Обращеніе Аѳона о Баламандской уніи (1993 г.).
17-24 іюня 1993 г. въ Баламандѣ, Ливанъ, состоялась VII сессія Совместной комиссіи по діалогу между католиками и православной Церковью. Темой собранія было обсужденіе уніи, какъ «метода единства прошлаго, и современное исканіе полнаго литургическаго общенія». Былъ выработанъ документъ, согласно которому представители 5 православныхъ Церквей признаютъ католическую конфессію «сестрой-церковью».
Священный Кинотъ св. Горы Аѳонъ Его Божественнѣйшему Всесвятѣйшеству Вселенскому Патріарху, нашему отцу и Владыкѣ Кѵръ Варѳоломею
Всесвятѣйшій отецъ и Владыко,
Единство Церквей и, въ особенности, соединеніе инославныхъ съ Единой, Святой, Соборной, Апостольской Церковью, для насъ вожделѣнно въ исполненіе молитвы Господа (Іоан. 17, 21), что мы принимаемъ и понимаемъ согласно Православному толкованію его. Какъ проф. о. Іоаннъ Романидисъ напоминаетъ, «...Христосъ молится здѣсь, чтобы Его ученики и ученики Его учениковъ были едины въ видѣніи славы Его уже здѣсь, на землѣ, какъ члены Его Тѣла, то есть, Церкви».
Поэтому, когда инославные христіане насъ посѣщаютъ и мы оказываемъ имъ любовь во Христѣ и гостепріимство, мы съ болью доводимъ до ихъ сознанія, что мы раздѣлены въ вѣрѣ и что мы не можемъ поэтому имѣть церковнаго общенія съ ними.
Расколъ, раздѣленіе между Православными и антихалкидонами (т.е. монофизитами, не признающими IV Вселенскаго собора въ Халкидонѣ) и, позднѣе, между Православными и Западомъ, является настоящей трагедіей, къ которой мы не должны относиться равнодушно и о которой мы не должны переставать заботиться.
Въ связи съ этимъ мы знаемъ усилія, старанія, сдѣланныя со страхомъ Божіимъ и согласно Православному Преданію, которыя были направлены къ единству, котораго невозможно достичь путемъ умалчиванія или ограниченія Православныхъ догматовъ или путемъ терпимости къ заблужденіямъ инославныхъ, потому что такое единство не будетъ единствомъ въ Истинѣ, и посему не будетъ принято въ конечномъ итогѣ Церковью, и не будетъ благословлено Богомъ, поскольку, по святоотеческому изреченію, «хорошее – не хорошо, если не сдѣлано хорошо».
Напротивъ, такое ложное единство вызоветъ новые расколы, новыя раздѣленія и смуты въ уже соединенномъ тѣлѣ Православія. Объ этомъ мы бы сказали, что ввиду большихъ перемѣнъ въ странахъ съ Православнымъ населеніемъ и ввиду волнующей, разнообразной неустойчивости во всемірномъ маштабѣ, Единая, Святая, Соборная и Апостольская, то есть Православная, Церковь должна была бы, съ одной стороны, усиливать соединеніе помѣстныхъ Церквей, чтобы внимательно заниматься пострадавшими членами и ихъ духовнымъ возстановленіемъ, а съ другой стороны, осознать самую себя, чтобы провозглашать и обнародовать для всего человѣчества свою уникальную освободительную силу и благодать.
Въ этомъ духѣ мы слѣдимъ, насколько наше монашеское житіе позволяетъ намъ это, за развитіемъ т.н. экуменическаго движенія и діалоговъ, и мы были свидѣтелями того, какъ иногда право правится слово Истины, а иногда допускаются компромиссы и уступки въ основныхъ вопросахъ вѣры.
Итакъ, глубочайшую печаль у насъ вызвали неслыханныя доселѣ дѣйствія и заявленія представителей Православныхъ Церквей, совершенно противоположныя нашей святой вѣрѣ.
Во-первыхъ, мы указываемъ на примѣръ Блаженнѣйшаго Патріарха Александрійскаго, который въ двухъ случаяхъ, по крайней мѣрѣ, заявилъ, что христіане должны признать Магомета какъ пророка, и никто до сего дня не возразилъ противъ этого страшнаго заблужденія Патріарха, который продолжаетъ возглавлять Александрійскую Церковь, какъ будто ничего не случилось. Иными словами, мы уже пришли черезъ общехристіанскій синкретизмъ въ межрелигіозный,
Во-вторыхъ, мы указываемъ на примѣръ Антіохійскаго Патріархата, который безъ всеправославнаго соглашенія вошелъ въ общеніе въ таинствахъ съ антихалкидонами въ Антіохіи, безъ разрѣшенія важнѣйшаго вопроса объ ихъ отказѣ признать всѣ вселенскіе соборы послѣ III-го, и, въ особенности, ІV-й Вселенскій соборъ въ Халкидонѣ, который является неизмѣннымъ основаніемъ Православія.
