Епископъ Николай (Доброхотовъ) – Слово въ недѣлю Святыхъ Праотецъ.

Мнози суть звани, мало же избранныхъ (Лук. 14, 24).

Да сохранитъ насъ, братіе, Господь отъ плачевной участи неизбранныхъ! Одно простое изображеніе сей участи привело бы насъ въ ужасъ: ибо это была бы картина страшнаго суда и адскихъ мученій. Что же будетъ сія участь на самомъ дѣлѣ? И можно ли подумать, чтобы кто-нибудь охотно избралъ ее для себя, если бы предложенъ былъ выборъ? Но выборъ предложенъ; никто не принуждается, но мнози суть звани, всѣ мы здѣсь присутствующіе призываемся на вечерю спасенія, о которой вы нынѣ слышали Евангельскую притчу; уже ли жъ кто добровольно захочетъ остаться въ числѣ неизбранныхъ, или все тоже, не желающихъ спастися? О, да сохранитъ насъ Господь отъ участи столь плачевной!

Однакожъ, братіе, Спаситель замѣчаетъ, что хотя много званныхъ, но избравныхъ мало. Что жъ, если и изъ сего невеликаго числа званныхъ, кои здѣсь теперь присутствуютъ, также мало избранныхъ? – Я, впрочемъ, не беру на себя смѣлости сказать теперь прямо въ слухъ вашъ, что между вами дѣйствительно мало избранныхъ, т. е. спасающихся. Но хотѣлъ бы, чтобы между вами вовсе не было неизбранныхъ, и для того хочу кратко напомнить вамъ, какъ вожделѣнно пожелать спасеніи, и какъ опасно нерадѣть объ ономъ. Кто уже дѣйствительно занимается дѣломъ своего спасенія, тотъ конечно съ удовольствіемъ выслушаетъ мое простое слово; а кто еще не начиналъ своего спасенія, тотъ, по крайней мѣрѣ, да услышитъ напоминаніе объ угрожающей ему опасности вовсе потерять столь неоцѣнимое сокровище, каково есть спасеніе. Предметъ, кажется, стоитъ всего вашего вниманія. –

