Невѣріе ап. Ѳомы и невѣріе современныхъ людей.
Тяжелые дни переживали ученики Господа, когда ихъ Великій Учитель былъ подвергнутъ суду, жестокимъ наказаніямъ, – когда Онъ умеръ на крестѣ и былъ погребенъ во гробѣ. Ученикамъ Господа, непросвѣщеннымъ еще Духомъ Божіимъ, казалось, что ихъ мечты о возстановленіи царства Израилева окончательно рушились и что погибло все дѣло, ради котораго жилъ на землѣ Учитель – Іисусъ.
Такое состояніе глубокой печали и разочарованности не скоро разсѣяла радостная вѣсть о воскресеніи Господа. Сначала сообщили эту вѣсть жены – мироносицы, но имъ не повѣрили (Мрк. ХVІ, 11; Лук. XXIV, 11). Но затѣмъ все яснѣй и очевиднѣй становилось, что вѣсть о воскресеніи Христа – не ложная вѣсть, ибо Господа узрѣли воскресшимъ не однѣ лишь женщины, но и ученики Господа; сначала: Симонъ Петръ (Лук. XXIV, 34), Клеопа и Лука (Лук. XXIV, 13-33), а потомъ и другіе апостолы, находившіеся въ Сіонской горницѣ (Іоан. XX, 19-23). Это послѣднее явленіе Господа Іисуса Христа окончательно убѣдило ближайшихъ Его учениковъ въ дѣйствительности Его воскресенія и возбудило въ нихъ радостныя чувства и надежды. Печаль и горесть учениковъ смѣнились радостнымъ состояніемъ, разочарованность уступила мѣсто пріятнымъ надеждамъ на исполненіе обѣтованій Божіихъ.
Но среди радовавшихся воскресенію Господа апостоловъ Его не радостенъ былъ одинъ Ѳома: его не было среди тѣхъ апостоловъ, которымъ явился Господь, и онъ не видѣлъ собственными очами своего воскресшаго Учителя. Огорченія и сомнѣнія терзали душу Ѳомы... «Если другіе апостолы увидѣли Господа, то почему не видѣлъ Его я? – думалъ св. Ѳома: – развѣ лишь я одинъ оказался недостойнымъ той радости, того счастья, каковыхъ удостоились всѣ другіе апостолы?» – И эта мысль печалила апостола. А такъ какъ онъ не видѣлъ основаній считать себя какъ бы отверженнымъ Господомъ, недостойнымъ, наряду съ другими, лицезрѣнія воскресшаго Учителя, то въ душу его закрадывалось и сомнѣніе: воскресъ ли еще, на самомъ дѣлѣ, Учитель Іисусъ Христосъ? Не обманулись ли другіе апостолы, принявъ за Господа кого-либо другого или увидѣвъ не Господа воскресшаго, а призракъ собственнаго воображенія? Фактъ воскресенія рисовался въ воображеніи апостола Ѳомы такимъ необычайнымъ, не совмѣстимымъ со всѣми соображеніями человѣческаго ума, что онъ не съ полнымъ довѣріемъ отнесся къ разсказу апостоловъ, что Господь показалъ имъ руки и ноги (Лук. XXIV, 39-40), ему казались еще недостаточными случаи лицезрѣнія воскресшаго Господа – и онъ думалъ, что лишь собственныя чувства были бы достаточными показателями чуда Христова воскресенія.
Такъ объясняется настроеніемъ св. апостола Ѳомы его извѣстное восклицаніе по поводу заявленія другихъ апостоловъ: «мы видѣли (воскресшаго) Господа» (Іоан. XX, 25): – «если не увижу на рукахъ Его ранъ отъ гвоздей и не вложу руки моей въ бокъ Его, не повѣрю» (Іоан. XX, 25).
И явился тогда Господь другой разъ одиннадцати Своимъ апостоламъ, когда и Ѳома былъ съ ними, и Самъ убѣдилъ Ѳому въ истинѣ Своего воскресенія, сказавъ ему: «Подай перстъ твой сюда, и посмотри руки Мои; подай руку твою и вложи въ бокъ Мой; и не будь невѣрующимъ, но вѣрующимъ» (Іоан. XX, 27). Сомнѣнія Ѳомы тогда исчезли; съ глубокою радостью исповѣдалъ онъ теперь полную вѣру въ воскресеніе Своего божественнаго Учителя, Который, какъ Богъ, побѣдилъ смерть и снова явился во плоти предъ Своими учениками, – и воскликнулъ: «Господь Мой и Богъ Мой»! – «Ты повѣрилъ, потому что увидѣлъ Меня, – замѣтилъ кротко Господь: – блаженны не видѣвшіе и увѣровавшіе» (Іоан. XX, 29).
