъ Максиминъ-царь все свое вниманіе обратилъ теперь на св. Екатерину и рѣшился, во чтобы то ни стало, привлечь ее къ своему нечестію. Видя безуспѣшность (для этой цѣли) всякихъ философскихъ мудрованій, онъ началъ прельщать ее разными ласками и лукавствомъ: «послушай меня, добрая дочь, – какъ чадолюбивый твой отецъ, совѣтую тебѣ поклониться великимъ богамъ, а особенно мусикійскому Ермію (богу ума и наукъ), который украсилъ тебя такими философскими дарованіями. Я раздѣлю съ тобою царство мое (вотъ боги мнѣ свидѣтели!), и дамъ тебѣ половину власти моей, и ты будешь жить со мною въ непрестанномъ веселіи». Святая и премудрая дѣва поняла его намѣреніе и прельшеніе и сказала ему: «оставь, царь, свое лукавство и не уподобляйся лисицѣ; я тебѣ разъ сказала, что я христіанка и твердо вознамѣрилась уневѣститься Христу; въ Немъ одномъ я имѣю жениха и совѣтника, а также и красоту дѣвства своего. Больше желаю одежды мученичества, чѣмъ всякой царской багряницы». Царь говоритъ ей: «ты меня принуждаешь дѣлать то, чего я не хотѣлъ бы: ты принуждаешь меня обезчестить достоинство твое и прекрасное тѣло обезобразить многими ранами». Святая отвѣчала ему: «дѣлай, что хочешь; временнымъ безчестіемъ ты будешь стараться доставить мнѣ вѣчную славу; я надѣюсь, что великое множество людей чрезъ меня будетъ вѣровать во Христа моего, и отъ твоей палаты многіе пойдутъ со мною къ священнымъ чертогамъ небеснымъ». Тогда царь, воспламенившись гнѣвомъ, велѣлъ снять съ нея одежду и обнаженную бить ее безпощадно воловыми жилами. Два часа били мученицу, только по туловищу, до тѣхъ поръ, пока дѣвственное тѣло ея не раздробилось ранами; отъ язвъ оно сдѣлалось безобразнымъ, и кровь лилась ручьями. Но святая, къ великому удивленію зрителей, стояла при этомъ съ необыкновеннымъ мужествомъ и терпѣніемъ. За тѣмъ ожесточенный мучитель-царь велѣлъ посадить ее въ темницу, и недавать ей никакой пищи и питья; а самъ еще раздумывалъ, какія бы еще измыслить муки для Екатерины. За симъ вотъ какія слѣдуютъ обстоятельства: царица Августа, жена Максимина, наслышавшись о необыкновенныхъ высокихъ качествахъ святой Екатерины, а особенно послѣ видѣннаго ею во снѣ видѣнія (видѣніе это для краткости опускаемъ) и произшедшей отъ того безсонницы, внутренно полюбила праведницу всѣмъ сердцемъ, и рѣшилась, во что бы то ни стало, увидѣть ее. Когда царь выѣхалъ по какой то нуждѣ изъ города на нѣсколько дней, царица, воспользовавшись этою отлучкою, упросила одного великаго князя и вмѣстѣ военачальника, по имени Порфирія, весьма вѣрнаго и близкаго къ царю, дать ей возможность увидѣть св. Екатерину. Какимъ бы то ни было путемъ, только Порфирій исполнилъ просьбу царицы, и она увидѣла прекрасную мученицу въ темницѣ. Когда царица увидѣла ее, то пришла въ восторгъ и не описанное удивленіе отъ свѣтлости лица ея, блиставшаго Божественною благодатію; падши къ ногамъ ея, она со слезами начала говоричь ей: «я теперь счастлива и блаженна, что удостоилась видѣть тебя и слышать сладостную рѣчь твою; всѣмъ сердцемъ я теперь радуюсь и не буду бояться и скорбѣть, хотя бы за это пришлось мнѣ лишиться царства и жизни. Блаженна и достохвальна ты въ томъ, что прилѣпилась къ Господу, отъ котораго получила столько даровъ». Святая дѣва отвѣчала ей: «блаженна и ты, царица ибо я вижу вѣнецъ, возвышаемый надъ твоею головою ангельскими руками, который чрезъ три дня ты примешь послѣ невеликихъ мученій; ты претерпишь эти мученія, чтобы пойти къ истинному Царю для вѣчнаго царствованія». Царица говоритъ ей: «боюсь мученій, а особенно мужа своего, потому что онъ сильно жестокъ и безчеловѣченъ». На это св. Екатерина сказала ей: «не бойся, – ты будешь имѣть въ сердцѣ твоемъ Христа, помогающаго тебѣ, чтобы души твоей не коснулось никакое мученіе, а только немного поболитъ тѣло твое, и то кратковременно, но для упокоенія вѣчнаго». Когда говорила это св. дѣва, спросилъ ее находившійся здѣсь Порфирій: «что даруетъ Христосъ тѣмъ, которые въ Него вѣруютъ, такъ какъ и я хочу вѣровать въ Него и быть Его воиномъ». Святая спросила его: «не читалъ ли ты, или не слышалъ ли Писанія христіанскаго?» Порфирій отвѣчалъ: нѣтъ. Св. Екатерина сказала ему: «не можетъ человѣческій языкъ изобразить всѣ тѣ блага, которыя преблагій Богъ и человѣколюбецъ уготовилъ любящимъ Его и хранящимъ повелѣнія Его». Тогда Порфирій, возрадовавшись всею душею, увѣровалъ во Христа съ двумя стами воиновъ и съ царицей. Съ благоговѣйнымъ благодареніемъ и привѣтствіемъ ея они всѣ отошли отъ нея, оставивъ одну въ темницѣ. Но милостивый человѣколюбецъ Христосъ не оставлялъ Своей невѣсты безъ попеченія и каждый день посылалъ ей въ темницу пищу чрезъ одну голубицу, потомъ и Самъ посѣтилъ ее со всею небесною славою, въ сопровожденіи небесныхъ силъ; здѣсь Онъ совершенно укрѣпилъ ея духъ и тѣло, вдохнувъ въ нее полное мужество и крѣпость терпѣнія. На другой день, послѣ этого славнаго видѣнія, Екатерина приведена была на судъ къ царю. Она явилась къ нему совершенно здоровою и окрѣпшею отъ прежняго бичеванія, съ свѣтлою радостію на лицѣ и съ прежнею красотою. Царь изумлялся и думалъ, что кто-либо давалъ ей пищу въ темницѣ, и хотѣлъ было казнить темничныхъ стражей. Но св. Екатерина, чтобы не пострадали невинные, въ защиту ихъ сказала: «не отъ руки человѣческой я принимала пищу, но Владыка Христосъ, который печется о рабахъ Своихъ, питалъ меня». Занятый всецѣло красотою дѣвы, царь еще попытался искусить ее разными ласками и прельщеніями; онъ говорилъ: «тебѣ прилично царствовать, дочь моя, солнечнозрачная отроковица; ты и самую Артемиду (Артемида или Діана – это богиня красоты) превосходить своею красотою! Принеси жертву богамъ и царствуй со мною; ты будешь жить во всякой радости, – умоляю тебя, не губи своей красоты». Святая дѣва отвѣчала ему: «я земля и бреніе; всякая же красота тѣлесная, какъ цвѣтъ, увядаетъ и исчезаетъ отъ малой какой-нибудь немощи или отъ старости; по смерти же гніетъ; не заботься о красотѣ моей». Когда говорила это св. Екатерина, нѣкій правитель, по имени Хурсаденъ, жестокосердый