vНе напрасно самъ Іисусъ Христосъ представляетъ намъ въ притчѣ своей спасеніе подъ образомъ вечери, обѣщающей, по обыкновенному своему понятію, наслажденіе и удовольствіе. – Боятся дѣла спасенія, какъ бы въ немъ были однѣ трудности и скорби; но не составляетъ ли ужe въ спасеніи самой высокой отрады одно отпущеніе грѣховъ? О, какая тяжкая ноша – грѣхи! Отъ этого не отрекутся и самые грѣшники, если захотятъ быть признательны. Но вотъ, тебѣ, грѣшникъ, всѣ твоя грѣхи прощаются, прикрываются, даже не вмѣняются, какъ бы ты вовсе не былъ грѣшникомъ, никогда не оскорблялъ Бога своими грѣхами, отнюдь не подлежалъ за грѣхи свои праведному, неумолимому, страшному суду Божію: не отрадно ли это? Но это, можно сказать, еще только отрицательная сторона спасенія: есть положательная. Какъ скоро человѣкъ занялся дѣломъ своего спасенія, благодать спасающая проливаетъ свой свѣтъ, силу и теплоту въ душу такого человѣка, и его умъ, доселѣ бывшій слѣпцомъ для вещей Божественныхъ, получаетъ для нихъ прозрѣніе; его воля, доселѣ немощная для дѣлъ добрыхъ, дѣлается крѣпкою для всякихъ добродѣтелей; его сердце, доселѣ грустное и печальное отъ дѣлъ грѣховныхъ, исполняется благодатнаго утѣшенія. И вотъ неисчернаемые родники высочайшаго духовнаго наслажденія, за которымъ святые забывали всѣ трудности спасенія! – Если это наслажденіе намъ теперь не совсѣмъ понятно, то проясните его себѣ подобными опытами въ другихъ отношеніяхъ. Откройте слѣпому глаза на свѣтъ Божій, поднимите съ одра и укрѣпите разслабленнаго, пролейте сладкое утѣшеніе въ душу отчаяннаго: ихъ радость не будетъ имѣть предѣловъ. Такъ въ отношеніи къ тѣлу: сколько же должно быть отраднѣе для души подобное прозрѣніе, укрѣпленіе, утѣшеніе! – Потому-то Іисусъ Христосъ, когда призывалъ грѣшниковъ ко спасенію, призывалъ ихъ не къ страданіямъ, но отъ страданій къ успокоенію; ибо говорилъ: пріидите ко Мнѣ вси труждающіися и обремененніи, и Азъ упокою вы. Я кротокъ и смиренъ сердцемъ; и вы обящете покой душамъ вашимъ (Мат. 11, 28. 29). Потому-то Апостолъ Павелъ царство Божіе, или все равно, спасеніе въ душахъ нашихъ поставлялъ въ правдѣ, мирѣ и радости о Дусѣ Святѣ (Римл. 14, 17) и желалъ вѣрующимъ, возлюбившимъ спасеніе, да Богъ упованія исполнитъ ихъ всякія радости, и мира въ вѣрѣ (15, 13). Потому-то Апостолъ Петръ такъ изображалъ душевное состояніе спасающихся, что они, не видя Іисуса Христя, любятъ Его, и не видя, а только вѣруя, радуются радостію неизглаголанною и преславною, получая плодъ вѣры своей, спасеніе душъ (1 Петр. 1, 8. 9). – Столько-то самаго высокаго удовольствія приноситъ въ душу спасающихся спасеніе. Намъ непонятно, какъ это святые не только мужи и старцы, но и юноши, жены и дѣвы охотно спѣшили на подвиги пустынные, чтобы совершить свое спасеuiе, или весело шли на костры и подъ мечи, чтобы не утратить своего спасенія; но въ ихъ душахъ уже горѣла радость спасенія, и по мѣрѣ того, какъ избыточествовали въ нихъ страданія Христовы, избыточествовало въ нихъ Христомъ и утѣшеніе, какъ разсуждаетъ Апостолъ Павелъ (2 Кор. 1, 5).

Ахъ братіе! ужъ не отъ того ли мало спасающихся, что проповѣдники всего чаще устрашаютъ насъ строгостями покаянія, необходимыми для спасенія, и всего рѣже говорятъ о благодадныхъ утѣшеніяхъ, какими спасеніе съ преизбыткомъ услаждаетъ душу спасающуюся? Не скрываемъ, что строгости покаянія есть, и необходимы для спасенія и распинательны для плоти: но что всѣ такія строгости предъ тѣмъ неизреченнымъ блаженствомъ, которое и здѣсь доставляетъ, и въ будущемъ обѣщаетъ намъ спасеніе? Ибо всѣмъ вамъ, братіе, извѣстно, что наша судьба сею жизнію не оканчивается, а напротивъ кончиною сей жизни начинается, довершается, и вполнѣ раскрывается или въ небесномъ блаженствѣ, или въ адскомъ мученіи жизни будущей. Что же въ будущемъ ожидаетъ спасаемыхъ? Апостолъ Павелъ отвѣтствуетъ, что нынѣшнія временныя страданія, если и нужно потерпѣть ихъ для спасенія, ничего не стоютъ въ сравненій съ тою славою, которая откроется въ насъ, т. е. въ будущей жизни (Рим. 8, 18).