И прежде, и теперь многіе изъ невѣрующихъ въ истины Христова ученія готовы оправдывать этимъ примѣромъ кажущагося невѣрія ап. Ѳомы свое собственное невѣріе. «Въ ученіи христіанскомъ (напр., – о Богѣ, объ отношеніи Его къ міру, о Лицѣ Іисуса Христа, о благодати Божіей) мы находимъ, – говорятъ невѣрующіе: – много такого, что непріемлемо нашимъ разсудкомъ и что отказывается признать за истину нашъ разумъ. Виноваты ли мы въ этомъ? Почему наше сознаніе и нашъ умъ не приспособлены Богомъ къ познанію высокихъ истинъ и почему Самъ Богъ не дѣлаетъ очевидными для нашего разумѣнія небесныя и спасительныя истины? Наши, сомнѣнія и наше невѣріе такъ же естественны, – а потому извинительны, – какъ естественно было не осужденное Самимъ Іисусомъ Христомъ невѣріе Ѳомы въ Его воскресеніе изъ мертвыхъ. Если тогда Самъ Господь пришелъ на помощь Ѳомѣ въ его состояніи колебанія и сомнѣній и далъ наглядное свидѣтельство истины Своего воскресенія, то пусть же и теперь, – говорятъ современные невѣры – Самъ Онъ просвѣтитъ нашъ умъ въ познанію высочайшихъ истинъ, пусть дастъ намъ убѣдительнѣйшія доказательства полнѣйшей истинности всего того, во что мы должны вѣровать».
Что же слѣдуетъ отвѣтить на такія или подобныя разсужденія современныхъ Невѣровъ, пытающихся прикрыть свое невѣріе въ христіанство и свое отчужденіе отъ него примѣрами изъ жизни праведниковъ? Если признать долю основательности въ ихъ указаніи – хотя бы на примѣръ ап. Ѳомы, то не значило ли бы это – Самого Господа Бога признавать въ извѣстной степени виновникомъ грѣховнаго состоянія людей, – не значило ли бы Самого Бога осуждать за то, что тогда какъ невѣріе однихъ Онъ какъ бы прощаетъ, за него не наказываетъ, а – наоборотъ – Самъ возбуждаетъ въ нихъ вѣру чудеснымъ проявленіемъ Своей Божественной силы и славы, – другихъ оставляетъ въ состояніи невѣрія, не утверждая ихъ посредствомъ чуда въ истинахъ вѣры, а – между тѣмъ, осуждая ихъ за невѣріе. Да не будетъ такого предположенія!!
На самомъ дѣлѣ, то невѣріе, которое видятъ и указываютъ въ отношеніи св. апостола Ѳомы къ факту Христова воскресенія, и невѣріе большинства современныхъ людей – различнаго рода, отождествлять то и другое не только не справедливо, но и невозможно, а потому и ссылка современныхъ невѣровъ на примѣръ апостола въ оправданіе своего невѣрія теряетъ всякую цѣну и значеніе.
Слѣдуетъ различать невѣріе одного только ума и невѣріе ума и сердца. Въ первомъ случаѣ человѣкъ желаетъ вѣровать, чувствуетъ сердцемъ истину и съ искреннимъ расположеніемъ и любовію относится къ тому, во что желаетъ вѣровать, но только умъ его, направленный извѣстнымъ образомъ, на все смотрящій съ точки зрѣнія внѣшняго и житейскаго опыта, долго противится влеченію и указаніямъ чувства, пока побѣжденный – или силою сердечнаго влеченія, или особыми указаніями промысла Божія – не объединяется, наконецъ, съ чувствомъ въ полномъ довѣріи къ высокимъ истинамъ, недоступнымъ познаванію чрезъ внѣшній, чувственный опытъ. Такимъ образомъ, здѣсь – въ сущности – мы видимъ не дѣйствительное невѣріе, а лишь колебанія и сомнѣнія ума, слишкомъ довѣряющаго законамъ внѣшняго міра и недостаточно обладающаго духовнымъ, сверхчувственнымъ опытомъ.
