Протоіерей Павелъ Алфеевъ – Три важнѣйшіе момента въ искупительной дѣятельности Христа, свидѣтельствующіе о Его Богочеловѣчествѣ (1 Іоан. 5, 6-8).
При чтеніи и изученіи св. Евангелія, все вниманіе должно быть сосредоточено на трехъ важнѣйшихъ и существеннѣйшихъ пунктахъ: 1) Іисусъ есть Христосъ, 2) Іисусъ Христосъ есть Сынъ Божій; 3) Іисусъ Христосъ, Сынъ Божій, даровалъ намъ жизнь вѣчную. Убѣдить и убѣдиться въ этихъ трехъ истинахъ составляетъ главную задачу и конечную цѣль и самаго Евангелія: «сіе же написано, заканчиваетъ свое Евангеліе Іоаннъ Богословъ, дабы вы увѣровали, что Іисусъ есть Христосъ, Сынъ Божій, и, вѣруя, имѣли жизнь во имя Его» (20, 31).
Эти основныя истины о Христѣ засвидѣтельствованы и непоколебимо утверждены Самимъ Богомъ (Дѣян. 2, 22), и свидѣтельства эти сконцентрированы въ трехъ важнѣйшихъ моментахъ искупительной дѣятельности Христа: крещеніи, смерти и воскресеніи Его изъ мертвыхъ. Эти три момента объединяются въ одной общей конечной цѣли служенія Христа, что Онъ и крестился, и умеръ, и воскресъ для нашего оправданія и спасенія въ вѣчной жизни. И всѣ эти три акта говорятъ объ одномъ, что Іисусъ есть Христосъ, Сынъ Божій, Искупитель и Спаситель міра.
Въ крещеніи водою Онъ, безгрѣшный, принялъ на Себя грѣхи всего міра, въ крестной смерти Онъ очистилъ ихъ Своею кровію, а въ воскресеніи, запечатлѣвъ истину того и другого, Онъ даровалъ намъ жизнь вѣчную чрезъ вѣру въ Него, какъ Сына Божія.
Въ основѣ всего этого лежитъ личная безгрѣшность Христа по человѣчеству и безусловная святость и могущество по Божеству. Только безгрѣшный могъ воспринять на себя отвѣтственность за грѣхи всегр міра; только смерть безгрѣшнаго могла быть искупительною жертвою за грѣхи всего міра; только Сынъ Божій, во плоти человѣческой, имѣющій жизнь въ Себѣ Самомъ, могъ сообщить эту жизнь и другимъ, т. е. людямъ. Не будь Онъ Сыномъ Божіимъ, Его смерть не имѣла бы такого могущественнаго дѣйствія, не могла бы возродить мертвыхъ отъ грѣха къ вѣчной жизни праведности.
Въ крещеніи водою Христосъ символически омываетъ грѣхъ міра, добровольно воспринятый Имъ на Себя; въ крестной смерти Онъ реально смываетъ этотъ грѣхъ Своею кровію; а въ Своемъ воскресеніи Онъ усвояетъ искупленнымъ праведность, новую, святую и вѣчную жизнь Духомъ Святымъ чрезъ вѣру въ Него.
Всѣ эти три момента представляютъ собою одно дѣло, цѣлое и недѣлимое въ себѣ самомъ, такъ что одно безъ другого не имѣетъ никакого значенія для нашего спасенія: крещеніе безъ смерти не имѣетъ смысла, смерть безъ крещенія остается безъ основанія и цѣли, а крещеніе и смерть безъ воскресенія безплодны въ своихъ дѣйствіяхъ, безрезультатны по своимъ послѣдствіямъ, а равно и воскресеніе безъ крещенія и искупительной смерти не имѣетъ никакого значенія.
Такимъ образомъ, всѣ три суть одно: три – въ своемъ проявленіи, а одно – въ своемъ внутреннемъ смыслѣ и значеніи. И это три-единство составляетъ самую сущность мессіанской дѣятельности Іисуса. Онъ не былъ бы Мессіей, если бы въ Его дѣятельности не доставало чего-либо изъ указанныхъ трехъ моментовъ, иначе сказать – Іисусъ потому Мессія, что Онъ крестился, умеръ и воскресъ.
Итакъ, мессіанство Іисуса состояло, проявилось и осуществилось въ трехъ существенныхъ пунктахъ всей Его дѣятельности: въ крещеніи, смерти и воскресеніи. Эти три пункта выражаютъ троякое служеніе Христа, какъ Пророка, Первосвященника и Царя. Воспринявъ на Себя грѣхи всего міра, Онъ, какъ Пророкъ и Законоучитель, даетъ новый законъ и указываетъ путь къ безгрѣшной жизни. Въ крестной смерти Онъ, какъ Первосвященникъ, приноситъ Самого Себя въ жертву за грѣхи всего міра. А въ Своемъ воскресеніи Онъ является Царемъ-Побѣдителемъ, восторжествовавшимъ надъ грѣхомъ, смертію и діаволомъ.
Тройственное служеніе Христа выражаетъ собою тройственное участіе всѣхъ Трехъ Лицъ Св. Тройцы въ дѣлѣ спасенія людей: Богъ Отецъ послалъ на землю Своего Единороднаго Сына спасти людей отъ грѣха, т. е. воспринять на себя грѣхъ міра. Сынъ Божій, исполняя волю Отца, добровольно принесъ Себя въ жертву за грѣхъ міра. А Духъ Святый, исходатайствованный смертію и воскресеніемъ Христа, усвояетъ людямъ самое спасеніе ихъ отъ грѣха.