Къ сожалѣнію, и въ этомъ случаѣ мы не видимъ никакого протеста со стороны другихъ Православныхъ Церквей.
Самый острый вопросъ, однако, былъ возбужденъ непріемлемымъ измѣненіемъ позиціи православныхъ, которое выяснилось изъ содержанія общаго соглашенія въ Баламандѣ на іюньскомъ совѣщаніи смѣшанной комиссіи діалога православныхъ и римокатоликовъ, которое усвояетъ антиправославныя положенія и на которое мы обращаемъ главное вниманіе Вашего Всесвятѣйшества.
Прежде всего, мы должны признать, что заявленія, сдѣланныя нѣкогда Вашимъ Всесвятѣйшествомъ касательно уніи, какъ о неопреодолимомъ препятствіи къ продолженію діалога между православными и римокатоликами, насъ успокоили.
Вышеуказанный документъ, однако, создаетъ впечатлѣніе, что Ваши заявленія отложены и что унія получила амнистію и приглашается къ участію въ богословскомъ діалогѣ. А это явно противоречить постановленію ІІІ-го Всеправославнаго совѣщанія на Родосѣ, которое гласитъ, чтобы «всѣ уніатскіе агенты и пропагандисты Ватикана были выведены изъ Православныхъ земель до начала діалога и чтобы такъ называемыя уніатскія церкви были усвоены и поглощены Римской церковью», потому что «унія и діалогъ – вещи несовмѣстимыя».
Наше безпокойство оправдано и доказывается, кромѣ всего прочаго, статьей Высокопреосвященнѣйшаго Митрополита Димитріадскаго Христодула въ журналѣ Πειραϊκή Εκκλησία, выдержки изъ которой мы прилагаемъ».
Самый великій соблазнъ, Всесвятѣйшій отецъ и Владыко, вызываютъ екклезіологическія положенія этого документа. Здѣсь мы остановимся только на главныхъ отклоненіяхъ (абзацъ 10):
«Какъ отвѣтъ (на миссіонерскую дѣятельность въ ущербъ православнымъ со стороны Католической церкви, которая представляла себя какъ единственная владѣтельница сокровища спасенія), Православная Церковь въ свою очередь усвоила тотъ же взглядъ, что спасеніе содержится исключительно въ нѣдрахъ ея. Чтобы спасти "отдѣленныхъ братьевъ", дошли до того, что стали перекрещивать христіанъ и забывать право свободы совѣсти и личнаго выбора религіи людьми; тотъ вѣкъ мало сочувствовалъ такимъ перспективамъ».
Какъ православные, мы не можемъ принять мнѣніе, что, якобы какъ реакція на унію, наша Святая Православная Церковь начала вѣровать, что спасеніе исключительно у нея. Расколъ начался по догматическимъ причинамъ, еще задолго до существованія уніи. Православная Церковь не дожидалась возникновенія уніи, чтобы осознать, что папизмъ – ересь. Если она не пользовалась всегда опредѣленіемъ ереси, то это только потому, что, какъ говоритъ свят. Маркъ Ефесскій, «Латиняне не только раскольники, но и еретики. Наша Церковь молчала объ этомъ потому, что ихъ племя гораздо больше и сильнѣе нашего» и наши «не хотѣли обличать латинянъ какъ еретиковъ, ожидая ихъ возвращенія и предлагая имъ дружбу».
Однако, когда уніаты и римскіе миссіонеры вторгались на нашъ Востокъ для прозелитизма, главнымъ образомъ, среди страдающихъ православныхъ, какъ они дѣлаютъ и сегодня, Православіе должно было провозглашать эту истину ради огражденія своей паствы – а не съ цѣлью прозелитизма, какъ это дѣлалъ Римъ.
Свят. Фотій неоднократно опредѣлялъ, что филіокве – ересь и что вѣрующіе въ это – злочестивы.