Не говоримъ, что такое состояніе человѣка съ колеблющеюся вѣрою есть состояніе высокое и достойное христіанскаго званія, но оно все же извинительное – и въ очахъ Божіихъ, и съ точки зрѣнія человѣческаго разума – и оправдываемое – именно – слабостью и несовершенствомъ человѣческой природы. Отъ человѣка съ такимъ скептически настроеннымъ умомъ требуется лишь, чтобы онъ не оставлялъ стремленія примирить свой умъ съ истинами вѣры и не упорствовалъ безъ мѣры въ своемъ настроеніи при внушеніяхъ сердца и при указаніяхъ Божественнаго промысла.
Типомъ такихъ людей, которыхъ среди христіанъ могло и можетъ быть большое количество, является ап. Ѳома, обнаружившій, прежде просвѣщенія своего силою Божіею, чрезъ сошествіе Св. Духа, свое духовное несовершенство и слабость недовѣріемъ къ благостной вѣсти о воскресеніи Спасителя. Мы знаемъ, что Ѳома любилъ своего Учителя и Господа и, безъ сомнѣнія, – искренно и глубоко желалъ бы видѣть Его воскресшимъ изъ мертвыхъ, но умъ его не могъ сразу согласиться съ тѣмъ, что – съ точки зрѣнія внѣшняго опыта – представлялось невозможнымъ, необъяснимымъ и возбуждало сомнѣнія въ своей достовѣрности. Свое духовное состояніе, въ какомъ онъ находился, услышавъ отъ другихъ о воскресеніи Господа, св. апостолъ Ѳома могъ бы выразить словами, кои произнесъ отецъ бѣсноватаго глухонѣмого отрока, жаждавшій чуда исцѣленія своего сына и въ то же время недостаточно увѣренный въ Божественномъ достоинствѣ Учителя Іисуса изъ Назарета: – «Вѣрую, Господи, помоги моему невѣрію» (Мр. IX, 24 и парал.), ибо онъ жаждалъ сердцемъ воскресенія Господа, но умъ противился признанію факта воскресенія, вѣра сердца и чувствъ боролись въ немъ съ колебаніями и сомнѣніями ума.
Господь обыкновенно не оставляетъ безъ вниманія подобной колеблющейся вѣры, готовой при благопріятныхъ условіяхъ обратиться въ вѣру полную и крѣпкую, при чемъ – или постепенно укрѣпляетъ слабую вѣру, оставляя человѣка въ естественныхъ, но благопріятныхъ для возбужденія вѣры условіяхъ жизни и обстановки, или же сверхъестественнымъ образомъ воздѣйствуетъ на его душу, устраняя сомнѣнія и колебанія ума, препятствовавшаго обнаруженію полной вѣры.
Къ тѣмъ людямъ, которые желаютъ вѣрить и чувствуя истину сердцемъ, пытаются и умъ свой сдѣлать чистымъ отъ сомнѣній и колебаній, могутъ быть отнесены слова Спасителя: «Просите и дано будетъ вамъ – ищите и найдете, стучите и отворятъ вамъ» (Мѳ. VII, 7). Пусть они не отчаиваются въ своихъ попыткахъ познать истину, не ужасаются того, что естественный ихъ разумъ противодѣйствуетъ голосу чувства, но мужественно борются со своими сомнѣніями и недоумѣніями, ожидая, что рано или поздно, при помощи Божіей, духовная немощь ихъ будетъ побѣждена и истины вѣры будутъ понятны не только сердцу, но и уму. Утѣшительнымъ должно быть для нихъ обѣтованіе Господа, что «всякій просящій получаетъ (просимое) и ищущій находитъ и стучащему отворятъ» (Мѳ. VII, 8), ибо благъ Господь и готовъ дать все «благое просящимъ у Него» (Мѳ. VII, 11).
Дѣйствительно, и прежде, и теперь многимъ изъ ищущихъ умноженія вѣры Господь даже чудеснымъ образомъ подавалъ и подаетъ Свою помощь къ укрѣпленію вѣры подобно тому, какъ св. апостола Ѳому Своимъ собственнымъ явленіемъ увѣрилъ въ истинѣ воскресенія и отца бѣсноватаго глухонѣмого убѣдилъ въ Своемъ Божественномъ достоинствѣ исцѣленіемъ его сына.