Такимъ образомъ, три момента мессіанской дѣятельности Христа осуществляютъ собою вѣчное опредѣленіе, вѣчный планъ Святыя Троицы объ искупленіи людей отъ грѣха и спасеніи ихъ дарованіемъ вѣчной жизни имъ.
Въ виду такого безусловнаго и вѣчнаго значенія трехъ указанныхъ моментовъ въ искупительной дѣятельности Христа, они, съ особенною рельефностію и осязательною убѣдительностію, отмѣчаются и выставляются какъ въ Евангеліи, такъ и во всѣхъ Посланіяхъ Апостольскихъ. На нихъ сосредоточено вниманіе всѣхъ боговдохновенныхъ писателей не только Новаго Завѣта, но и Ветхаго. На нихъ и мы остановимъ свое вниманіе.
Апостолъ и Евангелистъ Іоаннъ Богословъ, съ особенною силою и убѣдительностію раскрывающій намъ, что «Іисусъ есть Христосъ», «Сынъ Божій», даровавшій намъ жизнь вѣчную», указываетъ на эти три момента въ дѣятельности Христа, какъ на самыя неопровержимыя доказательства истинности своихъ словъ о Христѣ. Онъ говоритъ: «Сей есть Іисусъ Христосъ, пришедшій водою и кровію и Духомъ, не водою только, но водою и кровію; и Духъ свидѣтельствуетъ о Немъ, потому что Духъ есть истина. Ибо три свидѣтельствуютъ на небѣ: Отецъ, Слово и Святый Духъ; и сіи три суть едино. И три свидѣтельствуютъ на землѣ: духъ, вода и кровь; и сіи три объ одномъ» (1 Іоан. 5, 6-8).
Еванг. Іоаннъ устанавливаетъ здѣсь параллельно два ряда свидѣтелей на небѣ и на землѣ, и всѣ эти свидѣтели говорятъ объ одномъ, хотя и въ разныхъ сферахъ. Предметомъ этихъ свидѣтельствъ служитъ Іисусъ Христосъ. Но небесные свидѣтели говорятъ о Божествѣ Его, а земные – объ истинномъ человѣчествѣ Его, и въ результатѣ получается, что Іисусъ Христосъ есть истинный Богъ и истинный человѣкъ, однимъ словомъ сказать Богочеловѣкъ. «Сей – есть истинный Богъ и жизнь вѣчная», заканчиваетъ ап. Іоаннъ свое ученіе о Христѣ (1 Іоан. 5, 20). Но этотъ «Истинный Богъ» есть въ то же время и истинный человѣкъ, говоритъ Іоаннъ Богословъ въ 4 главѣ: «Всякій духъ, который исповѣдуетъ Іисуса Христа, пришедшаго во плоти, есть отъ Бога. А всякій духъ, который не исповѣдуетъ Іисуса Христа, пришедшаго во плоти, не есть отъ Бога, но это духъ антихриста» (ст. 2-3).
Мессіанское достоинство Іисуса прежде всего открывается и свидѣтельствуется крещеніемъ въ водѣ. Для того и установлено было крещеніе водою, чтобы чрезъ него явить міру Христа. «Я не зналъ Его, говоритъ Іоаннъ Креститель; но для того пришелъ я крестить въ водѣ, чтобы Онъ явленъ былъ Израилю» (Ін. 1, 31).
И дѣйствительно, Христосъ явленъ міру прежде всего чрезъ крещеніе. Но какъ? въ качествѣ кого явленъ? Самый фактъ крещенія даетъ намъ отвѣтъ на это.
Когда Іисусъ явился къ Іоанну, чтобы креститься отъ него, то Іоаннъ удерживалъ Его, и говорилъ: «мнѣ надобно креститься отъ Тебя». Но Іисусъ сказалъ ему въ отвѣтъ: «оставь теперь; ибо такъ надлежитъ намъ исполнить всякую правду». Это значитъ, что уничиженіе Іисуса не должно смущать Іоанна: затѣмъ Онъ и явился въ міръ, чтобы воспринять на Себя все униженіе людей, всѣ грѣхи міра. Въ этомъ состоитъ Его мессіанство. Іоаннъ крестилъ Его и тѣмъ формально закрѣпилъ за Нимъ званіе Мессіи, или, иначе сказать, воспріятіе Имъ на Себя отвѣтственности за грѣхи всего міра. Отвѣтомъ на этотъ актъ мессіанскаго посвященія служитъ голосъ Бога Отца съ неба, свидѣтельствующій о томъ, что Іисусъ, хотя уничижилъ Себя, ставши истиннымъ человѣкомъ и воспринявши на Себя грѣхъ міра, въ то же время есть возлюбленный Сынъ Его, въ Которомъ – все благоволеніе Отца къ Нему; а чрезъ Него и ко всѣмъ людямъ. И этотъ актъ посвященія въ званіе Мессіи и истина того, что этотъ Мессія-Іисусъ есть человѣкъ и Сынъ Божій, реализируется и утверждается сошествіемъ Святаго Духа на Іисуса, въ видѣ голубя. Этотъ Духъ Святый является здѣсь не только свидѣтельствомъ того, что Іисусъ есть Сынъ Божій, но и гарантіей того, что Онъ, какъ Мессія, выполнитъ Свое дѣло, добровольно возложенное Имъ на Себя. Духъ Святый – вѣрная гарантія за полный успѣхъ Его дѣла (Мѳ. 3, 13-17).