и немилостивый мучитель, желая показать царю свою любовь и преданность, сказалъ ему: «я изобрѣлъ одно мученіе, которымъ ты побѣдишь дѣвицу: повели сдѣлать четыре деревянныхъ колеса и къ нимъ пригвоздить копья и другія острѣйшія желѣзныя прутья; пусть два колеса обращаются по правую сторону, а два по лѣвую, – посреди же ихъ пусть будетъ дѣвица связанная, – и такимъ образомъ вертящіяся колеса раздробятъ ея тѣло. Но прежде самой казни ея, пусть она увидитъ примѣръ этого колесованія; увидѣвши такое жестокое мученіе, она устрашится и преклонится къ волѣ твоей». Угоденъ былъ этотъ совѣтъ царю; онъ велѣлъ сдѣлать такія колеса, и они были сдѣланы. Привели къ этимъ колесамъ св. Екатерину и стали вертѣть ихъ предъ ея глазами, чтобы устрашить ее. Царь при этомъ говоритъ ей: «видишь ли, какая тебѣ приготовлена мука, отъ которой приметь самую горькую смерть, если не поклонишься богамъ». Она отвѣчала: «я много разъ говорила тебѣ о своемъ рѣшеніи, не теряй времени и дѣлай, что хочешь». Царь, видя, что ничѣмъ не можетъ устрашить ее и отвратить отъ Христа, велѣлъ привязать ее къ колесамъ и вертѣть ихъ крѣпко, чтобы все тѣло ея было раздроблено на части, и умерла бы она лютѣйшею смертію. Когда же стали совершать это мученіе, небесная сила Господня разрѣшила святую отъ узъ и сохранила ее цѣлою и неповрежденною, колеса же сокрушила на части, которыя, разлетаясь, убили многихъ невѣрныхъ. Народъ, видя преславное это чудо, взывалъ: «Великъ Богъ христіанскій». Царь же отъ ярости бѣсновался и неистовствовалъ, размышляя, какую бы еще новую муку изобрѣсть для этой мученицы. Царица, услышавъ о казни колесованія и о чудѣ, совершившемся при ней, пришла на мѣсто казни и тутъ же съ негодованіемъ стала обличать своего мужа царя, говоря: «ты настоящій уродъ и безсмысленный, принимаетъ дерзость входить въ состязаніе съ Живымъ Богомъ и мучить неправедно праведную рабу Его». Неожиданно услышавъ эти слова, царь разсвирѣпѣлъ до неистовства и, какъ лютый звѣрь, оставивши св. Екатерину, обратилъ всю ярость свою на жену свою, забывъ къ ней естественную привязанность, и велѣлъ подвергнуть ее страшному истязанію, истязанію новоизобрѣтеннаго рода, направленному противъ женской стыдливости. Жестокость мученія и льющаяся кровь отъ страдалицы привели всѣхъ предстоящихъ въ жалость и содроганіе... Кровожадный мужъ не оставилъ жены своей живою. Онъ велѣлъ отсѣчь ей голову, и она умерла христіанкою, въ 23-е число Ноября мѣсяца. На другой, послѣ этого, день упоминаемый выше Порфирій стратилатъ (т. е. военачальникъ) съ воинами своими, увѣровавшими во Христа, явился къ царю и сказалъ ему: «и мы христіане, воины великаго Бога». Тутъ царь и печалился, и гнѣвался, и обличалъ ихъ (особенно Порфирія), и убѣждалъ быть вѣрными отеческой вѣрѣ, – по ничто не помогло. Раздраженный, онъ повелѣлъ отсѣчь всѣмъ имъ головы. Такъ и сбылось предреченіе св. Екатерины, которая раньше сказала царю: «многіе отъ палаты его увѣруютъ въ Бога Христа...». Послѣ всего этого царь-мучитель