СОКРОВЕННЫЙ СТАРЕЦ-БОЛГАРИН († 1862) (из записок о. Пантелеймона)
Один русский пустынник, схимонах Макарий, живший в пещере на Керасях и скончавшийся в 1888 году, рассказывал следующее: Схимонах о. Арсений, лесничий лавры, бывший до поступления в монашество 18 лет капитаном сардаров (охрана Святой Горы из христиан) и сколько-то лет чабаном, знал все тропинки лесов афонских, вследствие чего когда он поступил в лавру, то получил должность лесничего.
О. Арсений вполне соответствовал своему назначению.
Во время прохождения своего послушания он узнал об отшельнике, сокровенно живущем в лаврских лесах, и случайно поведал о нем о. Макарию. Это случилось следующим образом: Перед Пасхою 1861-го года приходит к отцу Макарию отец Арсений и спрашивает: есть ли у него что к Пасхе? И когда тот объяснил, что ничего нет, то о. Арсений сказал ему, что в эти дни приходят в лавру каюки (судна) с одного острова Архипелага с маслом, сыром, яйцами и пр., и советовал ему сходить запастись теперь. Когда же о. Макарий сказал, что у него и денег нет, то он обещал заплатить своими: одним словом, уговорил его идти с ним. Идя дорогою, о. Макарий спросил: – раз ты столько лет состоишь лесничим, а раньше был сардаром и чабаном, то, вероятно, знаешь кого-нибудь из отшельников, который живет сокровенно. О. Арсений замялся. Ему не хотелось открыть тайны, но и не хотелось огорчить старца-друга.
Тогда он сказал: – Если возьмешь грех клятвы на себя, то скажу! – Тот пообещал, говоря, что когда увидит сокровенного старца, то первым делом скажет, что он, Макарий виноват. По дороге из молдавского скита к лавре, лесничий на пол пути свернул с дороги и повел его непроходимыми местами, объясняя, где живет старец, и как его найти. Только он сомневался, чтобы о. Макарий мог спуститься в ту пропасть, где старец живет. В этих разговорах они подошли к самой пропасти: спуску в нее никакого не было: обрывистые скалы опускались с трех сторон вниз отвесно, наподобие гроба. О. Арсений сказал: – Вот, если можешь спуститься, то полезай; только когда доползешь до площадки, смотри вправо под скалу и там найдешь жилище его! О. Макарий начал спускаться. После он сознавал, что как ни трудно лазить по скалам вершины Афона, при собирании неувядаемых цветов; но здесь было несравненно труднее. Сначала мешали ему башмаки, и он сбросил их вниз; потом и самый подрясник, в котором он не мог пробираться, и тот сбросил. Наконец он приблизился ко дну, и там на камне он нашел свои вещи. Ставши на равнине и смотря кругом, он заметил калибку старца, сидящего вне. Когда тот заметил человека, перекрестился, плюнул и скоро зашел в свой затвор и заперся.
Предупрежденный о. Арсением, что отшельник знает кроме греческого, болгарского и русского языков еще турецкий и французский, о. Макарий, подойдя к кельи, начал творить молитву и стучаться в двери. Отшельник долго не отвечал. О. Макарий, видя, что он принял его за беса, начал убеждать его, что он христианин и монах.
– Что тебе нужно? – спросил наконец отшельник чистым русским языком.
– Я пришел посмотреть на тебя!
– Кто тебя привел сюда – Бог или бес?
– Бог, – ответил о. Макарий.
Отшельник не принимал и упрашивал непрошенного гостя, чтобы он ушел оттуда, что ему там делать нечего. О. Макарий отвечал одно – что он умрет у кельи, но не уйдет.
При нем же не было ни одежды, ни хлеба.
– Какой ты беспокойный и упрямый человек, – я таких не видал! – продолжал отшельник.
О. Макарий все просил, чтобы он открыл ему дверь.
– О, я знаю кто тебе сказал, – проговорил старец, – негодный он человек!
– Не вини его старче, я виноват!
– Уйди отсюда, прошу тебя, уйди!
– Не уйду, – просижу у дверей твоих до Пасхи и умру здесь. Не уйду, не увидав тебя!
– Прочти «Богородицу», – наконец сказал старец, и когда тот прочел, отворил дверь и сказал: – Ну, что ты от меня хочешь?
– Благослови, отче, – сказал о. Макарий, и упал старцу в ноги.
– Бог благословит, – ответил тот, и сев на пороге, пригласил и о. Макария сесть. Прошло около часу времени в молчании, и вставая, сказал старец: – Ступай откуда пришел!
– Мне хотелось, отче, слышать от тебя слово на пользу, – умолял о. Макарий.
– Какое скажу тебе слово? Я человек грешный, и ничего не знаю больше. Ты видишь, живу как змея, которая прячется от людей в нору. Так и я живу в этой норе.
– Ну все-таки что-нибудь знаешь, а может, мне бы послужило на пользу, если скажешь.