Такимъ образомъ, крещеніе Іисуса въ водѣ заключало въ себѣ и крещеніе Его кровію. Это раскрылъ Самъ Христосъ Іоанну и тѣмъ убѣдилъ его крестить Себя. Это подтверждаетъ намъ и Іоаннъ, крестившій Іисуса. До крещенія онъ говорилъ объ Іисусѣ: «Идетъ за мною сильнѣйшій меня, у котораго я недостоинъ, наклонившись, развязать ремень обуви Его» (Мр. 1, 7). А послѣ крещенія онъ говоритъ о Немъ: «се, агнецъ Божій, который беретъ на Себя грѣхъ міра» (Ін. 1, 29, 36). Ясно, что въ крещеніи Іисусъ сталъ уже агнцемъ Божіимъ, искупительною жертвою за грѣхъ міра, которая и будетъ принесена на Голгоѳѣ.
Достовѣрность всего этого Іоаннъ подтверждаетъ своимъ свидѣтельствомъ. «Я не зналъ Его, свидѣтельствовалъ Іоаннъ, но пославшій меня крестить въ водѣ сказалъ мнѣ: на Кого увидишь Духа сходящаго и пребывающаго на Немъ; Тотъ есть крестящій Духомъ Святымъ. И я видѣлъ и засвидѣтельствовалъ. что Сей есть Сынъ Божій» (Ін. 1, 33-34).
Такимъ образомъ, крещеніе Іисуса въ водѣ открываетъ намъ мессіанство Его, говоритъ, что Іисусъ есть Христосъ (Мессія), Сынъ Божій, «крестящій Духомъ Святымъ и огнемъ», истребляющимъ всю нечистоту грѣховную въ людяхъ. Только Онъ, получившій не въ мѣру Духа Святаго (Ін. 3, 34), является раздаятелемъ Св. Духа вѣрующимъ въ него (Ін. 7, 37-39; Еф. 4, 7-11).
Крещеніе Іисуса водою получаетъ все свое значеніе и силу только въ крещеніи Его кровію. Необходимость послѣдняго крещенія утверждаетъ Самъ Христосъ. На просьбу двухъ учениковъ, чтобы Онъ посадилъ одного по правую сторону, а другаго по лѣвую въ царствѣ Своемъ, «Онъ сказалъ имъ въ отвѣтъ: не знаете, чего просите. Можете ли пить чашу, которую Я буду пить, или креститься крещеніемъ, которымъ Я крещусь» (Мѳ. 20, 20-23)?
Необходимость крестной смерти Своей Іисусъ доказывалъ ученикамъ еще за нѣсколько мѣсяцевъ: Мѳ. 16, 21; 17, 22-23; 20, 17-19; Мр. 8, 31; Лк. 9, 22; 24, 7. Безъ крещенія кровію Онъ не былъ бы и Мессіей. Объ этомъ свидѣтельствовали еще ветхозавѣтные пророки, на что и указывалъ Христосъ: «Вотъ, мы восходимъ въ Іерусалимъ, и совершится, все написанное чрезъ пророковъ о Сынѣ человѣческомъ. Ибо предадутъ Его язычникамъ, и поругаются надъ Нимъ, и оскорбятъ Его, и оплютъ Его. И будутъ бить, и убьютъ Его; и въ третій день воскреснетъ» (Лк. 18, 31-33). Если бы Онъ уклонился отъ крестныхъ страданій и смерти, то «какъ же сбудутся Писанія, что такъ должно быть»? – говорилъ Онъ Своимъ ученикамъ (Мѳ. 26, 54). И по воскресеніи Своемъ Онъ указывалъ на смерть Свою, какъ на доказательство того, что Онъ – Мессія, Сынъ Божій, Искупитель міра. «Не такъ ли надлежало пострадать Христу (Мессіи) и войти въ славу Свою»? – говорилъ Онъ Эммаусскимъ путникамъ. «И начавъ отъ Моисея, изъ всѣхъ пророковъ изъяснялъ имъ сказанное о Немъ во всемъ Писаніи» (Лк. 24, 26-27).
Такимъ образомъ, смерть Іисуса говоритъ о мессіанскомъ Его достоинствѣ и свидѣтельствуетъ въ то же время и о Божествѣ Его. Онъ умеръ безгрѣшнымъ (Ін. 14, 30), праведникомъ (Ін. 8, 46; Мѳ. 27, 19, 24; Лк. 23, 47), невиннымъ (Лк. 23, 4; Ін. 18, 34; 19, 4, 6). Во время самой смерти одинъ изъ распятыхъ съ Нимъ разбойниковъ исповѣдалъ: «Онъ ничего худого не сдѣлалъ» и, обратившись къ Нему, сказалъ: «помяни меня, Господи, когда пріидешь въ царствіе Твое» (Лк. 23, 41-42). А «сотникъ, стоявшій напротивъ Іисуса», испустившаго духъ, сказалъ: «истинно человѣкъ сей былъ Сынъ Божій» (Мр. 15, 39). И истинность такого свидѣтельства о значеніи смерти Христа Богъ подтвердилъ знаменіями, сопровождавшими самую смерть Христа. Когда Іисусъ испустилъ духъ, то «завѣса въ Храмѣ ралдралась надвое, сверху до низу; и земля потряслась; и камни разсѣлись; и гробы отверзлись; и многія тѣла усопшихъ святыхъ воскресли, и, вышедши изъ гробовъ, по воскресеніи Его, вошли во святый градъ, и явились многимъ. Сотникъ же и тѣ, которые съ нимъ стерегли Іисуса, видя землетрясеніе и все бывшее, устрашились весьма, и говорили: воистину Онъ былъ Сынъ Божій» (Мѳ. 27, 50-54).