велѣлъ привести къ себѣ на судъ святую Екатерину. Тутъ онъ ей сказалъ: «много скорби и печали ты мнѣ причинила: ты прельстила жену мою, ты погубила храбрѣйшаго моего полководца, который составлялъ всю силу моего войска, и много другихъ бѣдъ ты нанесла мнѣ. За все это ты достойна смерти самой безпощадной. Но я прощаю тебя, потому что жалѣю погубить тебя – такую умную и прекрасную дѣвицу. Исполни мою волю, любезнѣйшая моя, принеси жертву богамъ. Ты будешь царицею – супругою моею; я тебя никогда не оскорблю и не сдѣлаю ни одного дѣла безъ твоего совѣта; ты будешь жить со мною въ великой радости и блаженствѣ, какъ ни одна царица». Много подобнаго говорилъ лукавый царь, желая прельстить избранную невѣсту Христову. Но напрасно. Крѣпка и крѣпка была любовь св. Екатерины къ небесному Жениху. Видя, что ни ласками, ни обѣщаніями, ни угрозами, ни муками не возможно склонить твердѣйшую адаманта дѣву, мучитель изрекъ послѣдній свой царскій приговоръ: «отсѣчь Екатеринѣ голову». Воины повели ее на мѣсто казни; за нею пошло и много народа – мужчины и женщины. Они даже плакали о томъ, что должна погибнуть такая предобрая и премудрая дѣвица. Знатнѣйшія и благороднѣйшія женщины со слезами говорили ей: «прекраснѣйшая и свѣтлѣйшая дѣвица! Зачѣмъ ты жестокосерда и предпочитаешь смерть сладостнѣйшей жизни? Для чего ты безвременно и напрасно губить цвѣтъ своей молодости? Не лучше ли тебѣ послушать царя и послѣ наслаждаться всѣми благами жизни, чѣмъ такъ жестоко умирать»? Св. Екатерина отвѣчала имъ: «оставьте этотъ безполезный плачъ, а лучше порадуйтесь тому, что я теперь же вижу возлюбленнаго жениха моего Іисуса Христа, Творца и Спасителя, Который есть красота, вѣнецъ и слава мучениковъ и зоветъ меня къ неизреченному блаженству райскому, чтобы я царствовала съ Нимъ и веселилась во вѣкъ безконечный. Не о мнѣ, а о себѣ плачьте, такъ какъ за невѣріе ваше вы пойдете въ вѣчный огонь мучиться на вѣки». Достигши мѣста своей мученической смерти, св. Екатерина произнесла пламеннную молитву къ Господу Іисусу Христу. Послѣ этой молитвы она сказала исполнителю казни: «исполняй скорѣе, что повелѣно тебѣ». Онъ простеръ мечъ и отсѣкъ ей голову. Такъ окончила свою жизнь святая и славная дѣва Екатерина на 18 году отъ роду, 24 Ноября, 304 года по Рождествѣ Христовомъ.
Вотъ какими священными пѣснопѣніями св. Церковь прославляетъ эту великомученицу: (тропарь) «Добродѣтельми, яко лучами солнечными, просвѣтила еси невѣрныя мудрецы, и яко же пресвѣтлая луна ходящимъ въ нощи невѣрія тму отгнала еси, и царицу увѣрила еси, вкупѣ же и мучителя обличила еси, богозванная невѣсто блаженная Екатерино: желаніемъ востекла еси въ небесный чертогъ, ко прекрасному жениху Христу, и отъ Него царскимъ вѣнцемъ вѣнчалася еси: Ему же со ангелы предстоящи, за ны молися, творящія пречестную память твою. (Кондакъ) Ликъ честный божественнѣ, мучениколюбцы, воздвигните нынѣ, почитающе всемудрую Екатерину: сія бо въ тризнищи Христа проповѣда, и змія попра, риторовъ разумы укротивши».