Что ожидаетъ насъ въ будущемъ? небесное блаженство, или все тоже, царство небесное. На землѣ нѣтъ ни словъ, ни красокъ, чтобы изобразить намъ сіе блаженство. Само священное Писаніе какъ бы затрудняется въ изображеніи его. Съ одной стороны оно говоритъ, что воскресшіе будутъ имѣть самое тѣло нетлѣнное, духовное, свѣтлое, столь же славное, какъ и тѣло Христово по воскресеніи и вознесеніи Его на небо (Фил. 3, 21); что они будутъ подобны и равны святымъ Ангеламъ, облекутся въ одежду брачную, т. е. самую великолѣпную, въ виссонъ чистый и свѣтлый, украсятся вѣнцами нетлѣнными и неувядаемыми; вступятъ въ градъ Божій, небесный Іерусалимъ, построенный изъ драгоцѣнныхъ каменьевъ, въ домъ Отца небеснаго, въ рай, въ небо, гдѣ не будетъ ни болѣзни, ни скорби, ни слезъ, ни вздоховъ, а одна вѣчная радость – не будетъ даже преемства дней и ночей, ни солнца, ни луны, но вѣчный день, и самъ Богъ будетъ свѣтить и просвѣщать праведниковъ, какъ солнце, свѣтомъ своей славы; что праведники наслѣдуютъ наслѣдіе нетлѣнное, мзду многую, сокровище неоскудѣвающее, стяжаніе лучшее всѣхъ сокровищъ міра и пребывающее на небесѣхъ, вѣчный животъ, вѣчное веселіе, вѣчную славу; будутъ, наконецъ, ѣсть и пить на трапезѣ Господней, не только со святыми Ангелами, но и съ самимъ Христомъ, Коего славы будутъ и сонаслѣдниками и сопричастниками. Но съ другой стороны тоже Писаніе свидѣтельствуетъ, что то, что Богъ по безпредѣльному своему человѣколюбію уготовалъ любящямъ Его, а слѣдовательно и спасающимся – ибо спасеніе преимущественно и проявляетъ въ сей жизни и любовъ Божію къ намъ и нашу любовь къ Нему – само въ себѣ таково, что того ни глазъ человѣческій не видалъ, ни ухо не слыхало, ни на сердце человѣку не всходило (1 Кор. 2, 9), до чего т. е. не достигали никогда ни мысли, ни познанія, ни самыя желанія человѣческія. Чтоже послѣ того всѣ тѣ величественныя изображенія небеснаго блаженства, которыя вы теперь слышали? Не болѣе, какъ легкія тѣни, набросанныя для того, чтобы хотя какъ-нибудь оттѣнить намъ это неизобразимое блаженство и увлечь къ нему наше сердце. Когда Іисусъ Христосъ говорилъ о нашемъ блаженствѣ, тогда одинъ изъ слушавшихъ Его воскликнулъ: блаженъ, иже снѣсть обѣдъ въ царствіи Божіи (Лук. 14, 15): кто жъ изъ васъ, братіе, не скажетъ, сколь блаженъ будетъ тотъ, кто удостоится небеснаго блаженства? – блаженъ столько, что и вообразить себѣ не можемъ, столько, сколько человѣкъ по самому существу своему можетъ быть блаженнымъ, столько, сколько самъ Богъ, при всемъ своемъ человѣколюбіи, силѣ и премудрости можетъ облаженствовать человѣка! И такое блаженство доставляется намъ спасеніемъ.

Кто жъ бы, слушая сіе и убѣждаясь въ истинѣ сего, могъ повѣрить, чтобы между нами, такъ мало было спасающихся? Можетъ ли быть благо вожделѣннѣе того, которое уготовляется намъ спасеніемъ? И какъ можно не только не желать, но и не желать какъ единственнаго, сего блага? Привѣтствую васъ, блаженныя души, кои начали совершать свое спасеніе; вы точно благую часть избрали; да исполнить васъ Богъ, на котораго вы уповаете, всякія радости и мира по вашей вѣрѣ еще въ сей жизни, а въ будущей да увѣнчаетъ всѣ ваши благія желанія небесною своею славою. Но вамъ, которые еще не начали совершать свое спасеніе, вамъ я долженъ теперь напомнить, сколь опасно отлагать время отъ времени, даже день ото дня, столь важное дѣло. –