Что смерть Христа является вѣрнымъ и неопровержимымъ доказательствомъ Его мессіанскаго достоинства, это подтверждаетъ и очевидецъ Іоаннъ. Стоя при крестѣ до самой смерти Іисуса, онъ видѣлъ, какъ «одинъ изъ воиновъ копьемъ пронзилъ Ему ребра, и тотчасъ истекла кровь и вода», кровь искупленія, завершающая собою символическую воду крещенія. «И видѣвшій засвидѣтельствовалъ, и истинно есть свидѣтельство его» потому что оно является буквальнымъ исполненіемъ ветхозавѣтныхъ пророчествъ (Ін. 19, 34-37).
Но печатію истинности всего служитъ то, что Іисусъ, умирая, громкимъ голосомъ сказалъ: «Отче! въ руки Твои предаю духъ Мой. И сіе сказавъ, испустилъ духъ» (Лк. 23, 46). При крещеніи Отецъ съ неба объявилъ Іисуса своимъ возлюбленнымъ Сыномъ, а въ моментъ смерти Сынъ съ земли исповѣдуетъ Отца Небеснаго Своимъ Отцемъ и въ руки Его предаетъ духъ Свой! Несмотря на свое уничиженіе и позорную смерть, Онъ остался вѣрнымъ Сыномъ Отца Небеснаго.
Въ крещеніи водою Іисусъ получилъ Духа Святаго (Мѳ. 3, 16; Лк. 4, 18), а въ крещеніи кровію Онъ «Духомъ Святымъ принесъ Себя непорочнаго Богу, очистивъ совѣсть нашу отъ мертвыхъ дѣлъ, для служенія Богу живому и истинному» (Евр. 9, 14).
Взаимное соотношеніе двухъ крещеній водою и кровію такое: въ водѣ мы крестимся въ смерть Іисуса (Рим. 6, 3), а кровію пріобщаемся въ жизнь вѣчную (Ін. 6, 54).
Въ крещеніи Іисуса водою заключалась Его смерть, а въ смерти – Его славное воскресеніе. Прославленіе Іисуса есть результатъ Его смерти. Вступая на путь крестной смерти, Іисусъ молился Отцу: «Отче! пришелъ часъ, прославь Сына Твоего, да и Сынъ Твой прославитъ Тебя» (Ін. 17, 1). А по воскресеніи Своемъ Онъ разъяснялъ ученикамъ такую неразрывную связь Своей смерти съ воскресеніемъ: «Не такъ ли надлежало пострадать Христу и войти въ славу Свою» (Лк. 24, 26)? На эту связь «указывалъ сущій въ пророкахъ Духъ Христовъ, когда Онъ предвозвѣщалъ Христовы страданія и послѣдующую за ними славу» (1 Петр. 1, 11). Прощаясь съ учениками, когда Іисусъ шелъ на крестную смерть, говорилъ имъ: «лучше для васъ, чтобы Я пошелъ; ибо если Я не пойду, Утѣшитель не пріидетъ къ вамъ; а если пойду, то пошлю Его къ вамъ». И «Онъ, когда пріидетъ, прославитъ Меня» (Ін. 16, 7, 13, 14). «Іисусъ возсѣлъ одесную престола Божія» только потому, что Онъ «претерпѣлъ крестъ, пренебрегши посрамленіе» (Евр. 12, 2). «Богъ превознесъ Его, и далъ Ему имя выше всякаго имени» вслѣдствіе того, что «Онъ смирилъ Себя, бывъ послушнымъ даже до смерти, и смерти крестной» (Филип. 2, 9, 8). Самое воскресеніе Его говоритъ о вѣчной Его славѣ, какъ Сына Божія. Ап. Павелъ говоритъ, что Іисусъ Христосъ «открылся Сыномъ Божіимъ въ силѣ, (могущественно, неопровержимо, такъ что никто не можетъ противиться), по духу святыни (который указываетъ на Его Божественную природу въ человѣческой плоти), чрезъ воскресеніе изъ мертвыхъ» (Рим. 1, 4).
Такимъ образомъ, воскресши изъ мертвыхъ по духу святыни, Іисусъ Христосъ открылся Сыномъ Божіимъ могущественно, съ неотразимою силою, побѣдоносно. Не будь въ Немъ духа святыни, Онъ не воскресъ бы изъ мертвыхъ; а безъ воскресенія никто не призналъ бы Его за Сына Божія.