Свят. Григорій Палама говоритъ про Варлаама, пришедшаго съ Запада, что, перейдя въ Православіе, онъ не принялъ «совершенно никакого освященія отъ нашей Церкви,... чтобы смыть съ себя пятна, которыя онъ принесъ оттуда». Ясно, что свят. Григорій считаетъ Варлаама еретикомъ, нуждающимся въ освящающей благодати для своего присоединенія къ Православной Церкви.
Выраженія въ вышеприведенномъ текстѣ несправедливо обвиняютъ Православную Церковь для того, чтобы смягчить виновность папистовъ. Когда же православные перекрещивали римокатоликовъ и уніатовъ противъ ихъ желанія, попирая свободу совѣсти? Даже если были какіе-то исключительные случаи, православные, подписавшіе этотъ документъ, забываютъ, что перекрещены противъ своего желанія были, напримѣръ, потомки насильно захваченныхъ въ унію православныхъ въ Польшѣ, на Украинѣ и въ Молдавіи (см. и абзацъ 11).
Въ абзацѣ 13 мы читаемъ:
«На самомъ дѣлѣ, особенно послѣ начала Всеправославныхъ совѣщаній и ІІ-го Ватиканскаго собора, новыя открытія и оцѣнка Церкви какъ общества, какъ со стороны православныхъ, такъ и католиковъ, измѣнили кореннымъ образомъ ихъ понятія и даже ихъ основныя позиціи. Итакъ, обеими сторонами признается, что то, что Христосъ заповѣдалъ Своей Церкви – исповѣданіе апостольской вѣры, участіе въ тѣхъ же таинствахъ и, особенно, въ единомъ священствѣ, которое совершаетъ единую жертву Христову, апостольское преемство епископовъ – не можетъ считаться достояніемъ только одной изъ нашихъ Церквей. Изъ этого слѣдуетъ, что любой видъ перекрещиванія запрещается».
Это новое открытіе о Церкви какъ объ обществѣ, конечно, имѣетъ какое-то значеніе для римокатоликовъ, которые поставили себя въ безвыходное положеніе своимъ деспотическимъ ученіемъ о Церкви. Они вынуждены были сдѣлать діалектическій поворотъ въ сторону понятія о Церкви какъ обществѣ. Итакъ, наряду съ крайностью деспотизма, они впадаютъ въ противоположную крайность демократіи, поскольку они всегда дѣйствуютъ только по-человечески. А Православная Церковь всегда сознавала и сознаетъ, что она не простое общество, а Богочеловѣческое общество. Свят. Григорій Палама четко выразилъ это въ своемъ доказательномъ словѣ объ исхожденіи Святого Духа (Λόγος αποδεικτικός, 2, 78): Православная Церковь – «Общество обожествленія (κοινωνία θεώσεως)». Римо- католическое богословіе, которое отказывается признать несотворенныя Божественныя дѣйствія (ἐνέργειαι), которыми это общество создано, не только не вмѣщаетъ въ себя этого ученія объ обществѣ обожествленія, но даже понятія не имѣетъ о немъ.
Въ виду этого, съ глубочайшей скорбью мы удостоверились, что въ этомъ абзацѣ наша Святая Православная Церковь приравнивается къ Католической церкви, которая находится въ заблужденіи.
Важнѣйшія богословскія расхожденія (filioque, первенство и непогрѣшимость папы, сотворенная благодать и т.п.) забываются, и куется единство безъ догматическаго согласія.
Такимъ образомъ, оправдываются подозрѣнія, что создается унія безъ устраненія догматическихъ расхожденій, по плану, намѣченному Ватиканомъ. Въ эту унію, волей или неволей, «впутываются», по выраженію свят. Марка Ефесскаго, православные, которые сегодня, какъ и въ его время, находятся въ самыхъ неблагопріятныхъ національныхъ и политическихъ условіяхъ и подъ игомъ иновѣрныхъ властей. Согласно этому плану, унія осуществится, несмотря на различія, путемъ взаимныхъ признаній таинствъ и апостольскаго преемства каждой Церкви и введенія intercommunion (общенія въ таинствахъ), сначала ограниченнаго, затѣмъ болѣе широкаго. Послѣ этого будутъ обсуждаться всѣ догматическія разноглася, какъ Θεολεγουμενα (спорныя богословскія мнѣнія).