⸭ ⸭ ⸭
Изъ этого очерка нельзя не видѣть, что высокія христіански-проповѣдническія рѣчи св. Екатерины – въ періодъ ея страданій, и самыя мученія, сопровождавшіяся чудесами, обратили ко Христу множество язычниковъ. По этому поводу нельзя не сказать и того, что и многіе другіе мученики, которыми были такъ богаты первые три вѣка христіанства, вѣка преимущественно бѣдствій и гоненій на христіанъ и ихъ мучениковъ, были, такъ сказать распространителями христіанъ во всемірной тогда Греко-Римской имперіи. На мученичествѣ христіанъ тогдашняго времени основалось и утвердилось христіанство на всѣ послѣдующіе вѣка. Мученичество христіанъ въ первые три вѣка подготовило и доставило торжество и побѣду христіанства надъ язычествомъ въ 4-мъ вѣкѣ при императорѣ Константинѣ великомъ. Кровь христіанъ, скажемъ вмѣстѣ съ однимъ знаменитымъ учителемъ христіанскимъ III вѣка, была сѣменемъ христіанъ.
Статья эта прочитана была авторомъ на внѣбогослужебномъ чтеніи 24 Ноября 1884 года.
Каѳедральный протоіерей Григорій Діаконовъ.
«Прибавленіе къ Черниговскимъ Епархіальнымъ Извѣстіямъ». 1885. № 24. Ч. Неофф. С. 795-812.
{1} Восточные Императоры жили въ это время въ Никомидіи, главномъ городѣ Малоазіатской провинціи – Виѳиніи.
Объ авторѣ. Каѳедральный протоіерей Григорій Павловичъ Діаконовъ. Законоучитель и инспекторъ классовъ женскаго епархіальнаго училища, первенствующій членъ Черниговской духовной консисторіи. Родился въ г. Стародубѣ въ семьѣ священника. По окончаніи образованія въ Черниговской духовной семинаріи въ 1855 г., поступилъ въ Кіевскую духовную академію, которую окончилъ въ 1859 г. со степенью кандидата богословія. Въ декабрѣ 1859 г. опредѣленъ былъ въ Черниговскую духовную семинарію учителемъ логики, психологіи и патрологіи; оставаясь на недагогической службѣ при семинаріи въ январѣ мѣсяцѣ 1863 г. рукоположенъ былъ во священника къ Крестовоздвиженской церкви г. Чернигова; съ 1865 по 1869 состоялъ членомъ попечительства о бѣдныхъ духовнаго званія и членомъ комитета по училищу дѣвицъ духовнаго званія; съ 1867/8 по 1868/9 г. безмездно преподавалъ въ училищѣ дѣвицъ духовнаго званія русскій языкъ, за что изъявлена ему была благодарность со внесеніемъ въ послужной списокъ; съ 1869 и по 1872 г., перешедши съ философской каѳедры на богословскую, преподавалъ въ семинаріи литургику, гомилетику и практическое руководство для пастырей. Въ августѣ мѣсяцѣ 1869 г. опредѣленъ былъ законоучителемъ, инспекторомъ классовъ и членомъ совѣта женскаго епархіальнаго училища, каковыя должности несъ (ок. 23 лѣтъ) до самой своей смерти; назначенный въ 1872 г. Св. Синодомъ штатнымъ членомъ духовной консисторіи по прошенію уволился отъ должности преподавателя семинаріи; съ 1874 г. состоялъ членомъ губернскаго училищнаго совѣта; въ 1883 г. опредѣленъ каѳедральнымъ протоіереемъ, цензоромъ проповѣдей священнослужителей г. Чернигова и Епархіальныхъ Извѣстій. Кромѣ сего состоялъ экзаменаторомъ, членомъ комитета миссіонерскаго общества и проходилъ, по порученію начальства, разныя другія должности. Награды: набедренникъ (1864 г.), синодальной бархатной фіолетовой скуфьею (1866 г.), камилавкою (1870 г.), саномъ протоіерея (1873 г.), залотымъ наперснымъ крестомъ (1877 г.). Знаки отличія: орденъ Анны 3-й ст. (1880), знакъ краснаго креста Высочайше установленный (1883 г.), орденъ Анны 2-й ст. (1884 г.), орденъ Владиміра 4-й ст. (1888 г. ). Скончался 11-го декабря 1889 г. на 57 году жизни. Некрологъ см. «Приб. къ Черниг. Еп. Изв.». 1890. № 2. С. 22-25.