Однако же тѣ невѣрующіе, о которыхъ мы говорили выше, какъ о такихъ, которые, не заботясь объ устраненіи своего невѣрія, пытаются лишь оправдать его въ своихъ глазахъ и во мнѣніи другихъ, обыкновенно, не получаютъ отъ Бога тѣхъ чудесныхъ указаній и знаменій, какихъ они какъ бы даже требуютъ для возбужденія своей вѣры. Это – потому, что подобныя Божественныя знаменія и чудеса – въ сущности – не принесли бы пользы этимъ людямъ и не послужили бы для нихъ источникомъ возбужденія и укрѣпленія искренней вѣры въ истины Божественнаго ученія. По своему душевному настроенію они неспособны бываютъ воспользоваться сверхъестественною помощью для направленія своей духовной жизни въ сторону вѣры и благочестія, ибо у нихъ нѣтъ и желанія искренно вѣровать въ Бога и Его ученіе и любить все доброе, какъ произведеніе Божіе.
Невѣріе такихъ людей есть невѣріе ума и сердца, когда, слѣдовательно, вся душа чужда Бога и далека отъ воспріятія Божественныхъ истинъ – и въ этомъ ихъ главное отличіе отъ тѣхъ людей, каковыхъ мы характеризовали – какъ колеблющихся въ вѣрѣ, но все же обладающихъ добрымъ сердцемъ, любящихъ добро и стремящихся къ истинѣ. Послѣдніе не станутъ выставлять напоказъ свое невѣріе, не станутъ требовать отъ Господа чуда, какъ необходимаго условія своего полнаго обращенія къ Богу, – нѣтъ, они со смиреніемъ сознаюгь слабость своей вѣры и обыкновенно усиленно просятъ у Господа не внѣшняго чуда, поражающаго человѣческое воображеніе, а тайной невидимой помощи Божіей въ подкрѣпленіе слабыхъ душевныхъ силъ. Если они и желали бы получить отъ Господа какое-либо знаменіе или чудо, то не изъ какого-либо пустого любопытства или даже желанія использовать чудо для дурныхъ цѣлей, а исключительно отъ искренняго и добраго намѣренія получить очевидное и неопровержимое свидѣтельство Божія бытія, Божественной силы и Божественнаго промысла.
Между тѣмъ, тѣ невѣрующіе, которые любятъ ссылаться въ свое оправданіе на примѣры проявленія духовнаго несовершенства и слабости праведниковъ, уже своимъ неблаговиднымъ заявленіемъ о своемъ невѣріи, своимъ насмѣшливымъ указаніемъ на примѣры праведниковъ и своимъ дерзкимъ требованіемъ чудесъ и знаменій отъ Бога – ясно показываютъ, что они далеки отъ сокрушеннаго настроенія сердца, не имѣютъ искренняго желанія утвердиться въ вѣрѣ и не готовы самостоятельно трудиться для укрѣпленія въ истинѣ и добрѣ. Естественно, что если нѣтъ у нихъ и желанія познать истину, то они не только не могли бы съ радостью воспринять Божественную помощь къ укрѣпленію вѣры, но – наоборотъ – стали бы противиться ей, объясняя съ своей точки зрѣнія и искажая всякія проявленія всемогущества, премудрости и благости Божіей.
Изъ притчи Господа Іисуса Христа о богатомъ и Лазарѣ видно, кому можно уподобить этихъ людей. Они подобны тѣмъ братьямъ приточнаго богача, о которыхъ послѣдній, находясь въ адѣ, обратился къ патр. Аврааму съ просьбою: «Отче Аврааме, пошли къ нимъ Лазаря, чтобы они не оказались на этомъ мѣстѣ мученій!» (Лук. ΧVI, 27-28) – «У нихъ есть Моисей и пророки», замѣтилъ Авраамъ: «пусть слушаютъ ихъ», – «Нѣтъ, отче Аврааме», сказалъ несчастный богачъ: «но если кто изъ мертвыхъ придетъ къ нимъ, покаются» (Луки XVI, 30). И вотъ что тогда отвѣтствовалъ Авраамъ: «Если Моисея и пророковъ не слушаютъ, то, если бы кто и изъ мертвыхъ воскресъ, не повѣрятъ» (Луки XVI, 31). Какъ эти братья приточнаго богача не увѣровали бы и въ случаѣ чудеснаго явленія изъ загробнаго міра праведнаго Лазаря, такъ и тѣ современные невѣры, о которыхъ мы говоримъ, не прониклись бы вѣрою даже и при осуществленіи ихъ требованія о чудѣ. Дѣйствительно, когда и указываютъ имъ на случаи проявленія Божественной силы, то они стараются все объяснить естественнымъ образомъ, все перетолковать въ другомъ смыслѣ, такъ чтобы чудо потеряло свое значеніе и перестало быть проявленіемъ силы Божіей. Такъ фарисеи, бывшіе свидѣтелями поразительныхъ чудесъ Іисуса Христа, нашли возможнымъ объяснять ихъ не дѣйствіемъ силы Божіей, а дѣйствіемъ Веельзевула, князя бѣсовскаго (Mѳ. IX, 34).
Если такіе люди говорятъ о чудѣ, о возможности своего обращенія въ Богу, послѣ чудеснаго проявленія Божественной силы, то это – лишь пустыя слова съ цѣлью, быть можетъ, даже поглумиться надъ предметами вѣры и еще болѣе укрѣпиться въ невѣріи, когда не произойдетъ открытаго проявленія Божественной силы. Говоря о чудѣ или даже требуя отъ Господа чуда, чтобы вѣровать, эти люди, въ сущности, лишь дерзко искушаютъ Господа, уподобляясь невѣровавшимъ во Христа книжникамъ и фарисеямъ, которые съ глумленіемъ обращались къ висѣвшему на крестѣ Христу и говорили: «пусть сойдетъ Онъ теперь со креста, чтобы мы видѣли – и увѣруемъ!» (Мрк. XV, 32). Какъ тѣ враги Христовы и послѣ страшныхъ знаменій, сопровождавшихъ смерть Спасителя, остались по-прежнему Его врагами, такъ и эти невѣрующіе остались бы невѣрующими даже и послѣ обнаруженія силы и славы Божіей; какъ слѣпые и при свѣтѣ солнечномъ не бываютъ способными различать внѣшніе предметы, такъ и эти невѣрующіе даже при свѣтѣ чудесъ остались бы неспособными осязать и воспринять святыя истины.
Потому-то и не исполняетъ Господь ихъ требованій о чудѣ, какъ не исполнялъ Онъ въ свое время таковыхъ же требованій со стороны фарисеевъ, замѣтивъ, что «родъ лукавый, прелюбодѣйный и грѣшный знаменія ищетъ, но знаменія не будетъ дано ему» (Мѳ. XVI, 4). Господь не желаетъ проявить чудо тамъ, гдѣ оно оказалось бы недѣйственнымъ, безполезнымъ въ отношеніи утвержденія людей въ истинѣ, и гдѣ оно даже могло бы вызвать со стороны невѣрующихъ издѣвательство и глумленіе: святыня не должна быть отдаваема псамъ, чтобы они, надругавшись надъ нею, не обратились съ глумленіемъ и къ тѣмъ, кто ее передалъ (Мѳ. VII, 6).
Вотъ почему, несмотря на множество невѣрующихъ, такъ сравнительно рѣдки случаи внѣшняго, видимаго проявленія Божественной силы въ чудесахъ и знаменіяхъ и вотъ почему, вмѣстѣ съ развитіемъ и распространеніемъ среди людей ожесточеннаго невѣрія, все рѣже и рѣже становятся случаи чудесъ, ибо этимъ именно показывается, что вѣра среди людей оскудѣваетъ, – что въ душахъ громаднаго большинства людей она не является подобной даже и «зерну горчичному» (Мѳ. XVII, 20).
И такъ, примѣръ маловѣрія Ѳомы не долженъ смущать никого, имѣющаго вѣру, а для невѣрующихъ не можетъ служить средствомъ къ оправданію ихъ глубокаго и полнаго невѣрія, ибо св. апостолъ Ѳома обнаружилъ лишь недостатокъ или слабость вѣры, потомъ укрѣпленной и просвѣщенной явленіемъ Господа и силою Духа Святаго, а не то невѣріе, каковымъ заражено множество современныхъ людей, даже вообще не желающихъ во что-либо вѣровать.
Снисходительно, по Своему обычному человѣколюбію, относясь къ естественнымъ проявленіямъ человѣческой слабости и несовершенства, Господь и не осудилъ строго проявленія маловѣрія Ѳомы, но пошелъ навстрѣчу его желанію, устранилъ его колебанія и сомнѣнія, показавъ ему Свою святую плоть и позволивъ осязать ее. Но Господь и не похвалилъ Апостола за недостатокъ вѣры, а показалъ, что человѣкъ – и безъ внѣшняго обнаруженія всемогущества Божія – можетъ обнаруживать большую силу и твердость вѣры, чѣмъ св. Ѳома. «Ты повѣрилъ, потому что увидѣлъ Меня», сказалъ Онъ св. апостолу Ѳомѣ: «блаженны не видѣвшіе и увѣровавшіе» (Іоан. XX, 29).
С. І. Б.
«Вятскія Епархіальныя Вѣдомости». 1914. № 15-16. Отд. Неофф. С. 456-465.