Здѣсь подъ солнцемъ не только есть время всякой вещи, но и есть время нашему спасенію и Божію къ намъ милосердію, или, есть время и нашей жизни и даже нашей нравственности въ отношеніи къ спасенію. Самому Спасителю, устроявшему наше спасеніе, назначено было время, въ которое Онъ могъ, и послѣ котораго уже не могъ совершить своего дѣла. Мнѣ, говоритъ, Онъ, подобаетъ дѣлати дѣла Пославшяго Мя, дондежсе день есть: пріидетъ нощь, егда никтоже можетъ дѣлати (Іоан. 9, 4). Точно также и намъ положенъ предѣлъ, назначено опредѣленное время, какъ день, въ который можемъ, и послѣ котораго, какъ въ ночи, уже не можемъ совершать своего спасенія. На сіе-то время указываетъ Христосъ и въ нынѣшней притчѣ, когда говоритъ: глаголю вамъ, яко ни единъ мужей тѣхъ званныхъ вкуситъ Моея вечери (ст. 24); именно потому, что срокъ ихъ званія минетъ послѣ того, какъ на вечерю будутъ созваны нищіе и увѣчные, храмые и слѣпые. Приходила ли, братіе, вамъ на мысль эта срочность нашего спасенія? – Помышляли ль вы, что время спасенія можетъ для васъ кончиться неожиданно и непримѣтно? Воображали ль вы, что вдругъ и, можетъ быть, среди какого-либо беззаконнаго дѣянія можете лишиться спасенія и низринуться въ вѣчную гибель? – Спросите, какой это срокъ спасенія? Это смерть тѣлесная и смерть духовная.

Мы думаемъ, что все время жизни нашей дано намъ, какъ нѣкая собственность, которою мы вольны располагать, не какъ законъ Божій и обязанности общественныя требуютъ, а какъ намъ вздумается и захочется. По этому смѣло и беззаботно тратимъ свое время на праздность, на забавы, на игры, и всегда безъ разсчета, какъ вещь ни для чего не нужную. Плачевное ослѣпленіе! подобное тому, какъ если бы человѣкъ малоумный, незнающій достоинства и цѣли вещей, бросалъ и топталъ драгоцѣнныя вещи. И все то время нашей жизни намъ дано для славы Божіей; почему Апостолъ и заповѣдуетъ: аще ли ясте, аще ли пiemе, аще ино что творите, вся во славу Божію творите (1 Кор. 10, 31). Спрошу же мимоходомъ, въ славу ли Божію дѣйствуетъ тотъ, кто проводитъ время въ праздности, иногда безчинной, или въ увеселеніяхъ, слишкомъ чувственныхъ, или въ игрѣ часто разорительной для вѣковаго достоянія? – Когда же человѣкъ палъ, тогда время человѣку дано единственно для спасенія. Какъ грѣшникъ, человѣкъ осужденъ уже на смерть; – такова правда Божія. Но смерть обходить грѣшника единственно по долготерпѣнію Господа, который не хочетъ, чтобы кто погибъ, но да вси въ покаяніе пріидутъ, и на это покаяніе собственно и оставляетъ грѣшнику дни его. Итакъ время жизни нашей, поколику дано намъ для спасенія, и есть то время, въ которое можемъ, и послѣ котораго уже не возможемъ совершать нашего спасенія. Подобаетъ и намъ дѣлати, дондеже день есть: пріидетъ же нощь, егда никтоже можетъ дѣлати (Іоан. 9, 4). И ужели кто думаетъ раскаяться и спасаться послѣ смерти? – Напротивъ, вошло даже въ обще народное присловіе, что послѣ смерти нѣтъ покаянія, а слѣдовательно и спасенія. И слѣдовательно тѣлесною смертію оканчивается, срокъ спасенія, и обыкновенно безплодно для всѣхъ тѣхъ, кои не думали во время своей жизни спасаться.