Духъ святыни – это печать Святаго Духа, которая лежала на всемъ Его существѣ, на всей Его дѣятельности и жизни. Духъ святыни проникалъ всѣ Его мысли, чувства, желанія и дѣйствія. Во всякомъ Его движеніи, взглядѣ, интонаціи голоса, выраженіи лица и глазъ отражался этотъ духъ святыни, какъ отблескъ Божественнаго совершенства, просвѣчивающаго чрезъ человѣческую Его плоть. И всѣ, присматривавшіеся къ Его лицу и прислушивавшіеся къ Его голосу, словамъ и мыслямъ, – всѣ видѣли въ немъ что-то дивное, нечеловѣческое, божественное. Всѣ «дивились словамъ благодати, исходившимъ изъ устъ Его» (Лк. 4, 22), «дивились ученію Его» (ст. 32), «потому что Онъ училъ ихъ, какъ власть имѣющій, а не какъ книжники» (Мр. 1, 22; 5, 20), и говорили, что «никогда человѣкъ не говорилъ такъ, какъ этотъ человѣкъ» (Ін. 7, 46). И во всѣхъ Его словахъ и дѣлахъ, во всѣхъ Его чудесахъ и ученіи нельзя было не видѣть дѣйствія въ Немъ Св. Духа, такъ что не признававшіе въ Немъ Св. Духа хулили тѣмъ Св. Духа, каковый грѣхъ, по словамъ Христа, «не простится ни въ семъ вѣкѣ, ни въ будущемъ» (Мѳ. 12, 24-32). Это – грѣхъ не простого невѣдѣнія, но явнаго и упорнаго ожесточенія противъ Бога, озлобленнаго и сознательнаго противленія Богу.
Ветхозавѣтные пророки также находились подъ воздѣйствіемъ Св. Духа, озаряемы и просвѣщаемы были Духомъ Святымъ (1 Петр. 1, 10-12). Но объ этомъ озареніи они выражались такъ: «былъ я въ духѣ» (Ис. 61, 1; Апок. 1,10; 4, 2; Іез. 11, 5), «была рука Господня на мнѣ» (Іез. 37, 1). Ясно, что такое состояніе благодатнаго озаренія было временнымъ, случайнымъ, непродолжительнымъ. Но положеніе Христа Спасителя представляется въ данномъ случаѣ исключительнымъ, единственнымъ, безпримѣрнымъ: Духъ Святый постоянно пребывалъ на Немъ, и не было ни одного момента въ Его жизни, когда Духъ Святый оставлялъ бы Его безъ Своего благодатнаго воздѣйствія на Его человѣческую природу. Объ этомъ ясно засвидѣтельствовалъ Іоаннъ Креститель и затѣмъ Самъ Христосъ. Мало того: это указано было Самимъ Богомъ, какъ вѣрнѣйшее средство узнать Іисуса и признать въ Немъ Мессію, и отмѣчено еще ветхозавѣтнымъ пророкомъ. «Я не зналъ Его, говоритъ Предтеча Христовъ, но пославшій меня крестить въ водѣ сказалъ мнѣ: на кого увидишь Духа сходящаго и (далѣе добавлено) пребывающаго на Немъ; Тотъ есть крестящій Духомъ Святымъ» (Ін. 1, 33). И объ этомъ «свидѣтельствовалъ Іоаннъ, говоря: я видѣлъ Духа (не только) сходящаго съ неба, какъ голубя, (но) и пребывающаго на Немъ» (ст. 32).
То же самое подтвердилъ и Самъ Христосъ, а раньше Его предсказалъ еще пр. Исаія (61, 1-2): «Духъ Господь на Мнѣ», сказалъ Христосъ словами пророка въ Назаретской синагогѣ (Лк. 4, 18-22). И «всѣ», слушавшіе Іисуса, «засвидѣтельствовали Ему это», т. е. что слова пророка «исполнились нынѣ» на Іисусѣ.
И вотъ, такое-то постоянное пребываніе Духа Святого на Іисусѣ и было живымъ и непрерывающимся источникомъ «духа святыни» и естественною причиною Его славнаго воскресенія, которое неопровержимо говорить намъ, что Онъ есть Сынъ Божій. Не имѣй Онъ этого духа святыни, Онъ не воскресъ бы изъ мертвыхъ. Согрѣши Онъ хоть одинъ разъ и, притомъ, самымъ ничтожнымъ грѣхомъ, Онъ находился бы подъ властію «имущаго державу смерти, т. е. діавола» (Евр. 2, 14). Только насильственная смерть Безгрѣшнаго могла побѣдить смерть отъ діавола. Только Безгрѣшный могъ побѣдить виновника грѣха, т. е. діавола.
Такимъ образомъ, духъ святыни, какъ причина воскресенія Христа, является третьимъ свидѣтелемъ на землѣ о Богочеловѣческой природѣ Христа. Славное воскресеніе Христа говоритъ намъ, что Іисусъ дѣйствительно есть Христосъ (Мессія), Сынъ Вожій, Искупитель міра.
Духъ Святый есть свидѣтель съ Неба, но проявленіе этого Духа въ земной жизни Іисуса, духъ святыни, иначе сказать, безгрѣшная жизнь Іисуса, наблюдаемая всѣми, есть свидѣтель на землѣ.
Обращаемъ вниманіе на грамматическія тонкости рѣчи ап. Іоанна, которыя имѣютъ глубокій смыслъ въ данномъ случаѣ и вполнѣ подтверждаютъ наши разъясненія. Въ русскомъ переводѣ мы читаемъ такъ: «Сей есть Іисусъ Христосъ, пришедшій водою и кровію и Духомъ, не водою только, но водою и кровію; и Духъ свидѣтельствуетъ о Немъ, потому что Духъ есть истина» (ст. 6).