Видя простоту и неотступность о. Макария, старец спросил:
– Где живешь? Кто твой духовник?
– Живу в пещере на Керасях, и духовник о. Нифонт на Кавсокаливии.
– Рукоделие твое какое?
– Делаю ложки. – Какие?
– Простые и с «благословением» – с вырезанной благословляющей рукой.
– Ну вот, если хочешь меня послушать, то не делай ложек с «благословением».
– Отчего же так? Эти берут лучше в Руссике и в Серае.
– Пусть так, но ты не делай.
– Не знаю, – сказал задумчиво о. Макарий, – вот в Руссике есть опытный духовник отец Иероним, а он – ничего, берет и с «благословением».
– О, Иероним, – заметил старец, – опытный духовник в управлении братией своей, но в распознание тонких вещей он не входит, а потому и не видит, что таких ложек делать не нужно, ибо они могут попасть в руки неверных или еретиков, которые могут надругаться над изображением благословения. Да и в православном семействе ложка не икона и не крест. Может отцом отдаться ребенку, поступить ему в забаву и попираться вместе с бездельными вещами, а между тем на этой ложке два креста – один изображается благословением, а другой ты вырезаешь на изображаемых поручах. Следовательно, два креста будут попираемы, а это грех!
О. Макарий обещался с этого времени не делать ложек с «благословением», но ему хотелось еще что-нибудь расспросить у старца, а не знал что и как спросить. Наконец спросил: – Ты, отче, из какого рода?
Старец уклончиво отвечал: – Я из всех родов.
– Может ты русский?
– Нет, из болгар.
– Отчего ты знаешь так хорошо по-русски?
– Я жил на Морфине у русского старца иеромонаха. Еще жил в скиту Святой Анны, в Кавсокаливии и на Провате, – одним словом обошел разные места, и наконец Господь открыл мне это святое место, и я живу здесь 16 лет.
– А сколько лет ты жил во всех тех местах?
– Думаю более 80 лет, – и как прибыл на Афон, никуда не отлучался.
– А сколько лет тебе от роду?
– 118 лет.
– Чем ты питаешься и от куда берешь одежду и все прочее?
– У меня жив еще побратим (по постригу от одного старца), который игумен на одном острове, и он мне доставляет все необходимое, приезжая на каюке через 3 месяца.
В заключение о. Макарий спросил, не позволит ли он ему еще когда-нибудь придти.
Тот отвечал, что если и решится он на это, то не попадет к нему. С тем они и расстались.
И точно. Покусившись после пойти через какое-то время к старцу, он изодрал всю одежду о непроходимые колючие кустарники, и сбил башмаки, но места того не нашел. Через год он опять попросил зашедшего к нему о. Арсения довести его к этому месту.
Тот исполнил его желание, и о. Макарий с теми же трудностями спустился опять к калибке старца, но его в живых уже не застал. Свежая могилка с крестом свидетельствовала о его кончине, а похоронил его, вероятно, приезжавший к нему побратим-игумен. Поскорбев, что не застал старца, он пошел к морю, в которое быстро бежит ручей, начавшийся около калибки старца. К морю проход от калибки не труден.
Там при устье потока стоял белый крест, служивший знаком для приезда с острова игумена.
Кроме этого старца, о. Арсений лесничий еще знал о трех других сокровенных старцах, но о их местожительстве он никому не хотел сказать, сколько его не убеждали. Следовательно были и есть такие столь сокровенные старцы, которых никто не знает, разве только самый преданнейший им. Вот пример:
Спустя 5 лет по уходе турок (около 1835) сардары ловили диких коз под Афоном. Однажды на заре, проходя по стремнинам, наткнулись на одного нагого старца, бывшего вне незаметной издали пещеры. Удивленные необычной встречей, они завели разговор:
– Благослови, отче.
– Бог благословит.
– Как поживаешь?
– Благодарение Господу, – ответил старец и спросил: – Как пребывает Святая Гора?
– Благополучно после поганых турок.
– Каких турок? – спросил старец.
– Как каких? Тех, кои жили на Афоне, вследствие восстания греков.
– Какого восстания?
– Разве ты не знаешь, что мы, православные, 10 лет проливали кровь свою, чтобы свергнуть иго турецкое?
– Нет, не знал. Нас здесь семеро, – мы никуда не ходим, и не знали об этом.
Сказавши: – Благослови, отче, – сардары пошли на свое дело. Придя потом в скит святой Анны, они рассказали там всем о виденном. Тогда собрались многие отцы, и позабыв про старост и немощи, подняв свои мантии, бегом пошли искать старца. Но старца они не нашли там, где видели его сардары, а равно и тех шестерых, о которых тот сказал им. Говорили, что это те самые сокровенные подвижники, числом 7, коих причащал известный духовник Христофор, живший в Яннокопуло.
Иеромонах Антоний Святогорец. Жизнеописания афонских подвижников благочестия XIX века.