Ахъ, братіе! трепетъ объемлетъ насъ при мысли о смерти; почему жъ мы этотъ самый трепетъ не обращаемъ въ пользу нашего спасенія? – Чего мы боимся въ смерти? Смертныхъ болѣзней и томленій? Но смерть внезапная ихъ и не приноситъ; а мы еще болѣе страшимся смерти внезапной? Чего жъ мы въ ней боимся? Разстройства нашихъ земныхъ дѣлъ и связей? Но все это занимательно для человѣка живаго, а для человѣка мертваго все это ужъ ничтожно. Боимся умереть безъ покаянія? Т. е. невольно сознаемся, что если умремъ безъ покаянія, то и лишимся спасенія и небеснаго царствія. Страхъ весьма справедливый! Но кто жъ намъ велитъ, кто принуждаетъ относить покаяніе именно къ часу смертному? – Я могъ бы сказать, что въ часъ смертный покаяніе почти невозможно, по крайнему разслабленію нетолько тѣлесныхъ, но и душевныхъ силъ, въ какое повергаютъ человѣка болѣзни смертныя: но я останавливаю вашу мысль на томъ, извѣстенъ ли каждому изъ васъ часъ смертный? Приходилъ ли къ вамъ, какъ нѣкогда, къ царю Езекіи пророкъ Исаія сказать: приготовься, чрезъ нѣсколько дней ты умрешь? Болѣзни могли бы служить такими вѣстниками; но мы и видимо предсмертную болѣзнь боимся называть смертною. И смерть, мы всѣ это знаемъ, всегда приходитъ къ намъ какъ тать, вовсе неожиданный; не щадитъ она ни возраста, ни званія, ни почестей, ни богатства; старецъ и юноша, царь и подданный, знатный и худородный, богатый и нищій равно пожинаются ею. – Скажи же, слушатель, какъ ты всегда, страшась смерти, и не зная минуты ея къ тебѣ прихода, не страшишься однакожъ, со смертію лишиться твоего спасенія? – Вѣдь ты не знаешь, проживешь-ли ты до нынѣшняго вечера, слѣдовательно не въ явной ли опасности твое спасеніе?

Но положимъ, что тѣлесная смерть еще не приходитъ: есть смерть духовная, которая поражаетъ нераскаянныхъ грѣшниковъ и состоитъ въ какомъ-то летаргическомъ какъ бы оцѣпененіи всѣхъ душевныхъ силъ для спасенія. Есть, кажется, нѣкій предѣлъ и для нравственной нашей жизни, какъ для тѣлесной, послѣ котораго человѣкъ становится какъ бы физически неспособнымъ для спасенія. На этотъ предѣлъ указываютъ слова Притчей: егда пріидетъ нечестивый во глубину золъ, нерадитъ (Притч. 18, 3). Въ той же мѣрѣ, какъ человѣкъ совершенно оставляетъ Бога, и Богъ оставляетъ человѣка, произнося какъ бы ему приговоръ: обидяй да обидитъ еще, и скверный да сквернится еще (Апок. 22, 11), и предавая его, какъ выражается Апостолъ Павелъ, въ похотѣхъ сердца его въ нечистоту, въ страсти безчестія, въ неискусенъ умъ творити неподобная (Римя. 1, 24. 26. 28). Ужасное состояніе! Человѣкъ, по-видимому, благоденствуетъ; съ нимъ его здоровье, крѣпость и красота; съ нимъ его богатство, извѣстность и уваженіе; онъ только не спасается, и срокъ спасенія для него кончился. Онъ не понимаетъ даже смысла ученій вѣры; заповѣди Божіи не имѣютъ для него рѣшительно никакой обязательности; жизнь за гробомъ, рай и адъ – для него вымыслы празднаго воображенія; для него и смерть не имѣетъ страха; ужасное, повторяю, состояніе!

Что же, помышляли ль мы когда-либо о такомъ состояніи? Боялись ли когда дойти до такаго нравственнаго безчувствія, оцѣпѣненія, смерти духа при жизни тѣла? Можетъ ли даже теперь всякій сказать о себѣ съ полною увѣренностію, что онъ не низпалъ еще до такаго предѣла? Знаете ли, что все это можетъ произойти въ насъ почти безъ нашего вѣдома? Предаются той или другой страсти безъ всякой мѣры; изъ частныхъ и многократныхъ повтореній образуется привычка къ пороку; привычка образуется въ другую природу; грѣхъ до того сродняется съ душею, что перестастъ быть для нея грѣхомъ; самая совѣсть засыпаетъ сномъ смертнымъ, нечестивый приходитъ во глубину золъ, и нерадитъ также, какъ мертвецъ уже ни о чемъ не заботится. Надобно, братіе опасаться, не есть ли и наше небреженіе о спасеніи уже признакъ духовной смерти: тогда срокъ спасенія нашего кончился. Какъ же это не страшно – поставить себя въ столь очевидной опасности – лишиться спасенія, вѣчнаго блаженства, небеснаго царствія?

