ЧУДО ТРЕХ МОНАХИНЬ В ОГНЕННОЙ ПЕЩИ ГУЛАГА
«Не послужиша твари Богомудрии паче Создавшаго,
но, огненное прещение мужески поправше, радовахуся, поюще:
препетый отцев Господь и Бог, благословен еси».
(катавасия во все дни года, глас 4, песнь 7-я)
Так Церковь Православная прославляет подвиг веры трех отроков в пещи Вавилонской - Анании, Азарии и Мисаила (Седраха, Мисаха и Авденаго). Эти друзья пророка Даниила были брошены в огненную печь по приказу царя Навуходоносора за отказ поклониться идолу. Но они отказались, заявив: «Бог наш, Которому мы служим, силен спасти нас от печи, раскаленной огнем, и от руки твоей, царь, избавит», после чего Навуходоносор отдает приказ о их казни, и юношей бросают в жарко истопленную печь. Но отроки остались неврединмы «ходили посреди пламени, воспевая Бога и благословляя Господа», были сохранены архангелом Михаилом. Один из них, Азарий, произнес прекрасное славословие Богу, которое должен приносит Всевышему и ныне Русский Народ:
«Благословен Ты, Господи Боже отцов наших, хвально и прославлено имя Твое вовеки. Ибо праведен Ты во всем, что соделал с нами, и все дела Твои истинны и пути Твои правы, и все суды Твои истинны. Ты совершил истинные суды во всем, что навел на нас и на святый град отцов наших Иерусалим, потому что по истине и по суду навел Ты все это на нас за грехи наши. Ибо согрешили мы, и поступили беззаконно, отступив от Тебя, и во всем согрешили. Заповедей Твоих не слушали и не соблюдали их, и не поступали, как Ты повелел нам, чтобы благо нам было. И все, что Ты навел на нас, и все, что Ты соделал с нами, соделал по истинному суду. И предал нас в руки врагов беззаконных, ненавистнейших отступников, и царю неправосудному и злейшему на всей земле. И ныне мы не можем открыть уст наших; мы сделались стыдом и поношением для рабов Твоих и чтущих Тебя. Но не предай нас навсегда ради имени Твоего, и не разруши завета Твоего. Не отними от нас милости Твоей ради Авраама, возлюбленного Тобою, ради Исаака, раба Твоего, и Израиля, святаго Твоего, которым Ты говорил, что умножишь семя их, как звезды небесные и как песок на берегу моря. Мы умалены, Господи, паче всех народов, и унижены ныне на всей земле за грехи наши, и нет у нас в настоящее время ни князя, ни пророка, ни вождя, ни всесожжения, ни жертвы, ни приношения, ни фимиама, ни места, чтобы нам принести жертву Тебе и обрести милость Твою. Но с сокрушенным сердцем и смиренным духом да будем приняты. Как при всесожжении овнов и тельцов и как при тысячах тучных агнцев, так да будет жертва наша пред Тобою ныне благоугодною Тебе; ибо нет стыда уповающим на Тебя. И ныне мы следуем за Тобою всем сердцем и боимся Тебя и ищем лица Твоего. Не посрами нас, но сотвори с нами по снисхождению Твоему и по множеству милости Твоей и избави нас силою чудес Твоих, и дай славу имени Твоему, Господи, и да постыдятся все, делающие рабам Твоим зло, и да постыдятся со всем могуществом, и сила их да сокрушится, и да познают, что Ты Господь Бог един и славен по всей вселенной» (Дан.3:26).
***
Спустя 2500 лет после чуда трех отроков, случилось такое же чудо и в самой безбожной тогда стране мира – СССР. Во время т.н. одинадцатого гонения на Церковь Христову, когда Церковь Православная подвергалась неверятным нападением со стороны темных сил ада – безбожников-болшевиков. На антихристианской власти большевиков сбылись слова псалмопевца: «Рече безумен в сердце своем: несть Бог, растлеша и омерзишася в беззакониих, несть творяй благое» (Пс. 52:1).
Не должно удивлят никого яркие слова Архиереев Русской Православной Церкви Заграницей, которые в отличие от рыдающих о Сталине Иерархов Московской Патриархии, так оценили заслуги Вождя Красного Террора: «Смерть Сталина - это смерть величайшего в истории гонителя веры Христовой. Преступления Нерона, Диоклетиана, Юлиана Отступника и др. нечестивцев бледнеют пред лицом его страшных деяний. Никто не может сравниться с ним ни в количестве жертв, ни в жестокости к ним, ни в лукавстве при достижении своих целей. Вся сатанинская злоба, казалось, воплотилась в этом человеке, который в еще большей степени, чем фарисеи заслуживает названия сына диавола. Православного человека особенно потрясает его подлинно сатанинская, жестокая и лукавая политика в отношении Церкви. Сначала попытка к уничтожению ее как через убийство выдающихся пастырей и верующих, так и через внутреннее разложение ее с помощью искусственно созданных расколов. Потом вынуждение искусственно подобранных ее возглавителей поклониться ему и всей руководимой им безбожной сиcтеме. И не только поклониться, но и восхвалять гонителя Церкви, как якобы ее благодетеля, пред лицом всего мира называя черное белым и сатанинское Божиим»[1].
В ноябре 1950 года в Воркутском лагере случилось чудо, которое было началом конца ГУЛАГ-ов (1960). Мужество трех монахинь бесспорно повлияло на будущие протесты шахтеров-заключенных воркутинских шахт летом 1953 года, известные как Воркутинское восстание — восстание заключённых Речлага в окрестностях г. Воркуты в 1953 года[2].
Восставшие не имели оружия, более того, добровольно отказались от различных попыток вооружить их, а также не поддавались на различные провокации к активным действиям. Протестное движение в лагерях ГУЛАГА в то время выражалось в следующих формах: митинги и собрания заключенных для выработки общих требований, массовая голодовка, невыход на работу, «выдача на гора порожняка» у горняков, письма, жалобы, заявления, просьбы, обращения в Советское правительство и к Сталину и многое другое[3].
Мужество монахин повлияло также на женский протест в Шестом лагерном отделении норильского Горлага, ставший первой в истории ГУЛАГа массовой забастовкой заключенных-женщин. В отличие от мужчин, которые отказались от работы, но не от пищи, женщины неделю – до приезда комиссии из Москвы – держали голодовку. На призыв начальника Тюремного управления женщины-заключенные ответили лозунгом «СВОБОДА ИЛИ СМЕРТЬ!».
По официальным данным МВД было убито 53 и ранено 135 заключенных, из них 83 человека легко[4]. Еще умирали раненые, но все это держалось в тайне. Три дня водили опознавать убитых, цепляли бирки с номером дела. Погребали каждого отдельно, тайно, в тундре за территорией шахты «Юр-Шор» (№29). Хотя Воркутинское восстание закончился расстрелом заключенных лагерного отделения № 10 (шахта № 29, будущая шахта «Юр-Шор»), то заключенные несмотря на свое ужасное положение, доказали неуничтожаемость свободы – неотъемлемого свойства человека.
***
Запись этого чуда оставил очевидець Джон Нобл в своей книге «Как я нашел Бога в Советской России»:
«Когда беседа перешла к вопросам веры, я узнал о необычном происшествии, буквально о чуде случившемся в Воркуте. Поистине там с нами был Бог! А искренность, с которой этот случай рассказывался собеседником, не оставлял сомнений, что Железный занавес не мог затворить Бога от умов и сердец людей.
Стоял ноябрь 1950 г. – сразу после нашего приезда, – когда в лагерь поступило трое монахинь, приговоренных к тяжелым трудам. Поскольку тысячи заключенных женщин в Воркуте работали не в шахтах, а на прочих тяжелых работах, монахинь назначили на завод, снабжавший кирпичами весь арктический регион СССР. Прибыв на завод в первый раз, монахини объявили начальнику, что любой труд в пользу коммунистического режима они считают служением дьяволу и, как слуги Божии, а не сатанинские, отказываются склоняться перед волей начальства, чем бы им не угражали. Вера служила доспехами для матушек, лишенных своих иноческих облачений, когда они готовы были перенести все ради своих обетов, и последующее наказание явилось свидетельством их мужества.
Монахини были переведены на штрафной рацион питания, состоящий из черного хлеба и прогорклого супа. Тем не менее, каждое утро, когда им приказывали идти на завод, в отстойник, или на иное какое задание по производству кирпича, они отказывались. Такой отказ сулил им еще худшее. Комендант, обозленный такой неуступчивостью и опасавшийся заразительного примера прочим работницам, приказал одеть на них смирительные рубашки. Руки их были связаны позади и туго привязаны веревкой к лодыжкам таким образом, что ноги были подняты позади спины и плечи вывернуты назад. Скрученные и в мучительных болях они не произносили ни звука. Тогда комендант приказал лить на них воду, чтобы хлопок их одежд сжался, намереваясь заставить их кричать от боли, причиняемой давлением. Однако они, испустив лишь тихий стон, лишились сознания. Веревки были ослаблены и они были приведены в себя, но когда их брались мучить снова, те опять впадали в бессознательное состояние.
Более двух часов монахини провели в таких пытках, после чего начальство уже не решалось продолжать испытания, поскольку их кровообращение было нарушено и они были на грани смерти. Коммунистическому же режиму нужны были рабы, а не мертвецы, и в Воркуту народ привозили не для того, чтобы потом их там убивать. Советскому строю нужны были выкопанные шахты. Конечно, рабов можно было сменить, но не прежде как из них выжмут годы работы. Таким образом, комендант прибегал к пыткам главным образом, чтобы заставить их работать.
Но, в конце концов, он решил покончить с ними: либо он заставит их работать, либо они погибнут в процессе принуждения. Он снова приказал назначить их на работы на дворе и если они по-прежнему будут отказываться, велел вывести их на суровый ветер арктической зимы и оставить там в неподвижном состоянии смотреть, как работают другие. Так и произошло. Но когда в сумерках короткого арктического зимнего дня охранники увидели их коленопреклоненными и подошли, чтобы найти их замерзшими, оказалось, что им там тепло и уютно.
Тогда начальник отдал приказ снять с них рукавицы и накидки, чтобы полностью предоставить их ярости ветренной стихии. Весь восьмичасовой день они молились на коленях на пригорке, в то время как иные женщины, толкущие грязь для обжигания в кирпич под горой мерзли от лютого холода, жалуясь на замерзающие ноги, невзирая на наличие утепленных сапог. Когда вечером охрана пошла за монахинями, чтобы забрать их обратно в бараки, полагая найти их с отмерзшими ушами, руками и ногами, те не обнаружили никаких следов мороза. Подобно и на следующий день они восемь часов простояли на коленях на ветру без шапок и рукавиц при температурах гораздо ниже нуля и не пострадали от холода, при этом оставаясь непреклонными на работу. И на третий день повторилось то же самое, только у них еще были изъяты шарфы.
Вести о происходящем начали распространяться по воркутинским лагерям и когда по окончании третьего дня, который оказался самым холодным за тот сезон, монахинь привели без отмерзших конечностей, среди народа пошел слух, что поистине Бог совершил чудо. Ни о чем ином не говорили в Воркуте, и даже ожесточенные сотрудники МВД из других частей находили повод, чтобы приехать на кирпичный завод и поглядеть на три человеческих фигуры на холме. Женщины работавшие внизу на кирпичах крестились и взволнованно шептали молитвы. Комендант был весьма обеспокоен. Хотя и не религиозный человек, он был в некоторой мере суеверен и понимал, что становился свидетелем проявления какой-то Силы, исходящей не от мира сего. А к четвертому дню уже сами охранники начали побаиваться этой неземной защиты, которая сопутствовала монахиням, и наотрез отказывались прикасаться к ним. Сам комендант теперь уже опасался приказывать вести их на холм и, таким образом, их больше не беспокоили в их молитвенном состоянии и прекратили все штрафные ограничения.
Когда я уезжал из Воркуты четыре года спустя, эти монахини по-прежнему находились на кирпичном заводе, но ни одна из них так и не проработала и дня на коммунистический режим. Теперь их охраняли с благоговением и уважением. Часовым было приказано их не беспокоить. Им было позволено готовить собственную еду и даже шить себе одежду. Они исполняли свои молитвенные правила как им было угодно, пребывая в мире и удовлетворении. Будучи заключенными, духовно они были свободны. Никто в Советском Союзе не имел такой религиозной свободы, как они.
Я не могу даже описать, насколько сильно повлиял их пример на укрепление веры тысяч заключенных и охранников Воркуты. Позже, когда мне довелось служить сторожем в раздевалке служащих МВД и я имел возможность разговаривать о вере с ними, ни один из даже закоренелых комунистов не упускал возможности упомянуть чудо с монахинями»[5].
***
В российской литературе времени Гулага существует интересная повесть «Неугасимая лампада» – самое значительное произведение Бориса Николаевича Ширяева (1887–1959), русского писателя второй волны эмиграции. Оказавшись в Соловецком лагере особого назначения (СЛОН) в 1920-х годах, описал он тяжелую жизнь его узников, полную страданий, лишений, но вместе с тем и НЕУГАСИМОГО СВЕТА НАДЕЖДЫ. Борис Николаевич создал образ «потаенной» Руси, которая от новой власти большевиков ушла «в глубину», подобно древнему Китежу. Соловецкий лагерь стал для автора книги, как и для многих тысяч людей, прошедших через него, «страшной зияющей ямой, полной крови, растерзанных тел, раздавленных сердец…» Но и среди тяжких испытаний среди издевательств и кощунства, «в перетлевшем иле человеческой суеты, лжи и слепоты» светил и согревал людей негаснущий свет Христовой веры и любви. Для Б. Н. Ширяева «Неугасимая Лампада» это «душа России», поэтому Русский Народ обязан поддерживат тление этой лампады - «пробудившейся и оживающей совести – неугасимой лампады Духа». В инном месте пишеть: «Кровь, пролитая во имя Любви, дарует жизнь вечную и радостную. Пусть тело томится в плену – Дух свободен и вечен»[6].
НЕУГАСИМАЯ ЛАМПАДА СВЯТОЙ РУСИ ЭТО ЕЕ ДУХОВНАЯ СВОБОДА И МОЛИТВЕННАЯ ВЕЧНОСТЬ ВО ХРИСТЕ БОГОЧЕЛОВЕКЕ.
Вот как пишет про это Г. Русский: «С образом Неугасимой лампады связан у автора образ Китежской Руси, то есть Руси потаенной, ушедшей в глубину, но которой суждено воскреснуть и воспрянуть. А пока она проявляется во всем, где есть крест и страдание»[7].
Понят это Русский Народ могл только через испытания, которые веками находили Святую Русь. Последнее «ОДИННАДЦАТОЕ ГОНЕНИЕ» на Церковь Христову только помогло сохранит Веру Православную, от лицемерия, нравственного расслабления, уныния, любоначалия и празднословия… Местом такого очищение сталь Соловецкий лагерь. «Соловецкой каторге, потому что именно там, в те годы было больше внутренней свободы, чем на материке, потому что там еще светилась бледным пламенем Неугасимая Лампада Духа. Только там в охватившей Россию тьме безвременных лет»[8]. Вот именно там идея Неугасимой Лампады Святой Руси была делом экзистенцияльным. Только в таким местах как Соловки Русский Народ могл понят спасительность Православной Веры в Триединого Бога. Поэтому не должен никого удивлят совет великого художнику М. В. Нестерова, сказавшему Борису Николаевичу перед его отправкой на Соловки: «НЕ БОЙТЕСЬ СОЛОВКОВ. ТАМ ХРИСТОС БЛИЗКО».
***
Взирая на их подвиг, можем только воскликнуть подобно царю Навуходоносору: «благословен Бог, Который послал Ангела Своего и избавил рабов Своих, которые надеялись на Него и не послушались царского повеления, чтобы не служить и не поклоняться иному богу, кроме Бога своего!» (Дан.3:95).
Сост. Ред. Миссионерского Центра.
[1] «Церковная Жизнь», Издание при Архиерейском Синоде РПЦЗ, №№ 3-4, март-апрель, 1953 год, сс. 63-65. Послание было ответом Русской Церкви Зарубежной на факт поклонения Патриарха Алексея праху безбожного врага Христова Сталина и совершения по нем панихид Московсим Патриархатом.
[2] Смерть Сталина в 1953 году в лагерях приняли с воодушевлением. Заключенные с нетерпением ждали ослабления режима и пересмотра дел. Но амнистию в конце марта дали только уголовникам и заключенным с малыми сроками лишения свободы (а таких в Речлаге было очень мало: 2-3 человека в бригаде). Ожидания политических заключенных оказались обманутыми, это вызвало разочарование, обиду и гнев, резко ускорив начало восстания.
[3] Администрации лагеря были переданы требования: 1) Пересмотреть дела всех узников комиссией из Москвы. 2) Разрешить переписку с родными без ограничений. 3) Снять решетки с окон бараков, на ночь не закрывать их, вынести за пределы «параши». 4) Снять все знаки с одежды, то есть буквы «Р» и «КТР» (Речлаг и каторжанин). 5) Ограничить своеволие чекистов. 6) Улучшить питание всем заключенным лагеря.
[4] История Сталинского ГУЛАГа. Восстания, бунты и забастовки заключенных. Т. 6. М.: РОССПЭН. С. 519-523.
[5] John Noble: I Found God in Soviet Russia, Zondervan, Mich. 1971, pp. 112-117. Пер. чт. Виталий.
[6] Б. Н. Ширяев, Неугасимая лампада, М. 1991, C. 397.
[7] Г. Русский, Правда и легенда соловецкая // Б. Н. Ширяев, Неугасимая лампада, М. 1991, C. 614.
[8] Б. Н. Ширяев, Неугасимая лампада, C. 91.