Но когда унія уже достигнута, какой смыслъ истолковывать богословскія разногласія? Римъ знаетъ, что православные никогда не примутъ его ложныя ученія. Это доказано всѣми усиліями, которыя были приложены въ пользу уніи до сихъ поръ. Итакъ, задумали унію, несмотря на разногласія, въ надеждѣ, что со временемъ Римъ, какъ сильнѣйшая часть (по-человѣчески; его взгляды всегда основаны на человѣческомъ), проглотитъ болѣе слабую часть, то есть, Православіе.
Вышеуказанное предвидѣлъ въ 1966 г. о. Іоаннъ Романидисъ въ журналѣ «The Orthodox Witness» (февр. 1966) въ статьѣ «The Uniate Movement and the Popular Ecumenism».
Мы хотѣли бы спросить тѣхъ православныхъ, которые подписали этотъ документъ:
Развѣ филіокве, первенство и непогрѣшимость папы, непорочное зачатіе, сотворенная благодать – являются апостольскимъ исповѣданіемъ? Развѣ православные при всемъ этомъ могутъ признавать римокатолическое исповѣданіе и ихъ вѣру «апостольской»?
Являются ли римскія отклоненія ересью или нѣтъ?
Если они ересь, какъ ихъ опредѣлили Православные соборы и отцы, не становятся ли недѣйствительными «таинства» и «апостольское преемство» этихъ инославныхъ и злочестивыхъ людей?
Можетъ ли полнота благодати пребывать тамъ, гдѣ нѣтъ полноты Истины?
Можемъ ли мы отдѣлять Христа Истины отъ Христа Таинствъ и апостольскаго преемства?
Съ самого начала Церковь считала апостольское преемство историческимъ утвержденіемъ постояннаго сохраненія истины. Когда же сама эта истина искажается, какое значеніе можетъ имѣть формальное сохраненіе апостольскаго преемства? Развѣ у великихъ ересіарховъ не было такого формальнаго преемства, въ большинствѣ случаевъ? А какъ они могутъ считаться носителями благодати?
Какъ могутъ двѣ Церкви считаться «сестрами Церквами» не въ смыслѣ ихъ общаго происхожденія до раскола, а изъ-за общаго исповѣданія, освящающей благодати и священства, въ то время, когда между ними существуютъ огромныя разногласія въ догматахъ?
Какой православный можетъ признать «непогрѣшимую» и «первѣйшую власть управляющаго всею Церковью» религіозно-политическаго возглавителя Ватикана, какъ подлиннаго преемника апостоловъ?
Развѣ это не отпаденіе отъ апостольской вѣры и Преданія?
А, можетъ быть, православные подписавшіе этотъ документъ, не знаютъ, что сегодня многіе изъ римокатоликовъ стонутъ подъ гнетомъ папизма и его схоластическаго, человѣко-центричнаго ученія о Церкви и желаютъ принять Православіе?
И развѣ допустимо, чтобы эти духовно измученные люди, желающіе св. крещенія, не были бы приняты въ Православіе, потому что та же благодать существуетъ якобы и здѣсь и тамъ? Въ этомъ случаѣ, не должны ли мы уважать ихъ свободу совѣсти, какъ въ другомъ мѣстѣ и въ другомъ случае требуетъ этотъ документъ, и сподобить ихъ православнаго крещенія? Какой отвѣтъ дадимъ Господу, если мы лишаемъ полноты благодати тѣхъ, которые, въ теченіе многолѣтней борьбы и личныхъ исканій пришли къ желанію принять св. крещеніе въ нашей Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви?
Заявленіе (абзацъ 14) ссылается на слова папы Іоанна-Павла II-го: «Экуменическое стремленіе сестеръ Церквей Востока и Запада, обоснованное на діалогѣ и молитве, ищетъ совершеннаго и полнаго общенія, которое не будетъ поглощеніемъ или сліяніемъ, а встрѣчей въ истинѣ и любви».
Однако, возможно ли единство въ истинѣ, когда догматическія разногласія обходятся и двѣ Церкви называются сестрами при наличіи такихъ разногласій?
Церковная Истина недѣлима, потому что она – самъ Христосъ. Когда существуютъ разницы въ догматахъ, не можетъ быть единства во Христѣ.
Церковная Исторія насъ учитъ, что сестрами Церквами называются только Церкви, единогласныя въ Православіи. Православная Церковь никогда не называла себя сестрой какой-либо инославной церкви, независимо отъ того, въ какой степени инославія или злочестія та находилась.