Греческая конструкція подлинника нѣсколько иная и имѣетъ существенные оттѣнки мысли, которыя совершенно сглажены въ русскомъ переводѣ. По греческому подлиннику получается слѣдующее:
«Сей есть пришедшій (ὁ ἐλθὼν – прич. съ членомъ, замѣняющее сказуемое) чрезъ воду и кровь (δι᾿ ὕδατος καὶ αἵματος – сущ. безъ члена съ предл. διά, выражающимъ средство, способъ, и, сверхъ того, слово «и Духомъ» оказывается вставкой въ русск. переводѣ, противъ греч. подлинника), Іисусъ Христосъ (въ качествѣ приложенія и, притомъ, слово «Христосъ» съ членомъ, въ качествѣ сказуемаго къ слову Іисусъ): не въ водѣ только (ἐν τῷ ὕδατι – другой предлогъ ἐν, выражающій собою область дѣйствія, и сущ. съ членомъ), но въ водѣ и крови (тотъ же предл. ἐν и оба сущ. съ членомъ τῷ); и Духъ есть свидѣтельствовать (τὸ Πνεῦμά ἐστιν τὸ μαρτυροῦν – сказуемое, выражвнное неопред. наклоненіемъ, указываетъ на то, что дѣйствіе Духа въ томъ состоитъ, чтобы свидѣтельствовать истину сказаннаго выше); потому что (ὅτι – союзъ изъяснительный, а не причинный) Духъ есть истина» (ἡ ἀλήθεια).
На основаніи грамматическихъ указаній раскроемъ теперь настоящій смыслъ подлинника.
«Сей есть пришедшій», а не приходящій, – выражаетъ дѣйствіе законченное разъ навсегда, а не продолжающееся и не повторяющееся, дѣйствіе опредѣленное, личное, индивидуальное, а не отвлеченное, общее. Кто же это? Всякій, знакомый съ библейскимъ языкомъ пророковъ, безъ поясненій знаетъ, что это – Тотъ, Кого ожидали ветхозавѣтные люди, о Которомъ говорили пророки «грядетъ» и кого весь народъ Еврейскій называлъ «Грядый» – ὁ ἐρχόμενος. Такъ говорили пророки о Мессіи: «не бойся, дщерь Сіонова! се, Царь твой грядетъ» (Зах. 9, 9), «се, Спаситель твой грядетъ» (Ис. 62, 11). Эти слова пророковъ приложили ко Христу при Его торжественномъ входѣ въ Іерусалимъ (Мѳ. 21, 4-5; Ін. 12, 15), а народъ, торжественно встрѣчая Его, радостно восклицалъ: «благословенъ Грядущій во имя Господне» (Мѳ. 21, 9) «Царь Израилевъ» (Ін, 12, 13)! Марія, сестра Лазаря, говорила Христу: «Господи! я вѣрую, что Ты Христосъ, Сынъ Божій, грядущій въ міръ» (Ін. 11, 27). Ап. Павелъ въ посланіи къ Евреямъ приводитъ слова пр. Аввакума: «еще немного, очень немного, и Грядущій пріидетъ и не умедлитъ» (Евр. 10, 37; Аввак. 2, 3). Даже Самарянка въ бесѣдѣ со Христомъ выражаетъ свою вѣру: «знаю, что идетъ – ἔρχεται – Мессія (Ін. 4, 25). Іоаннъ Креститель, въ своей проповѣди о Христѣ, выражался этимъ же спеціальнымъ языкомъ: «Идущій за мною – ὁ ἐρχόμενος (Мѳ. 3, 11; Мр. 1, 7; Лк. 3, 16; Ін. 1, 15), а находясь въ темницѣ, онъ отправилъ двухъ учениковъ къ Іисусу съ вопросомъ: «Ты ли еси Грядый, или иного чаемъ» (Мѳ. 11, 2, 3)? Самъ Іисусъ прилагаетъ къ Себѣ такое названіе (Лк. 13, 35; Мѳ. 23, 38).
Такимъ образомъ, словомъ «Пришедшій» Ев. Іоаннъ Богословъ обозначаетъ Мессію, Котораго обѣщалъ Богъ людямъ, Котораго ожидали Евреи и Который, наконецъ, явился въ міръ. Кто же Онъ въ конкректно-историческомъ смыслѣ? Іоаннъ отвѣчаетъ на это своимъ (грамматическимъ) приложеніемъ въ данномъ предложеніи; «Іисусъ Христосъ» – историческое лицо Іисусъ есть Христосъ (Мессія – евр. слово – синонимъ греч. Христосъ).
Итакъ, историческій Іисусъ есть обѣтованный Мессія: въ лицѣ Іисуса явился въ міръ Мессія, короче сказать: Іисусъ есть Христосъ. И эти два слова – имя и названіе, подлежащее и сказуемое, слились въ одно собственное имя «Іисусъ Христосъ», гдѣ послѣднее слово употребляется уже безъ члена.
Путь, какимъ ὁ ἐρχόμενος шелъ въ міръ, по Божественному опредѣленію, – это вода и кровь (въ общемъ смыслѣ – безъ члена), а дѣйствительность этого пути разъяснилъ и утвердилъ Духъ Святый (съ членомъ), чрезъ ветхозавѣтныхъ пророковъ, начиная съ Моисея, рядъ которыхъ завершаетъ собою Іоаннъ Креститель. Этотъ путь, какимъ приближался Мессія къ людямъ, есть путь подготовленія рода человѣческаго, въ лицѣ народа Еврейскаго, къ принятію Мессіи. А подготовленіе людей совершалось чрезъ религіозно-обрядовыя очищенія водою и кровавыя жертвы, служившія символами и прообразами дѣйствительнаго очищенія и заглажденія грѣховъ водою крещенія и кровію искупленія крестной смерти Христа. Ветхозавѣтный путь ко Христу законченъ Іоанномъ Крестителемъ и начатъ новый путь Христомъ, Который реализировалъ ветхозавѣтные прообразы и «тѣни замѣнилъ самымъ тѣломъ» (Кол. 2, 17; Евр. 8, 5; 10, 1).
Отсюда понятно, что «вода и кровь» (безъ члена) были внѣшними средствами приведенія людей ко Христу и, слѣдовательно, тѣмъ наружнымъ путемъ, какимъ приближался къ нимъ и Христосъ. Значеніе воды и крови, какъ внѣшнихъ средствъ къ признанію Христа, и выражено евангелистомъ чрезъ предлогъ διά.
Получается теперь такое положеніе: Мессія шелъ водою и кровію (διὰ посредствомъ воды и крови), но пришелъ Онъ въ водѣ и крови (ἐν τῷ...) т. е. проявилъ свое мессіанство только въ водѣ и крови (съ членомъ опред.) разумѣя Его двойное крещеніе въ водѣ и крови. Предлогъ ἐν указываетъ на внутреннее осуществленіе Имъ внѣшняго пути, начертаннаго всѣми ветхозавѣтными обрядами, имѣвшими символическое только значеніе омовенія отъ нечистотъ и очищенія отъ грѣховъ.
И такъ, Іисусъ явилъ Себя Христомъ (Мессіей) только въ крещеніи и смерти.
Какое же значеніе Духа во всей этой исторической тайнѣ искупленія Христомъ всѣхъ людей?
Его задача или Его дѣйствіе состояло и состоитъ въ томъ, чтобы «свидѣтельствовать» (τὸ μαρτυροῦν) истину этого пути, какъ подготовительнаго въ Ветхомъ Завѣтѣ, такъ и исполнительнаго въ Новомъ. Тамъ чрезъ пророковъ, разъясняя установленный Богомъ путь ко Христу, Онъ указывалъ во всѣхъ подробностяхъ самый образъ Христа, а здѣсь, содѣйствуя Христу осуществить Свою миссію, утверждалъ истину Его Божественнаго посланничества и такимъ путемъ насаждалъ вѣру въ сердцахъ послѣдователей Христа. Духъ есть истина, и какъ истина, Онъ реализировалъ во Христѣ и чрезъ Христа тайну искупленія и спасенія людей. А дѣйствительность такой реализаціи Онъ запечатлѣлъ фактомъ воскресенія Христа[1].
Итакъ, мы имѣемъ трехъ свидѣтелей на небѣ и трехъ свидѣтелей на землѣ. На небѣ: «Отецъ, Слово и Св. Духъ; и сіи три едино». А на землѣ: «духъ, вода и кровь; и сіи три объ одномъ». Свидѣтели съ неба утверждаютъ реальность воплощенія Сына Божія, а свидѣтели на землѣ указываютъ на Божество въ воплотившемся. Свидѣтели съ неба говорятъ, что Сынъ Божій есть дѣйствительный человѣкъ, крещающійся въ водѣ, умирающій на крестѣ и воскресающій изъ мертвыхъ на третій день. А свидѣтели на землѣ утверждаютъ, что крестившійся, умершій и воскресшій Сынъ человѣческій есть дѣйствительно Сынъ Божій. Сынъ Божій и Сынъ человѣческій сливаются здѣсь въ одно Лицо, именуемое Богочеловѣкомъ, но такъ, что естество одного не переходитъ въ естество другого и само не измѣняется въ своемъ существѣ.
Примѣнительно къ такому двойному характеру свидѣтелей и свидѣтельствъ, и проповѣдь Апостоловъ о Христѣ представляетъ двоякій характеръ ихъ доказательствъ. Въ своей проповѣди они доказывали два положенія: а) что Іисусъ есть Христосъ (Мессія) и б) что Христосъ (Мессія) есть Іисусъ. Такъ, они доказывали, что проповѣдуемый ими Іисусъ, эта историческая личность, изображенная въ Евангеліи, есть Христосъ (Ін. 20, 31; Дѣян. 9, 22; 18, 28), т. е. обѣтованный Мессія, о Которомъ говорили пророки. Сила доказательства въ томъ состояла, что образъ историческаго Христа они сопоставляли съ образомъ пророческаго Христа, и получалось полное совпаденіе и тождество. Другой же методъ доказательствъ въ ихъ проповѣди состоялъ въ томъ, что идеальный образъ Христа у пророковъ они прилагали къ исторической личности Евангельскаго Христа, и получалось также полное соотвѣтстіе ихъ между собою, и совершенное тождество. И такой результатъ являлся въ томъ и другомъ случаѣ ихъ проповѣди.
Тождество свидѣтельствъ съ неба и на землѣ въ своемъ конечномъ результатѣ открывается еще и въ слѣдующемъ обстоятельствѣ. Изъ свидѣтелей на небѣ два свидѣтеля (Отецъ и Слово) мужск. рода, а третій свидѣтель (Духъ) средняго рода. Свидѣтели же на землѣ (духъ, вода и кровь) – всѣ средняго рода въ греч. подлинникѣ. Однакожъ обо всѣхъ тѣхъ свидѣтеляхъ, какъ на небѣ, такъ и на землѣ, Ев. Іоаннъ одинаково выражается Причастіемъ мужескаго рода – οἱ μαρτυροῦντες. Выходитъ, что тройственное подлежащее во второмъ случаѣ средняго рода, а сказуемое, выраженное причастіемъ, поставлено въ мужескомъ родѣ. Ясно, что не вода, какъ вода въ себѣ самой, и не кровь, какъ кровь умершаго, выставляются здѣсь свидѣтелями о Богочеловѣчествѣ Христа, а что-то другое, что или, вѣрнѣе, кто говоритъ чрезъ эту воду и кровь. За веществомъ скрывается Лицо, говорящее чрезъ вещество. Матеріальное вещество, т. е. земной свидѣтель сливается здѣсь съ небеснымъ свидѣтелемъ, личнымъ существомъ Богомъ во св. Троицѣ.
Дѣйствительно, крещеніе, смерть и воскресеніе Христа, эти три свидѣтеля на землѣ, сводятся къ неразрывному единству въ искупительномъ дѣлѣ Христа и поэтому голосъ ихъ показаній сливается съ голосомъ трехъ свидѣтелей на небѣ, которые представляютъ собою несліянную и нераздѣльную Троицу. Не пошли Отецъ Сына на землю, не исполни Сынъ воли Отца, не реализируй Духъ Святый всего дѣла Христа и не воплоти его въ людяхъ, – не было бы спасенія людей. Всѣ три одинаково здѣсь равны. Дѣло спасенія людей совершилось по волѣ Отца, чрезъ воплощеніе Сына и дѣйствіемъ Св. Духа.
Три свидѣтеля на землѣ также совершенно равны по своему значенію въ дѣлѣ спасенія людей: въ крещеніи Христосъ принялъ на Себя грѣхи міра, въ смерти омылъ ихъ Своею кровію, а въ воскресеніи даровалъ спасеніе людямъ, вѣчную жизнь.
Вся эта тайна искупленія, раскрытая въ Евангеліи всею дѣятельностію Христа, сконцентрированною въ трехъ важнѣйшихъ моментахъ Его жизни, запечатлѣна Духомъ Святымъ въ проповѣди Апостоловъ и всей послѣдующей жизни Церкви Христовой. Духъ, исходатайствованный Христомъ (Ін. 14, 16), реализируетъ въ церкви все дѣло Христа, осуществляетъ все значеніе его для церкви и воплощаетъ плоды его во всѣхъ вѣрующихъ людяхъ. Духъ Святый прославилъ Христа, по слову Христа (Ін. 16, 14).
Подводя общій итогъ сказанному, мы видимъ, что всѣ три свидѣтеля на небѣ, въ теченіе всей исторіи человѣчества, непрестанно свидѣтельствуютъ людямъ о тайнѣ нашего спасенія. Въ Ветхомъ Завѣтѣ Отецъ, подготовляя родъ человѣческій къ принятію Мессіи, свидѣтельствовалъ о немъ чрезъ пророковъ. Въ Новомъ Завѣтѣ Сынъ, воплотившійся по волѣ Отца, совершилъ наше спасеніе. А со дня Пятидесятницы Духъ Святый, исходатайствованный Христомъ, воплощаетъ спасеніе въ людяхъ чрезъ церковь. И эти три свидѣтеля осязательно являютъ Себя на землѣ въ фактическомъ осуществленіи самаго спасенія въ людяхъ, дарованнаго имъ въ крещеніи, смерти и воскресеніи Господа нашего Іисуса Христа[2].
Прот. П. Алфеевъ.
«Рязанскія Епархіальныя Вѣдомости». 1914. № 12. С. 457-466; № 13-14. С. 507-514.
1 Читая Евангеліе, мы осязательно, такъ сказать, убѣждаемая въ справедливости сказаннаго. Такъ, самое зачатіе Сына Божія во утробѣ Дѣвы Маріи совершилось дѣйствіемъ Св. Духа, силою Всевышняго (Лк. 1, 35). Воспитаніе и развитіе Іисуса говоритъ, что «благодать Божія была на Немъ» (Лк. 2, 40, 52). Въ крещеніи Духъ Св. сходитъ на Іисуса и запечатлѣваетъ дѣйствительность Его мессіанскаго служенія, т. е. воспріятія на Себя грѣховъ всего міра (Ін. 1, 29, 36). Духомъ Святымъ возведенъ былъ Онъ въ пустыню для искушенія отъ діавола (Лк. 4, 1; Мр. 1, 12; Мѳ. 4, 1). Духомъ Святымъ Онъ изгонялъ бѣсовъ (Мѳ. 12, 8), творилъ чудеса (Ін. 6, 63), Самого Себя принесъ въ жертву (Евр. 9, 14) и, наконецъ, воскресъ изъ мертвыхъ (Рим. 1, 4; 8, 11).
2 Мы раскрыли смыслъ и значеніе словъ ап. Іоанна Богослова (1 посл. 5, 6-8). Но нѣкоторыхъ смущаетъ здѣсь то обстоятельство, что въ древнихъ манускриптахъ опущены изъ 7 и 8 ст. слѣдующія слова: «на небѣ: Отецъ, Слово и Святый Духъ; и сіи три едино. И три свидѣтельствуютъ на землѣ». Такимъ образомъ, изъ двухъ стиховъ (7 и 8) получается въ такомъ видѣ текстъ: «Ибо три свидѣтельствующихъ: духъ, вода и кровь; и сіи три объ одномъ». Объ зтомъ скажемъ мы особо.
