Размышленіе о несчастіяхъ человѣческихъ.
Кто согрѣши, сей ли, или родители его, яко слѣпъ родися? (Іоан. 9, 2).
Сколько есть несчастныхъ въ мірѣ, родившихся уже несчастными, которыхъ также можно спрашивать: за чьи грѣхи они родились такими?
Есть не только слѣпорожденные, но и глухонѣмые отъ рожденія, хромые, безрукіе и съ другими жалкими недостатками тѣлесными. Есть люди, страдающіе болѣзнями наслѣдственными, напримѣръ, чахоткою, падучею болѣзнію: сѣмена родительскихъ болѣзней скоро раскрываются въ дѣтяхъ и наполняютъ жизнь послѣднихъ страданіями ужасными. Есть также и душевныя болѣзни, съ которыми родятся несчастные, наприм., слабоуміе и звѣрскія наклонности. Нѣтъ сомнѣнія, что многіе изъ сихъ и другихъ несчастно-рожденныхъ страдаютъ за грѣхи своихъ родителей. Испорченная уже грѣхомъ природа перешла отъ родителей къ дѣтямъ, и бѣдные, по нашему сужденію, совсѣмъ невинно терпятъ казнь, заслуженную другими. – Боже! какая великая отвѣтственность на родителяхъ, которыхъ грѣхи производятъ столь ужасныя послѣдствія для ихъ потомства!
Сколько также видѣлъ я и такихъ несчастливцевъ, которые, хотя не родились съ своими болѣзнями, но получили ихъ безъ всякой, какъ мнѣ казалось, вины своей. Узнавъ о причинѣ болѣзни кого-нибудь изъ нихъ, – которою часто была или одна неосторожность, или непривидѣнный несчастный случай, я спрашивалъ: Господи! за что такъ строго наказывается этотъ несчастливецъ, который несравненно меньше имѣетъ грѣховъ, нежели я?
Я видѣлъ людей, у которыхъ или въ груди, или въ шеѣ былъ аневризмъ – болѣзнь опаснѣйшая и неизлѣчимая. Имъ нельзя было говорить громко, нельзя было сдѣлать и другого сильнаго движенія; потому что такое движеніе могло бы въ одно мгновеніе разорвать раздутую въ нихъ жилу, а съ тѣмъ вмѣстѣ и прервать жизнь ихъ. Они не знали, когда придетъ это ужасное мгновеніе, но могли ожидать его ежечасно. Я видѣлъ и внезапную смерть сихъ страдальцевъ. Я спрашивалъ нѣкоторыхъ изъ нихъ, и узналъ, что причиною болѣзни ихъ были большею частію непредвидѣнные случаи, напрам., паденіе съ лошади или изъ экипажа. Милосердый Господи! Ты избавилъ меня отъ такихъ ужасныхъ страданій: но не заслуживаю ли я, по грѣхамъ моимъ, еще ужаснѣйшей казни?
Я видѣлъ еще страдавшихъ отъ другихъ болѣзней внутреннихъ, острыхъ, – отъ воспаленій, отъ каменной болѣзни, отъ истерическихъ и эпилептическихъ припадковъ. У многихъ изъ нихъ я не находилъ и десятой доли тѣхъ тяжкихъ грѣховъ, которые тяготятъ мою совѣсть. Нѣкоторые подвергались симъ болѣзнямъ, въ мірскомъ смыслѣ, совершенно невинно. Такъ, я зналъ страждущихъ эпилепсіею отъ чрезмѣрной чувствительности ихъ, которая не могла перенесть какого-нибудь страха или сильной печали. Страданія такихъ людей наводили на меня ужасъ. Боже мой! не дай мнѣ испытать на себѣ такихъ мученій; но чѣмъ же я лучше другихъ?