Возникаетъ важный вопросъ: можетъ быть, религіозный синкретизмъ и догматическій минимализмъ – предвѣстники обмірщенія и человѣкоцентризма – оказали свое дѣйствіе на образъ мысли православныхъ, подписавшихъ этотъ документъ?
Ясно, что этотъ документъ, навѣрное, впервые для православныхъ, выражаетъ мнѣніе, что Православная Церковь и Римо-католическая якобы составляютъ Едину Святую Церковь, или же являются двумя законными выраженіями Ея.
Къ сожалѣнію, это впервые, что православные офиціально принимаютъ теорію вѣтвей.
Да будетъ намъ позволено выразить свою глубокую скорбь объ этомъ, поскольку эта теорія – вопіющее противорѣчіе всему Православному Преданію и самосознанію.
Свидѣтелей Православнаго самосознанія, согласно которому наша Церковь составляетъ Единую Святую Церковь, у насъ много, и они признаны какъ всеправославные авторитеты.
Итакъ, соборы:
Въ Константинополѣ въ 1722 г.; въ Константинополѣ въ 1727 г.; въ Константинополѣ въ 1838 г.; Посланіе четырехъ Восточныхъ Патріарховъ и ихъ Синодовъ въ 1848 г.; въ Константинополѣ въ 1895 г. постановили, что только наша Святая Православная Церковь составляетъ Едину Святую Соборную и Апостольскую Церковь.
Соборъ въ Константинополѣ въ 1895 г. сжато выражаетъ вышесказанное:
«Православная Восточная Церковь справедливо хвалится во Христѣ, что она – Церковь семи Вселенскихъ соборовъ и первыхъ ІХ-ти вѣковъ христіанства, слѣдовательно, она – Единая, Святая, Соборная и Апостольская Церковь Христова, "столпъ и утвержденіе истины". Нынѣшняя же Римская – церковь новшествъ, фальсификаціи писаній Отцовъ Церкви и ложнаго толкованія Священнаго Писанія и опредѣленій св. соборовъ. Посему разумно и праведно она была и есть отлучена, поскольку она остается въ своемъ заблужденіи. "Ибо лучше справедливая борьба, – говоритъ божественный Григорій Назіанзинъ, – чѣмъ миръ, отлучающій отъ Бога"».
То же самое постановили представители Православныхъ Церквей на Генеральной ассамблеѣ Всемірнаго Совѣта Церквей, въ которой приняли участіе такіе знаменитые православные богословы, какъ прот. Георгій Флоровскій. Итакъ они заявили на Генеральной ассамблеѣ въ Лундѣ (1952 г.): «Мы пришли сюда, не для того, чтобы осуждать другія церкви, но чтобы помочь имъ видѣть истину, чтобы по-братски просвѣщать ихъ понятіе, сообщая имъ ученіе единой, святой, соборной и апостольской Церкви, то есть Греческой Православной Церкви, неизмѣнной отъ апостольскихъ временъ».
Въ Эванстонѣ они (1954 г.) заявили: «Въ заключеніе, слѣдуетъ намъ объявить свое глубокое убѣжденіе, что только св. Православная Церковь сохранила "вѣру, однажды переданную святымъ", во всей полнотѣ и чистотѣ. Это не изъ-за нашихъ человѣческихъ достоинствъ, но потому, что Богу угодно было сохранить «сокровище свое въ глиняныхъ сосудахъ, чтобы преумножена была бы сила Божія».
И въ Нью-Дели (1961 г.) они также заявили:
«Единство сорвано, и нужно его достичь снова. Православная Церковь не является однимъ исповѣданіемъ, однимъ изъ многихъ или однимъ среди другихъ. Для православныхъ, Православная Церковь – сама Церковь. Православная Церковь понимаетъ и сознаетъ, что ея внутренній строй и ученіе совпадаютъ съ апостольскимъ проповѣданіемъ и преданіемъ древней, нераздѣленной Церкви. Православная Церковь непрерывно и постоянно совершаетъ таинства (Sacramental Ministry) и живетъ сакраментальной жизнью и вѣрою. Апостольское преемство епископскаго достоинства и таинства священства – существенны и необходимы для православныхъ, и посему являются необходимымъ знакомъ существованія полноты Церкви. Православная Церковь, согласно своему внутреннему убѣжденію и знанію вещей, является чѣмъ-то особеннымъ и занимаетъ особое положеніе въ раздѣленномъ христіанствѣ, именно какъ носительница и свидетельница преданія древней, неразделенной Церкви, изъ которой происходятъ, путемъ умаленія (Reduction) и отдѣленія (Separation), всѣ христіанскія исповѣданія, которыя существуют теперь».