О, да сохранитъ насъ Господь отъ такой опасности: но вы сами и видите и знаете, что Господь насъ не сохранитъ, если мы останемся по прежнему нерадивы къ своему спасенію, и не вожделѣемъ онаго всею нашею душею. Самъ Господъ призываетъ насъ ко спасенію: что же можетъ удерживать насъ, чтобы не послѣдовать Его призыванію? Кто бы отказался, если бы и царь земной приглашалъ его на празднество? А Господъ зоветъ насъ на вечерю небесную, божественную: отъ чего жъ такое неуваженіе къ призыванію Господа, и собственно къ Его призыванію? Когда насъ любятъ, мы платимъ взаимною любовію: кто же можетъ любить насъ такъ, какъ возлюбилъ насъ Господь? Онъ и Сына Своего единороднаго предалъ за насъ, чтобы содѣлать наше спасеніе, и въ спасеніи явилъ намъ любовь Свою: отъ чего же такое неуваженіе къ Его любви, и собственно къ любви Его? Онъ призываетъ насъ, а мы и слышать и двинуться на Его зовъ не хотимъ? Что же насъ удерживаетъ? Жизнь мірская, заботы семейственныя, обязанности по службѣ – чтобы представить причины болѣе благовидныя, ибо въ самомъ дѣлѣ никто не станетъ оправдываться въ нерадѣніи о спасеніи своею разсѣянностію, страстями, привычками и привязанностями порочными. Хорошо. Но менѣе ли благовидны, были причины отказа отъ вечери, представленныя въ притчѣ? Одинъ изъ званныхъ сказалъ: я купилъ землю, и мнѣ нужно пойти посмотрѣть ее, итакъ прошу, извинить меня. Другой сказалъ: я купилъ пять паръ воловъ, и иду испытать ихъ; и потому извини меня. Третій сказалъ: я женилея; поэтому и не могу придти. Причины, какъ видите, невинныя: однакожъ хозяинъ, сказано, разгнѣвался. Какое жъ мы имѣемъ основаніе надѣяться, что наши причины, не болѣе тѣхъ невинныя, будутъ уважены и не прогнѣваютъ Господа? Лучше не будемъ дѣлать причинъ невинныхъ виновными и обращать ихъ въ предлогъ къ удаленію отъ спасенія, когда онѣ могутъ быть средствами ко спасенію. Вы обязаны супружествомъ: супружество не препятствуетъ спасенію; ибо оно установлено самимъ Богомъ, освящено Христомъ, почтено Апостоломъ Павломъ, и хотя сей Апостолъ отдаетъ преимущество дѣвству, однакожъ въ самомъ супружествѣ видитъ и указываетъ супругамъ средство ко взаимному спасенію, говоря: святится мужъ вѣренъ о женѣ невѣрнѣ, и святится жена невѣрна о мужѣ вѣрнѣ (1 Кор. 7, 14). Итакъ, супруги, помогайте только другъ другу въ спасеніи, какъ помогаете въ жизни; и спасая другъ друга, будете каждый спасать себя. Вы озабочены воспитаніемъ дѣтей: но дѣтей и далъ вамъ Промыслъ и поручилъ ихъ вамъ на воспитаніе, дабы вы какъ дали имъ жизнь тѣлесную, такъ дали и жизнь нравственную, христіанскую. Не забывайте, что Ангелы дѣтей вашихъ выну ввидятъ лице Отца небеснаго: такъ ваши дѣти дороги для самаго Бога. Итакъ, родители, воспитывайте ихъ только въ наказаніи и ученіи Господни (Еф. 6, 4), чтобы не похитить ихъ у Бога, который далъ ихъ вамъ; и нравственное христіанское воспитаніе ихъ составитъ не малую часть собственнаго вашего спасенія. Вы обязаны должностями общественными, кто бы вы ни были – священникъ или мірянинъ, воинъ или земледѣлецъ, судья или гражданинъ, купецъ или промышленникъ, господинъ или слуга: никакая должность или званіе или занятіе общественное не составляетъ само въ себѣ препятствія нашему спасенію. Если безъ промысла Божія не падаетъ и волосъ съ головы нашей, какъ увѣряетъ самъ Христосъ; то тѣмъ менѣе существуетъ безъ промысла весь порядокъ жизни общественной; онъ, напротивъ, весь существуетъ для одной послѣдней цѣли, да всѣ мы, служа другъ другу въ обществѣ, тихое и безмолвное житіе поживемъ во всякомъ благочестіи и чистотѣ (1 Тим. 2, 2). Всякая въ обществѣ должность, всякое состояніе, всякое званіе для тебя, христіанинъ, есть мѣсто, на которомъ ты долженъ упражнять свою любовь къ ближнему; исполняй только усердно и добросовѣстно обязанности твоей должности, званія, состоянія, и ты будешь самъ спасаться, и именно по второй Евангельской заповѣди, т. е. по любви къ ближнему. Но еще правда ли, чтобы обязанности общественныя, на самомъ дѣлѣ, препятствовали намъ заниматься своимъ спасеніемъ? Порядокъ общественный такъ хорошо учрежденъ, что отъ него сбережено значительное время собственно для дѣйствій спасенія, говорю о воскресныхъ и праздничныхъ дняхъ, о постахъ и временахъ для исповѣди и причастія; пользуемся ли мы, какъ должно, хотя сими временами для нашего спасенія?