Упомяну еще одинъ случай. Я видѣлъ человѣка, пораженнаго страшною и отвратительною болѣзнію рака. Ужасная болѣзнь источила все лице несчастнаго, обнажила зубы его и челюсти. Увидѣвъ въ первый разъ это страшное тлѣніе въ живомъ человѣкѣ, я затрепеталъ отъ ужаса. Увидѣвъ въ другой и третій разъ, я спросилъ страдальца: не знаетъ ли онъ за собою какого-нибудь тяжкаго грѣха,? Простодушный крестьянинъ со слезами сознался мнѣ, что другихъ тяжкихъ грѣховъ онъ за собою не знаетъ, кромѣ того, что онъ нѣкогда, еще въ молодыхъ лѣтахъ (несчастному было уже около 60 лѣтъ) занимался извозомъ вина и примѣшивалъ въ вино воду. – Неужели за одинъ этотъ грѣхъ такое наказаніе? но не въ тысячу ли разъ большей казни стоимъ мы, когда не вино съ водою, а истину съ лестію или ложью смѣшиваемъ.
Сколько видѣлъ я и другихъ несчастныхъ! Ими наполнены общественныя больницы, дома умалишенныхъ{1}, богадѣльни; они встрѣчаются намъ на торжищахъ и при храмахъ; а сколько ихъ еще таится гдѣ-нибудь подъ соломенными кровлями! жизнь ихъ часто гораздо бѣдственнѣе, нежели тѣхъ, которые всѣмъ извѣстны. Всегда, когда видишь сихъ страдальцевъ, приходитъ на мысль и вопросъ: за что страдаютъ они? и другой вопросъ: отчего же я и другіе, подобные мнѣ грѣшники, такъ мало испытываютъ страданій!
Быть можетъ, смотря на меня и подобныхъ мнѣ счастливцевъ, люди благочестивые и добродѣтельные спрашиваютъ съ Псалмопѣвцемъ: доколѣ грѣшницы, Господи, доколѣ грѣшницы восхвалятся? (Псал. 93, 3). Въ трудѣхъ человѣческихъ не суть, и съ человѣки не пріимутъ ранъ (Исая. 72, 5). Или съ пророкомъ Іереміею: что яко путъ нечестивыхъ спѣется? угобзишася вси творящіи беззаконія (12, 1)? – О нѣкоторыхъ счастливцахъ – отъ рожденія и по самому рожденію – можно еще спроситъ: кто заслужилъ: они ли, или родители ихъ, то, что они такъ счастливы?
Гдѣ рѣшеніе всѣхъ сихъ вопросовъ?
Св. Псалмопѣвецъ нашелъ рѣшеніе своего вопроса въ святилищѣ Божіи. И непщевахъ (размышлялъ) разумѣти: сіе трудъ есть предо мною, дондеже вниду во святило Божіе, и разумѣю въ послѣдняя ихъ (Псал. 72, 16. 17). Такъ въ послѣднихъ минутахъ грѣшника, нынѣ, по-видимому, счастливаго, рѣшеніе судьбы его. И здѣсь послѣдняя его бываютъ часто разрушеніемъ всего мнимаго счастія, которымъ онъ думалъ наслаждаться вѣчно. Но окончательное возмездіе нераскаянному грѣшнику въ послѣднемъ изъ послѣднихъ – въ вѣчности!