Мы могли бы приложить здѣсь и свидетельства широко извѣстныхъ и общепризнанныхъ православныхъ богослововъ. Ограничимся однимъ изъ нихъ, покойнымъ о. Димитріемъ Станилоае, богословомъ извѣстнымъ не только своей мудростью, но и своимъ широкимъ и православно понятымъ экуменическимъ взглядомъ.
Во многихъ мѣстахъ въ его замѣчательной книгѣ «Къ православному экуменизму» (Για ένα ορθόδοξο οικουμενισμό, Пиреа 1976), онъ касается темы «общихъ заявленій», и даетъ православное свидѣтельство. Итакъ, несогласіе вышеуказанныхъ положеній съ нашей православной вѣрой становится очевиднымъ.
«Безъ единства вѣры и безъ общенія въ томъ же Тѣлѣ и въ той же Крови воплощеннаго Слова не могла бы существовать одна такая Церковь, или Церковь въ полномъ смыслѣ этого слова».
«Иными словами, икономія заключается въ томъ, что человѣкъ получаетъ благодать таинства, совершеннаго въ Церкви, когда онъ входитъ въ полное общеніе вѣры съ членами Православной Церкви и становится членомъ ея».
«Согласно римокатолическому понятію, Церковь – не духовный организмъ, возглавляемый Христомъ, а скорѣе законная организація, которая, въ лучшемъ случаѣ, живетъ не въ божественномъ, а въ сверхъестественномъ планѣ «сотворенной благодати».
«Въ сохраненіи единства, необходимую роль играетъ единство вѣры, потому что это связываетъ членовъ съ Христомъ и между собою въ одно цѣлое».
«Тѣ, кто не исповѣдуютъ всего Христа, а только нѣкоторыя части Его, не могутъ достичь полнаго общенія ни съ Церковью, ни между собою».
«Какъ могли бы католики объединиться въ общей евхаристіи съ православными, когда они думаютъ больше о единствѣ съ папой, чѣмъ о единствѣ въ Божественной евхаристіи? Можетъ ли папа служить источникомъ любви для всего міра? той любви, которая происходитъ отъ Христа черезъ Божественную евхаристію?».
«Начинаютъ признавать фактъ, что Православіе, какъ цѣлостное тѣло Христово, притягиваетъ, чтобы принимать въ себя, конкретнымъ образомъ, отдѣлившіяся части».
Само собою разумѣется, что у Христа не можетъ быть двухъ тѣлъ.
Всесвятѣйшій, вызываетъ недоумѣніе тотъ фактъ, что православные идутъ на такія уступки именно въ то время, когда римокатолики не только отстаиваютъ, но еще и усиливаютъ свое ученіе о центральной власти папы въ Церкви.
Извѣстно, что ІІ-ой Ватиканскій соборъ не только не ограничилъ ученіе о первенствѣ и непогрѣшимости папы, а развилъ его дальше. По словамъ покойнаго проф. Іоанна Кармириса: «Несмотря на красивую видимость соборности кардиналовъ на ІІ-омъ Ватиканскомъ соборѣ, общеизвѣстныя латинскія утвержденія объ абсолютной монархической власти папы не только не ослабѣли, а напротивъ, теперь еще больше укрѣпились подъ этимъ украшеніемъ, и папа не стѣсняется пользоваться этой властью постоянно, благовременно и безвременно, съ особой силой».
Кромѣ того, текстъ папскаго посланія 28-го мая 1992 г. «Къ епископамъ Католической церкви» признаетъ только римскую церковь «каѳолической» и единственнымъ «каѳолическимъ» епископомъ – ея папу. Римская церковь и ея епископъ составляютъ «сущность» (ουσία) любой другой церкви. Каждая другая, помѣстная, церковь и ея епископъ – просто выраженіе непосредственнаго «присутствія» и «власти» римскаго епископа и его церкви, которая опредѣляетъ «изнутри самую церковность любой другой помѣстной церкви».
Православныя Церкви, согласно этому папскому опредѣленію, поскольку онѣ не соглашаются подчиняться папѣ, ни въ коемъ случаѣ не носятъ свойство Церкви; онѣ просто считаются другими церквами (Verdienen den Titel Teilkirchen).
