Замѣтка: О поговоркѣ – «Богъ любитъ троицу».
Когда бываемъ въ гостяхъ, или принимаемъ ихъ у себя, то при угощеніи водкой или виномъ часто, шутки ради, или отъ великой радости, что съ дорогимъ человѣкомъ пришлось проводить время, или для большаго удовольствія, – кощунственнѣйшіе говоримъ: «да выпьемъ еще по третьей: Богъ любитъ троицу».
Поинтересуемся узнать смыслъ этой поговорки, и почему нами произносится она только при выпивкѣ.
Поговорка эта очень древняя, дошла до насъ отъ грековъ, жившихъ болѣе трехъ тысячъ лѣтъ тому назадъ. Блуждая во тьмѣ язычества и сѣни идолопоклонства, эти народы чувствовали вокругъ себя и во всемъ окружающемъ присносущную силу Бога истиннаго, старались въ разсматриваемой природѣ, ея силахъ, порядкѣ и красотахъ найти Его Самого, опредѣлить Его отношеніе къ человѣку, вселенной и т. д.; но дойти до сего усиліями собственнаго своего разума они не могли. Тогда, въ замѣну этого, всѣ видимыя и чувствуемыя явленія стали выражать въ своемъ умопредставленіи сначала гадательно, а потомъ и осязательно, матеріально, въ человѣкообразныхъ идолахъ. Появились отсюда, соотвѣтственно безконечно-разнообразнымъ явленіямъ, и безчисленное множество боговъ, которыхъ язычники и стали представлять, большею частью, въ видѣ безсмертныхъ и нестарѣющихся людей со всѣми присущими ихъ природѣ потребностями и свойствами. Такъ, боги эти, какъ и люди, одни добродѣтельны, другіе порочны, одни великодушны, другіе мстительны; они рождаютъ дѣтей, ревнивы, обманываютъ, ябедничаютъ, пьянствуютъ, развратничаютъ и, вообще, иногда «творятъ такія мерзости, отъ которыхъ отвращаются» и самые безстыдные люди. Создавъ себѣ такихъ боговъ и окружившись ими, грекъ такъ тѣсно съ ними слился, что всюду, вездѣ и въ самомъ себѣ происходящее видѣлъ дѣйствіе какого-либо бога, богини по-одиночкѣ или одновременно многихъ. Умеръ, напр., человѣкъ, – это, по представленію грека, богиня Атропосъ (одна изъ трехъ паркъ) обрѣзала нить жизни; случилось наводненіе, – это «колебатель земли» богъ Посейдонъ «навелъ воды въ гнѣвѣ своемъ»; восходитъ солнце, – это богъ Геліосъ, сынъ бога Гесперіона и его жены, богини Еврифо, подымается на востокѣ изъ первобытнаго и пространнаго потока, отвсюду замыкающаго земной кругъ, лкеана, чтобы, свершивши предопредѣленный судьбой обычный свой путь, снова погрузиться въ его прохладныя воды и пр., пр. И такимъ-то своимъ богамъ грекъ строилъ кумирни, гдѣ, смотря по сорту боговъ, приносилъ имъ и соотвѣтственныя жертвы; въ честь, напр., бога Геліоса топили въ морскихъ пучинахъ коней, въ честь иныхъ боговъ закалывали животныхъ, птицъ и даже въ глубокой древности людей; посыпали на жертвенникахъ предъ идолами муку, бросали бобы, цвѣты и пр., пр.; въ Спартѣ на жертвенникѣ предъ идоломъ Артемиды, въ посвященіе или въ жертву ей, сѣкли маленькихъ дѣтей, а въ Аркадіи публично бичевали обнаженныхъ дѣвицъ и съ такою, какъ и въ предыдущемъ случаѣ, жестокостью, что нѣкоторыя дѣти и дѣвицы оказывались мертвыми или вскорѣ умирали. Всѣ эти и прочія другія, вообще, жертвы приносились богамъ, какъ должное и обязательное со стороны человѣка, чтобы того или другого бога, богиню расположить на свою сторону и не прогнѣвать его, или ея, своимъ невниманіемъ.
Отецъ боговъ и людей, владыка неба, земли и преисподней, развратнѣйшій Зевсъ, почитался блюстителемъ порядка, гостепріимства и распорядителемъ пиршествъ, по какому бы случаю они ни давались. А такъ какъ на пирахъ того и послѣдующаго, въ особенности времени, при великомъ обиліи и разнообразіи яствъ, выпивалось вина болѣе, чѣмъ сверхъ мѣры, то подъ покровительствомъ сына Зевса бога Аполлона (Феба), подателя и возбудителя грубочувственныхъ и похотливыхъ удовольствій, пѣлись пѣсни, читались и слагались стихи, играла музыка и часто осушаемые кубки тутъ-же наполнялись то пѣнисто-краснымъ, то янтарно искристымъ виномъ. Для полнаго же удовольствія подъ покровительствомъ дочери Зевса и сестры Аполлона, богини Артемиды, къ охмѣлѣвшимъ гостямъ входили полуобнаженные или совсѣмъ обнаженные, цвѣтущіе молодостью и здоровьемъ, рабы и рабыни, чтобы пирующихъ гостей забавлять танцами и плясками съ самыми непристойными и безстыдными тѣлодвиженіями (пантоминами). Въ концѣ такого пира всѣ въ немъ участвующіе во славу Артемиды, Аполлона и, въ заключеніе, третій и послѣдній кубокъ, приглашались выпить въ честь Зевса, руководителя порядкомъ и охранителя пирующихъ отъ несчастій, такими словами: – третій бокалъ «посвятимъ» Зевсу – Спасителю, или иначе, по-русской пословицѣ: «Богъ любитъ троицу». Замѣтимъ, что выпить третій и послѣдній – приглашались не ради своего личнаго удовольствія, а какъ принесеніе Зевсу съ дѣтьми его за все доставленное должной и пріятной жертвы, – почему нарушеніе и несоблюденіе сего закона считалось тяжкимъ преступленіемъ противъ боговъ, которые для возстановленія попранныхъ своихъ божескихъ правъ, не преминутъ приказать богинѣ Немезидѣ наслать страшно-злобныхъ богинь Эриній мучить и терзать вѣроотступника. А съ насажденіемъ у насъ христіанства, греки, удержавшіе у себя этотъ языческій обрядъ, пересадили эту поговорку и на русскую почву, гдѣ она тотчасъ привилась, акклиматизировалась и вполнѣ срослась съ добродушною и гостепріимною русскою натурою.
Смѣемъ думать, что это и есть истинный смыслъ разбираемой поговорки, и почему она употребляется только при угощеніи водкой или виномъ.
Но если грекъ, какъ язычникъ, истиннаго Бога незнающій и могъ свое религіозное вѣрованіе выразить въ такой именно формѣ, то намъ, христіанамъ православнымъ, искупленнымъ, возрожденнымъ и облагодатствованнымъ дарами Святаго Духа, ужели позволительно повторять то самое, отчего съ омерзеніемъ отвращались тѣ-же самые язычники, которые впослѣдствіи увѣровали въ Іисуса Христа? Если не знаемъ и не подразумеваемъ никакой другой троицы, кромѣ Всесвятой, – то какой дѣйствительно смертный грѣхъ принимаемъ на свою душу, и какой, въ оправданіе себя, дадимъ отвѣтъ тогда, въ день оный, когда предстанемъ на судъ предъ Богомъ?.. «Не безчести имени Бога твоего. Я, Господь» (Лев. XVIII, 21), изрекъ намъ преисполненный неизреченной славы, безграничнаго величія и въ Своихъ совершенствахъ непостижимый Вседержитель. Берегись, чтобы ты не попалъ въ сѣть, послѣдуя язычникамъ и богохульникамъ, «будь остороженъ и весьма внимателенъ, ибо ты ходишь съ паденіемъ твоимъ», наставительно взываетъ къ намъ изъ сѣдой ветхозавѣтной древности премудрый іерусалимлянинъ Іисусъ, Сираха сынъ (XIII, 16).
Священникъ Іоаннъ Добринскій.
31 VII 1913 года.
Поселокъ Рогалинъ.
«Донскія Епархіальныя Вѣдомости». 1914. № 1-2. Отд. Неофф. С. 23-25.