Или, чтобы предлоги ваши еще болѣе были благовидны, станете ссылаться на немошь своихъ силъ, на заматорѣлость страстей, на многочисленность грѣховъ? Ахъ, братіе, чѣмъ вы грѣшнѣе, тѣмъ скорѣе начинайте свое спасеніе. Грѣхи должны не отклонять насъ отъ спасенія; но болѣе побуждать къ оному. Если бы мы, спѣша куда-либо, часто спотыкались и падали, ужели потому должны вовсе остановиться, или пойти назадъ? Нѣтъ, но вставая отъ паденій, должны удвоить свои шаги, чтобы не опоздать дойти къ предположенному мѣсту. Такъ и въ спасеніи; паденія должны удвоивать нашу ревность и стремленіе къ спасенію. Не задумывайтесь надъ своимъ недостоинствомъ. Для спасенія и нужны собственно грѣхи, а не праведность. Самъ Христосъ говорилъ, что Онъ пришелъ спасти не праведниковъ, а грѣшниковъ, также какъ не здоровые требуютъ себѣ врача и врачевства, а больные. Не задумывайтесь и надъ своею немощію или грѣховностію. Не только нѣтъ грѣха, который бы препобѣдилъ человѣколюбіе Божіе, но и нѣтъ грѣха, до мѣры коего не умножалась бы благодать спасающая. Гдѣ грѣхъ умножаетея, тамъ именно умножается и сила благодати, по слову Апостола, который говоритъ: идѣже умножися грѣхъ, преизбыточествова благодать (Рим. 5, 20). Наконецъ, противъ сего же предлога можно поставить и то обстоятельство притчи, что, когда званные отказались, Господь повелѣваетъ созвать на великолѣпную свою вечерю нищихъ и бѣдныхъ, слѣпыхъ и хромыхъ, привитающихъ на распутіяхъ и стогнахъ града, на путяхъ и халугахъ: что за достойные гости для богатѣйшей вечери? Можно, конечно, думать, что хозяинъ вечери такъ распоряжается въ досаду и стыдъ званныхъ какъ бы по достоинству, но не пришедшихъ. Такой образъ дѣйствованія и обращенія съ грѣшниками нераскаяннными усвояетъ себѣ самъ Богъ, когда говоритъ въ притчахъ: Понеже звахъ, и не послушасте, и простирахъ словеса, и не внимасте: но отметаете Моя совѣты, и Моимъ обличеніямъ не внимаете: убо и Азъ вашей погибели посмѣюся (Притч. 1, 24-26). И теперь, звалъ Я васъ, богатые, почетные и знатные на свою вечерю; но вы не послушали Меня; такъ вотъ въ стыдъ вамъ и въ укоризну Я созываю нищихъ и бѣдныхъ, хромыхъ и нѣмыхъ, валяющихся по стогнамъ вашимъ, и не удостоиваемыхъ вами ни взгляда, ни привѣта, ни названія человѣческаго: они-то и наслѣдуютъ вашу долю, а изъ васъ никто не вкуситъ Моея вечери. Какой, въ самомъ дѣлѣ, долженъ быть стыдъ для званныхъ, но не избранныхъ, отъ такаго предпочтенія имъ людей ничего не значущихъ, ничтожныхъ, недостойныхъ даже крупицъ отъ вечери! Но можно въ семъ же обстоятельствѣ видѣть и крайнее снисхожденіе Господа къ грѣшникамъ, самымъ недостойнымъ Его благости. Чѣмъ они недостойнѣе, тѣмъ скорѣе повелѣваетъ Господь слугѣ: изыди на распутія и стогны града, и нищыя и быдныя и слѣпыя и хромыя введи сѣмо..... и еще мѣсто есть, изыди на пути и халуги, и убѣди внити, да наполнится домъ мой. Любовь Божія одно имѣетъ въ виду – убѣди внити и да наполнится домъ мой, а о недостойнствѣ нѣтъ слова, ни намека: какое нѣжное ободреніе для грѣшниковъ, самыхъ глубокихъ, обратиться и поспѣшить ко спасенію?