То же самое понятіе о Церкви выражаетъ экуменическое руководство («Руководство для примѣненія экуменическихъ принциповъ и порядка») Римокатолической церкви, какъ кардиналъ Кассиди заявилъ на синодѣ кардиналовъ (10-15 мая 1993 г.) въ присутствіи представителей некатолическихъ общинъ, включая и православныхъ.
Въ этомъ руководствѣ подчеркивается, что римокатолики «сохраняютъ твердое убѣжденіе, что единственной Церковью Христовой является Католическая церковь, которая управляется преемникомъ Петра и епископами, которые находятся въ общеніи съ нимъ (§17), поскольку "коллегія епископовъ" имѣетъ своей главой римскаго епископа какъ преемника Петра (§14)».
Въ томъ же документѣ многократно и краснорѣчиво говорится о необходимости развитія экуменическихъ діалоговъ, экуменическаго просвѣщенія, явно, чтобы «мутить воду» и увлекать простодушныхъ православныхъ въ тотъ планъ осуществленія «уніи», который Ватиканъ разработалъ и успѣшно преслѣдуетъ, – именно: подчиненіе Риму.
Согласно этому руководству, этотъ планъ слѣдующій:
«Какъ критеріи для экуменическаго сотрудничества положены, съ одной стороны, взаимное признаніе крещенія и затѣмъ общихъ символовъ вѣры въ литургическомъ употребленіи, а съ другой стороны сотрудничество для экуменическаго просвѣщенія, совмѣстная молитва и пастырское сотрудничество, чтобы переходить отъ столкновенія къ сосуществованію, отъ сосуществованія къ сотрудничеству, отъ сотрудничества къ соучастію и отъ соучастія къ общенію».
Между тѣмъ, православные оцѣниваютъ эти документы, исполненные лицемѣрія, въ цѣломъ, какъ положительные.
Скорбно было для насъ, когда мы убѣдились, что на основаніи римокатолической логики этого документа построено общее соглашеніе въ Баламандѣ.
Поэтому мы спрашиваемъ: можетъ быть, эти послѣднія событія оправдаютъ тѣхъ, которые утверждаютъ, что въ такихъ условіяхъ разнообразные діалоги идутъ въ ущербъ Православію?
Всесвятѣйшій Отецъ и Владыко, по-человѣчески, благодаря этому документу, римокатолики достигли признанія нѣкоторыми православными своей Церкви какъ законнаго продолженія «Единой Святой Церкви», съ полнотою истины, благодати, священства, таинствъ и апостольскаго преемства.
Но ихъ достижение пойдетъ имъ въ ущербъ, потому что это лишаетъ ихъ возможности въ покаяніи познать свои тягчайшія заблужденія въ догматахъ и въ понятіи о Церкви.
Посему, уступки, сдѣланныя тѣми православными, нечеловѣколюбны по существу. Онѣ не на пользу ни римокатоликамъ, ни православнымъ.
Они отводятъ отъ (Кол. 1, 23) единаго Богочеловѣка Христа и ведутъ къ идолу человѣческаго божка западнаго гуманизма – папѣ.
Мы обязаны, и ради римокатоликовъ и для всего міра, для котораго неподдѣльное Православіе является послѣдней надеждой, никогда не принимать ни уніи, ни опредѣленія Римокатолической церкви какъ «сестры Церкви», ни папы какъ каноническаго епископа Рима, ни римской «Церкви», якобы владѣющей каноническимъ апостольскимъ преемствомъ, священствомъ и таинствами, безъ ихъ рѣшительнаго отказа отъ филіокве, папской непогрѣшимости и первенства, ученія о сотворенной благодати и всѣхъ другихъ заблужденій, которыя мы никогда не сможемъ считать незначительными разногласіями или спорными богословскими вопросами, ибо они неисправимо искажаютъ богочеловѣческое свойство Церкви и являются богохульствомъ.
Вотъ нѣкоторыя характерныя опредѣленія ІІ-го Ватиканскаго собора:
– «Римскій первосвященникъ, какъ преемникъ Петра, является постояннымъ и видимымъ источникомъ и основаніемъ единства епископовъ и всѣхъ вѣрующихъ».
– «Необходимо показать особымъ образомъ религіозное подчиненіе своей воли и ума авторитетной учительской власти Римскаго первосвященника даже и тогда, когда онъ не говоритъ ех саthedra».
– «Римскій первосвященникъ, возглавитель союза епископовъ по сану, какъ пастырь и высшій учитель всѣхъ вѣрующихъ, обладаетъ непогрѣшимостью, когда онъ заявляетъ опредѣленнымъ дѣйствіемъ какое-нибудь ученіе о вѣрѣ или нравственности, утверждая своихъ братій въ вѣрѣ (Лук. 22, 32). Посему правильно говорится, что рѣшенія папы являются неизмѣнными сами по себѣ, а не по согласію съ Церковью, поскольку они провозглашены содѣйствіемъ Святого Духа... Слѣдовательно, рѣшенія папы не подлежатъ никакому авторитетному подтвержденію, никакому иному суду.
Потому что римскій первосвященникъ не выражаетъ свое мнѣніе какъ отдѣльная личность; какъ на высшемъ учителѣ вселенской Церкви, на немъ лично почиваетъ благодать непогрѣшимости самой этой Церкви, а онъ излагаетъ и защищаетъ ученіе каѳолической вѣры».
– «Римскій первосвященникъ, силою его положенія намѣстника Христа и пастыря всей Церкви, внутри Церкви обладаетъ полною, наивысшею и вселенскою властью, которою онъ всегда можетъ дѣйствовать свободно... Не можетъ быть никакого вселенскаго собора безъ утвержденія его таковымъ или, по крайней мѣрѣ, безъ открытаго принятія его преемникомъ Петра. Привилегіей римскаго первосвященника является созваніе соборовъ, предсѣдательство на нихъ и утвержденіе ихъ постановленій».
Не звучитъ ли все это, Всесвятѣйшій, въ ушахъ православныхъ, какъ хула на Святого Духа и на Божественнаго Основателя Церкви, Господа Іисуса Христа, единственной вѣчной и безгрѣшной Главы Церкви? Только Онъ является источникомъ единства Церкви. Развѣ все это не отрицаетъ полностью евангельское, православное ученіе о Церкви, основанное Самимъ Богочеловѣкомъ и внушенное Святымъ Духомъ?
Какъ можемъ мы согласиться или сосуществовать съ такимъ духомъ безъ потери нашей вѣры и спасенія?
Поэтому мы остаемся вѣрными тому, что приняли отъ нашихъ Святыхъ Отцовъ, и никогда не примемъ римскую «Церковь», въ настоящемъ ея видѣ, какъ сопредставительницу съ нашей Единой Святой Соборной и Апостольской Церковью Христовой.
Считаемъ необходимымъ отмѣтить среди другихъ богословскихъ различій вопросъ различенія сущности (ουσία) отъ дѣйствія (ένεργεία) въ Богѣ и несотворенности божественныхъ дѣйствій (ένεργεία), потому что если благодать сотворена, какъ утверждаютъ римокатолики, упраздняется спасеніе и обожествленіе (Θέωσις) человѣка, и Церковь перестаетъ быть обществомъ обожествленія и становится легалистическимъ учрежденіемъ.
Все вышеуказанное отягощаетъ нашу душу, и поэтому мы прибѣгаемъ къ Вамъ, нашему духовному отцу, и съ глубокимъ благоговѣніемъ просимъ и умоляемъ, чтобы съ Вашимъ пастырскимъ разсужденіемъ и деликатностью, принявъ во вниманіе всю важность этого вопроса, Вы отвергли бы указанный документъ и вообще все, что можетъ вести къ другимъ печальнымъ послѣдствіямъ, которыя грозятъ всеправославному единству, если онъ будетъ принятъ хотя бы некоторыми Церквами.
Испрашиваемъ и Вашихъ святыхъ и Богу угодныхъ молитвъ, чтобы намъ, смиреннымъ обитателямъ и монашествующимъ на Святоименной Горѣ, въ этомъ вѣкѣ духовнаго смущенія, отступленія, обмірщенія и отступленія отъ православнаго догматическаго пониманія, оставаться вѣрными до смерти тому, что передано намъ нашими св. отцами (Рим. 6, 17), чего бы это намъ ни стоило.
При всемъ этомъ, цѣлуемъ святую Вашу десницу съ глубокимъ почтеніемъ.
Всѣ на общемъ собраніи представители и предстоятели двадцати священныхъ монастырей Святой Горы Аѳонъ.
Это письмо посылается и ко всѣмъ участникамъ богословскаго діалога Церквей, какъ непосредственно заинтересованнымъ, такъ и къ другимъ для свѣдѣнія. Въ Кареяхъ, 8 дек. 1993 г. (перев. съ греческаго; англ. переводъ помѣщенъ въ №4 «Ортодоксъ лайфъ», 1994 г.).