Что же сказать о несчастливцахъ, по мнѣнію нашему, невинныхъ? Не можемъ сказать о всѣхъ того же, что сказано въ Евангеліи о слѣпорожденномъ: ни сей согрѣши, ни родители его; – потому что очень извѣстно, какъ многіе страдаютъ или за пороки родителей своихъ, или за свои грѣхи, которые они иногда не почитаютъ грѣхами. Но то, что прибавилъ Спаситель, говоря о слѣпорожденномъ, можно сказать и о всѣхъ, такъ называемыхъ страдальцахъ: да явятся дѣла Божіи на нихъ. Какое именно дѣло Божіе должно явиться на томъ или другомъ, это или совсѣмъ не дается знать намъ, или узнаемъ о томъ чрезъ многіе годы страданій. Кто зналъ, какое дѣло Божіе хочетъ явиться на невинномъ Іосифѣ, когда онъ, проданный въ Египетъ, томился тамъ въ темницѣ? Кто могъ предвидѣть, что будетъ послѣ съ Іовомъ, когда онъ отъ чрезмѣрной болѣзии проклиналъ день рожденія своего, сидя на гноищѣ, покрытый ужасными струпами. Иногда совсѣмъ не узнаемъ особенной цѣли Божественнаго Провидѣніа: что изъ того? не знаемъ ли мы, не должны ли быть совершенно увѣрены въ томъ, что все зависитъ отъ премудрости и благости Божіей? что безъ воли Отца небеснаго не падаетъ и власъ главы нашей? что Всемогущій и Всеблагій можетъ и изъ зла нашего извлекать для насъ же или для другихъ величайшее благо? – Иногда Господь лишаетъ кого-нибудь зрѣнія, но просвѣщаетъ душевныя очи его: не лучшее ли это благо? Иногда посылаетъ человѣку разслабленіе тѣлесное, но страданіемъ укрѣпляетъ духъ его: не драгоцѣннѣе ли это здоровья тѣлеснаго? Поставивъ человѣка въ самомъ бѣдственномъ состояніи, заставляетъ его самого чаще обращаться къ милосердію Божію; а другимъ даетъ случай оказывать несчастному собрату человѣколюбіе: не дороже ли это всѣхъ богатствъ и сокровищъ міра? Отнявъ у него нѣкоторые члены или употребленіе ихъ, Господь полагаетъ преграду многимъ тяжкимъ преступленіямъ, которыя, можетъ быть, непремѣнно пали бы на совѣсть нынѣшняго несчастливца, если бы онъ былъ по всему здоровымъ. И сколько можетъ быть другихъ благъ, которыхъ всеблагій Отецъ небесный достигаетъ посредствомъ нашихъ бѣдствій! – По увѣренію Слова Божія, добродѣтельный и терпѣливый христіанинъ тѣмъ болѣе обновляется во внутреннемъ человѣкѣ, чѣмъ болѣе тлѣетъ во внѣшнемъ, и легкое страданіе производитъ для него въ величайшемъ преизбыткѣ вѣчную славу (2 Кор. 4, 16. 17).
Не это смущать насъ должно, что видимъ страданія людей, по-видимому, невинныхъ; христіанинъ долженъ даже радоваться такимъ страданіямъ, когда они постигаютъ. Справедливѣе возмущаться духомъ тогда, когда мы сознаемъ въ себѣ множество согрѣшеній, а между тѣмъ не терпимъ здѣсь наказаній отъ Бога. Ахъ! можетъ быть, потому мы такъ и счастливы здѣсь, что лучшаго блага – въ вѣчности – недостойны. Быть можетъ, правосудіе Божіе находятъ уже насъ недостойными здѣшнихъ очистительныхъ наказаній или неспособными къ очищенію; быть можетъ, мы уже не дѣти, а, по выраженію Апостола, прелюбодѣйчища, когда остаемся безъ наказанія, емуже причастницы быша вси (Евр. 12, 8) истинныя чада, и, пріявъ благая въ здѣшней жизни, должны ожидать самой плачевной участи – въ будущей! – Всесвятый и преблагій Господи! Твое снисхожденіе ко мнѣ въ этой жизни да не отяготитъ мученій моихъ въ вѣчности! Нѣтъ, Боже мой, лучше здѣсь потерплю, что угодно всеблагой волѣ Твоей, но помилуй меня на страшномъ судѣ Твоемъ! («Воскр. Чтеніе» 1838 года).
«Аѳонскій листокъ». Благословеніе Обители Св. Пантелеимона. № 244. С. (Изд. 7-е (М. 1900).
{1} Высокопреосв. Иннокентій (Борисовъ), Архіеп. Херсонскій, замѣчаетъ: «Въ статьѣ о сумасшедшихъ – Низара, сказано, въ при мѣчаніи, что сумасшедшіе предъ своею смертію приходятъ въ здравый разсудокъ, и умираютъ съ сознаніемъ. Почему такъ, гг. физіологи?» («Мысли о безсмертіи». «Странникъ». 1864. Т. 2. Отд. II. Кн. 5. Май. С. 72.). Ред.