Мы рады бы, скажете, душевно рады, но не знаемъ, что дѣлать, къ чему обратиться, съ чего начать свое спасеніе. Не знаете, что дѣлать, къ чему обратиться, съ чего начать? Остановитесь на томъ мѣстѣ, на которомъ теперь стоите, если доселѣ шли путемъ грѣха, остановитесь, и дальше не двигайтесь – вотъ первое ваше дѣло. Потомъ обратите все ваше вниманіе, всю вашу волю, все ваше сердце къ вашему спасенію – вотъ второе ваше дѣло. Затѣмъ, сообразивъ вашу прошедшую жизнь съ заповѣдьми закона Божія, поспѣшите къ духовному отцу съ раскаяніемъ и рѣшимостію болѣе не жить такъ, какъ доселѣ жили, жить впередъ такъ, какъ внушаетъ Евангеліе; и вы положите начало вашему спасенію. Двери покаянія и спасенія день и ночь отверсты; священнослужитель ожидаетъ васъ въ оныхъ съ такою же кротостію, съ какою въ притчѣ отецъ возвращающагося къ нему блуднаго сына, грѣхи ваши онъ осудитъ, но васъ самихъ обыметъ и утѣшитъ любовію Отца небеснаго, и вы, пришедши къ нему грѣшниками званными, отойдете отъ него праведниками избранными, и всякій останется таковымъ, если снова не обратится на грѣхи, по выраженію Апостола, какъ песъ на свою блевотину, и свинія омывшися въ калъ тинный (2 Петр. 2, 22).

Итакъ, братіе, всѣ предлоги къ отлагательству спасенія ничтожны; самое отлагательство крайне опасно; никакое благо не можетъ быть для насъ такъ вожделѣнно, какъ спасеніе, на которое, какъ и на вечерю, всѣ мы призываемся. Да сподобитъ же Господь всѣхъ насъ быть не только званными, но и избранными причастниками Его вечери. Аминь.

 

«Прибавленіе къ Тамбовскимъ Епархіальнымъ Вѣдомостямъ». 1871. № 5. С. 247-261.




«Благотворительность содержит жизнь».
Святитель Григорий Нисский (Слово 1)

Рубрики:

Популярное: