Къ поставленію перваго единовѣрческаго епископа Симона Охтенскаго (2/15 іюня 1918).
2 (15) іюня въ церкви Святотроицкаго подворья состоялось нареченіе, а въ воскресенье 3 (16) іюня въ Александро-Невской Лаврѣ совершена была хиротонія перваго особаго единовѣрческаго епископа Симона, съ наименованіемъ его епископомъ Охтенскимъ, зависимымъ, согласно постановленію Всероссійскаго Церковнаго Собора, отъ Митрополита Петроградскаго. Чинъ нареченія и хиротоніи совершенъ былъ Патріархомъ Московскимъ и всея Россіи Тихономъ, въ сослуженіи съ Митрополитомъ Петроградскимъ и Гдовскимъ Веніаминомъ и съ сонмомъ епископовъ и прочаго духовенства, въ присутствіи множества молящихся. Единодушно избранный единовѣрцами первый единовѣрческій епископъ Симонъ, до своего епископства протоіерей Симеонъ Іоанновичъ Шлеевъ, былъ настоятелемъ Никольской единовѣрческой церкви въ г. Петроградѣ и мпого потрудился на пользу Единовѣрія, горячо отстаивая его интересы, особенно въ Предсоборномъ Присутствіи 1906 г. и на Всероссійскомъ Церковномъ Соборѣ, членомъ котораго онъ состоитъ.
Мысль объ Единовѣріи обыкновенно приписывали стародубскому иноку Никодиму (род. въ 1745 г., ум. въ 1784 г.), однако на самомъ дѣлѣ мысль эта возникла гораздо раньше: первый человѣкъ, въ головѣ котораго зародилась мысль объ условномъ единеніи старообрядцевъ съ Церковію, былъ патріархъ Никонъ: онъ самъ дозволилъ первому и главному вождю появившагося тогда церковнаго раздора Григорію Неронову, послѣ того какъ послѣдній покорился церковной власти и возсоединится съ Церковью, совершать богослуженіе по старопечатнымъ служебникамъ и требникамъ и благословилъ сугубить аллилуіа даже въ Успенскомъ соборѣ, при своемъ тамъ присутствіи; такимъ дозволеніемъ и при такихъ условіяхъ патріархъ Никонъ, очевидно, показывалъ возможность единенія старообрядцевъ съ Православною Церковью на любезныхъ имъ обрядахъ[1].
И такъ, еще при началѣ раздора, зародилась мысль объ условномъ единеніи старообрядцевъ съ Православною Церковью; мысль эта продолжаетъ встрѣчаться и въ началѣ XVIII столѣтія, во всякомъ случаѣ, гораздо раньше оффиціальнаго узаконенія Единовѣрія въ 1800 году.
Весьма рано зародилась у единовѣрцевъ и мысль имѣть своего единовѣрческаго епископа: одно изъ трехъ главныхъ условій (пунктовъ) инока Никодима о возсоединеніи Стародубцевъ съ Православною Церковью заключалось въ томъ, чтобы имъ присланъ былъ хорепископъ, который, состоя пъ непосредственномъ вѣдѣніи Сѵнода, управлялъ бы дѣлами всѣхъ россійскихъ старообрядцевъ[2], и императрица Екатерина II, послѣ личнаго представленія ей Никодима и его «слезныхъ» просьбъ, не только обѣщала дать старообрядцамъ епископа, но и такъ обнадежила[3], что согласники, по пріѣздѣ Никодима изъ столицы въ 1782 году, открыто искали болѣе подходящаго для епископства человѣка, но, къ великому ихъ сожалѣнію, инокъ Никодимъ 12 мая 1784 г. неожиданно скончался.
«Неутомимое»[4] желаніе единовѣрцевъ имѣть особаго единовѣрческаго епископа не охладѣвало и въ послѣдующее время: ходатайства объ этомъ были возбуждаемы ими въ царствованія императоровъ Александра I (въ 1824 г. этотъ императоръ обѣщалъ исполнить просьбу единовѣрцевъ, но смерть его и слѣдующее царствованіе далеко отодвинули это дѣло), Александра II, Александра III и Николая II. Особенно усилилось это желаніе послѣ обнародованія указа 17 апрѣля 1905 года «объ укрѣпленіи началъ вѣротерпимости», когда распечатаніе рогожскихъ алтарей и свободное отправленіе богослуженія у старообрядцевъ стали фактомъ и когда начались отпаденія единовѣрцевъ въ старообрядчество, такъ что новое ходатайство объ единовѣрческомъ епископѣ стало дѣломъ необходимости. И дѣйствительно, въ декабрѣ 1905 года въ Святѣйшій Сѵнодъ поступило единовѣрческое прошеніе объ епископѣ съ приложеніемъ 120 приговоровъ. Въ мартѣ 1906 года открылись засѣданія Предсоборнаго Присутствія. VI отдѣлъ послѣдняго, по предложенію г. Оберъ- Прокурора Святѣйшаго Сѵнода, долженъ былъ высказать свое сужденіе по названному ходатайству. Отдѣлъ, предсѣдателемъ котораго былъ одинъ изъ знаменитѣйшихъ іерарховъ· Русской Церкви архіепископъ Волынскій (нынѣ митрополитъ Кіевскій) Антоній, всегда сочувственно относившійся къ Единовѣрію[5], отнесся къ мысли о единовѣрческомъ епископѣ предупредительно, нашелъ ходатайство единовѣрцевъ объ единомышленномъ и въ обрядѣ епископѣ вполнѣ законнымъ и заслуживающимъ уваженія, при чемъ Отдѣлъ предварительно изложилъ тѣ мотивы, которые побудили его рѣшить это ходатайство въ положительномъ смыслѣ. Въ столь же благопріятномъ смыслѣ былъ разрѣшенъ вопросъ объ единовѣрческомъ епископствѣ и на Кіевскомъ миссіонерскомъ съѣздѣ 1908 года. Съ этого времени должно было пройти, однако, цѣлое десятилѣтіе, когда «неутомимое» вѣковое желаніе «православныхъ старообрядцевъ» наконецъ получило свое осуществленіе: собравшійся въ г. Москвѣ Всероссійскій Церковный Соборъ, во вторую сессію, разрѣшилъ вопросъ объ единовѣрческихъ епископахъ въ положительномъ смыслѣ.
Какія же чаянія и надежды соединяютъ единовѣрцы съ полученіемъ особаго единовѣрческаго епископа?
Отъ своего епископа единовѣрцы ожидаютъ очень многаго. Единовѣрческій епископъ, полагаютъ они, будетъ попечителемъ, руководителемъ единовѣрцевъ, устроителемъ ихъ жизни и толкователемъ всѣхъ особенностей Единовѣрія, дѣйствующимъ по порученію высшей духовной власти; онъ явится хранителемъ церковнаго быта и завѣтовъ старины; въ своихъ затрудненіяхъ «православные старообрядцы» могутъ обратиться къ нему и услышать отъ него рѣшеніе, какъ отъ человѣка, и умъ, чувство, и воля котораго всецело проникнуты всѣми особенностями ихъ воззрѣній. Всѣ вѣковыя чаянія единовѣрцевъ сосредоточены на мысли, какъ владычнимъ благословеніемъ освятить всѣ свои самобытныя вѣковыя особенности, чтобы онѣ были не только охраняемы святительскою властью, но и подъ ея покровительствомъ укрѣплялись и развивались, созидая обшую твердыню вѣры и красоту и могущество самобытностей русскаго духа. Особый единовѣрческій епископъ будетъ имѣть постоянное однообразное вліяніе на единовѣрческое духовенство, которое онъ объединитъ въ живой жизненной церковной работѣ. Весьма важно и то, что дарованіемъ единовѣрцамъ своего особаго епископа наглядно, такъ сказать, будетъ признано полное равенство, «равночестность» Единовѣрія съ Православіемъ и во всеуслышаніе засвидѣтельствовано, что Православіе и Единовѣріе составляютъ одну Церковь. Наконецъ, единовѣрческій епископъ потребенъ и для Православной Россійской Церкви. Онъ послужитъ къ укрѣпленію истиннаго, а не внѣшняго лишь единства вѣры и союза любви между единовѣрцами и православными. Въ тотъ день, когда Православная Церковь наградитъ единовѣрцевъ за ихъ столѣтнее ожиданіе единомысленнымъ для нихъ архипастыремъ, она своимъ властнымъ и могучимъ голосомъ скажетъ: Я одна, недѣлима, неизмѣняема, и теперь я такою же пребываю, каковою была и до дней патріарха Никона[6].
Новопоставленный епископъ Симонъ находится въ полномъ расцвѣтѣ силъ; онъ уже заявилъ себя энергичнымъ дѣятелемъ, между прочимъ, на нивѣ христіанскаго просвѣщенія (имъ, напримѣръ, положено не мало труда на созданіе единовѣрческаго реальнаго училища, директоромъ котораго онъ состоялъ, и единовѣрческой женской гимназіи), дѣятелемъ образованнымъ, извѣстнымъ и въ церковной литературѣ[7]. Избраніе его единовѣрцами на высокій, но и весьма отвѣтственный въ наше смутное время, епископскій постъ должно отъ души привѣтствовать.
Профессоръ М. Красноженъ.
«Прибавленія къ Церковнымъ Вѣдомостямъ». 1918. № 23-24. С. 703-706.
[1] Свящ. Симеонъ Шлеевъ. Единовѣріе въ своемъ внутреннемъ развитіи. (Въ разъясненіе его малораспространенности среди старообрядцевъ). С.-Петербургъ. 1910. Стр. 4-6.
[2] Два другія условія заключались въ томъ: 1) чтобы разрѣшены были клятвы и пореченія на старые обряды; 2) чтобы дозволено было богослуженіе по старопечатнымъ книгамъ. Свящ. Симеонъ Шлеевъ. Едивовѣріе и т. д., стр. 20.
[3] Письмо Никодима къ Щалову. Правосл. Обозрѣніе. 1867, стр. 609.
[4] Такъ выразился VІ Отдѣлъ Предсоборнаго Присутствія 1906 г.
[5] Свое состраданіе высокопреосвященный Антоній простеръ даже до того, что обѣщался быть первымъ единовѣрческимъ епископомъ, нисколько не стѣсняясь той перемѣной, какая должна была произойти въ образѣ его жизни съ отказомъ отъ почетной и богатой Волынской каѳедры. Свящ. Симеонъ Шлеевъ. Единовѣріе, стр. 238.
[6] Тамъ же, стр. 231, 261, 262, 265, 271, 273, 274.
[7] Кромѣ цитуемвго нами сочиненія протоіерея Спмеона Шлеева, нынѣ епископа Симона Охтенскаго: «Единовѣріе въ своемъ внутреннемъ развитіи (въ разъясненіе его распространенности среди старообрядцевъ)» С.-Петербургъ. 1910. Стр. 361+II, перу его принадлежатъ слѣдующіе печатные труды: «Единовѣріе и его столѣтнее существованіе», «Русско-Славянскій Каноникъ», молитвословъ для православныхъ старообрядцевъ, «Какой нуженъ Единовѣрію Епископъ» и др.
От Ред. Владыка Симон был убит в Уфе недалеко от дома после всенощной двумя выстрелами из револьвера 5 (18) августа 1921 г. Две монахини, сопровождавшие его на пути домой, свидетельствовали, что уже возле дома из кустов вышли двое в кожанках и выстрелили в епископа Симона, после чего сразу скрылись. О грабеже, как гласила официальная версия, здесь не было и речи. Был похоронен в уфимском Воскресенском кафедральном соборе. В 1932 г. в ночь с 25-го на 26-е июля перезахоронен на Сергиевское кладбище г. Уфы; обнаружено нетление останков Святителя. В 1981 г. был прославлен в лике святых Новомучеников и Исповедников Российских Архиерейским Собором Русской Православной Церкви Заграницей. Память новосвмуч. Симона (Шлеева), епископа Уфимского отмечаеться 5/18 августа.