Протоіерей Симеонъ Замахаевъ – Когда должно предлагать положенные въ Требнинѣ вопросы жениху и невѣстѣ объ ихъ добровольномъ и непринужденномъ согласіи на вступленіе въ бракъ?
Рѣшеніе этого вопроса не такъ просто и легко, какъ можетъ показаться при бѣгломъ взглядѣ на него. По Требнику, вопросы о согласіи брачущихся на предстоящій бракъ должны предлагаться священникомъ предъ началомъ чина вѣнчанія (послѣ пѣнія 127 псалма). Большинство священниковъ такъ и поступаетъ. Но нѣкоторые изъ священниковъ не слѣдуютъ этому общепринятому обычаю: они ставятъ вопросы о согласіи предъ началомъ обрученія Кто правъ? По-видимому, право на сторонѣ большинства. Оно дѣйствуетъ на основаніи Требника, который, какъ богослужебная книга, долженъ считаться первымъ и ближайшимъ руководствомъ при разрѣшеніи практическихъ недоумѣиій подобнаго рода. Меньшинство же поступаетъ произвольно, вопреки Требнику, нарушая порядокъ чина вѣнчанія, установленнаго Церковью. Но такъ ли это?
Искони у всѣхъ народовъ въ бракѣ различаются два существенно важныхъ момента: обрученіе и вѣнчаніе, обрученіе, какъ обѣщаніе будущаго брака, и вѣнчаніе, какъ окончательный, совершительный актъ его. Такъ, между прочимъ, было у древнихъ евреевъ, грековъ и римлянъ. Изъ этихъ же элементовъ состоялъ и состоитъ бракъ и въ Христіанской Православной Церкви. Но по греко-римскимъ законанъ обрученіе не имѣло безусловно обязательной силы для обручаемыхъ. Оно могло быть расторгнуто и по обоюдному согласію обручившихся, и по желанію только одной стороны. Христіанская Церковь, издревле, по свидѣтельству Тертулліана и Климента Александрійскаго, освящавшая гражданское обрученіе молитвами и благословеніемъ, не могла допускать легкомысленнаго расторженія его по одному произволу обручившихся. Церковь придала обрученію большое значеніе и болѣе твердую силу, чѣмъ оно имѣло въ гражданскомъ законодательствѣ. Она стала смотрѣть на обручевіе, какъ торжественное по совѣсти и добровольному расположенію съ обѣихъ сторонъ обѣщаніе брака, слѣдовательно, какъ сочетаніе, хотя еще не полное и не совершенное, какъ уже предначатіе брачнаго союза, только еще неутвержденнаго. Результатомъ такого взгляда былъ цѣлый рядъ церковныхъ правилъ, направленныхъ къ тому, чтобы обрученіе считалось по значенію равнымъ браку, а обручившіеся – вѣнчавшимся. Первымъ пo времени правиломъ такого рода было постановленіе Анкирскаго собора, чтобы «дѣвъ обрученныхъ а потомъ иными похищенныхъ возвращати предъобручившимъ, аще бы и насиліе потерпѣли отъ похитившихъ» (прав. 11). Того же требуетъ и Василій Великій въ своемъ второмъ посланіи къ Амфилохію Иконійскому (прав. 22). Наконецъ, Трулльскій соборъ постановилъ: «жену, иному обрученную, берущій въ брачное сожительство при жизни еще обрученника, да подлежитъ винѣ прелюбодѣянія» (прав. 98). Берущій обручевную отъ обрученника подлежитъ винѣ прелюбодѣянія, а не блуда. Ясно, что соборное правило приравниваетъ обрученіе въ вѣнчанію, браку. Но то были пока только церковные каноны, требовавшіе нерасторжимости обрученія. Гражданскіе законы еще продолжали допускать обрученіе съ произвольнымъ со стороны обручившихся расторженіемъ его. Но это разногласіе между свѣтскимъ и цервовнымъ законодательствомъ скоро было устранено. Уже Юстиніанъ обязалъ высшія сословіе сопровождать гражданское обрученіе церковнымъ благословеніемъ. Въ IX вѣвѣ императоръ Левъ Философъ издалъ новеллу, по которой церковное обрученіе должно быть совершаемо въ возрастѣ, положенномъ для брака т. е., для мужчины 15 лѣтъ и для женщины 13, признавая такимъ образомъ его нерасторжимость. Гражданское же обрученіе могло быть заключаемо и раньше, но не ниже однако семилѣтняго возраста. Но особенно ясное и опредѣленное гражданское постановленіе, окончательно утвердившее церковный взглядъ на обрученіе, издалъ въ XI в. Алексѣй Комненъ. Въ изданной имъ въ 1064 году вовеллѣ, обрученіе церковное т. е., совершенное съ молитвами и обрядами, признано равносильнымъ браку и такъ же нерасторжимымъ, какъ к самый бракъ; если же возникла бы необходимость расторженія его, то причины должны быть тѣже, что и для расторженія брака. Какъ бы вѣнцомъ всѣхъ этихъ церковныхъ и гражданскихъ узаконеній явились соборныя опредѣленіи константинопольскаго синода въ 1066-1067 г.г. при патріархѣ Іоаннѣ Ксифилинѣ. Сущность этихъ опредѣленій сводится въ слѣдующимъ положеніямъ: 1) на основаніи 98 правила Трулльскаго собора церковное обрученіе уравнено съ бракосочетаніемъ, 2) обрученные, еслибы ихъ бракъ не состоялся, вступая въ новый бракъ, призвавы второбрачными и 3) на этомъ основаніи лицу, дважды обрученному, возбранялось священство, какъ второбрачному
Эти церковно-гражданскіе постановленія Восточной Церкви перешли и въ наше отечество. По Кормчей книгѣ, имѣвшей до Петра I значеніе безусловно оффиціальнаго кодекса, обрученіе и у насъ подраздѣлялось на граждавское и церковное (св. гл. 43 и 48). Гражданское (помолвка, сговоръ), какъ и въ Восточной Церкви, не имѣло обязательной силы; церковное же приравнивалось къ браку, считалось нерасторжимымъ и совершалось вмѣстѣ съ вѣнчаніемъ. Въ 1702 году Петръ I, желая ослабить произволъ родителей, безконтрольно распоражавшихся судьбой своихъ дѣтей при женитьбѣ и особенно при выдачѣ замужъ, повелѣлъ быть церковному обрученію за 6 недѣль до брака, предоставилъ обрученнымъ, въ случаѣ еслибы они не понравилось другъ другу полную свободу развода. Въ 1744 году императрица Елизавета возстановила нерасторжимость церковнаго обрученіи, признавъ въ своемъ указѣ постановленіе Петра I о расторжимости его «противнымъ св. правиламъ». А въ 1775 году императрицею Екатериною обрученіе и вѣнчаніе свова были соединены въ одинъ нераздѣльный актъ. Съ этого времени чины обрученій и вѣнчаніи совершаются и по нынѣ въ Русской Церкви одновременно. Исключеніе по особымъ причинамъ дѣлается только для высочайшихъ особъ императорскаго дома.
«Согласіе дѣлаетъ бракъ», говорили древніе римляне. «Не бываетъ бракъ, если не соглашаются брачущіеся», неоднократно повторяютъ церковно-гражданскіе законы Византійской Церкви. Взаимнаго согласія брачущихся, какъ важнѣйшаго условія для заключенія законнаго и дѣйствительнаго брака, требовало и по нынѣ требуетъ и законодательство Русской Церкви. 23-я статья инструкціи благочинвымъ приглашаетъ «съ великою осторожностью наблюдать, чтобы священники сумнительныхъ браковъ не вѣнчали. Сумнительный же бракъ есть, ежели... каковое отъ кого есть вступающимъ въ бракъ принужденіе». 12 ст. 1 части X тома Свода законовъ гласить: «какъ бракъ не можетъ быть законно совершенъ безъ взаимнаго и непринужденнаго согласія сочетающихся лицъ; то запрещается родителямъ своихъ дѣтей... принуждать ко вступлевію въ бракъ противъ ихъ желанія». 6 ст. брачнаго обыска, приложеннаго къ 26 ст. того же тома гражданскихъ законовъ, читается такъ: «къ бракосочетанію приступаютъ они (брачущіеся) по своему взаимному согласію и желанію, а не по принужденіи» . «Брачныя сопряженія, совершенныя по насилію», признаются 205 ст. Устава Духов. Консисторій незаконными и недѣйствительными.
Чины обрученія и вѣнчанія приняли свой настоящій видъ не вдругъ. Въ числѣ другихъ измѣнявшихся въ теченіе многихъ вѣковъ молитвословій и обрядовъ, входящихъ нынѣ въ составъ этихъ двухъ чивонослѣдовавій, были и вопросы жениху и невѣстѣ объ ихъ добровольномъ согласіи на бракъ. По свидѣтельству Гоара, не всѣ брачныя чинопослѣдованія Восточной Церкви имѣютъ эти вопросы. По крайней мѣрѣ въ древнѣшихъ спискахъ ихъ нѣтъ. Не было этихъ вопросовъ въ брачныхъ чинопослѣдованіяхъ и Русской Церкви до XVII вѣка. Не безусловно всѣ имѣютъ ихъ и Требники XVII вѣка. И только съ XVIII вѣка во всѣхъ Требникахъ брачныя чинопослѣдованія имѣютъ вопросы о согласіи жениха и невѣсты на бракъ. Причемъ, и самое время предложенія этихъ вопросовъ не всегда одинаково опредѣлялось. По Требнику, напр. Петра Могилы, вопросы брачущимся объ ихъ взаимномъ согласіи на бракъ должны предлагаться предъ обрученіемъ, еслибы оно было по какимъ-либо причинамъ отдѣляемо отъ вѣнчанія.
Теперь обратимся къ практической сторонѣ дѣла и при помощи добытыхъ историко-теоретическихъ данныхъ постараемся найти на предложенный вопросъ прямой и согласный съ истиной отвѣтъ – Вѣнчается бракъ. Священникъ (изъ большинства, которое предлагаетъ вопросы брачущимся о согласіи во время, указанное Требникомъ) совершилъ обрученіе и приступаетъ къ вѣнчанію. Пропѣтъ 127-й псаломъ, вѣнчающій ставить положенные вопросы и – получаетъ отрицательный отвѣтъ. Священникъ, по требованію церковно-гражданскихъ законовъ, прекращаетъ браковѣнчаніе «а женихъ и невѣста отправляются», по выраженію Требника Петра Могилы, «во своя си». Съ этого момента начинаются практическія недоумѣнія. Прежде всего возникаетъ вопросъ: какъ окончить браковѣнчаніе, если женихъ и невѣста, уже обрученные, черезъ нѣсколько времени свова заявятъ желаніе вступить въ бравъ? Хотя обрученіе составляетъ съ вѣнчаніемъ, какъ мы видѣли, одно наразрыввое цѣлое и должно совершатьса непремѣнно вмѣстѣ съ нимъ, но въ данномъ случаѣ повтореніе обрученія было бы совершенно неумѣстно. Надъ обрученными долженъ быть совершенъ лишь чинъ вѣнчанія. Такая развязва начавшагося послѣ обрученія недоумѣнія, конечно, хороша. И священники должны въ подобныхъ случаяхъ употреблять все свое пастырское вліяніе, чтобы совершенное обрученіе закончилось бракомъ. Но бываютъ случаи (въ Малороссіи они часты), когда обрученные, не смотра на воздѣйствіе священника и другихъ третьихъ лицъ, разъ заявивши о своемъ несогласіи на предстоящій бракъ, окончательно расходятся и вступаютъ въ бракъ съ другими. Надъ каждымъ изъ такихъ обрученныхъ при новомъ вступленіи въ бракъ съ другимъ лицомъ совершается, конечно, свова обрученіе. Какъ же отмѣчать ихъ въ обыскѣ, второбрачными, или нервобрачными? По теоріи, по церковнымъ законамъ, мы видѣли, дважды обручившіеся – до нѣкоторой степени дважды обрачившіеся. Слѣдовательно, и въ обыскѣ должно бы отмѣчать таковыхъ второбрачными. Извѣстно однако, что современная практика, вопреки церковнымъ законамъ, не знаетъ такого рода второбрачныхъ. Далѣе. То, что обычно всѣмъ, можетъ случиться съ каждымъ. Кандидаты священства не могутъ, разумѣется, составлять исключенія изъ этого правила. И они женятся и посягаютъ, и они, конечно, могутъ, при всемъ своемъ веденіи подобрать себѣ будущую подругу жизни о по мыслямъ, и по сердцу, неожиданно услышатъ отъ своей невѣсты уже послѣ обрученія роковое – не желаю, не согласна. Что тутъ дѣлать? Уговаривать? Но уговоры не дѣйствуютъ и бракъ окончательно разстраивается. Кандидатъ по неволѣ ищетъ новую невѣсту, съ которой, при заключеніи брака, ообручается въ другой разъ. Что же, и онъ долженъ считаться второбрачнымъ? И какъ такой, можетъ быть невозбранно хиротонисованъ? Былъ ли когда-либо въ практикѣ нашей Церкви подобный случай, не знаемъ; но еслибы онъ возникъ (что, разумѣется, возможно), то, очевидно, вопросъ долженъ быть рѣшенъ отрицательно. Священникъ – стражъ церковныхъ законовъ и посему первый выполнитель ихъ. Если двукратное обрученіе мірянина не влечетъ за собою (по снисхожденію) отмѣтки въ обыскѣ о его второбрачіи, то кандидату священства, какъ будущему учителю, которому можетъ быть, неоднократно придется разъяснять своимъ пасомымъ, что обрученіе есть священнодѣйствіе, равное по значенію браку, двукратное обрученіе его не можетъ быть не поставляемо въ число препятствій къ хиротоніи.
Церковная практика еще не знаетъ такихъ недоумѣній, на которыя, по ихъ возбужденію въ печати, не дано было такихъ или иныхъ отвѣтовъ. Найдутся, ковечно, отвѣты и на указанные нами недоумѣнія. Но лучше, если возможно, не имѣть дѣла съ недоумѣніями, а особенно съ такими, которыхъ легко избѣжать. Въ данномъ случаѣ эта возможность вполнѣ и безъ особеннаго труда осуществима. Стоитъ только вопросы о согласіи жениха и невѣсты на бракъ предлагать предъ обрученіемъ, а не послѣ него, и всѣ недоумѣнія, связанныя съ возбужденнымъ вопросомъ, не будутъ имѣть мѣста. Не пострадаетъ отъ такой, по-видимому, произвольной перестановки означенныхъ вопросовъ и чинъ вѣнчанія. Если било время, когда чинъ этотъ совершался и безъ нихъ, то не будетъ ничего незаконнаго въ перестановкѣ того, что такъ недавно и совсѣмъ отсутствовало въ чинѣ. Выиграетъ отъ такой перестановки и теорія. Обрученіе, считающееся теперь равнымъ браку только de jure, стало бы тогда таковымъ и de facto.
Такимъ образомъ тѣ изъ священниковъ, которые предлагаютъ брачущимся вопросы о согласіи предъ обрученіемъ, поступаютъ, по нашему мнѣнію, цѣлесообразнѣе, чѣмъ то большинство, которое предлагаетъ эти вопросы послѣ обрученія, рискуя при каждомъ браковѣнчаніи вызвать цѣлый рядъ практическихъ недоумѣній.
С. Замахаевъ.
«Воронежскія Епархіальныя Вѣдомости». 1888. № 9. Ч. Неофф. С. 424-431.
